— Настенька, что ты такая задумчивая? — Артём легко обнял меня за талию, пока мы наблюдали за танцующими гостями. — Посмотри, как папа твой зажигает.
Я улыбнулась и прижалась к его плечу. Банкет удался на славу — мои родители буквально светились от счастья, а Семён Иванович, отец Артёма, хоть и держался особняком, но явно был растроган происходящим.
— А твой отец почему не танцует? — тихо спросила я.
— Стесняется, наверное. После того как не стало мамы он редко на люди выходит, — Артём пожал плечами. — Зато посмотри на твоих — просто душа компании.
Действительно, папа увлечённо рассказывал какую-то историю из молодости, а мама, смеясь, поправляла детали.
Даже обычно сдержанная тётя Клава не могла сдержать улыбку.
— Семён Иванович, расскажите, пожалуйста, как вы с супругой познакомились, — мама подсела к свёкру с неподдельным интересом.
— В городской школе, — он смущённо потупился. — Лида там учителем была. Такая умная, начитанная… Жаль только, что рано нас покинула.
— Покажете как-нибудь фотографии? — мама тепло коснулась его руки. — Артём весь в вас — такой же душевный.
Я смотрела на эту сцену и чувствовала необыкновенное умиротворение. Никого не приходилось заставлять общаться, не было натянутых улыбок или колкостей.
Семьи словно давно знали друг друга.
— Настя, а поделитесь с нами своими планами, — обратилась ко мне соседка по столу. — Архитектура — такая творческая профессия!
— Пока в основном занимаюсь жилыми комплексами, — я смутилась от внимания. — Но мечтаю когда-нибудь спроектировать что-то значимое, культурный объект, например.
— Какие амбиции! — рассмеялся дядя Боря. — А Артём говорит, у вас ещё и художественный талант есть.
— Это он преувеличивает, — я покосилась на мужа, который подмигнул мне через стол.
— Ничего не преувеличиваю, — Артём поднялся с бокалом. — У неё золотые руки и ясная голова. Я невероятно счастлив.
Все зааплодировали, а я почувствовала, как лицо вспыхнуло. В голосе Артёма звучала такая искренняя гордость, что захотелось расплакаться от счастья.
— А мы с Павлом уже прикидываем, где внуков воспитывать будем, — лукаво произнесла мама.
— Татьяна Михайловна, не торопите события, — мягко остановил её Семён Иванович. — Дайте молодым насладиться друг другом.
Вечер протекал легко и естественно. Артём танцевал то со мной, то с мамой, даже сумел уговорить отца выйти на медленный танец.
Семён Иванович двигался неловко, но с такой трогательной сосредоточенностью, что хотелось его обнять.
— Какой замечательный у вас сын, — шепнула мне мама. — Внимательный, чуткий. И отец у него прекрасный человек.
— Да, мне действительно повезло, — я наблюдала, как Артём помогает отцу поправить галстук. — Они оба хорошие.
Перед отъездом Семён Иванович неуверенно подошёл ко мне с небольшой коробочкой в руках.
— Это… это принадлежало Лиде, — сказал он негромко. — Думаю, она была бы рада, если бы вы его носили.
Внутри лежало простое золотое кольцо с небольшим аметистом. Ничего роскошного, но этот жест тронул до глубины души.
— Благодарю вас, — я поцеловала его в щёку. — Буду дорожить.
— Папа, ну что ты, — Артём обнял отца за плечи. — Настя и так знает, что мы её любим.
— Конечно знаю, — улыбнулась я им обоим. — И отвечаю взаимностью.
Домой мы ехали под тёплым майским дождиком, и я размышляла о том, как же мне повезло в жизни.
Любящая семья, понимающий муж, работа по душе. Артём держал мою руку и тихо напевал.
— О чём размышляешь? — заметил он мой взгляд.
— О том, что я счастлива, — просто ответила я.
— А это только начало, — он приподнял мою руку к губам. — Увидишь, какую жизнь мы построим.
— Настя, хватит уже ходить как в трансе, — Артём бросил ключи на тумбочку с явным раздражением. — Месяц прошёл, а ты всё никак не можешь взять себя в руки.
