— Этот ребенок нам не нужен, избавься от него, — холодно приказал муж.
— Леша, скажи хоть что-нибудь, а то я могу подумать, что ты не рад.
Катя неуверенно улыбалась, глядя на мужа.
Вообще-то, пока она шла домой из клиники, то представляла себе совсем не такую реакцию. В ее воображении муж, услышав новость, подхватывал ее на руки и пускался в пляс, кружась по всей квартире… Ну или как-то так. Реальность настолько не совпадала с ее представлениями, что женщина растерялась.
— Мы же хотели этого, разве нет? — она заглядывала ему в лицо, пытаясь понять, что он думает.
— Хотели, — мрачно признал муж, по-прежнему без тени улыбки, — но это было давно…
— Что ты хочешь сказать? — непонимающе сдвинула брови женщина. — Мне казалось, мы это обсуждали с самого начала, у нас будет трое детей, мы купим загородный дом и …
—Я помню, что мы обсуждали, — перебил ее муж.
Его взгляд был серьезным и холодным.
— Но, как я и говорил, это было давно. Сейчас у нас уже есть сын и дочь. И этого, мне кажется, вполне достаточно.
— Но я не понимаю… — Катя растерянно прижала руки к щекам. —Ведь он уже есть, третий малыш… Ну, то есть, его пока нет, но он скоро появится…
От волнения она путалась в словах, на глаза наворачивались слезы.
«Только не реви!» — говорила она себе. — «Ничего не случилось, он просто не ожидал, вот и все. И вообще, это всего лишь гормоны, никакой драмы…»
— Ты должна позаботиться о том, чтобы он не появился, — обронил муж, и женщина не сразу поняла, что он действительно это произнес.
— Что?
— Я говорю, избавься от него. И поскорее. Насколько я понял, срок пока позволяет, но скоро будет поздно.
Его голос звучал так холодно, что женщина невольно содрогнулась. Она инстинктивно прикрыла руками пока еще плоский живот и покрутила головой.
— Нет… Ты не можешь говорить такое всерьез…
— Да что за цирк, Кать? — поморщился Алексей.
Он вдруг ожил и сделался очень подвижным, заходил по комнате, перекладывая с места место попадавшиеся под руку предметы, и жестикулировал.
— Ты так реагируешь, как будто это что-то из ряда вон! Сейчас это вполне безопасная и доступная всем манипуляция! Тысячи женщин делают это во время обеденного перерыва и не парятся!
Катя стояла молча, ошеломленная не только его реакцией, но и глубокими познаниями по части женской физиологии вообще и некоторых процессов в частности.
— Ну ты сама подумай, куда нам еще третий ребенок? У нас уже есть двое, которых надо кормить, одевать, возить в отпуск! Одни только их постоянные простуды и твои больничные пробивают огромные дыры в бюджете! А теперь ты хочешь родить третьего и перейти на пособия?
Он ходил из угла в угол, и у Кати, следившей за его перемещениями, начала кружиться голова.
— Да, я помню, что мы мечтали о большой семье и своем доме, но время идет, и все меняется. Дом нам пока купить не удалось, и я не уверен, что он светит нам в будущем.
— У нас и квартира неплохая, вообще-то, — выдавила жена.
Алексей поморщился.
— Три комнаты — это неплохая квартира для пятерых? Ну что ты говоришь?
— Будет еще материнский капитал, — напомнила она мужу, хватаясь за соломинку. — Может, у нас еще все получится. В конце концов, мы еще молодые…
— И что? Ты хочешь потратить остатки молодости на пеленки и детские вопли? Неужели тебе не хочется съездить в путешествие? Сейчас мы можем оставлять детей с твоей или моей мамой, а этот новый ребенок еще долго не позволит никуда выехать. Да и потом, когда он подрастет, их будет уже трое, вряд ли кто-то возьмет на себя заботу о такой ораве.
Катя слушала и вроде понимала правоту мужа, его доводы не казались ей надуманными и поспешными, но ведь этот ребенок уже был…
— Я согласна родить и вырастить еще одного ребенка, если речь идет о моем желании, — как можно тверже сказала она.
— Ну а я нет! — вдруг окрысился муж. — Я не согласен! Вообще-то, это и мой ребенок, значит, ты должна учитывать и мое мнение!
— Но, Леша, прошу тебя, подумай…
— Да не о чем тут думать! Я все сказал! Избавься от него!
Следующие дни потекли в угрюмом молчании и старательных попытках не встречаться глазами. Они бросали друг на друга только один взгляд вечером, когда встречались после работы. Он вздергивал подбородок, как бы спрашивая, сделал ли она то, что должна. Она коротко мотала головой, показывая, что нет.
