— Пап, ты правда уходишь? — голос тринадцатилетнего Матвея дрожал. Он стоял в дверях родительской спальни, наблюдая, как отец методично складывает вещи в огромный чёрный чемодан. *Тот самый* чемодан, с которым они всей семьёй ездили прошлым летом на море.
Андрей замер, держа в руках синий свитер — подарок детей на прошлое Рождество.
Его пальцы невольно сжали мягкую ткань.
— Матвей, послушай… — он запнулся, не в силах посмотреть сыну в глаза. — Иногда взрослые принимают сложные решения. Ты поймёшь, когда…
— Когда стану старше?! — горько усмехнулся Матвей. — Серьёзно, пап? Это всё, что ты можешь сказать?!
В коридоре послышались тихие шаги.
В дверном проёме появилась заплаканная Марина, прижимающая к себе младших – восьмилетнюю Алису в розовой пижаме с единорогами и шестилетнего Мишу, крепко обнимающего потрёпанного плюшевого медведя.
— Папочка уезжает в командировку? — пискнула Алиса, теребя кончик косички.
Тишина, повисшая в комнате, звенела как натянутая струна.
— Нет, солнышко, — тихо ответила Марина. — Папа… папа уходит от нас. Совсем.
— Как это – совсем? — Миша крепче прижал к себе медведя. — А кто будет читать мне сказку про драконов? Ты же обещал…
Андрей резко отвернулся к окну. Его плечи заметно напряглись.
— Дети, идите в свои комнаты, — Марина старалась говорить спокойно, но голос предательски дрожал. — Мне нужно поговорить с папой. *Наедине*.
— Нет! — внезапно выкрикнул Матвей. — Я имею право знать! Это из-за той женщины с твоей работы, да? Которая приходила к нам на корпоратив?!
Андрей резко обернулся:
— Откуда ты…?
— Я не слепой, пап! — в глазах Матвея блестели слёзы. — Я видел, как ты на неё смотрел! Как прятал телефон, когда она писала! Думаешь, я совсем маленький?!
— Матвей, — Марина положила руку ему на плечо. — Пожалуйста. Уведи младших.
Что-то в её голосе заставило его подчиниться. Он взял брата и сестру за руки, но у двери обернулся:
— Знаешь что, пап? Ты… ты предатель. И я тебя ненавижу!
Дверь захлопнулась. Из детской послышались приглушённые всхлипывания Алисы и тихий голос Матвея: «Тише, малышка, тише…»
Марина медленно подошла к окну.
За стеклом моросил мелкий дождь, размывая огни вечернего города.
— Помнишь, как мы познакомились? — вдруг спросила она. — Точно такой же дождь был. Ты одолжил мне свой зонт и проводил до дома…
Андрей молчал, механически продолжая складывать вещи.
— Пятнадцать лет, — Марина провела рукой по холодному стеклу. — Знаешь, что самое страшное? Я ведь чувствовала. Видела, как ты отдаляешься. Просто… не хотела верить.
— Марин…
— Нет, дай договорить! — она резко повернулась к нему. — Эта твоя *Кристина*… Она слишком молода! О чём ты думал?!
— Я влюбился! — выкрикнул Андрей. — Понимаешь? С ней я чувствую себя живым! Молодым! А здесь… здесь всё превратилось в рутину. Работа-дом-дети… Я задыхаюсь, Марина!
Она смотрела на него как на незнакомца:
— А я? Думаешь, мне не хочется чего-то нового? Я тоже мечтала о многом! Хотела заниматься дизайном, путешествовать… Но я выбрала семью. Выбрала нас. А ты… ты просто сбегаешь.
В детской что-то с грохотом упало. Послышался испуганный плач Миши.
— Вот и всё, что тебя ждёт с твоей Кристиной, — горько усмехнулась Марина. — Никаких «работа-дом-дети». Только *свобода*. Наслаждайся.
Она вышла, тихо прикрыв дверь.
