— Да как ты смеешь мне указывать! — Сергей почти кричал, размахивая руками. — Я же один в доме деньги зарабатываю, а от тебя что? Только придирки да жалобы!
— А я не собираюсь терпеть твои грязные носки под диваном и кружки с кофе, которые ты неделями прячешь за занавеской, — парировала Ольга, отступая на шаг, словно боясь, что он в порыве гнева может на самом деле ударить. — Неужели так сложно убирать за собой?
— Вот ещё, — Сергей стянул с вешалки свою куртку и швырнул её на пол, показывая, что ему наплевать на порядок. — Хочешь — поднимай, хочешь — нет, но больше меня не доставай.
Ольга смотрела на эту бессмысленную выходку и чувствовала, как всё внутри сжимается от обиды и раздражения. Она не могла поверить, что когда-то видела в этом человеке надёжного партнёра.
Ей вспомнилось, как много лет назад они познакомились на дне рождения общих друзей: он шутил, рассказывал смешные истории, казался веселым и добрым человеком. Но теперь всё это будто растворилось.
— Мама, — голос Ольги дрожал, когда она, оставшись в комнате одна, позвонила по телефону. — Я больше так не могу. Он просто сводит меня с ума своим отношением. Ну и что, что он деньги в дом приносит? Это даёт ему право превращать квартиру в сарай?
— Оля, не кипятись, — послышался спокойный голос Татьяны Борисовны, её матери. — Ты сядь, отдышись и всё ему разложи по полочкам. Хоть он и взрослый мужчина, но порой они, знаешь, как подростки: пока гром не грянет, не пошевелятся.
В тот же день, ближе к вечеру, Ольга решила для себя, что пора заняться проблемой всерьёз. Но в голове мелькали воспоминания, возвращающие её к тем самым незаметным деталям, которые вели их брак к нынешнему взрыву.
Всё началось, когда они только переехали в эту квартиру. У Сергея ещё со студенческих лет была странная привычка: он никогда не выбрасывал использованные билеты на концерты, всякие листовки и прочий бумажный мусор.
Весь холодильник был увешан магнитами и старыми бумажками, а одну из стен он даже пытался оформить как «коллекцию памятных мелочей». Тогда Ольге это казалось забавным. Она не подозревала, что эти привычки обернутся нелюбовью к порядку.
Первое время она вежливо просила:
— Сереж, давай хоть раз в неделю вместе разбирать эти завалы. Я с радостью помогу, лишь бы не спотыкаться тут на каждом шагу.
— Да успеется, Оль, — говорил он, отмахиваясь. — Это всё временно. Я потом сам разберусь.
«Потом» оказалось вечным. Со временем их жизнь стала напоминать бесконечную борьбу с бардаком, разлитым по всей квартире. Вначале Ольга пыталась не обращать на это внимания, считая, что более важен душевный комфорт в семье.
Но когда Сергей начал оправдывать свою лень тем, что он — «кормилец», изо дня в день повторяя, что за ним «всегда должны убирать», что это «женское дело», у неё всё внутри перевернулось.
И вот она решила провести с ним откровенный разговор:
— Сереж, я ценю, что ты зарабатываешь и вкладываешь в семью, но послушай: мне одной сложно тянуть все бытовые дела. Взрослому человеку не подобает так себя вести.
— Не подобает? — переспросил он с насмешкой. — А кто это решил? Оля, вспомни, как мама тебя учила: жена — хранительница дома, муж — добытчик. Вот я и приношу домой всё, что надо. А убирать — твоя задача.
Никакие доводы не действовали. Даже когда она пыталась вызывать к логике: ведь нельзя всю ответственность перекладывать на женщину, когда в семье два человека, и оба работают.
Но он оставался глух. Положение казалось безысходным, словно они говорят на разных языках.
Дни шли, раздражение копилось, а Сергей продолжал разбрасывать вещи по всему дому. Но решающий момент настал, когда он несколько раз подряд оставил на кухонном столе недоеденный ужин, а на её замечания лишь отмахивался: «Утром приберёшь, не переживай».
А последний раз добавил ещё более жёстко: «Молчи и делай, что женщина должна делать». Это стало последней каплей.
Ольга тщательно продумала свой «план жёстких уроков», решив проучить мужа так, чтобы он, наконец, понял, насколько её достало равнодушное отношение к уборке и полное отсутствие уважения.
Когда Сергей утром вышел из спальни, он заметил, что вся его куча старых билетов и бумаг аккуратно собрана в большие пакеты, которые стоят прямо в коридоре.
— Это что ещё за… — начал он, но не успел договорить.
— Сегодня день генеральной уборки, — спокойно объяснила Ольга, — Мне надоело ждать выполнения твоих обещаний. Ты берёшь эти пакеты и выносишь их на помойку. Они ни в коем случае не остаются в квартире.
Сергей вытаращил глаза.
— Как это не остаются? Это моя коллекция!
— Коллекция? — переспросила она, выдержав паузу. — Ей место в музее макулатуры, не иначе. Мы скоро не сможем открыть дверь, потому что вся квартира будет забита твоим хламом.