Я подняла глаза от чертежей и посмотрела на мужа. Пять лет брака изменили его — черты лица заострились, а в интонациях появилась жёсткость, которой раньше не было.
— Отца моего не стало месяц назад, — тихо сказала я. — Полагаю, имею право на печаль.
— Разумеется, имеешь. Но жизнь не останавливается, — он присел напротив и взял мои руки в свои. — Кстати, что планируешь делать с родительской квартирой?
Родительская квартира. Три просторные комнаты в историческом центре, высокие потолки, паркет ручной работы.
Мама ушла полгода назад, теперь и папы не стало. По завещанию всё досталось мне.
— Пока не решила, — пожала плечами. — Возможно, продам. Думаю об открытии собственного бюро, нужен стартовый капитал.
— Именно! — Артём заметно оживился. — У меня есть предложение… Что если мы оформим её на моего отца?
Я медленно моргнула, не сразу осознав смысл сказанного.
— То есть как оформим?
— Переоформим право собственности на Семёна Ивановича. Он ютится в той тесной однушке на окраине, а здесь — центр, простор. Ему там было бы гораздо комфортнее.
Я осторожно высвободила руки.
— Ты предлагаешь мне безвозмездно передать квартиру твоему отцу?
— Не безвозмездно, а по справедливости, — Артём встал и прошёлся по комнате. — Он столько для нас сделал. Помнишь свадьбу? Машину когда покупали?
— Артём, это квартира моих родителей. Там прошло моё детство.
— И что с того? Родителей больше нет, сама ты там не проживаешь. А пожилому человеку нужны достойные условия. Какая, собственно, разница?
Тон его голоса стал заметно резче, и я почувствовала, как что-то сжимается внутри.
— Мне небезразлично. Это мой дом.
— Дом? — он усмехнулся. — Настя, не нужно театральности. Это недвижимость. А отец — живой человек, которому пора обеспечить спокойную старость.
— А средства от продажи мне не потребуются?
— Найдём другие источники финансирования. Работаем же оба. А вот отцу уже поздно что-то зарабатывать самостоятельно.
Я смотрела на Артёма и с трудом узнавала того человека, который пять лет назад говорил о моих способностях.
Где тот мужчина, который танцевал с моей мамой и с интересом слушал папины рассказы?
— Ты действительно считаешь, что я обязана отдать наследство?
— Считаю, что супруга должна поддерживать мужа, — он остановился и посмотрел на меня в упор. — Мы же семья, в конце концов.
— Семья, — повторила я. — И что это подразумевает?
— Это подразумевает взаимную поддержку и помощь близким.
— Поддержку, — кивнула я. — А что ты сделал для моих родителей за все эти годы?
Артём нахмурился.
— Поддерживал тебя, когда они болели. Ездил с тобой в больницу, находился рядом.
— Находился рядом, — эхом отозвалась я. — А предложить им финансовую помощь? Оплатить частную клинику? Нанять сиделку?
— Давай не будем начинать, — он отмахнулся. — У них была дочь.
Я подошла к окну. За стеклом струился дождь, и капли медленно сползали вниз.
— Артём, я не буду переоформлять квартиру на твоего отца.
— Почему? — голос стал ледяным. — Назови хотя бы одну разумную причину.
— Потому что это моё наследство. Потому что там хранится память о родителях. Потому что эти деньги нужны мне для бизнеса.
— Бизнес, — он презрительно фыркнул. — Настя, ты рядовой архитектор в заурядной фирме. О каком бизнесе речь? Пора спуститься с небес на землю.
Эти слова больно ударили — сильнее, чем само требование отдать квартиру.
— Значит, ты не веришь в мои способности?
— Я смотрю на вещи реально. Знаешь, сколько подобных контор закрывается ежегодно? А отец — конкретный человек с реальными потребностями.
— Понятно, — повернулась к нему лицом. — Твой отец важнее моих планов и мечтаний.
— Не искажай мои слова. Просто веди себя разумно
На следующий день я встретилась с подругой Леной в нашем любимом кафе. Выслушав мой рассказ, она долго молчала.
