Алина открыла дверь квартиры и остановилась на пороге. В коридоре пахло чужими духами — резкими, сладкими, незнакомыми. Девушка медленно сняла куртку, повесила на крючок и прислушалась. Из комнаты доносились голоса.
Двухкомнатная квартира на пятом этаже досталась Алине от бабушки два года назад. Старенькая, но уютная, с высокими потолками и большими окнами. Бабушка прожила здесь сорок лет, растила детей, встречала внуков. Перед смертью успела оформить завещание — квартиру оставила любимой внучке. Алина тогда только закончила медицинский колледж, работала медсестрой в районной поликлинике. Собственное жильё было настоящим подарком судьбы.
Девушка вложила все силы в ремонт. Перекрасила стены, поменяла полы, обновила мебель. Каждая мелочь выбиралась с любовью — от ковра в гостиной до ваз на подоконнике. Квартира стала отражением внутреннего мира Алины: светлая, простая, без излишеств.
Дмитрия девушка встретила на дне рождения подруги. Парень работал инженером на заводе, был серьёзным, ответственным. Ухаживал долго, терпеливо. Через год сделал предложение. Свадьбу сыграли скромно, расписались в ЗАГСе и отметили с самыми близкими в кафе.
После свадьбы Дмитрий переехал в квартиру жены. Алина не возражала — места хватало, муж не мешал, помогал по хозяйству. Первые месяцы совместной жизни текли спокойно и размеренно.
Валентина Павловна появилась на пороге уже на третий день после свадьбы. Женщина лет пятидесяти восьми, крупная, с громким голосом и привычкой высказывать мнение по любому поводу. Принесла кастрюлю супа и заявила:
— Ну что, покажете, как устроились в нашем семейном гнёздышке?
Алина тогда улыбнулась, пропустила свекровь внутрь. Валентина Павловна прошлась по комнатам, оценивающе осмотрела обстановку, несколько раз кивнула.
— Неплохо, неплохо. Правда, мебель староватая. Но ничего, постепенно обновите.
— Мебель новая, — тихо возразила Алина. — Я сама выбирала.
— Да? Ну, вкусы у всех разные, — отмахнулась свекровь.
С тех пор Валентина Павловна стала частым гостем. Приходила без предупреждения, могла зайти в любое время дня. То принесёт пирожки, то проверит холодильник, то начнёт убираться на кухне, громко комментируя, что молодёжь совсем не умеет вести хозяйство.
Однажды Алина вернулась с работы и застала свекровь за переклейкой обоев в коридоре.
— Валентина Павловна, что вы делаете?
— Вижу же, обои клею! Старые совсем облезли. Я взяла остатки от своего ремонта, сама поклеила. Дмитрий вечером порадуется.
— Но обои новые! Я месяц назад их поклеила!
— Новые? — Свекровь удивлённо посмотрела на невестку. — Странный выбор. Слишком светлые, быстро пачкаются. Вот мои — практичные, с рисунком.
Алина стояла в дверях, сжимая ручку сумки. Внутри всё кипело, но ругаться не хотелось. Вечером девушка попыталась поговорить с мужем.
— Дим, твоя мама переклеила обои в коридоре. Без спроса.
— Ну и что? Мама хотела помочь, — равнодушно ответил Дмитрий, не отрываясь от телефона.
— Но я сама выбирала те обои. Потратила деньги, время.
— Алин, не преувеличивай. Подумаешь, обои. Главное, что мама старалась.
Дмитрий так и не понял, почему жена расстроена. Алина легла спать с тяжестью на душе.
Через неделю ситуация повторилась. Свекровь пришла утром, когда Алина была на работе, и передвинула всю мебель на кухне. Стол переставила к окну, стулья развернула, холодильник сдвинула в угол.
— Так гораздо удобнее, — объяснила Валентина Павловна вечером, когда Алина обнаружила перестановку. — У вас же было всё как-то неправильно расставлено. Я подумала и решила помочь.
— Мне было удобно так, как было, — сдержанно сказала Алина.
— Да ладно тебе! Привыкнешь. Вот увидишь, через неделю сама скажешь спасибо.
Свекровь ушла, довольная собой. Алина осталась на кухне, глядя на чужую расстановку. Руки опустились. Хотелось вернуть всё на места, но сил не было.
Постепенно фразы Валентины Павловны становились всё более откровенными.
— Вы тут как у меня дома, — говорила свекровь, устраиваясь на диване с чашкой кофе.