Он открыл рот, чтобы возразить, но его прервала следующая фраза:
— Дальше — больше. Если ты не согласен понести это в мусорный контейнер, я просто вынесу всё сама. И не факт, что после ты сам останешься в этом доме.
Сергей не мог поверить, что Ольга вдруг стала столь бескомпромиссной. Но это был лишь первый шаг.
В этот же день, когда он вернулся с работы, его ждал второй «сюрприз». Все его вечно разбросанные вещи были аккуратно сложены в чёрные пакеты для мусора. Одежда, носки, даже документы — всё было в пакете у входа.
— Ты совсем с ума сошла, Оль? — крикнул он, зайдя в прихожую. — Что за безумие ты устроила? Или ты хочешь сказать, что теперь мой рабочий костюм валяется в пакете с мусором?
— Ты сам сказал, что «женщина должна прибирать за мужчиной». Я прибрала все, что лежало а неподходящих местах. Хотела проверить, заметишь ты или нет, — она встала напротив, скрестив руки на груди. — Надеюсь, такая наглядность тебе поможет понять, что уборка — общая обязанность. Может, когда теперь будешь выуживать свой костюм из пакета, поймёшь, что лучше сразу вешать его в шкаф.
Сергей, казалось, лишился дара речи. Он долго молчал, открывая пакеты и пересматривая, не повредилось ли что из вещей. Наконец, он понял, что жена действовала намеренно, чтобы показать ему всю абсурдность происходящего.
— Ты это серьёзно? — еле выдавил он.
— Серьёзнее некуда. Мне надоело чувствовать себя прислугой. А если ты действительно считаешь, что раз приносишь деньги, то имеешь право жить в беспорядке и указывать мне, что делать, — тогда я не вижу смысла дальше что-то обсуждать.
Слова прозвучали жёстко, но ещё более тяжёлой оказалась тишина, которая повисла после. Сергей выглядел растерянным. Он в самом деле не ожидал, что Ольга, обычно спокойная и терпеливая, пойдёт на такие жёсткие меры.
Минут через десять он, стараясь сохранить остатки достоинства, позвонил своему приятелю:
— Слышь, Саня, можно я у тебя переночую? У нас тут… временные сложности.
На том конце что-то ответили, но Сергей поморщился и вдруг понял, что и у друга семья, дети. Вряд ли там обрадуются гостю, который ещё и с пакетами вещей заявится.
— Ладно, — бросил он и повесил трубку. Посмотрел на жену. — Ты хоть понимаешь, что перегнула палку?
— Я долго терпела. Теперь твоя очередь понять, каково это — когда тебя не уважают.
Он опустил голову и прошёл в комнату. Чуть позже Ольга осторожно заглянула и увидела, как он аккуратно перебирает свои вещи, складывая их в стопки. Похоже, до него начинало доходить, что всё не так смешно, как он привык считать.
На следующий день в квартиру внезапно явилась Татьяна Борисовна:
— Здравствуйте, дети, — сказала она, пройдя на кухню. — Я тут поговорить пришла. Сереж, ты правда думаешь, что можно жить, свалив всё на жену? Неужели тебе не стыдно?
Сергей тяжело вздохнул. Он понял, что его «позиция кормильца» не выдерживает никакой критики, особенно когда мать жены смотрит на него как на провинившегося ученика.
— Татьяна Борисовна, я… — он замялся. — Понимаю, что неправ. Просто привык, что за мной всегда кто-то приберёт. Я ведь не со зла. Да и на работе нервы, усталость…
— У Оли тоже работа и усталость, — вмешалась мать. — Но ты ж не думаешь, что ей кто-то помогает? Ты для неё — самый близкий человек. Ты должен вместе с ней нести ответственность за семейный уют, а не требовать, чтоб она всё делала одна.
Сергей выглядел так, будто под этими словами его окончательно «дожали». Он обречённо опустил плечи.
Позже, когда Татьяна Борисовна ушла, Сергей осторожно подошёл к жене, которая мыла пол в коридоре:
— Оль, извини. Я вёл себя, как последний… — он на секунду умолк, и по тону было ясно, что ему нелегко говорить. — Я обещаю исправиться, правда. Мне просто надо привыкнуть к мысли, что совместный труд — это нормально. И мне стыдно, что ты вынуждена учить меня таким очевидным вещам.
— Будем считать, что это начало, — ответила Ольга, отставив ведро. — Я не говорю, что мне нужно идеальное соблюдение порядка. Но элементарное уважение к моему труду — это не то, о чём я готова спорить. Ладно, давай делать всё вместе. С чего начнём?
Он вздохнул, подошёл к пакету со своей «коллекцией» и взял самый верхний кусочек бумаги:
— Думаю, настало время избавиться от этого мусора. Да и порядок давно пора навести. Может, и жить станет легче.
Ольга улыбнулась про себя, чувствуя огромную радость от осознания, что впервые за долгое время Сергей не только выслушал её, но и сделал шаг навстречу. Конфликт ещё не исчез бесследно, но в нём наметилось нужное решение. Видя его готовность заняться уборкой, она почувствовала, как между ними возникает взаимопонимание.
— Ну что ж, — тихо сказала она, — посмотрим, как мы сможем жить дальше, если будем уважать друг друга.
И никто не возразил, потому что в тот момент главное уже было сказано и услышано.
