— Сегодня мы провожаем на заслуженный отдых нашу дорогую, уважаемую Серафиму Петровну, — начальник бухгалтерского отдела, подошел к новоиспеченной пенсионерке, пожал ей руку, вручил букет, конверт с деньгами, лейку и набор садовода: совок, грабельки и тяпку. — Я знаю о вашей мечте — выйдя на пенсию, поселиться на даче. Теперь самое время превращать мечту в реальность.
Он захлопал в ладоши, весь отдел подхватил, и Серафима Петровна прослезилась.
— Нам будет вас не хватать, — послышалось со всех сторон. Женщина только отмахивалась, утираясь носовым платочком.
«Вот и всё!» — подумала Серафима, — «Наконец-то не нужно вставать в шесть утра, трястись в набитой маршрутке, слушать заунывные совещания. Ура! Свобода!» Слезы радости снова брызнули из глаз и были расценены, как нежелание уходить.
— Нет, если хотите, можете остаться, у нас работа для вас всегда найдется! — обрадовался начальник.
«Боже упаси!» — промелькнуло в голове у женщины, а вслух она сказала:
— Я бы с удовольствием, но земля зовёт! Пора привыкать к ней.
Кто понял — рассмеялись, кто нет — закивали головой.
Дача у Серафимы Петровны была недалеко от города. Она любила там бывать на выходных. Иногда и отпуск проводила там, выращивала овощи, подрезала кустарники, перекапывала землю или просто ничего не делая. Очень это вдохновляет — ничего не делать, когда никто не стоит над душой, не зудит о пользе ручного труда.
Муж у Серафимы пять лет, как помер. Дети давно выросли и уже обзавелись своими детьми. У дочери родились два сына, у сына — две дочери. Вот такая несправедливость!
Серафима Петровна даже пошутила один раз.
— Поменяйтесь уже, что ли, — смеясь, она сказала дочери, когда узнала, что у той родился второй мальчишка, — ты себе девочку у брата возьми, а ему этого отдай.
— Ха-ха, как смешно, мама, — не оценила шутку дочь.
Дети приезжали иногда к Серафиме на дачу, привозили внуков. За два дня бабушка уставала, как за целый месяц на работе. Ведь всех надо накормить, а чтобы накормить — натаскать воды с колонки, накупить продуктов, приготовить. Потом помыть за всеми посуду. Ни сын, ни дочь ни разу не изъявляли желания привезти матери провианта, помочь по хозяйству.
— Мама, мы всю неделю пашем, как проклятые, а ты хочешь, чтобы мы еще и тут работали? А отдыхать, когда? — заявили они в ответ на её просьбу помочь ей по хозяйству. Или хотя бы покормить своих детей.
— Ну ты даёшь, мать, — удивился сын, развалившись в гамаке, подвешенном между двумя яблонями. — Сами мы их и дома могли покормить! Мы их специально к тебе привезли, чтоб вы пообщались. Вы ведь только по праздникам видитесь. Так хоть здесь прояви свою заботу.
Против внуков Серафима ничего не имела. Детки были потешные, шебутные. Вели себя прилично, по крайней мере, при родителях. И она всегда с радостью принимала их у себя.
Вечером позвонила дочь.
— Привет, мама! Ну, как всё прошло? Что подарили?
— Да нормально прошло. Цветы подарили, — Серафима не хотела даже думать о работе. Тридцать лет отдала бухгалтерии. Всё, надоело уже.
— Жмоты! Не могли что-нибудь посущественнее подарить? — хмыкнула дочь.
— Что, например? Железного коня с крыльями? — хохотнула Серафима Петровна. — Спасибо, не надо! Мне леечку подарили для дачи и совочек. Так что, я вполне довольна!
— Кстати, о даче! Мама, мы тут с братом подумали, ты ведь сейчас не работаешь, будешь на даче все лето жить. Мы хотим тебе детей привезти на каникулы. И они свежим воздухом подышат, и тебе помощники будут.
