— Шестьдесят восемь процентов роста за квартал, — Ольга протянула папку, не поднимая глаз от экрана. — Твоя модель работает.
Андрей выхватил документы из её рук, быстро пролистал страницы. Глаза блестели, как у ребёнка, получившего долгожданный подарок.
— Я же говорил! — он развернул монитор к ней. — Смотри, если применить этот алгоритм к остальным направлениям, мы обгоним план на год.
Их взгляды встретились над монитором. Офис давно опустел, только лампы дневного света жужжали под потолком.
Андрей задержал взгляд на секунду дольше необходимого, и Ольга почувствовала, как щёки нагреваются.
— Хотя бы кофе выпьешь? — спросил он, закрывая файл. — Четыре часа над проектом, а ты даже не отвлеклась.
Ольга сохранила документ, закрыла ноутбук. За окном сияли рекламные вывески, отражаясь в лужах после дождя.
— Ладно, пятнадцать минут.
В кафе на первом этаже бизнес-центра они застряли на два часа. Андрей говорил об аналитических системах с таким азартом, что стаканчик с кофе в его руках дрожал.
Ольга слушала, иногда поправляла, иногда дополняла, и с удивлением ловила себя на мысли, что ей легко рядом с этим шумным человеком.
— А ты молчаливая, — вдруг сказал он, прерываясь. — Но когда говоришь — всегда в точку.
— У тебя энергии на двоих, — улыбнулась она. — Мне и слушать приятно.
В тот вечер они обменялись номерами, скинули друг другу файлы проекта. А через неделю Андрей позвонил с неожиданным предложением.
— Выставка редких картин. Билеты на двоих. Ты со мной?
Выставка превратилась в ужин, ужин — в прогулку до рассвета. Ольга обнаружила, что этот напористый коллега умеет слушать, задавать вопросы и заботиться.
А ещё — что у него есть мечта купить квартиру в центре, где можно бы сделать панорамные окна с видом на город.
— Ты построишь бюджетную модель? — шутливо спросил он. — Когда мы сможем её купить?
— Мы? — переспросила она.
Он взял её руку.
— Я бы хотел… с тобой.
Через год они уже искали эту квартиру вместе. Андрей карабкался вверх по карьерной лестнице, получал иногда маленькие повышения.
Ольга работала стабильно, без лишнего шума — её аналитика всегда была безупречной, а исполнение проектов — в срок. Руководство ценило обоих, но по-разному.
— За тобой как за каменной стеной, — сказал ей директор на годовом собрании. — Всегда знаю, что ты не подведёшь.
В день свадьбы Ольга вдруг растерялась. Сомнения накрыли её прямо перед выходом.
— А что, если мы слишком торопимся? — спросила она у матери, когда та поправляла фату. — Мы так похожи в работе, но такие разные…
Мать улыбнулась, расправляя складки платья.
— Именно поэтому у вас всё и получится. Ты уравновешиваешь его. Он зажигает тебя.
Свадьба была камерной. Коллеги, родители, несколько друзей. Танцевали до утра, а потом Андрей увез её на неделю в горы — подальше от таблиц и графиков.
— Мы построим настоящую семью, — сказал он, обнимая её на смотровой площадке. — Будет и карьера, и дети, и дом. Всё успеем.
Жизнь закрутилась, как всегда — стремительно. Они купили квартиру — не в центре, но с хорошим видом.
Оформили в светлых тонах, как мечтала Ольга. Работали в одном отделе, иногда пересекаясь на проектах.
Андрей продолжал быть на виду — презентации, выступления, конференции. Ольга предпочитала работать с данными.
— Думаю, нам пора подумать о ребёнке, — сказал Андрей однажды вечером, когда они сидели на балконе с бокалами вина. — Мы уже три года вместе. У нас стабильная работа. Большая квартира.
Ольга смотрела на город, расчерченный огнями. Внутри что-то дрогнуло — страх и радость одновременно.
— Я тоже об этом думала.
— Ты справишься, — он поцеловал её в висок. — Мы справимся вместе. Как всегда — одной командой.
Они начали планировать всё, как привыкли — с таблицами, графиками и подсчётами. Высчитывали дни, следили за циклами, меняли питание.
И когда тест показал две полоски, Ольга впервые увидела, как Андрей — её всегда уверенный муж — растерялся.
— Это правда? — он взял тест, рассматривая его, как диковинный артефакт. — Мы будем родителями?
