Арина в последний раз обернулась к праздничному столу. Всё выглядело безупречно: от блестящих бокалов до золотистой корочки утки, только что вынутой из духовки. Три дня подготовки и бессонная ночь на кухне — все старания были оправданы. Гости уже рассаживались, тихо переговариваясь и восхищаясь кулинарными шедеврами.
— Ариночка, ты просто потрясающа! — восхищённо произнесла Василиса Александровна, соседка сверху. — Такую красоту даже трогать жалко.
Арина ощутила прилив стыда от комплимента. Последние двадцать лет она готовила для всех, но волнение не отходило, особенно сегодня — ведь это день рождения её мужа.
После того как она разложила последние блюда, Арина сняла фартук и села на край стула. Запахи пряностей и свежей выпечки наполнили комнату. Олег, её муж, как всегда, сидел во главе стола, наслаждаясь вниманием гостей. Но стоило ей потянуться за салатом, как его голос нарушил атмосферу праздника:
— Зачем тебе сидеть за общим столом? Лучше обслуживай гостей, пусть останутся довольными. В любом случае, ты здесь лишняя.
Время словно застыло. Звон вилок прекратился, разговоры отошли в тень. Арина почувствовала, как жар волнения поднимается к лицу, а слёзы готовы были выступить на глазах. Она поймала взгляд Полины, давней подруги, и попыталась улыбнуться.
— Да не волнуйся, Олег, я всего на минутку, — Ариса смеялась, но голос предательски дрожал.
Гости переглянулись, стараясь не смотреть в её сторону. Кто-то углубился в узор скатерти, кто-то с увлечением накладывал себе салат.
— А что я сказала не так? — Олег недоумевал, обводя всех взглядом. — Хозяйка должна заботиться о том, чтобы у гостей было всё.
Арина механически поднялась, пробормотав что-то о чае. На ватных ногах она дошла до кухни, закрыв за собой дверь. Из-за стен доносился искусственный смех — кто-то, очевидно, пытался разрядить напряжение.
Она подошла к окну. В тусклом отражении смотрела на себя женщина с потухшими глазами. Когда это случилось? Когда она согласилась стать тенью и обслуживающей в собственном доме? Из уголка глаза скатилась горькая слеза.
За дверью послышались шаги — кто-то из гостей искал туалет. Арина быстро промокнула глаза полотенцем, расправила плечи и начала ставить чашки на поднос. Вечер ещё не завершился, значит, нужно улыбаться. Как и всегда. Как последние два десятилетия.
***
— Арина, я не могу больше на это смотреть, — Полина решительно поставила чашку. Прошла неделя с того злополучного ужина, а подруга всё ещё волновалась. — Ты же не прислуга, а живой человек. Пойдём на фитнес.
— Полин, ты что? — Арина нервно рассмеялась. — Какой фитнес в мои годы? И Олег не поймёт…
— А ты его не спрашивай!— резко сказала Полина. — Хватит уже жить в ожидании.
И вот теперь Арина стояла перед дверью студии, чувствуя неловкость. Изнутри доносилась ритмичная музыка. Ноги казались тяжёлыми, а в голове вертелось: «Сейчас все увидят, какая я неуклюжая…»
— Проходите, — добродушно улыбнулась молодая инструктор по фитнесу с короткими волосами. — Вы пришли как раз вовремя.
Десятки женщин разных возрастов вставали на свои места перед зеркалом, никому не было дела до Арины — каждая была погружена в свои мысли.
— Начнём с разминки, — произнесла инструктор, её голос мягко окутывал, словно тёплый мёд. — Почувствуйте, как воздух входит и выходит из вашего тела…
Первые пятнадцать минут Арина ощущала себя не в своей тарелке. Тело, слишком долго зажатое в рамках повседневных дел, отказывалось сгибаться. Она украдкой следила за соседками, пытаясь повторить их движения.
— Не сравнивайте себя с другими, — словно прочитав её мысли, сказала инструктор. — У каждого свой путь. Просто слушайте себя.
И вдруг что-то изменилось. Ритмичная музыка помогла ей раскрепоститься и Арина почувствовала, как невидимое давление сходит. Она закрыла глаза и впервые за долгое время прислушалась к внутреннему «я».
Неожиданно из глаз потекли слёзы. Беззвучно и спокойно — будто все непролитые слёзы последних двадцати лет решили выйти именно сейчас. Арина не утёрла их, позволяя течь.
— Это нормально, — прошептала проходившая мимо инструктор. — Тело помнит. Позвольте себе это.
После занятия Арина долго стояла под струями душа, ощущая, как вода смывает не только пот, но и что-то ещё — усталость? Страх? Когда она вышла из студии, вечерний воздух показался особенно свежим, а звёзды — ярче, чем когда-либо.
— Как прошло? — Полина ждала её на скамейке.
— Я… не знаю, — честно ответила Арина. — Но я вернусь.
Полина без слов обняла свою подругу, а затем тихо произнесла:
— Знаешь, моя бабушка всегда говорила: «Всё начинается с первого шага». Сегодня ты сделала этот шаг.
Арина шла домой пешком, хотя обычно выбирала автобус. Ей хотелось задержать это новое и необычное ощущение, словно внутри распрямлялась зажатая пружина. И впервые за долгие годы ей пришло в голову: «А вдруг я заслуживаю большего?».
Раннее утро окутало кухню сыроватым октябрьским туманом. Арина привычно собирала сумку для фитнеса — третий месяц по вторникам и четвергам. Она приучила себя вставать на час раньше, чтобы успеть позавтракать и подготовиться до того, как проснется Олег..
