— Ксюша, ты не могла бы хоть сегодня одеться нормально? Это же твоя новая школа! — Римма Георгиевна поджала губы, бросив оценивающий взгляд на внучку.
Ксюша застыла в дверях кухни с полным безразличием на лице. Чёрные джинсы, растянутый свитер с какой-то неразборчивой надписью, тяжёлые ботинки — весь её вид говорил «отстаньте от меня».
— А что не так с моей одеждой? — спросила она, приподняв бровь.
— Ты похожа на… — Римма замялась, подбирая слова.
— На кого? — Ксюша скрестила руки на груди.
Ира, наблюдавшая за этой сценой, отставила кружку с кофе.
— На нормального современного подростка, — спокойно вмешалась она. — Ксюш, бери свой завтрак. Я подвезу тебя по пути на работу.
— Ты не понимаешь, — Римма повернулась к невестке. — Первое впечатление очень важно. Вот когда я была молодой…
— Бабушка, это обычная школа, а не приём у президента, — пробормотала Ксюша, хватая бутерброд со стола.
Римма выразительно вздохнула: — Вот и результат вашего воспитания. Никакого уважения к старшим.
Ира глубоко вдохнула, сжав пальцы на кружке. Неделя. Всего неделя с тех пор, как Римма Георгиевна приехала «погостить», а напряжение в квартире уже можно было резать ножом.
— Андрей! — позвала Римма. — Ты видел, как твоя дочь собирается идти в школу?
Из ванной появился Андрей, на ходу застёгивая рубашку и с влажными после душа волосами.
— Мам, давай не сейчас, опаздываю на совещание, — он чмокнул Иру в щёку, потрепал дочь по голове. — Все нормально выглядят, поверь.
— В моё время родители следили за тем, как выглядят их дети, — не унималась Римма, театрально поправляя и без того идеальную причёску. — И жены провожали мужей как полагается, а не в этих… пижамах.
Ира опустила взгляд на свои домашние штаны и футболку. Она собиралась переодеться после того, как отвезёт Ксюшу, но объяснять это свекрови не хотелось.
— Ксюш, пошли, — сказала она, игнорируя комментарий. — Андрей, встретимся вечером?
— Да, сегодня постараюсь не задерживаться, — он кивнул, торопливо глотая кофе. — Мам, не занимайся реорганизацией кухни, пока нас нет, ладно?
Это была отсылка к вчерашнему инциденту, когда Римма Георгиевна решила «навести порядок» в шкафчиках, после чего Ира полчаса искала кофе, переставленный в дальний угол «потому что его нельзя хранить на виду».
Римма только фыркнула в ответ: — Конечно, сиди в этом беспорядке дальше. Хотя как женщина может не знать, где что лежит на её кухне…
Ира закрыла за собой дверь прежде, чем успела ответить что-то, о чём потом пожалела бы.
— Не обращай внимания, — сказала Ира, когда они с Ксюшей ехали в лифте. — Твоя бабушка просто…
— Невыносима? — подсказала Ксюша, с нескрываемым раздражением глядя на кнопки лифта.
— Я хотела сказать «из другого поколения».
— Мою маму она тоже доводила? — неожиданно спросила девочка, и Ира замерла с открытым ртом.
За полтора года, что они с Андреем были вместе, Ксюша никогда не заговаривала о своей матери. Тема была негласно табуированной.
— Не знаю, — честно ответила Ира. — Твой папа не особо рассказывал о своём первом браке.
— Она уехала, когда мне было десять, — вдруг начала Ксюша, не глядя на Иру. — Просто сказала, что больше не может, собрала вещи и уехала. Звонит на день рождения, иногда присылает подарки.
Ира осторожно положила руку на плечо девочки: — Ксюш, мне жаль…
— Да ладно, — Ксюша дёрнула плечом. — Просто… бабушка всегда говорит, что мне повезло, что ты не такая безответственная, как мама. Но иногда смотрит на тебя так, будто ты в чём-то виновата.