— Такие квартиры должны служить семье, а не пылиться под одной женщиной, — бросала между делом, когда Алина пыталась возразить.
— Дмитрий теперь хозяин, а значит, и я имею право здесь бывать, когда захочу.
Алина молчала. Пыталась объяснить мужу, что происходит, но Дмитрий каждый раз отмахивался.
— Мама просто заботится о нас. Не надо искать подвох.
— Но это моя квартира, Дим!
— Наша, — поправлял муж. — Мы семья.
Алина больше не спорила. Просто терпела. Работала, возвращалась домой, готовила ужин. Жила в собственной квартире как гостья.
Октябрь выдался холодным и дождливым. Алина возвращалась с вечерней смены около восьми. Устала невероятно — день выдался тяжёлый, пациентов было много, все нервные, требовательные. Хотелось одного — прийти домой, снять обувь, лечь на диван и забыться.
Ключ провернулся в замке. Алина толкнула дверь и остановилась. В коридоре стояли коробки. Большие, картонные, сложенные одна на другую. Рядом — чемоданы. Два больших и один маленький. На вешалке висели чужие пальто — мужское серое и женское бордовое.
Алина медленно прошла вглубь квартиры. Из комнаты доносились голоса, смех. Девушка толкнула дверь.
Посреди гостиной стояла Валентина Павловна. Рядом с ней — женщина лет пятидесяти с крашеными волосами и мужчина в клетчатой рубашке. Незнакомцы раскладывали вещи на диване, разбирали сумки.
— А, Алиночка! — радостно воскликнула свекровь. — Как раз вовремя! Знакомься, это моя сестра Галина и её муж Виктор. Они тут поживут немного, пока ремонт у них идёт.
Алина стояла в дверях, не в силах произнести ни слова. Галина приветливо кивнула, Виктор равнодушно глянул и вернулся к разбору вещей.
— Что? — наконец выдавила Алина.
— Ну что что, — Валентина Павловна поправила волосы. — У Галины с Виктором ремонт начался. Жить негде. Я и подумала — а чего им на съёмной квартире деньги тратить, когда у нас тут места полно? Вы с Дмитрием в одной комнате спите, а вторая пустует. Вот пусть Галина с мужем там поживут. Месяц-другой, не больше.
— Валентина Павловна, это моя квартира, — медленно проговорила Алина. — Вы не можете просто привести сюда людей и поселить их без моего согласия.
Свекровь выпрямилась. Взгляд стал жёстким.
— Какая твоя? Квартира семейная. Дмитрий здесь живёт, значит, и я имею право распоряжаться. Это наше семейное гнездо, а не твоё личное королевство.
— Квартира моя. По завещанию от бабушки. Только на меня оформлена.
— Ну и что? — Валентина
Павловна скрестила руки на груди. — Ты замужем за моим сыном. А значит, всё, что у тебя есть, теперь общее. И я, как мать, решила помочь родной сестре. Или ты против семьи?
Галина неловко переступила с ноги на ногу.
— Валюш, может, не надо так? Мы можем и правда съёмную снять…
— Молчи, — оборвала свекровь. — Незачем деньги выбрасывать, когда здесь пустует целая комната.
Алина почувствовала, как к лицу приливает кровь. Руки задрожали. Хотелось закричать, выгнать всех, захлопнуть дверь. Но вместо этого девушка развернулась и вышла из комнаты.
В коридоре Алина прислонилась к стене, закрыла глаза. Дышать было трудно, в груди сжималось. Достала телефон, набрала номер Дмитрия.
— Алло?
— Дим, приезжай домой. Срочно.
— Что случилось?
— Твоя мать привела сюда свою сестру с мужем. Говорит, они будут у нас жить.
Дмитрий замолчал. Потом выдохнул.
— Ну… Мама, наверное, хотела помочь…
— Дима! Это моя квартира! Чужие люди не могут просто взять и въехать!
— Алин, не кричи. Я скоро буду. Разберёмся.
Муж положил трубку. Алина сунула телефон в карман, прошла на кухню. Села на табурет, уронила голову на руки.
Из комнаты доносился смех Валентины Павловны, голос Галины, стук перемещаемых предметов. Чужие люди обживались в квартире, как будто имели на это полное право.
Дмитрий приехал через час. Зашёл в квартиру, поздоровался с матерью и тётей, прошёл на кухню к жене.
