— Зачем вы пришли? — Инга сидела напротив, холодная и сдержанная. — Завещание в силе. Он всё оставил мне.
— Мне просто нужно понять… почему? — голос Валентины едва не сорвался. — Мы прожили вместе сорок лет. А он взял — и всё отдал вам?
Инга пожала плечами.
Валентина с мужем прожила всю жизнь. Семья, правда без детей, но все-таки семья, которую они смогли сохранить.
Муж смог простить ее уход тогда на месяц из дома. Ее не было, она просто пропала.
На самом деле испугалась, пошла на прерывание беременности, сомневаясь, что беременность от мужа.
А потом боялась вернуться домой… Жила у друга Павла это время.
Когда Валентина Петровна открыла входную дверь, её встретила тишина. Такая, что звенит в ушах.
Павла Андреевича не стало два дня назад, и дом будто застыл, затаился вместе с её горем.
Она вошла на кухню, включила свет, лампа мигнула, как будто не хотела просыпаться.
Всё напоминало о нём: аккуратно сложенные газеты на подоконнике, его чашка с потёртой ручкой, старая кофеварка, которую он чинил чуть ли не раз в месяц.
Всё на своих местах, как и при его жизни.
— И как я теперь одна, Паш… — прошептала она, опускаясь на стул. — Ты ж даже не простился толком…
Похороны были тихими.
Родственников почти не осталось, а соседи пришли больше из приличия.
Все говорили одно и то же:
«Вот ведь был человек, строгий, но справедливый. Царство ему небесное.»
А Валентина только кивала.
Дети у них не было, только кошка, да и та сбежала пару лет назад.
Они прожили вместе сорок лет, и все думали, что они идеальная пара.
А она… Она считала также. И сейчас потеряла не только близкого человека, она потеряла всю свою жизнь.
На третий день после похорон Валентина решила перебрать бумаги мужа, раздать его вещи, зачем они будут пылится в шкафу?
Достала коробки из его письменного стола, в которых фотографии и какие-то записные книжки…
И вот посреди всей этой груды бумаги нашла маленькую флешку. На ней стикер с надписью: «Посмотри», — аккуратным почерком.
— Что ещё ты там приготовил, Павлуша… — пробормотала она, вставляя флешку в ноутбук.
Через минуту на экране появилось видео. Павел сидел в том самом кресле, где читал газеты.
Спокойный, уставший, как будто знает, что времени у него осталось немного.
— Валя… — начал он. — Если ты это смотришь, значит, всё закончилось.
Я не буду извиняться. Я просто скажу то, что копил всю жизнь.
Я знал, знал, что ты наделала, ты лишила меня ребенка, моего ребенка.
В восемьдесят шестом, знал, что ты у моего друга жила потом…
Я понял, что из-за того твоего поступка, я остался без полноценной семьи.
Ты лишила меня самого важного в жизни…
У Валентины перехватило дыхание.
— Я узнал не сразу, но как только понял, в груди как будто что-то щёлкнуло.
С тех пор ты для меня была наказанием. И теперь я ухожу, но не просто так.
Ты не получишь ни копейки из того, что мы нажили.
Квартира, дача, счёт — всё я переписал на другого человека.
Она не предавала, как это сделала ты…
Валя вскочила с места, как будто её ударили.
— Да что ты мелешь, старый …?! — выкрикнула она в пустой квартире. — Да был один раз! Один! И ты всё знал?!
Всю жизнь молчал и ненавидел? Да что ты за человек такой? Я же выбрала тебя, тебя!
А ребенок… Я думала потом другого родим!
На экране Павел говорил уже что-то другое, но она больше не слушала. В голове шумело, сердце колотилось.
Она не могла поверить, что он, тот самый, с кем она прожила полжизни, мог вот так, тихо, мстительно, уничтожить её, сейчас, когда она и так осталась одна.
Валентина стала вспоминать, как муж ее не отпускал работать.
— Зачем тебе это? Я мало зарабатываю?
Валя не спорила, муж хорошо зарабатывал и хватало обоим, удавалось даже откладывать…
Она долго сидела в кухне, глядя в одну точку. А потом резко поднялась.
— Ну уж нет, просто так я это не оставлю. Просто так ты меня, Пашенька, без денег и крыши над головой не оставишь.
Я все-таки всю жизнь тебе посвятила!
И она пошла за телефоном, позвонить нотариусу.
Номер телефона она нашла в старой записной книжке, той самой, в тёмной кожаной обложке, где он вёл аккуратные записи: фамилии, даты, номера.
— Алло, это… Валентина Петровна. Жена Павла.
— Да, конечно, — ответил вежливый мужской голос. — Мои соболезнования. Вы, вероятно, звоните по поводу завещания?
— Именно. Я хочу его увидеть.
Уже на следующий день она была в офисе нотариуса.
Кабинет, строгий, с книжными полками и запахом старой бумаги.