Ира не нашлась с ответом. Лифт остановился, двери открылись, и Ксюша вышла первой, оставив Иру наедине с неожиданным откровением.
Рабочий день Иры прошёл в бесконечных совещаниях и звонках. Как финансовый аналитик регионального банка, она привыкла к давлению и авралам, но сегодня мысли постоянно возвращались к утреннему разговору с Ксюшей.
«Почему Римма Георгиевна сравнивает меня с бывшей женой Андрея? И что на самом деле случилось в их семье?»
Телефон завибрировал — сообщение от Андрея: «Мама интересуется, что приготовить на ужин. Сказала, что в твоём холодильнике «мышь повесилась»».
Ира закатила глаза. Это была четвертая подобная шпилька за день.
«Что хочет, то пусть и готовит. Но продукты в левом шкафчике не трогать — это для пятничной пиццы с Ксюшей» — ответила она.
Пятничные посиделки с пиццей и настольными играми стали их с Ксюшей традицией. Поначалу Ира предложила это, чтобы найти общий язык, но со временем обе с нетерпением ждали этих вечеров.
День продолжился чередой отчётов, и лишь по дороге домой Ира смогла подумать о том, что творится в её жизни.
Квартира, за которую она выплачивала ипотеку последние четыре года, её личное пространство, её достижение… теперь превратилась в поле боя. И дело было не только в постоянных придирках свекрови, но и в ощущении, что Римма Георгиевна что-то замышляет.
«Нужно поговорить с Андреем» — решила Ира, паркуясь у дома.
Квартиру она не узнала. Запах незнакомого парфюма, новые занавески на окнах (её кремовые шторы лежали аккуратно сложенными на тумбочке), переставленная мебель.
— А, вот и ты! — из кухни выглянула Римма Георгиевна. — Я тут немного порядок навела. Твоя планировка совершенно нефункциональная была.
Ира медленно прошла в центр комнаты, пытаясь сдержать нарастающее раздражение: — Римма Георгиевна, мы же договаривались…
— Не благодари, — отмахнулась та. — Кстати, к твоим занавескам невозможно было притронуться без чихания. Ты их вообще когда-нибудь стирала?
— Я их купила месяц назад, — процедила Ира. — Где Андрей?
— Ещё на работе. А Ксюшу я отправила к Вике, одноклассница её новая. Из приличной семьи девочка, отец в прокуратуре работает. Я позвонила в школу, узнала телефон её матери…
— Вы что сделали? — Ира не поверила своим ушам. — Вы позвонили в школу и стали выяснять личные данные детей?
— Ой, только не надо этих современных преувеличений, — фыркнула Римма. — Что плохого в том, что бабушка беспокоится о круге общения внучки?
Ира прикрыла глаза, считая до десяти: — Римма Георгиевна, вы не можете принимать такие решения за Ксюшу или за нас. Если хотите помочь…
— Я и помогаю! — перебила та. — Только вы этого не цените. Знаешь, что я нашла в комоде Ксюши? Фотографии её матери! Хранит, представляешь? После всего, что та сделала.
— А что она сделала? — тихо спросила Ира.
Римма вдруг напряглась: — Андрей не рассказывал? Бросила семью, малолетнюю дочь. Безответственная эгоистка. Знаешь, что она сказала напоследок? Что «задыхается в этой семье».
Что-то в интонации свекрови заставило Иру насторожиться.
— И всё-таки, что стало последней каплей? Люди просто так не уходят, особенно матери от детей…
Римма вдруг расправила плечи, словно готовясь к бою: — Она вбила себе в голову, что у неё есть талант. Рисовала что-то там. И однажды её пригласили на какую-то выставку в другом городе. Тогда она и сбежала. Выбрала свои каракули вместо семьи.
Ира удивлённо моргнула. Теперь понятно, откуда у Ксюши способности к рисованию — наследственное. И, возможно, всё было не так однозначно, как представляла Римма.
— Почему бы ей не заниматься творчеством и иметь семью одновременно? — спросила Ира.