— Ну что, расскажи спокойно.
Алина подняла голову.
— Твоя мать привела Галину с мужем и заявила, что они будут здесь жить, пока у них ремонт.
— И что тут такого? Тётя Галя — родная сестра мамы. Ремонт у них действительно идёт, я в курсе. Мама просто хотела помочь.
— Дима, со мной никто не посоветовался!
— Алин, ну что ты как маленькая? Это же не посторонние люди. Это родня.
— Мне всё равно, кто это! Это моя квартира, и я не давала разрешения!
Дмитрий нахмурился.
— Слушай, хватит твердить про свою квартиру. Мы женаты. Я здесь живу. Значит, это наша квартира. И если моя мама решила помочь сестре, то я не вижу проблемы. Тебе что, жалко комнату на месяц?
— Дело не в комнате! Дело в том, что меня вообще не спросили!
— Да ладно тебе. Переживёшь. Месяц пролетит быстро.
Муж встал, вышел из кухни. Алина осталась сидеть, сжимая край стола. Внутри всё сжалось в тугой ком. Хотелось плакать, кричать, бить посуду. Но вместо этого девушка просто сидела, глядя в пустоту.
Вечером Алина попыталась поговорить с Галиной. Та как раз раскладывала вещи во второй комнате.
— Галина, извините, но я правда не готова принимать гостей. Может, вы всё-таки поищете съёмное жильё?
Галина смущённо улыбнулась.
— Алиночка, я понимаю, что неудобно. Но, понимаешь, ремонт дорогой, денег совсем не осталось. Валентина Павловна настояла, чтобы мы к вам въехали. Обещаю, мы не будем мешать. Тихонечко, скромненько.
— Но я не давала согласия.
— Ну… Валентина Павловна сказала, что квартира общая. Дмитрий ведь здесь прописан?
— Нет. Только я собственник.
Галина растерянно моргнула.
— Правда? Валя говорила…
В комнату вошла Валентина Павловна.
— О чём беседуем?
— Алина говорит, что квартира только на неё оформлена, — тихо сказала Галина.
— И что? — Свекровь посмотрела на невестку с вызовом. — Бумажки — это одно, а реальность — другое. Дмитрий здесь живёт, платит за коммунальные услуги, помогает по дому. Значит, имеет право. А раз так, то и я имею право решать, кто здесь будет жить.
— Вы не имеете права, — твёрдо сказала Алина.
— Имею. Я мать Дмитрия. И пока мой сын здесь живёт, я буду принимать решения, которые считаю нужными.
Валентина Павловна развернулась и вышла из комнаты. Галина виновато пожала плечами и вернулась к разбору вещей.
Алина стояла посреди чужого уюта, среди коробок и чемоданов. В собственной квартире. Той самой, что досталась от любимой бабушки. Той самой, куда девушка вложила душу, силы, деньги.
И теперь свекровь распоряжалась здесь, как хозяйка.
Ночью Алина не спала. Лежала, глядя в потолок, слушая, как за стеной переговариваются Галина с мужем. Дмитрий спал рядом, не подозревая о бури, бушующей в душе жены.
Утром Алина встала раньше всех. Умылась, оделась, вышла на кухню. Галина уже сидела за столом с чашкой кофе.
— Доброе утро, — кивнула гостья.
— Доброе, — сухо ответила Алина.
Девушка налила себе чай, села напротив. Молчали. Галина нервно помешивала ложечкой в чашке.
— Алина, я правда не хотела создавать проблемы, — тихо начала Галина. — Валентина Павловна так настаивала… Сказала, что вы с Дмитрием будете только рады помочь родне.
— Меня не спросили.
— Да, я понимаю. Прости. Может, мы действительно съедем? Виктор говорит, что можем найти комнату недорого…
Алина хотела ответить, но в кухню вошла Валентина Павловна.
— О чём шепчетесь? — подозрительно спросила свекровь.
— Ни о чём, — быстро ответила Галина.
— Вот и хорошо. Алиночка, ты на работу? Тогда иди, а мы тут с Галей позавтракаем спокойно.
Алина встала, молча вымыла чашку, вышла из кухни. Надела куртку, обувь. За спиной слышался довольный голос Валентины Павловны, что-то рассказывающей сестре.
Девушка вышла на улицу. Холодный октябрьский ветер ударил в лицо. Небо затянуто тучами, моросит мелкий дождь. Алина застегнула куртку и пошла к остановке.