Она кивнула, и Андрей прижал её к себе — резко, неловко, будто боялся упустить момент. Дыхание перехватило от его объятий.
— У нас получается, — выдохнул он, зарываясь лицом в её волосы. — Всё как мы хотели. Никто не справится лучше, чем мы вдвоём.
Матвей родился в три часа утра — крикливый, нетерпеливый, как отец. Андрей метался по палате, снимая всё на камеру, шептал какие-то обещания, целовал Ольгу в мокрый от пота лоб. Казалось, что восторг переполняет его до краёв.
— Он прекрасен, — выдохнул Андрей, когда медсестра положила завёрнутый в пелёнку комочек Ольге на грудь. — Ты прекрасна.
Первые дни слились в бесконечную вереницу криков, недосыпа и попыток понять, что нужно маленькому человеку. Ольга впервые в жизни потеряла ощущение времени и структуры. Мир сузился до кроватки и детской.
Андрей вернулся на работу через неделю.
— Мне нужно быть там, — сказал он, застёгивая рубашку. — Сейчас самый важный проект года. Я должен его возглавить.
Ольга кивнула, баюкая уснувшего после долгого крика Матвея. Под глазами залегли синие тени, волосы давно не видели расчёски.
— Конечно, иди. Мы справимся.
Мама Ольги приехала через две недели. Быстро взяла бразды правления, наладила режим, показала, как держать малыша при коликах. В квартире запахло компотом и свежеиспечённым хлебом.
— Отдохни, — сказала она дочери. — Поспи. Я погуляю с Матвеем.
Ольга благодарно прижалась к маминому плечу. Впервые за месяц она спала шесть часов подряд.
Время шло. Матвей рос, становился более предсказуемым. Начал улыбаться, пытался переворачиваться. Мама Ольги приходила каждый день, чтобы помочь.
Андрей задерживался на работе всё чаще. Приходил поздно, когда Матвей уже спал. Он целовал сына в щеку, спрашивал об успехах дня, но разговоры всё чаще сводились к офисным новостям.
— Представляешь, мы внедрили новую систему, — рассказывал он, разогревая ужин. — Производительность выросла на сорок процентов. Директор лично пожал мне руку.
Ольга слушала, кивала, спрашивала про коллег. Внутри нарастало странное беспокойство. Что-то важное ускользало от неё, пока она меняла подгузники и пела колыбельные.
Когда Матвею исполнился год, она приняла решение. За ужином, когда Андрей в очередной раз рассказывал про свои успехи, она прервала его:
— Я хочу вернуться на работу.
Андрей замер с вилкой в воздухе.
— Сейчас? Матвею всего год.
— Мама согласилась помогать. Она обожает внука, ты же знаешь. И мне… мне нужно вернуться к себе. Хотя бы на полдня.
Андрей нахмурился, но спорить не стал.
— Если ты уверена… Но не перегружай себя. Ребёнок всё-таки важнее.
Возвращение оказалось сложнее, чем она представляла. Алгоритмы изменились, проекты ушли вперёд.
Первую неделю она просто наверстывала упущенное, оставаясь после работы, чтобы вникнуть в новые системы.
Но уже через месяц она влилась в привычный ритм. Её аналитика была по-прежнему безупречной, а идеи — свежими и точными. Руководство заметило это.
— Мы скучали по твоему подходу, — сказал ей директор после очередного собрания. — В команде не хватало твоей основательности.
Андрей наблюдал за её возвращением с удивлением. Что-то изменилось в его жене за этот год. Она стала… увереннее. Тише, но решительнее.
Когда она говорила на совещаниях, люди замолкали и слушали.
Вечером, пока они вдвоём склонились над кроваткой Матвея, телефон Ольги разразился мелодией. Директор.
Она поспешила в коридор, прикрыв дверь. Андрей остался с сыном, но сквозь стену улавливал обрывки разговора — не слова, а интонации. Что-то в голосе жены изменилось, появились нотки, которых он не слышал раньше.
— Всё нормально? — спросил он, когда она вернулась. Непривычная бледность проступила на её лице, а взгляд блуждал где-то поверх его плеча.
— Да, — она покачала головой. — Просто… рабочий вопрос.
Он не поверил, но не стал давить. Лишь обнял её крепче, когда они легли спать.
А на следующий день его вызвал директор.
— Андрей, у нас будут изменения, — сказал он, глядя в окно. — Реструктуризация отдела. Не хочу забегать вперёд, но готовься к переменам.