Андрей остался один в комнате, где каждая вещь напоминала о пятнадцати годах совместной жизни: фотографии на стенах, детские рисунки, приколотые к пробковой доске, разноцветные заколки Алисы на туалетном столике…
…Следующие недели слились для Марины в один бесконечный серый день. Она двигалась как робот: подъём, завтрак, школа, работа, ужин, сон. Только иногда, глубокой ночью, позволяла себе плакать в подушку.
Матвей изменился. Исчез беззаботный подросток, любивший компьютерные игры и футбол во дворе. Теперь он вставал раньше всех, готовил младшим завтрак, проверял уроки.
— Мам, поешь, — говорил он, ставя перед ней тарелку с яичницей. — Ты со вчерашнего дня ничего не ела.
Однажды она застала его плачущим в ванной.
— Солнышко… — Марина прижала сына к себе. — Прости. Прости, что взвалила на тебя так много.
— Всё нормально, мам, — он поспешно вытер глаза. — Просто… я скучаю по папе. И ненавижу его одновременно. Как так может быть?
— Так бывает, милый, — Марина гладила сына по голове. — Чувства… они сложные. Противоречивые.
В тот вечер она долго не могла уснуть. Лежала, глядя в потолок, и думала о том, как незаметно её тринадцатилетний мальчик стал опорой для всей семьи.
Утром она впервые за долгое время внимательно посмотрела на себя в зеркало. Осунувшееся лицо, потухшие глаза, седые пряди в волосах… *Когда она успела так сдаться?*
— Мам, может… может нам к психологу сходить? — предложил Матвей за завтраком. — Всем вместе?
Марина замерла с чашкой кофе в руках. В голове словно щёлкнул переключатель.
— Знаешь что? Ты прав. Абсолютно прав.
В тот же день она записала их на семейную терапию. После третьего сеанса с психологом, Марина записалась на курсы веб-дизайна — впервые за пятнадцать лет решившись на что-то для себя.
Алиса, глядя на маму, тоже начала меняться. Однажды она притащила домой огромный альбом для рисования:
— Мам, смотри! Я нарисовала *нас*!
На рисунке была их семья: Марина, Матвей, Алиса и Миша. Они держались за руки и улыбались. Отца на рисунке не было.
— А папу… папу ты не хочешь нарисовать? — осторожно спросила Марина.
Алиса помотала головой:
— Нет. Он же выбрал *другую* семью. Значит, мы тоже можем выбрать… быть счастливыми без него?
Миша сложнее всех переживал отсутствие отца.
Он часто просыпался по ночам с криками, звал папу. В такие моменты Матвей всегда приходил к нему, обнимал, рассказывал истории.
— Ты знаешь, — сказал как-то психолог Марине, — ваш старший сын… он невероятно эмоционально зрелый для своего возраста.
— Слишком зрелый, — вздохнула она. — Иногда я боюсь, что отняла у него детство.
— Нет, — покачал головой психолог. — Вы дали ему возможность вырасти сильным. Но важно помнить: ему тоже нужна поддержка. Особенно сейчас.
Андрей пытался поддерживать связь с детьми.
Звонил по выходным, присылал деньги и подарки.
Но каждый разговор превращался в пытку.
— Как дела в школе? — спрашивал он Матвея.
— Нормально, — сухо отвечал сын.
— А что нового?
— Ничего.
Однажды он приехал без предупреждения. Стоял у порога с тремя большими пакетами подарков:
— Можно… можно мне войти?
Матвей, открывший дверь, смотрел на него холодно:
— Зачем? Думаешь, *подарками* можно всё исправить?
— Сынок, я…
— Не называй меня так! — взорвался Матвей. — Какой ты мне отец?! Отец не бросает свою семью ради… ради…
Он задыхался от слёз и ярости. В этот момент из комнаты выбежала Алиса.
— Папа? — она замерла, увидев его. — А… а ты насовсем вернулся?
