Я не сразу разглядел в ней достойного человека. А зря. Долгое время я её знал по прозвищам «Слониха», «Толстуха», «Бочка» и другим. Сам же её так и называл за компанию с друзьями. Над Нинкой подшучивали с детства, мы с ней были с одного двора, ещё тогда помню, как девчонки не брали её с собой играть, а мальчики отрывали её куклам головы. Даже я так иногда делал. Дурак был.
Вспоминая это сейчас, понимаю, каким она была добрым и чистым ребёнком — не держала зла на ребят, не ругалась, только уходила ища укромный уголок, чтоб немного поплакать и поиграть в одиночестве со своими пошарпанными игрушками. «Ох, какая ты Нинка невезучая, мало того, что пумпушка, так ещё и бедная» — думал я, становясь свидетелем того, как её обижали. Нина и вправду была из бедной семьи — отца не было — ушёл, а жила она с мамой, бабушкой и дедушкой в коммуналке.
Прошли года, стала Нинка девушкой, да никак не изменилась. Не стала она одной из этих прелестненьких героинь многочисленных историй по типу «из гадкого утенка в прекрасного лебедя». Но, справедливости ради, стоит отметить, что с детских лет у неё поприбавилось шарма, стала она бойкая девица, за словом, как говорится, в карман не полезет, да и в обиду себя не даст, если удумает кого ударить, то мало не покажется. Мужчины по-прежнему не обращали на неё внимания, зато подруг хоть отбавляй.
А я, как уже упоминал, был дурак, бегал за другой девчонкой — Светкой. Она считалась красавицей. Любой мальчишка, бравший в те времена у отца машину, мечтал, чтоб она прокатилась с ним на переднем сиденье, поправляя свои рыжие волосы, которые развевались бы у неё на ветру. Светка не общалась со всеми подряд — чтоб с ней водиться, надо было соответствовать её требованиям. Тогда я был глупым и юным, так и делал, старался угодить её представлениям. Будучи старшеклассником, только и мог, что носить мешки с цементом на стройке или разносить почту. Платили гроши, но я и этому был рад, мог купить Свете цветов.
— Светка, привет. Держи, это тебе, — протянул ей букет тюльпанов, — Что делаешь сегодня?
— Спасибо, конечно, Макс, но скажу сразу, что тебе ничего не светит. Ариведерчи.
Светка надменно поправила волосы и стала уходить, как вдруг развернулась и сказала:
— А-а, и этот веник можешь оставить себе.
Она всучила тюльпаны обратно мне, перебежала дорогу и села в автомобиль к какому-то холеному дядьке.
Я не злился на Светку. Вот дурак! Всё думал, правильно, чего же ей такой красавице делать со мной? Знал, что нафиг ей не сдался, а продолжал носиться, искать встреч, звать на свидания.
Затем ВУЗ — другие люди, новые знакомства, в общем, наши со Светкой пути разошлись. Прошло четыре учебных года, дальше работа. Я устроился в юридическую фирму и получил вполне себе хорошую должность, предварительно, конечно, побыв мальчиком на побегушках.
И как наваждение — в один из вечеров, когда я расслаблялся с коллегами в ближайшем от офиса кабаке, увидел вдали Светку.
— Привет, Света. Ты какими судьбами тут?
Я чувствовал неловкость, которую выражало во мне всё: и скованные жесты, и неуверенный дрожащий голос, и неуклюжая поза.
— Хмм.. Мы раньше где-то виделись? Лицо у тебя знакомое, — Светка с прищуром смотрела на меня.
— Ха, я так и знал, что не вспомнишь. Я Макс, с параллельного класса, мы общались раньше.
— А-а, Максим, да-да, ах-ха-ах, припоминаю, — Светка как и тогда потешно, по-кошачьи глядела на меня с видом королевы, которую я словно придворный шут должен был чем-то удивить, — Я тут просто отдыхаю, веселюсь.
Она была в компании, часто отворачивалась, чтобы поперешептываться и посмеяться, не особо обращая на меня внимания.
— Ну ладно, Свет, не буду отвлекать, я тут тоже с друзьями. Подошёл на две минутки, пока.
Спустя некоторое время я попрощался с коллегами. Вышел из бара, сел в машину и собирался уже ехать домой, как услышал стук в окошко автомобиля. Это была Света.
— Подвезешь, Максик? — игриво спросила она.
— Да, конечно, залезай.
— Благодарю.
Света кокетничала, смеялась.
— А это чья машина? Твоя? — её взгляд выражал неподдельный интерес.
— Да, моя.
— Интересненько. Кем же это ты работаешь, что на таких гоняешь?
— Юристом. А с машиной родители немного помогли. Плюс мне недавно дали новую должность с хорошей зарплатой, поднакопил.
Я испытывал некоторое разочарование от встречи со Светой — главной красавицей школы, но не понимал от чего. Она была все также прелестна: огненно-рыжие локоны, зелёные глаза, длинная шея, а в каждом ее движении грациозность и лёгкость.
— Так куда тебя вести Свет? Адрес скажи.
— А ты где живёшь, Максик?
— Эм, у меня квартира возле центральной площади.