Дети, пятилетний Сережа и трехлетняя Машенька, замечали напряженность родителей, часто капризничали и плохо спали по ночам.
— А ты чего это, Катерина? Не заболела ли? — остановила ее на лестничной площадке баба Настя, соседка с нижнего этажа.
— Нет, баб Настя, устала просто.
Катя несла на руке дочку, другой вела по ступенькам Сережу. На сгибе локтя висел пакет из продуктового магазина.
— А чего же Лешка-то твой тебе не поможет? — пытливо заглядывала в глаза соседка. — Тебе, чай, тяжести таскать вредно.
— Откуда вы знаете? — вскинула на нее глаза женщина.
О своем положении она никому не говорила, по фигуре еще ничего заметно не было.
— Ох, девка… — вздохнула соседка. — Я уже девятый десяток разменяла, пятерых детей вырастила и полтора десятка внуков, так неужели я не пойму, когда женщина в положении?
Катя опустила взгляд, чувствуя, как наворачиваются слезы. Она поставила на пол запротестовавшую Машу, пристроила пакет, потянулась в карман за носовым платком.
— Да что ж такое-то? — забеспокоилась баба Настя, увидев, что с ней происходит. — Или тебя обидел кто?
Голос бабы Насти был сочувственным, взгляд ласковым, теплая рука лежала на ее плече, и Катя разрыдалась.
— Он его не хочет, баб Насть! — плакала бедная женщина. — Леша не хочет этого ребенка!
Она рыдала, не сдерживаясь и совершенно позабыв, что стоит посреди подъезда, и за каждой дверью ее внимательно слушают, кто-то с сочувствием, кто-то с любопытством, а кто-то со злорадством…
— Да ты не плач, милая, — спохватилась соседка. — Пойдем-ка, я тебя провожу, помогу поклажу твою донести.
Она подобрала с пола пакет и потянула Катю за руку в сторону ее квартиры. Дети, увидев мать плачущей, тоже захныкали. Вся процессия, рыдая и всхлипывая, под добродушные комментарии соседки двинулась к квартире…
— Ты что это творишь?! — зло шипел Алексей, уперев руки в бока.
Муж только что вернулся с работы, и вид у него был сердитый. Они сидели на кухне, плотно прикрыв двери, чтобы не тревожить возившихся в детской малышей.
— Ничего… — тихо проговорила Катя, отвернувшись к окну.
— А почему весь подъезд в курсе, что ты бедная и несчастная, а твой муж – тиран и негодяй? Почему у меня сосед со второго этажа, имени которого я даже не знаю, спрашивает, не нужна ли нам коляска?
Катя молчала, утренний инцидент в подъезде имел, похоже, больше свидетелей, чем она надеялась.
— Почему баба Настя смотрит на меня таким взглядом, как будто я враг народа? Ты все разболтала?!
— Я ничего не говорила, Леша… — неловко оправдывалась жена. — То есть, я сказала, но только бабе Насте… И то я не хотела, оно само так вышло…
— Да что ты там лепечешь, бога ради! — повысил голос муж.
Веселый гомон в комнате сейчас же затих, и мужчина снова перешел на шепот.
— Я тебе велел сделать что нужно, а ты все чего-то ждешь! И при этом распространяешь слухи! Неужели нельзя просто решить проблему и не усугублять все еще больше?
Алексей приблизил рассерженное лицо к ее лицу.
— Если ты не можешь вести себя нормально, я тебя закрою в квартире, честное слово! Посажу под замок! Я сам запишу тебя на прием в клинику и отвезу туда. А потом делай что хочешь, хоть конференцию созывай!
Он схватил ее за локоть и поволок по коридору в их спальню. Там он бросил ее на кровать и сказал:
— Посиди тут и подумай, как мы будем жить дальше!
И вышел, плотно закрыв за собой дверь. Катя слышала, как он что-то спросил у детей преувеличенно ласковым голосом. Она не боялась, что он их обидит, Алексей был все же хорошим отцом. Оттого она еще больше не понимала, почему он так настроен против этого малыша.
Думая об этом, женщина опять заплакала и зарылась головой в подушки. Так она и заснула.
Проснувшись, Катя не сразу поняла который час, увидела темноту за окном, услышала тишину в квартире и поняла, что уже поздно. Возни малышей не было слышно, значит, Алексей уложил их спать.
Закутавшись в покрывало, женщина, стараясь двигаться тихо, вышла из спальни. Она думала застать мужа спящим на диване и прошмыгнуть мимо него на кухню, но неожиданно услышала тихий разговор. Поняв, то звук доносится как раз из кухни, Катя тихонько подошла и затаилась под дверью. Что она хотела услышать, было загадкой для нее самой.
