Я конечно, человек добрый, отзывчивый, но всему есть свои пределы. Если мне откровенно садятся на шею, да еще ущемляют интересы моего сына, то осторожно! Я вмиг превращаюсь в тигрицу, в такие моменты лучше со мной не ссориться. Очень жаль, что мой муж Петр не разделяет мои убеждения и пляшет под дудочку старшего брата, который тот еще манипулятор.
— Сегодня в обед опять звонил Василий, — будничным голосом сообщил мне муж во время ужина. — Тебе, кстати, привет от него.
— Правда? — рассеянным голосом отозвалась я. — А я и соскучиться не успела…Нет, ну где они такие цены-то берут? Это не шторы, это цена подержанной «Тойоты».
— Причем тут «Тойота»? — не понял меня Петр. — Ты вообще что там разглядываешь в телефоне?
— Это родительский чат, — отвечаю. — Опять активисты из родительского комитета умничают. Шторы им в классе не нравятся, видите ли.
— У Василия опять сложности, — опять начал гнуть свою линию Петр. — Да отложи ты свой телефон, Мария!
— Сложности — это девичья фамилия твоего Василия, — не выдержала я. — Слушай, Петя, решай проблемы со своим братом самостоятельно, хорошо? Не впутывай меня в это дело. Все, чем я могла помочь твоему брату, я сделала, не оставила в трудную минуту. Не он первый, не он последний, как бы цинично это не звучало.
Дело в том, что два года назад не стало жены Василия, Маргариты. Я не стану вдаваться в подробности этой грустной истории, перейду сразу к сути.
У Васи и Маргариты осталось двое маленьких детей — Даши и Вадика, они чуть младше нашего сына, Андрюши. Характер Василий оказался довольно слабым, деверь не выдержал такого сильного потрясения, он начал искать ответы на все вопросы на дне стакана, если вы понимаете, о чем я.
— Сдал Васенька, как есть, сдал! — сетовала свекровь, Любовь Поликарповна. — Я его и внучат к себе забрала, а то сын не может за квартиру платить, его арендатор мне позвонила, объяснила все. Она все прекрасно понимает, но благотворительностью заниматься не хочет. Кому интересно чужое горе-то?
Это хорошо, что у свекрови большая трёхкомнатная квартира всем места хватило. Единственная проблема, что у Любови Поликарповны очень скромная пенсия, она не может содержать такую большую ораву. С работы Василия уволили, не стали с ним нянчиться, хотя раньше он был отличным инженером на оборонном предприятии.
— Каким я буду братом и дядей, если родному брату не помогу? — говорил мой муж, переводя очередную сумму матери. Самому Василию переводить было крайне опасно — он мог их потратить совершенно не на другие цели, нежели воспитание детей.
— Конечно, милый, святое дело, — поддерживала я. — Мне даже представить страшно, что Василий смог пережить.
Но время шло, Василий все глубже тонул в «синем болоте», а семья его пыталась оттуда извлечь, но никак не могла этого сделать. Детьми худо бедно занималась бабушка и родной дядя, то бишь мой муж, а Василий ничего не хотел предпринимать, чтобы встать на ноги и двигаться дальше.
Однако, это не мешало ему требовать от нас деньги, словно мы были ему обязаны. В один из дней муж задержался на работе, дома были только мы с сынишкой. Андрей делал уроки, я возилась на кухне, готовила ужин.
Хочу добавить, что мы живем в черте города, в огромном частном доме, он мне достался в наследство от папы.
— Привет, Мария, — вид у деверя был специфический, помятый, с недельной щетиной на лице.
— И вам не хворать, — отозвалась я. — С чем пожаловал, Василий? Есть какие-нибудь новости?
— Да какие там новости…, — махнул рукой Вася. — Я присяду?
— Конечно, — я придвинула брату мужа табурет. — Располагайся.
— Тяжко мне, Мария, — вздохнул Василий. — Душа горит…Мать деньги не дает, говорит, чтобы за ум брался.
— Она права, Василий, — кивнула я головой. — Ты же крепкий, здоровый мужик. Сколько можно сидеть у нее на шее-то? А дети твои? Они же на тебя смотрят! Хоть бы их постыдился.
— С детьми моими все хорошо, ими мама занимается, — ответил Вася. — А мне нужно немного…успокоиться, понимаешь меня?
— Так ты уже два года успокаиваешься, никак не успокоишься, — холодно ответила я. Если честно, мне надоело лить из пустого в порожнее.