Весь день на работе думала об одном — что делать? Как выгнать незваных гостей? Как объяснить мужу, что происходит? Как остановить свекровь?
Вечером Алина вернулась домой позже обычного. Специально задержалась, не хотелось сталкиваться с Валентиной Павловной. Дома застала Дмитрия, Галину, Виктора и свекровь за столом. Ужинали, смеялись, обсуждали какие-то семейные истории.
— А, Алина! — воскликнула Валентина Павловна. — Садись, ужинать будешь. Галя котлеты пожарила, очень вкусные.
— Спасибо, я не хочу.
Алина прошла в спальню, закрыла дверь. Легла на кровать, уставилась в потолок. За стеной продолжался смех, звон посуды, разговоры.
Чужая жизнь в её квартире.
Через два дня Алина поняла — больше так жить нельзя. Утром, когда все ещё спали, девушка встала, оделась и вышла из квартиры. Прошла по пустынным октябрьским улицам, дышала холодным воздухом, собирала мысли. Час ходьбы помог принять решение.
Вернувшись домой, Алина застала всех на кухне. Валентина Павловна командовала Галиной, та жарила яичницу. Виктор читал газету. Дмитрий пил кофе, листая телефон.
Алина прошла мимо кухни в комнату, где Галина с мужем разложили вещи. Чемоданы стояли в углу, на диване висели пальто, на столе громоздились коробки с посудой и какими-то мелочами. Девушка медленно обвела взглядом комнату. Потом развернулась и пошла на кухню.
— Мне нужно поговорить, — твёрдо сказала Алина, входя.
Все подняли головы.
— О чём? — спросила Валентина Павловна, не прекращая помешивать сахар в чае.
— О том, что происходит в моей квартире.
— Опять началось, — вздохнула свекровь. — Галя, не обращай внимания. Молодёжь сейчас такая — всё им не так.
Алина подошла к столу, положила руки на спинку стула. Смотрела прямо на Валентину Павловну.
— Вы распоряжались чем? Моей квартирой?
— Ну а что? — Свекровь выпрямилась, подбородок задрался вверх. — Ты же теперь жена моего сына, значит, и квартира общая. Дмитрий здесь живёт, я его мать. Имею полное право помогать родне.
— Вы не имеете права.
— Имею! — голос Валентины Павловны взлетел. — Это семейное гнездо! Всё, что у вас есть, теперь общее!
Алина развернулась, вышла из кухни. Через минуту вернулась. В руках держала папку. Достала оттуда документ, положила на стол перед свекровью.
— Вот свидетельство о собственности. Прочитайте, кто здесь хозяйка.
Валентина Павловна глянула на бумагу, отвернулась.
— Мне не нужны твои бумажки! Дмитрий здесь прописан!
— Нет. Не прописан. Только я собственник. Только моё имя в документах. И только я решаю, кто здесь живёт.
Галина тихонько отложила лопатку, отошла от плиты.
— Валюш, может, правда не надо? Мы съедем…
— Молчи! — рявкнула свекровь. — Не смей! Ты моя сестра, я тебе помогаю!
— Помогайте у себя дома, — спокойно сказала Алина. — Здесь ваша помощь не нужна.
— Как ты смеешь так со мной разговаривать?!
— Я хозяйка квартиры. Разговариваю как считаю нужным. У вас полчаса. Собирайте вещи и уходите.
Валентина Павловна вскочила. Лицо побагровело, руки задрожали.
— Дмитрий! Ты слышишь, что творит твоя жена?! Скажи ей что-нибудь!
Муж поднял глаза от телефона. Растерянно посмотрел на мать, потом на жену.
— Алин, ну зачем ты так? Это же тётя Галя…
— Дима, я сказала. Полчаса.
— Но куда они пойдут?!
— Это не моя проблема. Пусть Валентина Павловна решает. Раз распоряжается чужой жилплощадью, значит, найдёт выход.
Дмитрий встал, подошёл к жене.
— Послушай, давай спокойно обсудим…
— Обсуждать нечего. Я не давала разрешения вселять сюда людей. Никто меня не спросил. Значит, все уходят.
— Алина! — Валентина Павловна шагнула вперёд. — Ты выгоняешь мою сестру на улицу?!
— Выгоняю всех, кто пришёл без приглашения.
— Молодёжь нынче наглая! Неблагодарная! Мы тебе добра желали, а ты!
— Не надо было желать добра в моей квартире без моего согласия. Собирайтесь.