— Потому что женщина должна знать своё место, — отрезала Римма. — И я рада, что ты не такая. У тебя хорошая стабильная работа, ты заботишься о доме. Хотя, конечно, жильё могло бы быть и получше…
«Вот оно что» — пронеслось в голове Иры. Постоянные разговоры о том, что квартира «маловата», «в не очень престижном районе», что «Андрей достоин большего» — это были не просто придирки. Это была стратегия.
— Моя квартира вполне нас устраивает, — твёрдо сказала Ира. — И я продолжаю выплачивать ипотеку.
— Но вместе вы могли бы позволить себе жильё получше, — тут же подхватила Римма. — Продать эту, добавить сбережения Андрея…
— У Андрея есть сбережения? — Ира невольно удивилась. Муж всегда говорил, что едва сводит концы с концами из-за алиментов на дочь.
Римма прикусила губу, поняв, что проговорилась: — Ну, не то чтобы сбережения… Просто… я копила на его будущее. Не хотела говорить, но я уже присмотрела отличную квартиру в центре, рядом с хорошей гимназией. Для Ксюши это был бы отличный шанс.
Входная дверь открылась, и появился Андрей, за ним — Ксюша с неизменно хмурым видом.
— Привет всем, — устало улыбнулся Андрей. — Мама, что случилось с нашей гостиной?
— Наконец-то стала похожа на нормальную, — Римма расцвела. — Кстати, нам нужно серьёзно поговорить. Я кое-что хочу вам показать.
Она извлекла из сумки глянцевый буклет: — Вот, частная гимназия «Эрудит». Лучшая в городе. И я уже поговорила с директором, они готовы принять Ксюшу хоть завтра.
— Ты что? — Андрей нахмурился. — Мам, мы не можем себе позволить частную школу.
— Можете, — Римма улыбнулась. — Я уже внесла первый взнос. Считайте это подарком от бабушки. А через пару месяцев, когда продадите эту квартиру и переедете, будете совсем рядом…
— Продадим квартиру? — переспросил Андрей, непонимающе глядя на мать.
— Да! — Римма словно не замечала недоумения. — Я уже говорила с риелтором, он считает, что можно выручить неплохую сумму. Добавим мои сбережения — и вуаля. Трёшка в центре, рядом с гимназией. Я тут как раз подыскала вариант.
Повисла тяжёлая пауза. Ксюша переводила взгляд с отца на бабушку, с бабушки на Иру.
— Ты… что? — тихо спросил Андрей. — Мам, ты вообще понимаешь, что делаешь?
— Забочусь о вашем будущем, — Римма пожала плечами. — Всё равно эта квартира маловата для вас. И район так себе. Вы…
— Я эту квартиру купила на свои деньги, так что муж тут командовать не будет, — чётко произнесла Ира, глядя прямо в глаза свекрови. — И вы тем более.
Брови Риммы взлетели вверх: — Как ты разговариваешь со старшими? Ещё и при ребёнке!
— Бабушка, мне четырнадцать. И я никуда не хочу переезжать, — вдруг подала голос Ксюша.
— Ты ещё не понимаешь, что для тебя лучше, — отмахнулась Римма. — Андрей, скажи ей! Объясни, что это для общего блага. Что семья должна стремиться к лучшему.
Андрей стоял неподвижно, как будто не мог поверить в происходящее: — Мама, ты действительно всё это сделала за нашей спиной? Договорилась о школе? Внесла деньги? Нашла квартиру? Это… это за гранью.
— Я пыталась вам помочь! — Римма повысила голос. — Вы не видите перспектив, живёте сегодняшним днём. У тебя дочь, о ней нужно думать. А ты что? Сидишь на своей никчёмной госслужбе, женился на женщине с ипотекой…
— Так, достаточно, — Андрей поднял руку. — Мама, тебе пора.
— Что? — Римма опешила.
— Тебе пора. Поезжай к тёте Клаве, она давно приглашала. Нам нужно многое обсудить с Ирой. И с Ксюшей.
