Анна устало опустилась на диван, прижимая к груди спящего Мишу. Малышу исполнилось всего три месяца, но за это время жизнь перевернулась с ног на голову. И дело было не только в бессонных ночах с младенцем.
— Что это за бардак в квартире? — раздался из прихожей резкий голос Тамары. — Вы так ребенка загубите!
Анна вздрогнула. Свекровь опять пришла без предупреждения, используя свой комплект ключей.
— Тише, Тамара Николаевна, — прошептала Анна. — Миша только уснул.
— А, значит я теперь и говорить в своей квартире не могу? — Тамара демонстративно повысила голос.
— Это наша квартира, — тихо поправила Анна. — Мы с Сашей платим ипотеку.
— На деньги, которые вам на свадьбу подарили! — отрезала свекровь. — А должны были мне отдать и жить со мной, как положено.
Анна прикрыла глаза. Этот разговор повторялся уже сотый раз. На их свадьбе гости подарили молодым приличную сумму. Тамара требовала отдать ей все деньги, ссылаясь на какие-то семейные традиции. Но Анна настояла на том, чтобы использовать их как первый взнос за квартиру.
— Мама, ну сколько можно? — в комнату вошел Саша, только что вернувшийся с работы. — Мы же договорились: никаких разговоров о деньгах.
— А что такого? — Тамара сказала недовольно. — Я же о вашем благе думаю. Вот, кстати, раз уж зашла речь…
Анна напряглась. Когда свекровь начинала фразу с этих слов, жди беды.
— У меня небольшие финансовые затруднения, — продолжила Тамара. — Нужно срочно погасить кредит.
— Опять? — вырвалось у Анны.
— Что значит опять? — свекровь резко повернулась к невестке. — Да, опять! У меня, между прочим, операция была! А вы даже не поинтересовались, как я себя чувствую!
— Мам, мы каждый день звоним… — начал было Саша.
— Звоните! — перебила Тамара. — А как помочь родной матери деньгами – так это не для вас! Вон, невестка твоя только и знает, что копить да жадничать.
Миша заворочался и захныкал. Анна попыталась успокоить сына, но было поздно – малыш проснулся и расплакался.
— Вот! — торжествующе воскликнула Тамара. — Не умеешь ты с ребенком обращаться! Дай сюда!
Свекровь попыталась забрать малыша, но Анна прижала сына к себе:
— Не нужно, я сама.
— Ишь ты! — фыркнула Тамара. — Даже внука от бабушки прячешь? А я, между прочим, сомневаюсь, что он вообще мой внук!
В комнате повисла тяжелая тишина. Саша опешил:
— Мама, что ты такое говоришь?
— А то и говорю! — Тамара скрестила руки на груди. — Как-то странно все это. Сначала деньги зажала, теперь внука не даешь. Может, потому что есть что скрывать?
Анна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Миша был точной копией Саши – те же серые глаза, тот же упрямый подбородок. Как можно было сомневаться в его происхождении?
— Тамара Николаевна, — голос Анны дрожал от возмущения, — вы перешли все границы.
— Какие границы? — усмехнулась свекровь. — Я мать и не позволю водить за нос моего сына! А как бабушка имею право знать правду о своем внуке!
— Мама, прекрати! — Саша повысил голос. — Ты же видишь, как Миша похож на меня!
— Ой, сейчас все дети похожи, маленький еще, а подрастет, поздно будет, — отмахнулась Тамара. — А вот если тест ДНК сделать…
Анна встала, крепче прижимая к себе плачущего Мишу:
— Вон из моего дома.
— Что? — Тамара картинно схватилась за сердце. — Ты меня выгоняешь? Родную мать твоего мужа?
— Да, выгоняю, — твердо сказала Анна. — И ключи верните.
— Сашенька! — Тамара повернулась к сыну. — Ты слышишь, как она со мной разговаривает? А все из-за чего? Из-за каких-то несчастных денег!
— При чем тут деньги? — Анна едва сдерживала слезы. — Вы обвинили меня в измене! Усомнились в том, что Миша – ваш внук!
— А что мне думать? — Тамара повысила голос. — Ты постоянно что-то скрываешь, жадничаешь, не хочешь помогать семье! Может, и ребенок не от моего сына?