По пути домой Андрей размышлял. Реструктуризация могла означать только одно — повышение.
Он давно ждал этого, работал на пределе возможностей. Теперь, когда у него семья, ответственность, это повышение было просто необходимо.
Ольга встретила его с Матвеем на руках. Малыш тянул ручки, требуя внимания отца. Андрей подхватил сына, подбросил к потолку. Матвей заливисто засмеялся.
— Знаешь, у меня новости, — начал Андрей, когда они сели ужинать. — Кажется, в отделе намечаются большие перемены.
— Да? — Ольга странно посмотрела на него, отложила вилку. — Какие?
— Ещё не объявили официально, но… — он подался вперёд, понизил голос, хотя в квартире были только они втроём. — Я думаю, меня повысят до руководителя отдела. Директор намекнул.
Ольга медленно выдохнула, словно задержала дыхание на слишком долгое время.
— Понятно.
— Это для нас огромный шаг, — продолжил Андрей, не замечая её реакции. — Зарплата вырастет. Мы сможем копить на новую квартиру. Может, даже отпуск в Европе себе позволим.
Она молча собирала со стола тарелки. Матвей в своём стульчике бросал кусочки моркови на пол, радуясь каждому меткому броску.
— Я тут подумал… — Андрей понизил голос. — Тебе, наверное, не стоит так надрываться. Всё-таки работа и ребёнок — это слишком много. Может, тебе лучше… дома?
Ольга замерла, сжимая в руках мокрую губку. Капли воды падали на пол, разбиваясь на мелкие брызги.
— Что ты имеешь в виду?
— Тебе придётся уволиться с работы, — Андрей сказал это буднично, словно сообщал прогноз погоды. — Сама подумай. Матвею нужна мать. Не бабушка, а мать. Это нормально.
Ольга повернулась к нему. Лицо застыло.
— Нормально? — голос звучал непривычно тихо. — Что именно нормально, Андрей?
— Ну, в семье мужчина работает, обеспечивает, — он пожал плечами, удивляясь её реакции. — А женщина создаёт уют, воспитывает детей. Всё логично.
— Логично, — эхом повторила она. — А моя карьера?
— Честно? — он вздохнул. — Давай реально смотреть на вещи. Я скоро стану руководителем отдела. У меня перспективы, связи, проекты. У тебя… ну, ты хороший аналитик. Но выше не прыгнешь. Да и зачем?
Взгляд Ольги стал острым, как осколок стекла.
— Ты действительно так думаешь? Что я…
— Я не говорю, что ты плохой специалист, — перебил Андрей, поднимая руки в примирительном жесте. — Просто у тебя другие таланты. Ты прекрасная мать, заботливая жена. Зачем распыляться?
Матвей вдруг заплакал, требуя внимания. Ольга молча вытерла руки и пошла к сыну. Больше они не говорили об этом в тот вечер.
Утром она собиралась дольше обычного. Выбрала строгий костюм, который давно висел в шкафу, уложила волосы, даже нанесла лёгкий макияж.
— Прямо бизнес-леди, — присвистнул Андрей, заметив перемену. — Что-то важное сегодня?
— Собрание, — ответила она коротко. — Насчёт реструктуризации.
— О! — оживился он. — Может как раз скажут про повышение.
Она слабо улыбнулась, целуя Матвея.
— Увидимся на работе.
В офисе царило необычное оживление. Сотрудники переговаривались, обсуждая слухи о предстоящих переменах.
Ольга прошла к своему месту, не вступая в разговоры. Ответила на несколько писем, просмотрела отчёты.
В десять все собрались в конференц-зале. Андрей занял место в первом ряду, уверенно расправив плечи. Обернулся, кивнул Ольге, которая села в дальнем углу.
Директор вошёл, прокашлялся, оглядел собравшихся.
— Доброе утро, коллеги. Как вы знаете, наш отдел ждут изменения. Последние полгода мы искали человека, который возглавит направление аналитики и поднимет его на новый уровень.
Андрей незаметно одёрнул пиджак, расправил плечи.
— Нам нужен был специалист с глубоким пониманием процессов, но в то же время — с видением будущего компании, — продолжал директор. — Кто-то, кому доверяют и кого уважают.
Андрей еле заметно кивнул, соглашаясь с каждым словом.