Перед ней, папка с документами.
Он молча перелистал несколько страниц и повернул одну к ней.
— Вот. Завещание Павла Андреевича от 2023 года. Всё имущество переходит гражданке Инге Павловне Сергеевой.
— Кому?! — Валентина вжалась в спинку стула. — Я впервые слышу эту фамилию. Кто она такая?
— Тут указано, что это его… дочь.
Она почувствовала, как у неё подкашиваются ноги.
— Какая ещё дочь?! Мы никогда не… У нас не было детей!
Нотариус поднял глаза.
— По документам, признание отцовства оформлено в 2005 году. Установлено добровольно. Сейчас ей 40, живёт в Твери.
Хотите её контакты?
Валентина молча кивнула. Сомнений не было, Павел всё спланировал. Это была его месть…
Вернувшись домой, она долго сидела на кухне. Глаза сухие, мысли сбились в клубок.
— Инга… Павловна… Значит, он не просто мстил, он жил двойной жизнью. А я, как …, всё терпела, — прошептала Валентина. — Всю жизнь для него старалась. А он…
Она набрала номер:
— Алло? Инга?
— Да, это я.
— Это Валентина… жена Павла Андреевича.
— Я знаю, кто вы, можете не представляться, я ждала вашего звонка.
— Я хотела бы поговорить.
— Не думаю, что в этом есть смысл. Но… приезжайте, если очень нужно. Обсудим еще пару моментов.
Квартира Инги — новая, просторная. Совсем не похожа на их с Павлом скромную «трешку».
— Зачем вы пришли? — Инга сидела напротив, холодная и сдержанная. — Завещание в силе. Он всё оставил мне.
— Мне просто нужно понять… почему? — голос Валентины едва не сорвался. — Мы прожили вместе сорок лет. А он взял — и всё отдал вам?
Инга пожала плечами:
— Потому что я его дочь, родная. Я узнала об этом поздно, но он признал.
Может, хотел что-то компенсировать. Он не говорил много, но я знаю одно: он вам не доверял.
— А ты знаешь, как мы жили? Я же всю жизнь ради него!
Инга посмотрела спокойно, без тени сочувствия.
— Я не виновата в вашей истории. Я вообще в ней не участвовала. Но теперь это моя квартира, мои счета, мои документы. Вы просто вдова.
— Мне ничего не оставили, — прошептала Валентина. — Совсем ничего. Я имею право, я жена.
Инга встала.
— Мне это не интересно. Завещание, его последнее слово, и я уважаю волю отца.
— Да он не был тебе никогда отцом.
— Не вам решать, судя по вашим рассказам, вы о нем совсем ничего не знали, зато на его шее хорошо сидели.
— Не твое дело! — рявкнула Валентина, выходя из себя. — Это была наша с ним договоренность.
— Вы знаете, — Инга была спокойная. — Мне это не интересно.
— Откажись от наследства.
Инга ухмыльнулась.
— Конечно нет! Кто отказывается от денег? Наоборот, я очень рада, что они у меня появятся.
— Но эти деньги должны принадлежать мне!
— Отец решил по-другому. И будет так, как он хотел. Извините, но мне кажется, что нам с вами больше не о чем разговаривать.
— Как это не о чем? Ты отобрала у меня все и теперь прогоняешь?
— Точно, совсем забыла, — Инга улыбнулась. — Надо договориться, когда вы съедете из моей квартиры.
— Да пошла ты… — Валентина выскочила из квартиры, словно ошпаренная.
Домой Валентина возвращалась совсем разбитой. Столько лет она отдала этому мужчине и ради чего?
В квартире всё было на своих местах — её чашка, его халат на вешалке, старые фото в серванте. Только теперь всё это казалось чужим, бесполезным.
Она присела в кресло.
— Ну что, Паша… победил?
Ответом была тишина. Та самая, что всегда стояла между ними.
На следующий день она уже собирала вещи. Выставила на продажу все, что было в квартире. Ей нужны были деньги. Иначе она не представляла, как жить. И стоит ли вообще дальше жить?
— Ты всегда был эгоистом, — говорила про себя Валентина. — Даже сейчас, когда ты ушел, ты совершил подлый поступок.
Ты даже не подготовил меня, не предупредил… Ты…
Валентина замолкала и заплакала. Подолгу сидела на его кресле, пытаясь придумать, как ей поступить.
Нужно было что-то придумать и срочно, но адвокаты, которым она звонила, твердили одно и тоже:
— Завещание есть, что оспаривать? Тем более оно на родную дочь. К сожалению, дело провальное.
— Вы не понимаете, все принадлежит мне!
— У вас есть чеки, выписки из банков, что это вы заработали… Тогда можно попробовать…
— Нет у меня ничего, — Валентина со злостью сбрасывала звонок.
Павел ей отомстил и сделал это так, как умел, больно и неожиданно.
