— Я хочу поднять этот бокал за мир во всём мире и за то, чтоб мы ещё долго могли собираться вот так, вместе, — поднялась со своего места Валентина Петровна, произнося тост.
Все за столом загалдели, соглашаясь и поддерживая её, подняли свои, наполненные шампанским, бокалы, и их звон совпал с боем курантов. Наступил Новый год.
— Пора? — шепнул на ухо Рите Илья. Жена еле заметно кивнула ему. Илья под шумок исчез из-за стола.
— Ох, всё-таки как повезло нашим детям, что они встретили друг друга, — закусывая привычным новогодним салатом, радовалась мать Риты — Валентина Петровна. Её муж, Фёдор Фёдорович, только крякнул, опрокинув в себя очередную стопочку, что означало: «Да уж, грех жаловаться!»
— Полностью согласна с тобой, Валентина Петровна! — кивнула, уже захмелевшая, сватья, Ольга Владимировна, подкладывая себе на тарелку холодец. — Наши дети просто созданы друг для друга, правда, Лёва?
Лев Дмитриевич, муж Ольги Владимировны, кивнул, так как рот у него был занят заливным говяжьим языком.
Рита и Илья, действительно, были прекрасной, гармоничной парой. Оба молодые и успешные. Женаты они были уже четыре года и только совсем недавно стали задумываться о детях. Жили они в новой квартире, доставшейся Илье в наследство от бабушки.
Обычно Новый год молодые отмечали с друзьями, но в этот раз все друзья разъехались кто куда, и Илья с Ритой не придумали ничего лучше, как собрать своих родителей у себя в доме.
— А вот и я! Здравствуйте, мальчики и девочки! — в комнату, где сидели за столом сваты и Рита, ввалился, переодетый в костюм Деда Мороза, Илья. Рита хихикнула, а взрослые уставились на него, как на чудо заморское. На плече у него висел красный мешок, на котором большими белыми буквами было написано: «Подарки».
— Не ждали? А я пришёл! Кто себя в том году хорошо вёл, тот получит подарок от дедушки, — басом заявил псевдо-Мороз и полез в мешок. — Но, сперва хочу услышать от вас стишок или песенку.
Рита подзадоривала родителей, и они поддались. Фёдор Фёдорович спел частушки для взрослых. Все смеялись и дружно аплодировали. Ему Дед Мороз вытащил из мешка крутой набор блёсен и мормышек.
Лев Дмитриевич отделался анекдотом и получил за это стильные запонки. Валентина Петровна исполнила несколько куплетов новогодней песни и была удостоена парой подсвечников со свечами. А Ольгу Владимировну за детский стишок Мороз наградил конвертом с наличными.
— Это вам на ремонт кухни, — вручая матери конверт, сказал Илья, не обращая внимания на удивлённый взгляд тёщи. Рита улыбалась, видя, как обрадовалась свекровь. Они с Ильёй давно решили помочь его родителям обновить кухню.
— Этот совдеповский вид кухни твоих родителей сводит меня с ума, — пожаловалась Рита мужу, вернувшись однажды от свёкров. — Может сделать там ремонт? Как думаешь, они не будут против?
— Вряд ли, — подумав, ответил Илья. — Если честно, я привык, они, скорее всего — тоже. Глаз замылился. Хотя мама как-то заикнулась, что не мешало бы мебель там сменить. Ну а где мебель, там и всё остальное.
Ольга Владимировна растрогалась, получив такой щедрый подарок. А Валентина Петровна нахмурилась.
— Рит, а что за дискриминация? — мать даже покраснела от обиды. — Мне какие-то подсвечники, которые я и поставить не знаю куда, а сватье денег на ремонт.
Рита с Ильёй переглянулись.
— Мам, это эксклюзивные подсвечники, я специально подбирала тебе на камин в гостиной. Чтоб уютней было, — оправдывалась Рита.
— Тебе не кажется, что это немного неравнозначные подарки? — не унималась Валентина Петровна. — Мы что, недостойны большего?
— Меня мой подарок вполне устраивает, — подал голос Фёдор Фёдорович, поглаживая коробочку с мормышками, — я давно хотел такой набор, да всё руки не доходили купить.
— А ты молчи! Тебя всегда всё устраивает! — осадила мужа Валентина.
Ольга Владимировна чувствовала себя неловко в сложившейся ситуации.
— Рита, Илюша. И правда, ну не нужно было. Коробки конфет мне вполне хватило бы, — смущённо проговорила она, не зная, куда девать руки с конвертом.
— Ольга Владимировна, перестаньте! Это подарок от чистого сердца! — Рита попыталась успокоить свекровь. Затем повернулась к матери:
— Мама, а ты не забыла, что у вас на даче баня появилась этим летом? Не напомнишь, откуда деньги у вас на неё взялись?
— У вас есть баня? — встрепенулся Лев Дмитриевич. — А чего молчите? Мы, понимаешь, уже всех знакомых достали с этой баней, попариться мечтаем, а тут у сватов, оказывается, есть, а они жмотятся!
— И что, вам дети на неё денег дали? — опешила Ольга Владимировна. — Это же какие деньжищи?!
— Да уж не больше, чем вам ремонт кухни обойдётся, — парировала сватья.
— Мама, а санаторий? Ты не забыла, кто тебя в санаторий отправил в прошлом году? — напомнила матери Рита. — Илья тебе всю премию отдал на твою путёвку!