Но сегодня что-то пошло не так.
— Опять на свой фитнес собираешься? — произнес муж, заставив её вздрогнуть. Олег стоял на пороге, небритый, с сердитым выражением лица.
Арина ничего не ответила, продолжая убирать коврик. Она завязала шнурки на спортивных штанах потуже.
— Это надолго? — Олег сел за стол. — У нас дома пыль, пироги не печешь. Раньше всегда пекла по выходным.
«Раньше». Это слово её задело. Раньше — это время, когда она была лишь теневой фигурой, существующей ради уютного обрамления жизни других.
— Если пироги нужны, — Арина медленно глянула на мужа, чувствуя учащение сердцебиения, — сделай сам. Рецепт на месте.
Олег поперхнулся чаем. За двадцать лет брака он впервые слышал от неё такой тон.
— Что значит «сделай сам»? — его лицо покраснело. — Ты что, потеряла рассудок из-за фитнеса? Может, еще и носки самому стирать?
— Почему бы и нет? — Арину удивила спокойная интонация её голоса. — У нас есть руки и стиральная машина.
— Прекрати, — Олег стукнул чашкой по столу. — Я что, не обеспечиваю? Машину купил, шубу в прошлом году…
— Да, обеспечиваешь, — Арина набросила шарф на плечи, завязав его по-другому, как её научила подруга. — Но я не твоя прислуга, Олег. И никогда ею не была. Просто мы оба это забыли.
Она схватила сумку и направилась к выходу.
Замок щёлкнул громко. Спускаясь по лестнице, Арина чувствовала, как дрожат колени. Но в её груди разливалось необычное тепло — похоже, это было ощущение свободы.
На улице шёл мелкий дождь, но она не стала открывать зонт. Впервые за долгие годы ей хотелось ощутить каждую каплю на своём лице. Быть живой. Быть собой.
***
Воскресные обеды стали традицией. Дети приезжали раз в месяц, теперь уже со своими семьями. Арине нравились эти встречи, хотя раньше они истощали её постоянной беготнёй между кухней и столом.
Но сегодня всё менялось. Она спокойно сидела рядом с дочерью, позволяя ей помочь с сервировкой. Её внимательный взгляд заметил, как Олег нервно постукивает вилкой по краю тарелки — он по-прежнему не мог смириться с изменениями в жене.
— Мам, ты как-то изменилась, — улыбнулась Ксения, их старшая. — Помолодела, что ли?
— Это всё её фитнес, — бурчал Олег, нарезая мясо. — На старости лет совсем с ума сошла. Вот она уже, скоро в горы убежит, как искатели себя.
Наступила тишина. Раньше Арина молчала или старалась шутить, но не сегодня.
Она аккуратно положила приборы, промокнула губы салфеткой и взглянула на мужа — спокойно, без страха.
— Знаешь, Олег? — её голос был тихим, но все замерли. — Я могу уехать в горы. Или на море. Или просто погулять одна. Понимаешь почему? Я — живой человек. Не просто кухонный комбайн или тень. Больше не позволю говорить так с собой. Никогда.
— Мама… — тихо произнесла Ксения.
— И ещё, — сказала Арина, оглядев детей. — Я вас всех очень люблю, но устала быть лишь мамой и бабушкой. Хочу быть собой. Той Ариной, что танцует, любит читать, может часами сидеть в кафе с чашкой кофе и смотреть в окно.
Олег открыл рот, но не произнёс ни слова, он был в растерянности.
— Браво, мам! — крикнул младший сын Семён, а остальные поддержали его аплодисментами.
— Ну вы что… — смутилась Арина, но её глаза светились радостью.
— Сколько ж можно ждать! — подмигнула Ксения, бережно сжимая руку матери.
А Олег продолжал сидеть, беззвучно раскрывая и закрывая губы, подобно выброшенной на берег рыбе. Его мир, в котором он был непререкаемым главой семьи, а супруга — безмолвной тенью, разрушался на глазах.
В этот миг Арина ощутила, как последняя пуповина, связывавшая её с образом покорной жены, с тихим треском разорвалась.
Утренний вокзал гудел, словно потревоженный улей. Арина стояла у поезда с небольшим чемоданом, наслаждаясь ароматом кофе из киоска неподалёку. Она не ждала, что Олег приедет её проводить.
— Всё это ерунда, — пробормотал он, переминаясь с ноги на ногу и избегая встретить её взгляд. — В нашем возрасте… одна… на море.
Арина, поправляя свой любимый шарф, улыбнулась. Три месяца он уговаривал её не уезжать, сначала кричал, потом уговаривал, в конце концов даже обнадёжил новой шубой.
— Знаешь, Олег, — произнесла она, глядя на его седину и размножившиеся морщины, — я не убегаю от тебя. Я еду к себе.
— Надолго?
— Настолько, чтобы понять, кто я теперь.
Проводница подала последний свисток. Арина легко поднялась по ступенькам, помахала в окно детям, пришедшим её проводить. В их глазах она заметила гордость.
Поезд тронулся, унося её к морскому берегу. Она достала книгу, которую положила «на потом» двадцать лет назад.
За окном проплывал город, где она провела всю жизнь, где была счастлива и страдала, теряла себя и вновь находила. Арина прижала ладонь к стеклу. Она не прощалась. Она наконец-то начинала жить.
Телефон напомнил о себе сообщением от Полина: «Ты молодец! Помни: ты заслуживаешь эту свободу».
Арина улыбнулась, глядя в запотевшее окно — её лицо отражало спокойствие и умиротворение. Больше она не боялась. Впереди было тёплое море, рассветы, закаты и она настоящая.