— Ты выбираешь её? — Римма сузила глаза. — Как и тогда, когда твоя первая жена…
— Мама! — Андрей так резко повысил голос, что все вздрогнули. — Хватит. Просто хватит.
После ухода Риммы (с хлопаньем дверью и обещаниями, что они ещё пожалеют) в квартире воцарилась тишина. Ксюша ушла в свою комнату, Андрей молча вернул шторы на место, Ира начала готовить ужин.
— Прости, — наконец сказал Андрей, подойдя сзади и обняв её. — Я понятия не имел, что она задумала. Это переходит все границы.
— Что она имела в виду насчёт твоей первой жены? — тихо спросила Ира.
Андрей вздохнул и отстранился: — Это долгая история.
— У нас есть время.
Они сели за кухонный стол, и Андрей наконец рассказал: — Лена — мать Ксюши — действительно художница. Талантливая, хоть и не особо известная. Мы познакомились в университете. Я всегда восхищался её работами, её виденьем мира. Мама… не одобряла. Считала, что искусство — это несерьёзно, что нужна стабильность.
Ира кивнула, вспоминая свою специальность — финансы. Максимально практичную, понятную Римме.
— Поначалу Лена пыталась угодить свекрови, — продолжил Андрей. — Бросила рисовать, устроилась в офис, вела хозяйство так, как хотела мама. Но после рождения Ксюши она… угасала. Буквально на глазах. А потом действительно пришло приглашение на выставку. И она решилась. Сказала, что задыхается, что больше не может жить не своей жизнью.
— Она бросила Ксюшу? — спросила Ира.
— Не сразу, — Андрей покачал головой. — Сначала пыталась договориться, чтобы Ксюша жила с ней часть времени. Но мама… мама начала настраивать девочку против матери. Говорила, что та выбрала «каракули» вместо своего ребёнка. И я… я не остановил её. Позволил всему этому случиться.
Ира осторожно коснулась его руки: — Ты поддерживаешь связь с Леной?
— Минимально, по вопросам, связанным с Ксюшей. Она переехала в другой город, у неё теперь своя галерея. И, знаешь… — он поднял глаза на Иру, — я начинаю думать, что она была права. Что нельзя позволять другим решать, как тебе жить. Даже если это твоя мать.
В этот момент в кухню вошла Ксюша: — Папа, можно поговорить?
Андрей кивнул, и девочка села рядом: — Я слышала часть вашего разговора. Бабушка ненавидит маму?
Андрей тяжело вздохнул: — Скорее не понимает. Считает, что мама сделала неправильный выбор.
— А почему нельзя было совмещать? — Ксюша нахмурилась. — Почему нельзя быть и мамой, и… тем, кем хочешь?
Ира и Андрей переглянулись.
— Можно, — твёрдо сказала Ира. — Конечно, можно. И должно быть можно.
— Тогда я хочу увидеться с мамой, — неожиданно заявила Ксюша. — Не по скайпу, а по-настоящему. Я скучаю по ней.
Андрей выглядел потрясённым: — Ты никогда об этом не говорила.
— А ты не спрашивал, — пожала плечами девочка.
Следующие несколько недель прошли относительно спокойно. Римма Георгиевна держалась на расстоянии, ограничиваясь редкими сообщениями Андрею. Они с Ирой договорились перераспределить финансовую нагрузку — Андрей взял на себя часть выплат по ипотеке, Ира больше помогала с расходами на Ксюшу.
А потом Иру вызвали в отдел кадров.
— Сокращение, — сухо объяснил начальник отдела. — Не только тебя, весь региональный отдел аналитики. Ничего личного, чисто оптимизация бизнес-процессов.
Ира вышла из банка с коробкой личных вещей и ощущением, что земля уходит из-под ног. Ипотека, текущие расходы, перспективы найти работу в их небольшом городе…
Дома она ещё держалась, обсуждая с Андреем возможные варианты.
