— С каких пор мне нужно заходить в магазин после работы? – прокричал Гриша из прихожей.
— Гришенька, прости! – Валя выбежала из кухни, вытирая руки полотенцем. – Это больше не повториться!
— Естественно! – Гриша резко бросил куртку на вешалку. – В следующий раз я просто не пойду! А пойдешь ты, после того, как я вернусь домой!
Надо же придумала, сообщение она мне прислала! Хлеба ей и молока! – Гриша агрессивно вдел ноги в домашние тапочки. – И где тебя носило, что ты в магазин не успела?
— Я на собрание ходила в школу, — опустив голову, произнесла Валя. – Там у них…
— Мне это не интересно! – перебил Гриша жену. – Ты занимаешься воспитанием дочери, вот и занимайся!
А вот ходить по магазинам – твоя святая обязанность и с тебя ее никто не снимал!
— Гришенька, миленький! – Валя подняла на мужа умоляющий взгляд, — Не кричи, пожалуйста! Перед собранием я не успевала, а после нужно было ужин готовить!
— Ну, надеюсь, с ужином все в порядке? – зло поинтересовался Гриша.
— Да, конечно! – закивала Валя. – Все уже готово!
— Хоть что-то в этом доме в порядке! – Гриша отстранил супругу с дороги и пошел в ванную комнату умываться.
И буквально через минуту:
— Валя, твою ты мать! Почему стиралка еще работает? Ты должна была уже все развесить! Когда оно сохнуть будет? – прокричал он.
— Гриша, ну я же говорила, что собрание… — отозвалась Валя.
— Ты теперь все на это собрание сваливать будешь? – он вернулся в коридор. – Из-за тебя, чтоб тебе, напора нет! Как мне теперь мыться?
— Я сейчас паузу нажму, — спохватилась Валя.
— Я тебя сейчас нажму! – буркнул Гриша и скрылся за дверью.
Валя тяжело вздохнула и пошла на кухню. Ощущение вины было привычным. И действительно из-за собрания она не успела постирать и забежать в магазин.
Но хоть ужин приготовила. А еще надо было как-то сказать, что в школу требуют занести пять тысяч на ремонт класса.
Валя, в принципе, сама работала. Но всеми деньгами рулил муж. И пять тысяч – это не сто рублей, которые Валя могла дать дочке на обед.
— Почему еще не наложила? – прикрикнул Гриша, выйдя из ванной. – О чем ты все время думаешь?
— Да, так, — Валя потупила взгляд. – Там на собрании…
— Мужа сначала накормить нужно, а потом собрания всякие будут! – крикнул Гриша, усаживаясь за стол. – Валя, мне дико интересно, что с тобой в последнее время происходит?
То у тебя собрание, то на работе тебя задерживают, то транспортный коллапс вселенского масштаба!
У меня закрались нехорошие подозрения! А не завела ли ты себе…?
— Ой, нет, что ты! – залепетала Валя. – И в мыслях не было! Гришенька, я люблю только тебя! А роднее тебя и нашей доченьки у меня во всем мире никого нет!
— Смотри у меня! – пригрозил Гриша. – Ты меня знаешь, я твоей матери скажу, а она церемониться не будет! Так и я потом еще добавлю!
— Прости, пожалуйста! – Валя прижала руки к груди. – Это просто так получилось! Но я буду очень стараться, чтобы так больше не было!
— Ладно, хватит комедию ломать! Корми давай!
— Ой, да! – Валя спохватилась и стала мужу наливать суп, заправлять салат и ставить под руку нарезанный хлеб.
— Мне руками есть? – возмущенно крикнул Гриша. – Валя, твою мать! Что у тебя с головой?
— Сейчас-сейчас, — заторопилась она и положила рядом с тарелкой ложку и вилку.
— Не та! – сквозь стиснутые зубы, прорычал Гриша. – Это невкусная ложка! Где моя?
— Никак не могу запомнить, — растерялась Валя. – Эта? – она показала другую ложку.
— Сфотографируй себе на телефон или тату на лбу набей! – Гриша выхватил ложку. – Тут рисунок на ручке! Неужели так сложно запомнить?
Все! Уйди, не мешай есть! У меня только от одного твоего вида аппетит портится!
Валя вышла из кухни, снедаемая чувством вины. Или другое чувство в ней сейчас брало верх? Глаз блестел как-то по-особенному…
Валя с детства привыкла чувствовать себя виноватой, даже если вина была не ее. И за это можно было сказать «спасибо» любезной маменьке, Дине Валерьевне.
А Дина Валерьевна была женщиной вспыльчивой, истеричной и скорой на решения. И еще она была женщиной властной. А командовать любила больше всего на свете. И в особенности, командовать мужчинами.
Поэтому мужчины рядом с ней не задерживались. Мужчины не задерживались, а подарки оставляли. И первым подарком стала Валя.