— Хороший райончик. Своя?
— Можно и так сказать. Ах-ха ещё лет десять и точно моя.
— Понятненько.
— Свет, а где ты живёшь?
— Да я вот подумала, что хочу зайти в гости к старому знакомому. Впустишь?
Я не вчера родился и, естественно, понимал к чему все это приведёт, но так глупо обманулся. Дурак, что сказать.
Наши встречи продолжились и плавно перетекли в сожительство.
Нам понадобилось не так много времени, чтобы понять, насколько мы не подходим друг другу. Вечные ссоры по пустякам, претензии. Света не желала расставаться с прежним образом жизни, она все также развлекалась в караоке-барах и ночных клубах. По ночам я лежал в ужасном состоянии, представляя, как она подходит к машине другого мужчины, как когда-то подошла ко мне. Ревность. Сейчас я почти не сомневаюсь, что так и было, что я очень многого не знал. Какой дурак! Ностальгические чувства и воспоминания о моей подростковой влюблённости не позволяли бросить Светку.
Всё решил один случай…
Я как обычно возвращался с работы, привычный маршрут, известный мне вдоль и поперёк. Я зазевался и не уследил за тем, как слева ехал другой автомобиль. Авария. У другого водителя, слава богу, все в порядке, пара царапин. А вот я так легко не отделался… Задело позвоночник, мне грозила инвалидная коляска до конца жизни… Не передать словами, что я чувствовал, когда очнулся в больничной палате, а все тело сводило от нестерпимой боли. Медсестра, увидев, как я открыл глаза, тут же помчалась звать врача. В комнату зашла Нина.
— Здравствуйте, я ваш лечащий врач Нина Павловна. Пожалуйста, не двигайтесь, у вас серьёзные повреждения в крестцовом отделе. Вам сейчас необходим строжайший покой и, не хочу вас напугать, но, возможно, понадобится операция. Очень рискованная операция.
Мне тогда было не до разговоров с соседской девчонкой, с которой мы когда-то были знакомы. Я был истощен и подавлен.
— Насколько опасна операция, доктор?
— Операция сложная, но шансы провести её успешно всё же есть.
Нина не утешительно смотрела на меня.
— Я дам вам время подумать. Понимаю, что очень нелегко решится на такое.
Спустя какое-то время меня навестили родственники, коллеги. Потом пришла Света — она чётко дала понять, что не станет терпеть недееспособного мужчину, который теперь не может не то что купить ей что либо или отвезти, а даже элементарно сходить в туалет или самостоятельно поесть. Она бросила меня.
Дальше начался долгий и нудный процесс лечения. Забавно, но Нине удавалось меня отвлечь от постоянных мыслей о перспективе остаться на всю жизнь калекой. Вначале наше общение ограничивалось лишь перемалыванием прошлого. Детские воспоминания. Но потом я понял, что мне искренне нравится проводить с ней время, начал ловить себя на мысли о том, как мне становится грустно, когда её вызывают к другому пациенту и ей нужно идти. Я ждал её следующего визита. Мне безумно нравилось наблюдать за тем, как она работает. Нина была очень любезна и терпелива. Ее любили больные и весь коллектив больницы.
Она беседовала со мной об операции, оценивая все риски, давала мне поддержку и понимание. Я решился. Волнение. Страх. Помню, как меня везут в операционную. Характерный запах препаратов, ставший уже немного родным за время проведённое в стенах этого здания, голубые больничные стены и глаза Нины, глубоко сопереживающие мне. Лица полностью я видеть не мог из-за медицинской масочки, но уже тогда мне подумалось, какое у неё прелестное лицо. Дальше темнота…
Очнулся со сводящей с ума болью в голове и спине. Но заметив, что меня за руку придерживает Нина, почувствовал себя намного легче.
Наверное, в тот момент я понял, что пора прекращать бегать от этого и не лгать самому себе — я начал питать к Нине романтические чувства. Было неловко признаваться ей в этом, она видела меня в таком беспомощном и немного постыдном состоянии. Я обомлел, когда услышал от Нины, что тоже ей симпатичен, причём она смотрела на меня ещё в школьные года и страдала, ведь понимала, что ей «далеко до Светки», а я на неё никогда даже и не взглянул. Я полнейший дурак. Каюсь, каюсь. Прости меня, Ниночка, что хоть сам того и не понимая причинял тебе боль.
Сейчас мы живём дружно, в любви и гармонии. Как говорят «вместе и в горе, и в радости». Я очень благодарен ей за то, сколько сил она потратила, пока выхаживала меня дурака после операции. Благодаря Нине, я вновь обрёл способность ходить и жить полноценно.
Много раз просил прощения за то, что был слеп. Бедная Нина. Поначалу она не раз пыталась походить на девушек вроде Светки, изводила себя диетами, меняла свой удобный и практичный гардероб на каблуки с платьями, прическами, маникюрами и прочей ерундой. Я это говорил и продолжу неустанно твердить, что ей это не нужно. Нина смущалась и к прозвищу, которым я её мило стал называть — «Пышечка», сейчас привыкла. Спасибо тебе, Нина. Правда, спасибо.