Саша растерянно переводил взгляд с матери на жену:
— Давайте все успокоимся и…
— Нечего тут успокаиваться! — Тамара повысила голос еще больше. — Я требую объяснений! Почему твоя жена отказывается помогать семье? Почему прячет деньги? Может, копит на случай, когда придется бежать с любовником?
Анна прижала Мишу крепче, пытаясь успокоить плачущего малыша:
— Тамара Николаевна, эти деньги для Миши. На его будущее.
— Для Миши? — свекровь презрительно фыркнула. — А может, и не для Миши вовсе? Может, там другой ребенок растет, о котором мы не знаем?
— Мама! — Саша наконец-то вышел из оцепенения. — Прекрати нести чушь!
— Чушь? — Тамара всплеснула руками. — А по-моему, очень логично! Сначала она отказалась отдать свадебные деньги, потом начала копить втайне от всех. А теперь вот новая стиральная машина нужна, а она и тут отказывает! Нормальная невестка такой не будет!
— Ваша стиральная машина работает прекрасно, — тихо сказала Анна. — Вы просто хотите новую модель, а старую продать.
— Да как ты смеешь! — Тамара подскочила к невестке. — Ты что, следишь за мной?
— Нет, — Анна отступила на шаг. — Вы сами хвастались этим планом своей подруге по телефону. При мне.
Тамара на секунду растерялась, но потом ответила:
— Вот! Еще и подслушивает! А ты, Сашенька, не видишь, какую змею пригрел?
Саша стоял, опустив голову:
— Мам, может хватит? Миша плачет…
— Пусть плачет! — отрезала Тамара. — Может, хоть так поймет, какая у него мать!
Анна почувствовала, как дрожат руки. Миша, словно чувствуя напряжение матери, заплакал еще громче.
— Вот! — торжествующе воскликнула Тамара. — Даже ребенка успокоить не может! А всё потому, что чужая кровь в нем!
— Замолчите, — прошептала Анна.
— Что? Правда глаза колет? — Тамара подбоченилась. — А я давно подозревала! Нормальная женщина не будет отказывать свекрови! Это все потому, что есть что скрывать!
— Я ничего не скрываю, — Анна старалась говорить спокойно. — Просто хочу обеспечить будущее вашему внуку.
— Нашему ли? — ядовито спросила Тамара. — Это легко проверить. Один тест ДНК, и все станет ясно.
Анна повернулась к мужу:
— Саша, скажи что-нибудь! Неужели ты позволишь своей матери обвинять меня в измене?
Саша переминался с ноги на ногу:
— Ань, может и правда сделаем тест? Чтобы закрыть этот вопрос раз и навсегда?
Анна отшатнулась, словно от удара:
— Ты… ты тоже мне не веришь?
— Я верю! — поспешно сказал Саша. — Просто хочу, чтобы все успокоились.
— Вот и правильно, сынок, — подхватила Тамара. — Пусть докажет, что ей нечего скрывать!
Анна оглядела комнату — такую родную еще полчаса назад, и такую чужую сейчас. Посмотрела на мужа, который не мог защитить её от несправедливых обвинений. На свекровь, чье лицо исказилось от злорадства.
— Знаете что, — тихо сказала Анна, — я не буду ничего доказывать. Я ухожу.
— Куда это? — усмехнулась Тамара.
— К родителям, — Анна направилась в спальню. — И Мишу забираю с собой.
— Не имеешь права! — закричала Тамара. — Ребенок должен дома остаться!
— Нет я его забираю. Зачем вам внук, в котором вы сомневаетесь, — парировала Анна, доставая сумку. — Саша, если захочешь увидеть сына — звони. А пока разберись со своими сомнениями.
— Аня, не уходи, — Саша схватил жену за руку. — Давай поговорим…
— О чем? — Анна высвободила руку. — О том, что твоя мать может обвинить меня в чем угодно, а ты будешь молчать? Или о том, что ты веришь в эти обвинения?
— Я не верю! — воскликнул Саша.
— Тогда почему предлагаешь сделать тест? — тихо спросила Анна.