Алина развернулась и вышла из кухни. В коридоре остановилась, прислонилась к стене. Руки дрожали, дыхание сбилось. Но внутри была только решимость. Твёрдая, холодная.
За спиной раздались голоса. Валентина Павловна причитала, ругалась. Галина тихо извинялась, просила прощения у Дмитрия. Виктор молчал, только изредка что-то коротко бросал жене.
Через двадцать минут Галина с мужем начали собирать вещи. Складывали в чемоданы одежду, посуду, мелочи. Валентина Павловна металась между комнатами, продолжала возмущаться.
— Это беспредел! Как можно выгонять родню?!
— Мам, успокойся, — устало попросил Дмитрий.
— Как я успокоюсь?! Твоя жена превратилась в чудовище!
— Мам, хватит.
— Не хватит! Ты посмотри, что она делает! Сестру мою на улицу!
Алина стояла в коридоре, наблюдая за сборами. Молчала. Не вступала в споры. Просто ждала.
Через сорок минут Галина с Виктором были готовы. Стояли в прихожей с чемоданами, виноватые, потерянные.
— Алина, прости, — тихо сказала Галина. — Мы правда не хотели создавать проблемы.
— До свидания, — коротко ответила Алина.
Галина с мужем вышли. Валентина Павловна задержалась на пороге, бросила на невестку последний гневный взгляд.
— Запомни мои слова! Дмитрий от тебя уйдёт! Сам уйдёт!
— До свидания, Валентина Павловна.
Свекровь хлопнула дверью. Алина осталась стоять в прихожей. Тишина. Наконец-то тишина.
Дмитрий вышел из комнаты. Лицо хмурое, губы поджаты.
— Ты довольна?
— Да.
— Ты выгнала мою тётю!
— Я выгнала незваных гостей из своей квартиры.
— Это же родня!
— Мне всё равно. Меня не спросили.
Дмитрий прошёлся по коридору, вернулся.
— Ты понимаешь, что натворила? Мама теперь с тобой не разговаривает!
— Отлично. Меня это устраивает.
— Алина!
— Дмитрий, хватит. Всё уже произошло. Смирись.
Муж замолчал. Постоял, потом резко развернулся и ушёл в спальню. Алина прошла на кухню, села за стол. Налила себе воды, выпила медленными глотками.
Вечером Алина вызвала мастера. Тот приехал через час, быстро поменял замки. Работал молча, профессионально. Алина наблюдала, как снимают старый замок, устанавливают новый. Когда мастер закончил, девушка расплатилась, получила три ключа.
Дмитрий в это время был на кухне. Когда услышал звуки работы, вышел в коридор.
— Что происходит?
— Меняю замки.
— Зачем?!
— Чтобы Валентина Павловна больше не могла войти без разрешения.
— У мамы нет ключей!
— Лучше перестраховаться.
Мастер закончил, попрощался, ушёл. Алина закрыла дверь на новый замок, повернулась к мужу.
— Дай свой ключ.
— Что?
— Дай ключ от квартиры.
— Ты серьёзно?!
— Абсолютно.
Дмитрий покраснел.
— Ты меня из дома выгоняешь?!
— Нет. Просто забираю ключ. Вот тебе новый.
Алина протянула мужу один из трёх ключей. Дмитрий смотрел на него, не протягивая руку.
— Это унизительно.
— Это необходимо. Твоя мать считает, что имеет право распоряжаться моей квартирой. Я не позволю повторения.
— Мама сюда больше не придёт!
— Хорошо. Тогда новый ключ тебе не помешает.
Дмитрий выхватил ключ из рук жены, развернулся и ушёл в спальню. Хлопнул дверью.
Алина осталась в коридоре. Два оставшихся ключа положила в карман. Прошла в гостиную, села на диван. Тишина. Никаких посторонних голосов. Никаких чужих вещей. Только её пространство.
Ночью Дмитрий не разговаривал с женой. Лёг спать, отвернувшись к стене. Утром ушёл на работу, не попрощавшись.
Следующие дни прошли в молчании. Муж приходил поздно, уходил рано. На вопросы отвечал односложно. Алина не настаивала. Жила своей жизнью, работала, готовила только себе.
Через три дня Дмитрий попытался поговорить. Пришёл с работы, сел напротив жены на кухне.
— Алин, давай обсудим ситуацию.
— Обсуждать нечего.