— Возьмём паузу на пару месяцев, — предложил он. — У меня есть кое-какие сбережения, хватит, чтобы покрыть твою долю ипотеки, пока ты ищешь новую работу.
— Сбережения? — Ира вспомнила слова свекрови. — О которых ты никогда не упоминал?
Андрей замялся: — Я не хотел, чтобы это звучало как хвастовство. Понимаешь, когда мы только начали встречаться, ты всегда подчёркивала свою независимость, гордилась тем, что сама купила квартиру. Я боялся, что если скажу о деньгах, ты подумаешь, будто я намекаю, что могу… ну, не знаю, помочь или что-то в этом роде.
Ира смотрела на мужа, не веря своим ушам: — То есть всё это время ты притворялся, что едва сводишь концы с концами?
— Нет, я просто не афишировал, что у меня есть кое-какой запас, — Андрей выглядел виноватым. — Госслужба на моём уровне не так уж плохо оплачивается, особенно с учётом всех надбавок и премий. А траты у меня всегда были скромные.
— И сколько ты накопил? — спросила Ира, всё ещё переваривая информацию.
Андрей назвал сумму, которой хватило бы на первоначальный взнос за неплохую квартиру.
— Вот это да, — Ира покачала головой. — И всё это время твоя мать знала?
— Да, она помогала мне с инвестициями. Но потом стала настаивать, чтобы я вложил всё в новую квартиру, в лучшем районе. Одна из причин, почему я не говорил об этих деньгах — боялся, что она начнёт давить на тебя. А потом втянет и меня.
Ира невесело усмехнулась: — Она и так давила. Только я считала, что это просто её характер. А это была стратегия.
В этот момент в кухню вошла Ксюша с планшетом в руках: — Пап, я тут смотрела сайт маминой галереи. У неё скоро выставка.
Андрей напрягся: — И?
— И я хочу поехать. И ещё, — она повернулась к Ире, — смотри, что я нашла.
На экране было объявление о вакансии финансового директора в сеть художественных галерей. В том самом городе, где жила бывшая жена Андрея.
Их отъезд должен был быть тихим. Собрать вещи, убрать квартиру перед сдачей в аренду, сесть в машину и двинуться в новую жизнь. Ира прошла три собеседования и получила работу, Андрей договорился о переводе в местное отделение министерства, Ксюша уже мечтала о встрече с матерью.
Они почти загрузили последние сумки в машину, когда во дворе появилась Римма Георгиевна.
— Значит, правда, — сказала она, подходя ближе. — Вы действительно уезжаете. К ней.
В её голосе было столько презрения, что Ксюша инстинктивно сделала шаг назад.
— Мама, мы уже всё обсудили, — устало сказал Андрей.
— Нет, не всё, — Римма достала из сумки папку. — Вот, ознакомьтесь. Это выписка из вашего банка. Заметили что-нибудь необычное в последнем платеже по ипотеке?
Ира непонимающе открыла папку. И замерла. Последняя выплата по ипотеке была произведена полностью — вся оставшаяся сумма долга.
— Что это? — спросила она, поднимая глаза на свекровь.
— Моя забота о сыне, — гордо ответила Римма. — Я не собиралась позволять ему уезжать с ипотечными обязательствами. И к тому же, смотрите дальше.
Ира перевернула страницу. Там был договор купли-продажи квартиры. С её подписью. И переводом денег на её счёт.
— Это подделка, — выдохнула Ира. — Я ничего не продавала.
— Конечно, подделка, — Римма пожала плечами. — Но весьма качественная. И знаешь, что самое смешное? К тому моменту, как вы докажете, что это фальшивка, квартира уже будет перепродана новым хозяевам. Милая семейная пара, кстати, с двумя детьми. А вас, скорее всего, к тому моменту уже задержат за мошенничество.
Андрей побледнел: — Мама, это уже не просто давление — это преступление.
— Нет, это защита семьи, — отрезала Римма. — Я не допущу, чтобы та женщина снова разрушила нашу семью. Сначала она забрала тебя, потом бросила с ребёнком на руках, а теперь пытается вернуть. И ты бежишь к ней! Вместе с собственной дочерью и второй женой!