Сказать, что Дина Валерьевна обрадовалась этому подарку, нельзя. Но в роддоме не оставила и в детдом не сдала. А у нее прямым текстом спрашивали:
— Зачем тебе ребенок?
— А пусть будет! – отвечала она. – Это ж не какая-то безделушка! Глядишь и пригодится!
И действительно, пригодилась. Через десять лет Дина Валерьевна разродилась очередным подарком, а еще через два – еще одним.
До рождения брата и сестры у Вали жизнь не была усыпана розами, а после, превратилась в беспросветный мрак.
Первое и единственное чувство, которое сопровождало ее по жизни, стало чувство вины. То есть, при любом происшествии Валя назначалась виноватой, а потом следовало наказание.
А наказывали Валю за все!
За то, что мать в плохом настроении, за то, что посуда в шкафу расставлена не ровно, за то, что сквозняк. Так Дина Валерьевна назначала Валю виновной и в своих ошибках.
— Почему ты не предупредила, что холодильник пустой? Почему не сказала, что стирки гора? Мать не обязана разбираться в твоих уроках! Ты в школу ходишь, сама должна учиться!
А как Костя с Леной появились, так на Валю посыпались градом претензии, что она за детьми не усмотрела.
— Из-за тебя Костя простыл! Из-за тебя Лена отравилась! Из-за тебя крик стоит с утра до ночи!
А как братик с сестричкой чуть подросли и озорничать начали, так и за их проказы наказывали только Валю.
А если она пыталась объяснить, что это младшие, ее обвиняли в гордыне и наказывали еще за пререкание.
Не жизнь, а сказка! Чем дальше, тем страшнее!
И какое будущее ждало девушку со сломленной психикой? Конечно же, безрадостное. А усугублял ее положение тот факт, что мать ее хорошо люди знали, и связываться не хотели.
Были у Дины Валерьевны какие-то связи со странными личностями, которые могли наделать бед, а потом отмазаться «белым билетом».
Может показаться, что действия происходят в веке девятнадцатом. Но – нет! Небольшой городок при большом комбинате, посреди бескрайних лесов.
Жители шутили даже, что тут еще царя-батюшку помнят!
Ни прогрессивные идеи этих мест не коснулись, ни законы о правах человека. А рассчитывали люди только на себя, не ища поддержки социальных служб.
— Замуж буду тебя выдавать, — сказала как-то Дина Валерьевна дочери. – Человек есть хороший, а у того сын одиночеством страдает. Будешь ему хорошей партией!
— А если он мне не понравится? – робко спросила Валя.
— Значит, ты должна сделать все, чтобы понравился! Если я этого человека не уважу, у меня будут проблемы! А если твой брак расстроится, ты просто представить не можешь, что я с тобой сделаю!
Дина Валерьевна по части рукоприкладства была тем еще специалистом. На Вале могло не быть ни одного синяка, а ходить и дышать могла только через силу.
И вот, что странно, младших детей Дина Валерьевна никогда не наказывала.
Спустя годы, став женой Гриши, Валя узнала, что ее отца мама ненавидела, а отца Лены и Кости продолжала любить.
Но к делу это не относится, а Валю ждала свадьба.
Валя мечтала, что выйдя замуж, она наконец-то, избавится от тирании матери. Сможет вздохнуть свободно. А если муж ей не понравится, то за свое освобождение она его обожать будет!
— Послабление режима!
Именно так Валя могла назвать свою замужнюю жизнь.
Если мать ее без присмотра на улицу не выпускала, то молодой муж не только выпустил, но еще и потребовал, что Валя нашла себе работу.
— Я не собираюсь все тащить на себе! А ты здоровая, сильная, способная! О таких работницах только мечтать!
А еще в обязанность Вали было поставлено хождение по магазинам.
— Буду я еще всякими глупостями заниматься! Покупки – это женская тема! – говорил Гриша. – Я тебе даю деньги на покупки, а дальше – сама!
Но чтобы в доме всегда все было! И еда, и одежда, и прочие принадлежности! И запомни, я все буду проверять! Так что, каждый поход в магазин должен венчаться чеком!
Именно в магазине Валя работу и нашла.
Сначала устроилась уборщицей, потом подменила пару раз продавщицу. А хозяин ввел ее в штат.
— Ты хорошо с покупателями говоришь! Они себя главными чувствуют! И они это любят! Ты хорошо продаешь!
А по поводу семейной жизни, так в Валиной реальности исчезли избиения.
Гриша кричал, упрекал, унижал, поносил последними словами, но никогда не бил.
Если сравнить с тем, как Валя жила раньше, так она в рай попала.
Не успела Валя прижиться в магазине, ушла в декрет. Родила дочку.