— Мама просто хотела помочь родственникам. Ты же понимаешь?
— Понимаю. Но помогать надо было у себя дома, а не в моей квартире.
— Это наша квартира!
— Нет. Моя. Документы на меня. Ты здесь живёшь, но собственник я.
Дмитрий стукнул кулаком по столу.
— Мы семья!
— Семья не даёт права распоряжаться чужой собственностью.
— Значит, для тебя это чужое?
— Для твоей матери — да.
— Ты не уважаешь мою семью!
— Я уважаю свои границы. Валентина Павловна их нарушила.
Дмитрий замолчал. Сидел, сжимая кулаки. Потом резко встал.
— Знаешь что? Я устал от этого. Ухожу к матери. На время. Подумаю.
— Как скажешь.
— Ты даже не пытаешься меня остановить?
— Нет.
Муж смотрел на жену, ожидая реакции. Но Алина сидела спокойно, без эмоций.
— Хорошо. Тогда я собираюсь.
Дмитрий ушёл в спальню. Через полчаса вышел с сумкой. Одежда, документы, зарядки — всё сложено наспех. Встал в коридоре, ждал. Может, жена передумает, попросит остаться.
Алина вышла из кухни, посмотрела на мужа.
— Ключ оставь на полке.
Дмитрий побледнел.
— Серьёзно?
— Серьёзно.
— Я же сказал — на время!
— Ключ всё равно оставь. Вернёшься — позвоню, впущу.
Муж швырнул ключ на полку. Хлопнул дверью так, что задрожали стёкла.
Алина осталась одна. Прошла в комнату, села на диван. Тишина окутала квартиру. Настоящая, глубокая. Без криков Валентины Павловны, без возмущений Дмитрия, без чужих шагов.
Девушка закрыла глаза, откинулась на спинку дивана. Выдохнула долго, медленно.
Неделя прошла в спокойствии. Дмитрий не звонил, не писал. Алина работала, приходила домой, готовила ужин на одного. Смотрела фильмы, читала книги. Наводила порядок в квартире — медленно, тщательно. Вернула всю мебель на прежние места, которые свекровь переставила. Сняла чужие вещи, которые Валентина Павловна оставила в шкафах.
Квартира снова стала её территорией. Только её.
Однажды вечером раздался звонок в дверь. Алина подошла к глазку — Дмитрий. Открыла.
— Привет, — муж стоял на пороге с пакетами. — Я за вещами.
— Заходи.
Дмитрий прошёл в спальню, начал собирать одежду из шкафа. Алина стояла в дверях, наблюдала.
— Ты надолго к матери?
— Не знаю, — буркнул муж. — Может, насовсем.
— Хорошо.
Дмитрий обернулся.
— Тебе всё равно?
— Нет. Но заставлять не буду.
— Мама права. Ты эгоистка.
— Возможно. Но это моя квартира, и я имею право решать, кто здесь живёт.
Муж замолчал. Продолжил собирать вещи. Через двадцать минут всё было готово. Две сумки, коробка с мелочами.
— Я позвоню, — сказал Дмитрий, выходя.
— До свидания.
Дверь закрылась. Алина прошла на кухню, заварила чай. Села у окна. За стеклом моросил дождь, ветер гнал жёлтые листья по асфальту. Ноябрь вступал в свои права.
Девушка пила чай медленными глотками, смотрела на город. Внутри было спокойно. Никаких сомнений, никаких терзаний. Только ясность.
Квартира снова принадлежала ей. Только ей. Так, как завещала бабушка. Так, как должно было быть с самого начала.
Валентина Павловна больше не звонила. Дмитрий изредка писал короткие сообщения — забрать вещи, передать документы. Встречались на нейтральной территории, коротко, без лишних слов.
Развод оформили через три месяца. Дмитрий не претендовал на квартиру — документы были чёткими. Алина осталась единственным собственником.
Зимой девушка сделала косметический ремонт. Обновила краску на стенах, поменяла текстиль, купила новые цветы. Квартира преобразилась. Стала ещё светлее, уютнее.
Алина больше не выходила замуж. Жила одна. Работала, встречалась с друзьями, путешествовала. Квартира была её крепостью, где царили порядок и покой. Никто больше не смел называть это жильё семейным гнездом. Никто не распоряжался без спроса. Никто не вселял посторонних людей.
Только Алина. Только её правила. Только её жизнь.
И впервые за долгое время девушка по-настоящему дышала свободно.