— Я даже не знаю, они ведь никогда одни без вас не оставались у меня, — засомневалась Серафима Петровна. — А случись что?! Мне ведь потом головы не сносить!
— Господи, мама, что там может случиться? — дочь начала убеждать Серафиму. — Посадят занозу или крапивой обожгутся? Так это они и дома могут. Ты там раньше времени в панику не впадай. Ну что, договорились?
— Ох, что-то неспокойно мне, — вздохнула Серафима Петровна.
— Спасибо, мама! До встречи тогда! — протараторила дочь и отключилась поскорей, пока мать не передумала.
Дача встретила хозяйку цветущими яблонями и черемухой. Постояв немного на улице, вдыхая черемуховый дух, Серафима занялась уборкой в доме. За зиму здесь накопилась пыль, да и проветрить не мешало.
Открыв окна, она взяла вёдра и собралась за водой, как снаружи послышался звук подъехавшей машины, потом детские голоса и в дом ввалилась куча ребятишек. Серафима даже не смогла их сразу сосчитать. Но тех было, явно, больше чем она ожидала…
— Привет, мама, — следом за детьми вошли дочь и сын Серафимы, — Вот, привезли тебе на каникулы, как договаривались.
— У вас что, пополнение, о котором я не знаю? — удивленно посмотрела на детишек Серафима.
— А! Это друзья у наших, — махнула рукой дочь. — Мы подумали, чего им дома сидеть?! Пусть все вместе отдыхают. Всё под присмотром.
— А к моим попозже подъедут, — сын погладил по голове, подбежавшую дочурку.
— То есть, это ещё не все? — ужаснулась Серафима Петровна.
— Да ладно, чего ты так пугаешься, где четыре, там и восемь! — хохотнул сын.
Серафима только качала головой, так она поняла, что значит — потерять дар речи.
— Ну, мы поехали, — дочь помахала рукой своим мальчишкам, крикнув на прощание: «Слушайтесь бабушку!»
— Давай, мам, пока! — сын тоже махнул своим. — Остальных к вечеру жди.
Дети выскочили на улицу, проводить родителей.
Радовало Серафиму одно: помощников, действительно было много.
— Вот сейчас и водички принесут и траву вокруг дома повыдирают, — выходя в сад, вслух рассуждала хозяйка дачи. Внукам было десять и двенадцать. Внучкам семь и одиннадцать. Вполне дееспособные молодые люди, считала она. Друзья старшего внука были того же возраста.
На улице никого не было.
— Дети! Вы где? Ау? — Серафима огляделась. Тишина становилась гнетущей. Женщина забеспокоилась.
— Дети! Это не смешно! Выходите, сейчас же! — она разволновалась, давление подпрыгнуло.
— Аааа! — выскочили внуки и их гости с дикими воплями, что у Серафимы чуть инфаркт не случился. Она схватилась за сердце и навалилась на стену дома.
— Что ж вы делаете, окаянные! — покачала головой, придя в себя.
— Бабушка, ну ты что?! Смешно же! Видела бы ты себя, как ты подпрыгнула! — хохотал старший внук. Остальные хохотали вместе с ним.
— А если бы у меня разрыв сердца случился? Что бы вы тут одни делать стали? — сердито посмотрела на старшего Серафима.
— Да ладно, не случился же! — отмахнулся тот. — Ба, мы есть хотим!
— Ну так вот вам ведра, сходите на колонку, воды принесите. Вас вон сколько, мне одной столько не натаскать.
— Фи, я что, для этого на каникулы сюда приехала, чтобы воду таскать? — отозвалась старшая внучка, младшая молча смотрела на остальных, но вид у неё был серьёзный и сосредоточенный.
— Знакомая песня, — усмехнулась Серафима. Быстро же дети перенимают манеры родителей.
Дети разбежались кто куда, старшие сосредоточили внимание в телефонах, младшие бегали по саду.
Серафима поглядела на это и тоже присела в саду на лавочку.
Спустя полчаса дети поняли, что бабка-то еду не готовит!