Гриша порадовался статусу отца, но от ребенка дистанцировался. А как только удалось ее пристроить в детский сад, Валю сразу же отправил обратно на работу.
И катилось колесо времени, глотая годы, пока в магазине, где работала Валя, не появилась новая продавщица. Молодая, озорная, наглая и свободолюбивая. Одним словом – Ангелина.
— Я вот понять не могу, чего ты перед всеми извиняешься? – спрашивала она у Вали. – Пришли они за покупками, выбрали, оплатили и в добрый путь!
Ну, скажи ты им «Спасибо, приходите еще!» Чего ты после каждой фразы свое «простите!» давишь?
— А если что-то не так? – отвечала Валя. – Вдруг товар не тот? Или не на том месте? А может, цена выросла? Мы же им продаем! А чья это вина?
— В любом случае, не наша, — ответила Ангелина.
— Но продаем же мы! – настаивала Валя.
— Ты не хозяин магазина, и не бухгалтерия! Это они цены устанавливают! А покупателя никто не заставляет покупать, что он не хочет!
Взял? На кассу принес? Значит, хотел купить именно это! А про расстановку товара мы вообще не отвечаем! На этот счет специальные люди наняты!
— Но мы же с покупателями в контакте, а не директор с бухгалтерией! А покупатель должен уходить довольным! – объясняла Валя ситуацию со своей колокольни.
— Слушай, ты контуженная или блаженная? — спросила Ангелина.
— Прости, — тихо произнесла Валя. – Я не хотела тебя обидеть!
— Чего? – Ангелина тихо стекала по прилавку. – Это я тебя оскорбляю, а ты у меня за это прощение просишь?
Слушай, а ты у доктора не проверялась? Может, тебе шифер пора перекрыть?
— Прости, пожалуйста! – чуть не плача, произнесла Валя.
— Опять «прости»! – всплеснула Ангелина руками. – Валька! Соберись! Где твое достоинство?
Работая вместе, Ангелина докопалась до сути. И вот тогда она была взбешена до крайности.
— Тебя просто затуркали! Задавили морально! Ты должна понять, что ты человек, который имеет право на все, что и другие люди! А если тебя унижают, то такие люди тебе не нужны!
— А что я могу сделать? – плакала Валя. – Это сидит в глубине меня! Я не могу иначе!
Полгода Ангелина вправляла Вале мозги на место. Недаром же она, перед тем, как поехать за молодым мужем в этот медвежий уголок, три года на психолога училась.
А Валя сопротивлялась, потому что для нее картина мира, что транслировала Ангелина, казалась дикой.
По капельке Ангелина продавливала Валю. Так и Валя стала замечать, что извиняться по привычке продолжает, а вины больше не чувствует.
И настало время дать отпор.
— Где тебя черти носят? – крикнул Гриша, расправившись с супом. – Второе подавай!
Валя вернулась на кухню, забрала тарелку и поставила ее в мойку, а мужу подала второе. Сама же стала мыть посуду.
— Ты сбрендила! – прикрикнул Гриша. – У тебя полотенце в раковину упало! Чего ты его там полощешь?
И тут он откусил кусок котлеты. Откусил и сразу же выплюнул.
— Фу! Гадость какая! – скривился он. – Почему не посолила? У нас что, соли нет?
— Соли нет, — Валя резко повернулась и прижала основательно промокшее полотенце к своему лицу. – Перец есть!
И разрядила баллончик прямо мужу в лицо. А пока тот откашливался и тер руками глаза, истошно матеря Валю, она спокойно открыла форточку, чтобы ароматы выветривались, взяла мясницкий нож, приставила к горлу Гриши и тихо сказала:
— Это прием самообороны! Всего лишь перцовый баллончик. А то, что ты в приступе раз пять на ножик напоролся, никто расследовать не станет! Несчастный случай!
Гриша обмер и даже перестал тереть слезящиеся глаза.
— Я сейчас дочку собираю, вещи, документы и деньги. А потом спокойно ухожу! А если ты решишь мне помешать, то убивай сразу, потому что несчастный случай с тобой когда-нибудь да случится! Понял меня? Кивни!
Гриша осторожно кивнул.
— А матери передай, если искать будет, то и для нее у меня несчастный случай припасен!
Ангелина встретила у подъезда. Помогла с вещами. А потом вокзал, поезд и «Здравствуй новая жизнь!»
— Совсем не страшно говорить «нет», если ты не согласен! – сказала Ангелина на прощание. – И как надо говорить?
— Твердо и решительно! – уверенно ответила Валя.
А с Диной Валерьевной потом несчастный случай произошел. Нет, не Валя ей в этом помогла. Гриша нажаловался папе, а папа предъявил за психопатку в роли жены.
В любом случае, все решили оставить Валю в покое. Даже с разводом Гриша согласился и с алиментами, что назначил суд. Только бы больше не встречаться!