— Папа не к маме едет, а со мной, — неожиданно вмешалась Ксюша. — Это я хочу видеться с мамой. Это моё право.
— Ты просто не понимаешь…
— Это ты не понимаешь, — голос Ксюши дрожал, но звучал решительно. — Все эти годы ты говорила мне, что мама меня бросила. Что ей было наплевать. А она просто пыталась дышать.
Римма побагровела: — Как ты разговариваешь с бабушкой? Это всё она! — она ткнула пальцем в Иру. — Настроила против меня!
— Никто никого не настраивал, — спокойно сказала Ира, хотя внутри у неё всё кипело. — Но знаете что, Римма Георгиевна? Эти бумаги — отличное доказательство ваших намерений. И даже если вы действительно подделали мою подпись, вы только что признались в этом при свидетелях.
Она достала телефон из кармана и показала экран — диктофон записывал уже больше пяти минут.
Римма застыла с открытым ртом.
— А теперь мы поедем к нотариусу, — продолжила Ира, — и зафиксируем, что я не продавала квартиру. А потом в полицию, где я напишу заявление о попытке мошенничества. И поверьте мне, банк, где я проработала семь лет, подтвердит мою подпись — точнее, что в договоре стоит не она.
— Ты блефуешь, — Римма попыталась сохранить самообладание. — Ты не посмеешь выносить сор из избы. Это же будет скандал!
— Мама, — тихо сказал Андрей, — хватит. Просто хватит. Это зашло слишком далеко.
Он шагнул к матери, осторожно забрал папку: — Мы уезжаем. И нет, не к Лене. У нас будет своя квартира, своя жизнь. И да, Ксюша будет видеться с мамой. Потому что это нормально. Потому что ей это нужно.
— А как же я? — вдруг поникла Римма, и на секунду показалось, что перед ними стоит не грозная свекровь, а просто испуганная пожилая женщина. — Вы все уедете, а я останусь одна?
Ира и Андрей переглянулись.
— А вы можете пообещать, что не будете вмешиваться в нашу жизнь? — спросила Ира. — Никаких интриг, никакого давления?
Римма поджала губы: — Я просто хотела как лучше.
— Это не ответ, — покачал головой Андрей.
Римма опустила взгляд: — Я… постараюсь. Но я не понимаю, как вы можете просто взять и всё бросить. Квартиру, работу… ради чего?
— Ради себя, — просто ответила Ира. — Ради того, чтобы жить своей жизнью, а не той, которую кто-то считает правильной. И кстати, квартиру мы не бросаем — будем сдавать. Это хороший источник дохода.
— И вы позволите мне… навещать вас? — неуверенно спросила Римма.
— Если вы будете вести себя прилично — конечно, — кивнул Андрей. — Вы всё ещё бабушка Ксюши. И моя мать.
Римма вдруг схватилась за сумку, лихорадочно в ней копаясь: — У меня там… я хотела показать…
Она достала потрёпанную папку, протянула Ксюше: — Вот. Это рисунки твоей мамы. Она оставила их, когда… уезжала. Я сохранила.
Ксюша с недоверием взяла папку, раскрыла… и ахнула. Внутри были эскизы, наброски, акварели — десятки листов, полных жизни и цвета.
— Она рисовала так же, как ты, — тихо сказала Римма. — Я просто… я боялась, что ты тоже уйдёшь. Как она.
Ксюша растерянно перелистывала страницы, впитывая каждую деталь.
— Теперь я понимаю, откуда у тебя талант, — произнесла Ира, заглядывая в папку. — Это потрясающе.
— Спасибо, — шепнула Ксюша, поднимая глаза на бабушку. Не прощение, но первый шаг к нему.
Три месяца спустя
Новая квартира была меньше прежней — всего лишь съёмная двушка в спальном районе нового города. Но атмосфера в ней была совсем другой. Лёгкой, свободной.