— Ба! Мы есть хотим! — напомнили внуки.
— Я тоже, — пожала плечами она.
— Ну так давай! Накрывай стол к обеду!
— А вы воду принесли? Пока нет воды, нет и еды.
Ребята переглянулись. Было очевидно, что бабушка не шутит.
— Да ладно, пацаны, нетрудно же принести воды, — вступился за Серафиму один из друзей внука, старший. — Жрать-то, и правда, охота!
— Логично, — подбодрила того хозяйка дачи, — Вёдра вон стоят. Есть поменьше. Есть побольше.
Подростки похватали ведра и пошли. При этом один из мальчиков, младший сын друзей всё же, фыркнул, и сел на лавку.
— Стойте, стойте! — остановила их уже в калитке Серафима. — Куда? А мне дома кто поможет? Девочки, у меня на вас вся надежда!
— Вот еще! — возмутилась снова старшая внучка, — С какой стати? Мама сказала, что мы должны отдохнуть, окрепнуть, набраться сил. А где тут сил набраться, если ты нас работать заставляешь?
— Точно. Я тоже не хочу работать! — подхватил сын друзей, сидящий на лавке. Он был пухлым и ленивым.
— Ну, если вы работать не будете, то и есть не будете. Знаете же поговорку: кто не работает, то не ест! Тогда, точно окрепнуть и сил набраться не получится. А всем, кому не нравится, добро пожаловать в город! У нас тут «добровольно —принудительные» отношения, — Серафима отвернулась от компании и пошла в дом. Сзади послышался смешок. Хихикали над внучкой и ленивым другом.
— Я всё равно папе и маме скажу, что ты эксплуатируешь детский труд, — бубнила под нос девчушка, но пошла за бабушкой. Следом поспешила младшая. А мальчик остался сидеть в саду, пока его товарищи убежали за водой.
— Ну, ну! — усмехалась только Серафима.
Дома она выдала сестрам ведро картошки, налила в таз воды, что еще оставалась в доме.
— Нужно сперва хорошо помыть, потом я почищу, — выдала указания бабушка.
— Она же грязная! — воскликнула старшенькая, с ужасом глядя на коричневые клубни.
— Она же в земле росла, — младшая смотрела на сестру, как на глупенькую, — Потому и грязная.
— Умничка ты моя. — погладила её бабушка по голове. Старшая снова фыркнула, но принялась мыть, вслед за младшей.
Серафима пошла делать ревизию холодильника. Связка сосисок, помидоры с огурцами тоже пришлось купить в супермаркете. Своим то еще расти и расти. Три банки тушенки, одна курица. Дня на два должно хватить. Крупы в шкафу есть, молоко в местном магазинчике нужно взять будет. Жить можно, а там родители пусть суетятся.
Она совсем забыла, что еще должны подвезти парочку отдыхающих, и вспомнила только тогда, когда к калитке подкатила иномарка, из которой вышла деловая мадам и две девчушки, одного возраста со старшей внучкой.
— Девчонки, привет! — внучка бросилась к подружкам обниматься.
— Это у вас тут на лето детей оставляют? — мадам оглядела сперва Серафиму, потом её домишко и весь участок, в целом. — М-да, не отель, — скривила он рот.
— Простите, это ваши девочки? — Серафима Петровна показала на новеньких.
— Одна моя, вторая — подруги моей, а какое это имеет значение? — удивленно вскинула бровь мадам.
— А вы продукты не захватили с собой, случайно? — сложив на груди руки, в упор посмотрела на неё хозяйка дачи.
— Продукты? А зачем? — удивилась мадам.
— Чтобы кормить вашу и не вашу девочку, — резко ответила Серафима, — Или вы считаете, что у меня тут благотворительный центр? Вообще-то, я пенсионерка и к олигархам отношения не имею. Мне бы своих, дай Бог, прокормить.
— Да что ж такое?! — возмутилась мадам. — Мне сказали, что дети тут отдохнут.