— Пять тысяч, — коротко ответил Василий. — И тут же исчезну.
— Сколько?! — у меня на лоб полезли от изумления. — Вася, ты в своем уме? Это же месяц можно душу успокаивать. Слушай, есть у меня один знакомый, у него собственный бизнес, что-то связано с металлоконструкциями. Хочешь, я замолвлю о тебе словечко? Ты же классный специалист был.
— Не могу я работать, — покачал головой Василий. — Тоска у меня, забыться хочется.
— Но это не выход, — в очередной раз доказываю я. — Много кто в этой жизни прошел через то, что и ты. И ничего, живут дальше.
— Ты ничего не понимаешь! — взвился Василий. — Ты же не была в моем положении.
Я не стала ничего отвечать, делала вид, что сосредоточенно варю рассольник. Василий решил зайти с другой стороны:
— Деткам моим на продукты, а? Пару тысяч…
— Петр твоей маме недавно переводил деньги, но если ты считаешь, что ваше семейство голодает, погоди немного, — я оставила плиту, вышла из кухни.
Я спустилась в погреб, взяла несколько банок солений варенье, прихватила картошки и прочих овощей. Все это я вынесла Василию, выставила перед ним:
— Вот!
— Что это такое?! — опешил Василий. — Я же деньги просил на продукты…
— А ты уверен, что эти деньги пойдут на продукты? — усмехнулась я. — Нет уж, мил человек, бери то, что дают. Если хочешь, могу дать пару кило мяса, но на этом все. У меня свой ребенок имеется, он тоже есть просит каждый день.
Василий понёс на меня, словно я была ему чем-то обязана, то и дело упрекая в бессердечности и черствости. Я заметила, как сжались его кулаки, а это уже очень тревожные звоночки.
— Василий, — мягко сказала я. — Видит бог, я этого не хочу, но если ты совершишь глупость, то я спущу с цепи Спайка, тебе точно не поздоровится.
Спайк — это наш трехлетний алабай, настоящий медведь, который в этой жизни признавал только трех человек: меня, сына и Петра.
Василий смекнул, что дело пахнет жареным и поспешил ретироваться, ругая меня, на чем свет стоит. Через час вернулся муж и чуть ли не с порога набросился на меня:
— Что ты себе позволяешь?
— Не поняла сейчас, — искренне удивилась я. — Петя, что с тобой? Жду тебя с работы, готовлю ужин, даже твои любимые котлеты нажарила.
— Что ты наговорила Васе? — не унимался Петр. — Он позвонил мне недавно, чуть ли не со слезами начал рассказывать, как он пришел за поддержкой, а ты над ним издеваться начала.
— Что вы говорите? — до меня постепенно начало доходить. Василий, как маленький ребенок, решил пожаловаться брату, отчаянно искажая факты нашей беседы. Хорошо, что я не успела унести обратно в погреб банки и овощи.
— Как ты думаешь, любезный, что это такое? — я указала на банки. — Ну..это заготовки, — ответил Петр. — Но какое они имеют отношение к нашей беседе?
— Да самое прямое! — теперь уже я повысила голос и рассказала все, что произошло часом ранее. — Братик твой из меня тут чудовище делает, потому что я ему на «огненную воду» не дала, а аппетиты у него, доложу тебе — барские. Не гляди, что тунеядец.
До мужа наконец, начало доходить, что произошло. Тем более, сын подтвердил, что тут устроил дядя Вася.
— Прости, Маша, — начал извиняться муж. — А Василий все так перевернул, что ты издеваешься над светлой памяти Маргариты.
— Петр, таким опустившимся людям, как твой брат, нельзя доверять, — вздохнула я. — И никогда не смей во мне сомневаться, хорошо?
Муж клятвенно пообещал, что такого больше не повторится.
Василий больше о себе не заявлял, ведь Петр позвонил ему и намекнул, чтобы больше не мутил воду.
Петр так же ежемесячно переводил матери неплохую сумму на содержание племянников, свекровь была очень благодарна. Я старалась не обделять Дашу и Вадика вниманием, дарила им на праздники отличные подарки, дети ведь не виноваты, что у них такой непутевый отец.
После очередного родительского собрания я вернулась домой задумчивая, это сразу понял Петр, начал задавать вопросы, в чем дело.
— Родительский комитет превзошел сам себя, — ответила я. — Они предложили в июне всем классом отправить детей на море.
Услышав слово «море», Андрей чуть ли не пустился в пляс:
— Урааа! Море, море! Я так давно о нем мечтал!