Ира заканчивала оформлять квартальный отчёт для галереи, когда Ксюша заглянула к ней с планшетом:
— Смотри, что мама скинула! Фотки с открытия персональной выставки!
На снимках была женщина, удивительно похожая на повзрослевшую Ксюшу — те же глаза, та же улыбка. А рядом с ней — стена с картинами, на одной из которых угадывался портрет девочки-подростка.
— Она говорит, что нарисовала меня по фотографиям и воспоминаниям, — с гордостью сказала Ксюша. — Круто, правда?
Ира улыбнулась: — Очень. Когда мы идём на её выставку?
— В эту субботу. И знаешь, что самое прикольное? — Ксюша понизила голос до шёпота. — Бабушка тоже приезжает. Представляешь? Они с мамой впервые за много лет будут в одном помещении. Папа нервничает, что кого-нибудь придётся разнимать.
Ира рассмеялась: — Думаю, обойдётся без рукоприкладства. Твоя бабушка в последнее время стала гораздо сдержаннее.
После той сцены у машины Римма Георгиевна действительно изменилась. Может, напугало близкое знакомство с полицией (Ира всё-таки подала заявление о попытке мошенничества, хотя потом забрала его). Может, осознание того, что она могла потерять сына и внучку по-настоящему. А может, просто пришло понимание, что контролировать других невозможно.
Сейчас она звонила дважды в неделю, присылала посылки с домашними заготовками и вполне прилично общалась с Ирой. Даже спросила однажды совета по вложению денег.
В дверь позвонили.
— Должно быть, папа вернулся с совещания, — Ксюша побежала открывать.
На пороге стоял курьер с огромной коробкой: — Доставка для Ирины Алексеевны.
Ира удивлённо приняла посылку, распаковала… и рассмеялась. Внутри был набор чайных полотенец с вышивкой «Хозяйка этого дома всегда права» и записка почерком свекрови: «Повесь на видном месте, чтобы Андрей не забывал. И извини за всё. Р.Г.»
Вечером, когда Андрей вернулся с работы и увидел полотенца, он долго смеялся, а потом серьёзно сказал: — Знаешь, мама никогда и никого не просила прощения. Ни разу в жизни.
— Времена меняются, — пожала плечами Ира. — Люди тоже.
Андрей обнял её, крепко прижал к себе:
— Я так рад, что ты тогда сказала эту фразу. «Я эту квартиру купила на свои деньги, так что муж тут командовать не будет».
— Звучит не очень-то романтично, — смутилась Ира.
— Зато честно, — улыбнулся Андрей. — И знаешь, именно тогда я понял, что люблю тебя по-настоящему. Потому что захотел не спорить, не доказывать своё, а просто быть рядом. Быть твоей опорой, а не обузой.
Из комнаты Ксюши доносилась музыка и стук клавиатуры — девочка увлечённо писала очередной пост в своём блоге «Две мамы, один папа и сумасшедшая бабушка: хроники одной семьи». Блог неожиданно стал популярным, и Римма Георгиевна тайком читала каждую публикацию, хотя публично возмущалась, что «бабушку выставляют в неприглядном свете».
Ира прислонилась к мужу, закрыла глаза.
— Знаешь, я ни разу не пожалела, что мы переехали, — сказала она. — Даже несмотря на то, что пришлось начинать всё с нуля.
— А квартира? — спросил Андрей. — Твой символ независимости?
Ира улыбнулась: — Она никуда не делась. Твоя мать была права в одном — это действительно хорошее вложение. Арендаторы платят исправно, я слежу за рынком. Когда-нибудь продадим и купим что-то здесь, побольше. Или…
— Или?
— Или оставим как запасной аэродром. На случай, если когда-нибудь захотим вернуться.
Андрей задумчиво кивнул: — Хорошо иметь возможность выбора.
— И свободу этот выбор сделать самим, — закончила Ира, глядя на кухонную стену, где теперь висело полотенце с вышивкой.
Римма Георгиевна, сама того не подозревая, сделала им самый правильный свадебный подарок.