В этот момент из дома выскочил друг старшего внука.
— Тетя Сима, мы картошку помыли и почистили! Что дальше?
— Какие молодцы! Сейчас иду, — Серафима повернулась было, уйти.
— Это что, дети у вас сами картошку чистят? — опешила мамаша.
— Они ещё и воду носят, и дрова колют, и печку топят, — хмуро пошутила бабушка.
— Девочки, мы уезжаем! — закричала мадам.
— Ну мама! — выскочила дочь владелицы иномарки. — Можно мы останемся?!
— Вы что?! Вас же тут работать заставят! — мамаша опешила. — Ты же дома палец о палец не ударишь, а тут работать захотела?!
— Я буду работать! Мы будем работать! — заканючила дочурка.
— Ладно. Что вам привезти? — насупившись, поинтересовалась мадам у Серафимы.
Та, недолго думая, составила ей список продуктов. Забрав листок со списком, мадам укатила Вернувшись через час, она открыла багажник.
— Дети, разгружайте машину, — крикнула Серафима подросткам. Те уже пообедали и вальяжно развалились кто где.
— Мы наелись, нам тяжело, — заявила старшая внучка. — Бабушка, может, ты сама всё принесешь?
— Я считаю до трёх, кто останется в доме — едет на этой машине домой.
— Я поеду. Мне работать неохота, и вообще, деревня это не мое, — Внезапно один из особо ленивых и избалованных мальчиков, сын друзей, поднял руку. Серафима видела, что пока другие выполняли задания, он предпочитал сидеть в стороне. А вот ел он больше всех!
— Замечательно. Кто еще хочет освободить бабушку от забот?
Остальные дети не изъявили желания уехать в город, понимали, что немного потрудиться даже весело, и что работы не так уж и много. Серафима была хоть и строгой, но доброй, да и на озеро очень хотелось пойти!
Так у них и повелось. Серафима отдавала указания, недовольных грозили выселить. Но уезжать никому не хотелось. Воздух был, и правда, чудесный, озеро за дачами чистое и теплое, зелень с грядок крепкая и сочная, а какие бабушка пекла блинчики! Просто объедение. Но главное, все друзья вместе!
Семь детей и Серафима смогли разместиться в доме и на веранде.
— Мама, привет! — позвонила через неделю дочь Серафимы. — Ну, как вы там?
— Да никак, все с голоду померли, — ответила мать.
— Не смешно, — вспыхнула дочь.
— А я и не смеюсь. Вы что, продуктов нам привезли? Или что, мать у вас меценат? Ораву такую мне на шею посадили! Вырастила на свою голову оболтусов! Дети хоть, Слава Богу, ваши, поддаются еще трудовому воспитанию, — сердито отчитывала Серафима непутевую дочь.
— Что ж ты ничего не сказала? — обиженно мямлила в трубку мать двоих сыновей.
— А свои мозги ветром выдуло? — Серафима устала удивляться, что такие элементарные вещи нужно объяснять. — В общем так: детям нужны фрукты, мясо, картошка, молоко, масло, хлеб, можно конфет привезти. Поощрять буду. До вечера не привезете — получите всех обратно. Ясно?
И не дожидаясь ответа, положила трубку.
Вечером к дому подкатили три машины. На одной — сын с дочерью, на второй мадам, на третьей родители мальчишек — друзей внуков Серафимы.
— Ишь, всполошились! — усмехнулась хозяйка дачи, по совместительству воспитательница летнего трудового лагеря.
Обеспокоенные родители под завязку забили холодильник, холодный погреб и овощные короба.
За неделю их дети загорели и даже повзрослели.
— Серафима Петровна, а можно к вам еще ребят привезти? — подкатили к Серафиме родители мальчишек, пряча глаза.
— Как построите мне пристрой к дому или второй этаж, так и привозите, — сказала как отрезала та, после чего крикнула:
— Дети! Час земли!
Молодежь высыпала на участок, распределилась по грядкам, и оттуда весело полетели сорняки.