Андрей опустил глаза:
— Нет, солнышко. Я просто… просто зашёл навестить вас.
— Тогда уходи, — твёрдо сказал Матвей. — Нам не нужны подачки. И ты… ты нам тоже не нужен.
Позже вечером Марина нашла Матвея в его комнате. Он сидел на подоконнике, глядя в темноту.
— Я правильно сделал? — тихо спросил он. — Что прогнал его?
Она села рядом:
— Знаешь… иногда нет правильных решений. Есть только *наши* решения. И мы учимся жить с их последствиями.
А жизнь тем временем шла вперёд. Марина всё больше времени уделяла веб-дизайну. Её первые заказы были маленькими и низкооплачиваемыми, но она чувствовала: это *её* путь.
Однажды ей попался сложный проект — сайт для IT-компании. Она билась над ним несколько дней, пока не решила обратиться за помощью на профессиональный форум.
Так в их жизни появился Денис.
Денис оказался совсем не таким, как Андрей.
Спокойный, немного застенчивый программист с добрыми глазами и мягкой улыбкой.
Он помог Марине с проектом, потом они начали созваниваться по работе, потом…
— Мам, а почему ты краснеешь, когда говоришь по телефону? — однажды лукаво спросила Алиса.
Марина смутилась:
— Вовсе я не краснею!
— Краснеешь-краснеешь! — захихикала дочь. — И улыбаешься как-то по-особенному!
Матвей внимательно наблюдал за этими изменениями. Однажды вечером он подошёл к матери:
— Мам, этот Денис… он тебе нравится?
— Матвей…
— Нет, ты не подумай, — поспешно добавил он. — Просто… ты стала чаще улыбаться. И… это хорошо.
Денис впервые пришёл к ним на ужин через три месяца общения. Принёс торт, который испёк сам, и конструктор для Миши.
— Мне сказали, ты любишь собирать роботов? — спросил он мальчика.
Миша недоверчиво посмотрел на коробку:
— А ты… ты умеешь их собирать?
— Ну, — улыбнулся Денис, — я больше по программированию. Но могу попробовать помочь, если хочешь.
Они просидели весь вечер над конструктором. Марина, наблюдая за ними из кухни, чувствовала, как что-то тёплое разливается в груди.
Алиса тоже постепенно оттаяла. Особенно после того, как Денис искренне восхитился её рисунками:
— У тебя настоящий талант! Знаешь, моя сестра преподаёт в художественной школе. Может, сходим к ней на пробное занятие?
Только Матвей держал дистанцию. Вежливо здоровался, отвечал на вопросы, но… не подпускал близко.
— Дай ему время, — сказала как-то Марина Денису. — Он… он слишком сильно обжёгся.
— Я понимаю, — кивнул тот. — И я никуда не спешу.
Перелом случился неожиданно. В день выпускного вечера Алисы из детского садика, Матвей заболел. Температура под сорок, жуткий кашель…
— Мам, идите без меня, — хрипел он. — Алиса так готовилась…
— Я не могу тебя оставить в таком состоянии!
— Я посижу с ним, — вдруг предложил Денис. — Если Матвей не против.
Матвей слабо кивнул. У него просто не было сил спорить.
Весь день Денис не отходил от его постели. Менял компрессы, поил чаем с малиной, рассказывал забавные истории из своей юности. А под вечер, когда жар наконец спал, Матвей вдруг спросил:
— Денис… а ты правда *любишь* маму?
— Правда, — просто ответил тот. — И вас всех тоже.
— А если… если встретишь кого-то помоложе? Поступишь как *он*?
Денис долго молчал, подбирая слова:
— Знаешь, Матвей… Настоящая любовь — это не только чувства. Это ещё и выбор. Каждый день выбирать этого человека, эту семью. И я *выбираю* вас. Каждый день.
После этого случая, Матвей начал понемногу открываться.