— Поэтому с сегодняшнего дня руководителем аналитического отдела становится… — директор сделал паузу, и в этот момент Андрей уже почти встал, — Ольга Викторовна.
Тишина разлилась по залу. Андрей застыл, схваченный невидимым ледяным потоком.
Медленно обернулся. Ольга поднялась со своего места, спокойно направляясь к директору.
— Спасибо за доверие, — её голос звучал уверенно, без дрожи. — Обещаю, что оправдаю его.
Директор пожал ей руку, передал папку с документами. Начал говорить о перспективах, о новых проектах.
Но Андрей не слышал. Взгляд Андрея застыл на жене, будто она превратилась в совершенно незнакомого человека.
Контуры её фигуры в тёмно-синем костюме, неуловимая перемена в осанке, этот прямой, немигающий взгляд — когда произошла эта метаморфоза, и как он её пропустил?
Собрание завершилось предсказуемой суматохой — аплодисменты, рукопожатия, возгласы поздравлений.
Вокруг Ольги мгновенно образовалось плотное кольцо коллег — одни жали руку, другие перебивали друг друга с предложениями совместных проектов.
Андрей застыл в кресле, словно примёрзший, не шевелясь, пока последний сотрудник не покинул зал.
Они остались одни — два человека по разные стороны полированного стола переговоров. Между ними повисла особая, почти осязаемая тишина, от которой давило на барабанные перепонки.
— Ты знала, — наконец произнёс он. — Всё это время.
— Да, — она встретила его взгляд. — Директор предложил мне эту должность ещё две недели назад.
— И ты не сказала мне? — в его голосе прорезалась обида. — Почему?
— А зачем? — она пожала плечами. — Чтобы выслушать, как я должна сидеть дома и воспитывать Матвея, потому что «выше не прыгну»?
Андрей опустил голову, провёл рукой по волосам.
— Я не это имел в виду.
— Нет, именно это, — она подошла ближе. — Знаешь, что самое обидное? Мы начинали вместе. Как команда. А потом ты решил, что моё место — быть твоей поддержкой. Не партнёром.
— Я просто хотел защитить тебя, — его голос дрогнул. — Взять на себя заботу о семье.
— Я знаю, — впервые за день она смягчилась. — Но мне не нужна защита. Мне нужно уважение. Как к профессионалу. Как к равному.
Он встал, подошёл к окну.
За стеклом жил своей жизнью огромный город. Внизу город жил своей привычной жизнью — фигурки людей перетекали по тротуарам, автомобили сливались в единый пульсирующий поток, а над стеклянными башнями неторопливо скользили рваные клочья облаков.
— Ты в самом деле к этому стремилась? — спросил он, не отрывая взгляда от панорамы за окном. — Все эти совещания, бесконечные решения, груз за каждого в команде?
— Именно, — в её голосе не было ни вызова, ни оправдания, только спокойная уверенность. — Точно так же, как когда-то захотел ты.
Он повернулся. На его лице боролись противоречивые эмоции — гордость, обида, восхищение, растерянность.
— Что теперь? Ты мой начальник.
— Теперь мы решаем, — она оперлась о стол. — Можем ли мы снова стать командой. Настоящей.
— А Матвей?
— Я не собираюсь быть плохой матерью, — её взгляд стал твёрдым. — Но и от карьеры не откажусь.
Мы справимся. Мама поможет. И ты… ты тоже можешь больше времени проводить с сыном.
Он молчал долго. Потом медленно кивнул.
— Ты права. Я был не прав, — слова давались ему с трудом. — Прости. Ты заслужила это повышение. Я… я буду рядом. И с тобой. И с сыном. Буду забирать его из садика, водить на занятия.
Она подошла ближе, взяла его за руку.
— Значит, снова вместе?
— Вместе, — кивнул он. — Только теперь по-настоящему. Как равные.
В дверь постучали. Заглянул директор.
— Ольга Викторовна, у нас совещание через десять минут. Вы готовы?
Она выпрямилась, кивнула.
— Да, иду.
Андрей сжал её руку напоследок.
— Зажги там, начальница, — шепнул он, сжимая её пальцы. — Пусть поймут, из какого теста сделаны мы оба.
Вечером они вместе забрали Матвея от матери. И впервые его обувал Андрей — уверенно справляясь с курткой, шапкой и крошечными ботинками сына. Ольга наблюдала со стороны, улыбаясь.
— Вот теперь, — сказала она, когда они вышли на улицу, держа Матвея, — мы снова команда.