Мы с мужем переглянулись с улыбкой, почему бы и нет? Но я тут же озвучила сыну свои условия:
— Хорошо, Андрей, ты поедешь на море, но с одним условием. У тебя в конце года должны быть только «четверки» и «пятерки», понял?
— Конечно, — начал активно соглашаться сын и даже в подтверждение своих слов умчался подтягивать предметы.
— Ну, не так уж часто мы его и балуем, — задумчиво произнес Петр. — Пусть едет, набирается положительных эмоций.
Мы решили, что на море у нас будет отдельная копилка, с каждой зарплаты мы будем вносить в нее определенную сумму. В жизни семейства брата ничего не менялось, деверь упорно катился вниз, хотя мне кажется, что дальше уже некуда.
Андрей не нарушил своего слова, его учеба значительно улучшилась, вот что значит — хорошая и правильная мотивация. Я нарадоваться не могла, просматривая оценки в электронном дневнике:
— Молодец, Андрей Петрович. Если так дело дальше пойдет, то школу с золотой медалью окончишь.
Сын и сам вошел во вкус, даже начал участвовать в школьных олимпиадах, занимая призовые места. Все было бы просто отлично, если бы Петр не исполнил такое…
Приближался День рождения племянницы Даши. Я уже присмотрела ей в подарок красивое платье, хотела взять ее в магазин в выходные, чтобы не ошибиться с размером. Тут как раз в школьном чате посыпались сообщения, что нужно оплачивать путевку на море. Я решила забрать деньги из копилки, положить их на карту, а затем перевести одной из мам, ответственной за взносы.
Каково же было мое удивление, когда я увидела, что шкатулка с деньгами пуста. Я заглядывала внутрь, словно ожидая, что деньги появятся — таки в ней, а то что я вижу сейчас — это просто иллюзия.
В это самое время вернулся с работы Петр. Я тут же кинулась к нему:
— Петя, деньги пропали, то, что мы на море откладывали! Просто мистика какая-то.
К моему удивлению, Петр был совершенно спокоен, ни капли не удивился.
— Ты чего, милый, нас ограбили, а ты так спокойно на это смотришь? — я была поражена до глубины души.
И тут Петр изрек такое…
— Я купил племяннице дорогой велосипед, поэтому наш сын на море не поедет — Заявил муж
Хорошо, что Андрея не было в комнате, иначе я не представляю, что могло бы случиться с ребенком.
— Ты посмел взять деньги своего сына? — я начинала закипать, как электрический чайник. — Что ты наделал? Это же была его хрустальная мечта! Он даже плавать научился, в бассейн записался.
— Я как-то зашел в гости к маме, а там Даша, сидит, мечтает о велосипеде, пальчиком в экран телевизора тычет, — вздохнул муж. — Вот я и решил ее порадовать, она же мне не чужая.
— Если тебе племянница не чужая, то кто тогда твой сын? — мне было очень обидно, что супруг так подло поступил. — Какими глазами ты будешь смотреть на сына, что ты ему скажешь в свое оправдание?
— Надеюсь, он меня поймет, — пролепетал Петя. — Даша же его кузина.
— Он ради путевки сама себя превзошел, стал отличником! — не унималась я. — Если бы у твоего братца был такой характер, он бы не ходил по свету с протянутой рукой.
— Не переходи на личности, брата не тронь! — заверещал Петя. — У него такая ситуация в жизни, он просто не может с ней справиться.
— Знаешь что, добряк ты наш, — махнула я рукой. — Если тебе его дети дороже собственного сына, я тебя не держу, отправляйся жить к матери.
Муж ушел, словно я обидела его до глубины души, даже хлопнул дверью. Я же не могла себе позволить, что Андрей остался без своей мечты. Мир не без добрых людей, пришлось перезанять, влезть в долги, но путевку на море оплатить. Мальчик не виноват, что у него такой «благородный» отец.
Петра хватило ровно на неделю. После этого он мне позвонил, начал голову посыпать пеплом, мол, прости меня Машенька, был неправ. Я решила, что это не самый страшный грех, все еще можно исправить, а ребенка без отца оставлять нельзя.
— Давай так, милый, — сказала я мужу, когда он вернулся. — С этого самого момента мы будем помогать твоей родне ровно столько, сколько я скажу. Без фанатизма.
Петр энергично закивал головой. Помощь помощью, а в первую очередь нужно думать о собственных детях, как вы считаете? Нельзя подрывать их доверие в этой жизни.