— Нет, — говорил Алексей, — ты все неправильно поняла.
В голосе мужа слышалась усталость. По его интонациям и паузам было понятно, что говорит он по телефону.
— Не истери, пожалуйста, — сказал он отрывисто, — никто не собирается расставаться. Все будет так же, как и раньше, будем встречаться на квартире трижды в неделю, я все еще типа хожу в спортзал.
Возникла пауза, и муж снова заговорил.
— Да не будет никакого младенца, говорю тебе! Успокойся! Мне Катька плешь проедает каждый день, а теперь еще и ты взялась?
В голос мужа звучало раздражение. Катя откупила на шаг от двери, боясь, что он услышит ее громкое дыхание и выглянет в коридор.
— Если ты возьмешь себя в руки и перестанешь рыдать, я к тебе спущусь, и мы поговорим. Бабка твоя спит?
Он опять замолчал, слушая ответ. Катя прикрыла рукой рот, чтобы не закричать. Значит, вот где он фитнесом занимается!
— Ты же знаешь, что я тебя не обманываю. Я не люблю ее и остаюсь только из-за детей. Как только они подрастут…
Снова пуза и звук, похожий на барабанную дробь, – Алексей, когда был раздражен, имел привычку постукивать пальцами по столу.
— Да не будет больше детей, я же обещал тебе! Не успеешь ты состариться, Мань!
«Мань!» — мысленно воскликнула Катя. — «Это Маша, внучка бабы Насти! Господи, сколько же ей лет? Восемнадцать? Двадцать?»
Насколько помнила Катя, точно не больше. Маша училась в вузе, который находился неподалеку, потому в будние дни жила у бабушки. Знала ли баба Настя об их связи? Как долго это длилось? Эти мысли не давали ей покоя.
Закусив кулак, Катя двинулась обратно в комнату, ей нужно было пережить все услышанное и хорошенько подумать…
— Ты что это задумала? —нахмурился Алексей, увидев раскрытые сумки.
Было раннее утро. Муж поднялся по будильнику на работу, малыши, которых Катя позже должна будет отвести в сад, еще спали.
— Вещи собираю, — коротко ответила Катя.
— Ты едешь в клинику? — оживился он и тут же снова увял.
Понял, что для нужной процедуры масштабные сборы не требуются.
— Зачем ты собираешь игрушки? Да что вообще происходит? — он вскинул руки в раздраженном жесте.
Катя проплакала всю ночь. Она переживала предательство мужа, прикидывала, как ей жить без него с двумя детьми и третьим на подходе. Думала, может, стоит сделать вид, что она ничего не знает? И что тогда? Сдаться и избавиться от ребенка, продолжая жить с обманщиком? Зачем?
Но когда за окном появились первые лучи солнца, в голове вдруг прояснилось, она решила, что будет делать.
— Я ухожу от тебя, Леша, — спокойно объявила она, не прекращая сборов. — Не буду ходить вокруг да около, я слышала твой вчерашний разговор по телефону…
Мужчина дернулся и попытался что-то сказать, но Катя жестом остановила его.
— Не надо ничего говорить. Я знаю, что ты мне изменяешь.
Она поволокла сумки в прихожую и открыла входную дверь. Алексей послушно пошел следом.
— Кать… Это все несерьезно… — забубнил он, но жена не слушала.
— Я отвезу вещи к маме, а потом вернусь за детьми, пусть поспят пока, — распорядилась она довольно громко, выходя на лестничную площадку.
В это время соседи в основном собирались на работу, вели в сад детей, и Катя не сомневалась, что ее прекрасно слышно на этажах.
— Ты можешь продолжать крутить шашни с бабы Настиной внучкой, я для тебя больше прикрытием быть не собираюсь. Как и помехой вашему счастью.
Она саркастически усмехнулась, представив реакцию на эту новость бабы Насти. Алексей как-то весь сжался, стоя на пороге, и его взгляд показался жене испуганным.
— А этот ребенок родится, он не виноват в том, что у его отца изменились планы.
Катя повезла сумки к лестнице. Этажом ниже послышался звук открываемой двери…
Катя развелась с мужем и подала в суд на раздел имущества. На первое время она устроилась у своей матери, в будущем собирается взять ипотеку. Малыша, как и обещала, она оставила.
Алексей пытался вернуть семью и даже клялся, что не отказывается от ребенка, но жена его не простила. Баба Настя устроила тайным любовникам выволочку, о которой еще долго судачили во всем доме.
