Суббота. Летний день цедит золотистый свет сквозь занавески, играет солнечными зайчиками на начищенной
— Я больше так не могу! Это не дом, а казарма! — Марина бросила сумку на пол и развернулась к мужу, едва
Чашки с золотистой каймой звенят о блюдца — тихая, почти невесомая музыка домашнего уюта. Моя рука слегка
— Вы не понимаете, он никогда не приедет. Я рожала одна. — А вдруг. Я верю, что у тебя всё будет хорошо
— Ты представляешь? Только посмотри, что она мне написала! — Марина протянула телефон подруге через столик
Родители Леры не хотели, чтобы их дочь уезжала учиться в другой город. Еще и в столицу. —
— Это просто невероятно! — воскликнула Арина, глядя на экран своего телефона. — Двести тысяч!
— Да ты хоть понимаешь, что ты делаешь? — голос Ольги Сергеевны звенел, в глазах напряжение, словно она
Ледяной взгляд Марины Сергеевны пронзал насквозь, заставляя собеседников цепенеть от страха.
— А тебе не кажется странным, что живёшь с человеком годами, а иной раз думаешь – а знаю ли я его вообще?