Саша молчал. А Тамара, почувствовав слабину, продолжала наступать:
— Правильно, пусть уходит! Но ребенка не получит, пока не докажет…
— Хватит! — Саша неожиданно грохнул кулаком по столу. — Мама, ты перешла все черты дозволенного!
Тамара осеклась на полуслове, не ожидав такой реакции от сына:
— Сашенька, ты что…
— Нет, это ты что? — Саша повернулся к матери. — Как ты можешь обвинять мою жену в измене только потому, что она не хочет оплачивать твои прихоти?
— Какие прихоти? — возмутилась Тамара. — Мне нужна новая стиральная машина!
— У тебя есть рабочая машина! — Саша повысил голос. — А ты хочешь новую модель, чтобы потом старую продать и купить себе новый телефон! Думаешь, я не знаю твои схемы? Ты из всего пытаешься делать выгоду.
Тамара была потрясена:
— Ты следишь за мной?
— Нет, мама. Просто ты сама всем об этом рассказываешь, — Саша покачал головой. — И знаешь что? Я терпел твои придирки к Ане, терпел твои постоянные требования денег. Но обвинять мою жену в неверности, сомневаться в том, что Миша — мой сын? Это уже слишком!
— Сынок, — Тамара попыталась взять Сашу за руку, но тот отстранился. — Я же о тебе беспокоюсь!
— Нет, мама. Ты беспокоишься только о себе, — Саша подошел к Анне и обнял её за плечи. — А теперь уходи. И не возвращайся, пока не научишься уважать мою семью.
— Что? — Тамара схватилась за сердце. — Ты выгоняешь родную мать?
— Я прошу тебя уйти и подумать над своим поведением, — твердо сказал Саша. — И да, верни ключи от нашей квартиры.
Тамара, задыхаясь от возмущения, бросила ключи на стол:
— Вот! Подавитесь! Но запомните — вы еще пожалеете об этом!
Дверь захлопнулась с такой силой, что со стены упала фотография. Анна с Мишей на руках все еще стояла в оцепенении.
— Прости меня, — тихо сказал Саша, обнимая жену и сына. — Я должен был давно это сделать.
— Ты правда веришь мне? — Анна посмотрела мужу в глаза. — Не сомневаешься?
— Конечно верю! — Саша поцеловал Мишу в макушку. — Как я могу сомневаться, когда он — моя точная копия? Просто… я растерялся. Мама всегда умела давить на больные точки.
В эту ночь они долго не могли уснуть. Анна и Саша лежали в кровати, слушая ровное дыхание Миши в детской кроватке, и говорили.
— Знаешь, — сказал Саша, — я только сейчас понял, как мама манипулировала нами всё это время. Сначала свадебные деньги, потом постоянные займы…
— Которые она никогда не возвращала, — тихо добавила Анна.
— Да, — Саша вздохнул. — А я всё оправдывал её, думал — мама же, как отказать? Но сегодня… Когда она начала говорить такое о тебе и Мише… Это открыло мне глаза.
Прошла неделя. Тамара звонила каждый день, то плача, то угрожая. Но Саша был непреклонен:
— Мама, либо ты извиняешься перед Аней и перестаешь вмешиваться в нашу жизнь, либо мы не будем общаться.
В доме наступила непривычная тишина. Никто не приходил без предупреждения, не давал непрошеных советов, не требовал денег. Анна впервые за долгое время почувствовала себя хозяйкой в собственном доме.
— Как думаешь, твоя мама изменится? — спросила как-то Анна.
— Не знаю, — честно ответил Саша. — Но это уже не так важно. Главное — у нас есть мы. Ты, я и Миша. И никому не позволено это разрушить.
Миша, словно услышав свое имя, улыбнулся из кроватки. Анна подошла к сыну:
— Знаешь, малыш, иногда нужно уметь защищать свою семью. Даже от тех, кто должен быть самым близким.
Саша обнял жену:
— Теперь всё будет по-другому. Обещаю.
И Анна поверила. Потому что впервые за долгое время увидела в глазах мужа не растерянность, а уверенность. Теперь они действительно были семьей — без чужого вмешательства, без постоянного давления, без манипуляций.
А деньги? Они продолжали копить — на будущее Миши, на свои мечты, на новую жизнь. И теперь никто не мог им помешать.