— Настя, ты серьёзно? — наконец произнесла она, отставляя чашку. — Он требует, чтобы ты отдала родительскую квартиру?
— Утверждает, что это справедливо. Что я должна думать о семье.
— А что он сам делал для твоей семьи все эти годы?
Я задумалась. За пять лет совместной жизни Артём ни разу не предложил финансовую помощь моим родителям, хотя прекрасно знал о папиной болезни и мамином лечении.
— Сопровождал меня в больницу, — неуверенно ответила я.
— Щедрый вклад, — Лена покачала головой. — Настя, а ты замечала, как он с тобой разговаривает в последнее время?
— В каком смысле?
— Как с подчинённой. Помнишь день рождения Марины?
Он постоянно перебивал тебя, когда ты рассказывала о проектах. А когда ты предложила отпуск в Греции, он сказал: «Настя, хватит фантазировать».
Я вспомнила тот вечер. И множество подобных эпизодов.
— Он просто переутомляется на работе.
— Настя, он привык к твоей покладистости. Ко всему. Всегда. А теперь решил получить бонус в виде твоей квартиры.
Тем же вечером я долго бродила по родительской квартире. Вот мамин уголок у большого окна с её любимыми книгами.
Вот папин рабочий стол с чертёжными принадлежностями. Мои детские рисунки всё ещё висели на стене.
Артём прислал сообщение: «Обдумала предложение? Завтра можем к нотариусу».
Я отключила телефон.
Через три дня я попросила его о серьёзном разговоре.
— Я не буду переоформлять квартиру на твоего отца, — заявила я сразу же, как только он переступил порог.
— По какой причине? — Артём сел напротив, и раздражение отчётливо проступило в его взгляде. — Мы же всё обсуждали.
— Обсуждал ты. Решение принимал ты. Моего мнения никто не спрашивал.
— Настя, не устраивай сцену. Речь идёт о взвешенном решении.
— Взвешенном? — я рассмеялась. — Потребовать у супруги передать наследство твоему отцу — это взвешенное решение?
— Семён Иванович тебе не чужой. Он твой свёкор.
— И что из этого следует? Мои родители умерли. Я осталась одна. Эта квартира — единственное, что связывает меня с ними.
— У тебя есть я, — Артём подался вперёд. — Разве этого недостаточно?
— А что у меня есть от тебя? — я посмотрела ему прямо в глаза. — Кроме постоянных требований и упрёков?
— Настя, ты сейчас неадекватна. Понимаю, горе, но…
— Не смей, — резко встала я. — Не вздумай списывать это на горе. Я впервые за пять лет высказываю то, что действительно думаю.
— И что же ты думаешь?
— Я думаю, что ты меня не уважаешь. Что мои планы, мечты и переживания тебе глубоко безразличны. Что ты воспринимаешь меня как удобное дополнение к своей жизни.
Артём откинулся на спинку кресла.
— Что ж, поговорили. Значит, квартиру не отдаёшь?
— Не отдаю.
— Тогда не понимаю, зачем мне такая супруга.
Эти слова прозвучали как удар. Но удивительно — мне не стало больно. Наоборот, стало невероятно легко.
— А мне не нужен муж, который видит во мне только источник выгоды.
Артём молча собрал вещи и ушёл в тот же вечер.
Развод оформили быстро и без скандалов — оказалось, что говорить нам друг другу уже нечего. Он даже не попытался что-то объяснить или исправить.
Квартиру продавать не стала. Обустроила там офис своего архитектурного бюро. В маминой комнате разместила рабочее место, в папиной — переговорную зону.
Семён Иванович несколько раз звонил, извинялся, уверял, что никого ни о чём не просил. Я ему верила.
Он действительно порядочный человек. Жаль только, что воспитал не очень хорошего сына.
Сейчас, работая за папиным столом над проектом нового культурного центра, я понимаю: Артём оказал мне неоценимую услугу. Он наглядно показал, что я — не тень и не приложение к чужой жизни.
Я — архитектор. Я создаю. И теперь строю исключительно своё будущее.