Стал советоваться с Денисом по поводу выбора университета. Позволил помочь с подготовкой к экзаменам.
А потом случилось то, чего никто не ожидал. Андрей попал в аварию.
— Ничего серьёзного, — сказал он по телефону Марине. — Просто… мне очень хочется увидеть детей.
Марина собрала семейный совет:
— Решайте сами. Я поддержу любое ваше решение.
— А ты что думаешь? — спросил Матвей у Дениса.
— Думаю, иногда людям нужно дать второй шанс. Не для них — для себя.
В больничной палате пахло лекарствами и несбывшимися надеждами. Андрей лежал бледный, с загипсованной рукой.
Увидев детей, попытался улыбнуться, но улыбка вышла виноватой.
— Вы… вы пришли, — его голос дрогнул.
Алиса крепко сжимала руку Матвея. Миша прятался за спину старшего брата.
— Да, — просто ответил Матвей. — Пришли.
Повисла тяжёлая пауза.
— Я… я так много хотел вам сказать, — начал Андрей. — Все эти годы…
— И что же? — спросил Матвей
— Что я был идиотом. Что променял настоящее сокровище на… на мишуру. Что каждый день жалею…
— А знаешь, что самое смешное? — перебил его Матвей. — Мы справились. *Без тебя*.
— Я знаю, — тихо сказал Андрей. — Я следил за вами в соцсетях. Вы… вы молодцы.
— А мама, — продолжал Матвей, — мама теперь известный веб-дизайнер. У неё своя студия. И… и она счастлива. С Денисом.
— Я рад за неё, — и это прозвучало искренне.
Алиса вдруг отпустила руку брата и подошла к кровати:
— Пап… а помнишь, как ты учил меня рисовать бабочек?
— Помню, солнышко, — глаза Андрея наполнились слезами. — Каждый день помню.
— Я… я принесла тебе свой новый рисунок. Хочешь посмотреть?
Миша, осмелев, тоже приблизился:
— А я… я робота собрал. Сам! Ну, Денис немного помог…
Матвей наблюдал за этой сценой, чувствуя, как что-то отпускает в груди. Не прощение — ещё нет. Но, может быть… понимание?
После того визита что-то изменилось. Не сразу, не резко, но… Миша стал иногда звонить отцу, рассказывать о своих роботах. Алиса отправляла фотографии новых работ. Матвей… Матвей всё ещё держал дистанцию, но уже без прежней горечи.
А потом Марина объявила новость:
— Денис сделал мне предложение.
Повисла тишина. Дети переглянулись.
— И… что ты ответила? — осторожно спросил Матвей.
— Я сказала, что должна сначала поговорить с вами, — Марина нервно теребила край блузки. — Это же… это касается всех нас.
Алиса первая бросилась обнимать мать:
— Мам, ты что, сомневаешься?! Денис же… он *наш*!
— Правда-правда! — подхватил Миша. — Он обещал научить меня программировать роботов!
Все посмотрели на Матвея. Он стоял, задумчиво глядя в окно.
— Знаете… — наконец произнёс он, — когда папа ушёл, я поклялся себе, что никогда не позволю никому занять его место. Но Денис… он не пытается *занять* чьё-то место. Он создал своё собственное. В наших сердцах.
Марина расплакалась. Матвей обнял её:
— Скажи ему «да», мам. Ты заслуживаешь быть счастливой.
Свадьба была скромной. Только самые близкие. Алиса нарисовала пригласительные. Миша спрограммировал маленького робота-официанта для подачи колец. Матвей был свидетелем.
А где-то в городе, в пустой квартире, Андрей листал старый семейный альбом. Фотографии хранили отголоски той жизни, которую он разрушил собственными руками. Жизнь его бывшей семьи продолжалась. Без него. Но, может быть, именно так и должно было случиться?
Потому что иногда самый важный урок в жизни – это научиться отпускать. И радоваться счастью тех, кого любишь, даже если ты больше не часть этого счастья.