— Илюша, — мать Илья взяла сына за руку и повернула к себе — это правда? Когда я тебе сказала, что у нас мотор в машине барахлит, ты сказал, что помочь не можешь, а сам денег на путёвку тёще отвалил?!
— Ма, ну ты что?! Когда у вас мотор полетел, у меня уже не было денег. Я же не знал, что вам тоже понадобятся. А на Ритины мы тогда мебель в спальню себе купили, — оправдывался Илья.
— Мать, прекращай, — активизировался Лев Дмитриевич. — Ты забыла? — Марго нам тормозные колодки поменять помогла. Мы тогда на мели с тобой после отпуска были. Угрохали в дороге машину.
— Э-э-э… Рит, а я почему ничего не знаю про это? — уставился на жену Илья.
— Потому что вы тогда новый проект запускали и тебе вообще ни до чего не было ни времени, ни дела. А Лев Дмитрич пообещал меня на аудит по заводам повозить. Ты же весь в своём проекте завяз, — напомнила мужу Рита. — А вот почему я не знаю, что ты моей матери деньги на салон даёшь, а мне говоришь, — это пустая трата времени и денег?
— Да потому что тебе незачем по салонам ходить, ты у меня и так красивая! — выдал Илья и тут же прикусил язык, с опасением обернувшись на тёщу.
— Так, значит? — побагровела та. — Значит, мне уже пора? Я, значит, страшная?!
— Валюша, успокойся, — Фёдор Фёдорович погладил жену по плечу, — зять совсем не это хотел сказать. Он имел в виду, что ты достойна, чтобы о тебе заботились, чтоб ты могла отдохнуть, расслабиться и получить удовольствие, а не для того, чтоб из тебя, красавицы моей сделали ещё бо′льшую красавицу.
Атмосфера накалялась.
— Почему обязательно сегодня надо было дарить деньги на ремонт кухни? — обиженная тёща не могла успокоиться. — Как будто в душу плюнули. Могли бы по-тихому также дать, чтоб никто не знал.
— Всё равно всплывёт это когда-нибудь, — не отвлекаясь от салатов, пробормотал Фёдор Фёдорович.
— Значит, тёще отдохнуть и расслабиться надо, а родной матери — нет?! — подала тут голос возмущённая Ольга Владимировна. — И это после того, как я вырастила, выкормила, на ноги поставила, ночей не спала?!
— Мама-а-а! — схватился за голову Илья. Он уже не рад был происходящему. Мало того — родители все переругались, так ещё и с женой поссориться не хватало. А ведь говорят, что как Новый год встретишь, так его и проведёшь.
— Спасибо за праздник, — Ольга Владимировна поднялась из-за стола и ткнула мужа, — хватит есть, нам домой пора! Я такси вызываю.
— Мы тоже, пожалуй, пойдём, — Валентина Петровна засобиралась вслед за сватами. Фёдор Фёдорович напоследок опрокинул рюмочку и тут же получил тычок от жены. — Всё бы только ел, да пил.
— Так праздник же! — буркнул муж,поднялся из-за стола и последовал за Валентиной.
— Да куда вы все? — воскликнула Рита, недоумённо переводя взгляд с родителей на Илью. Тот сидел за столом, грустно уставившись в экран телевизора, где шёл Новогодний концерт, и не пытался никого остановить.
Оставшись одни, Рита и Илья обнаружили конверт с деньгами на столе под салфеткой.
— Вот и что это было? — посмотрели они друг на друга.
— Что-то пошло не так, — вздохнул Илья. — Надо как-то мирить всех. Но пусть сперва остынут.
Ольга Владимировна и Лев Дмитриевич, вернувшись от детей, были молчаливы, сидя на своей обшарпанной кухне.
— Как-то некрасиво получилось. — заговорил первым Лев Дмитрич. — Дети старались, а мы устроили базар. Жена смущённо согласилась и даже пустила слезу.
— Надо помириться и извиниться, — всхлипывая, сказала она.
— Ну, ну, перестань! — обнял её муж. — Помиримся. Наши дети мудрей нас. Простят и поймут.
В это же время в доме Ритиных родителей тоже состоялся неприятный разговор.
— Не знал, что ты у меня такая склочная, — покачал головой Фёдор Фёдорович, наливая себе пятьдесят граммов. — Это ж надо, устроить скандал на ровном месте! Дети успевают только — денег отстёгивают направо и налево, а могли бы сами на них жить, развлекаться, быт свой обустраивать. А вы, две курицы… Всё вам мало!
Валентина Петровна пристыженно сидела, опустив голову. Она уже и сама поняла, что повела себя отвратительно. Ей совсем не жалко было денег, тем более чужих. И какая муха её укусила?
— Да, надо извиниться перед всеми, — кивнула она и вздохнула. Это обидеть другого всегда очень легко, а вот извиняться — труднее некуда.
К Рождеству Валентина Петровна с мужем расчистили дачный участок, приготовили всё к приезду гостей и позвонили сперва детям, потом сватам, приглашая всех на праздник к ним на дачу.
— Мы баню новую затопим, посидим, попаримся, — соблазняя Льва Дмитрича, кричал в трубку Фёдор Фёдорович. — У меня настоечка есть — закачаешься!
— Не кричи, я на громкой связи! — пыталась угомонить его жена, но была рада, что сваты разговаривали с ними как ни в чём не бывало и тоже расхваливала отдых на даче. — У нас зимой красота здесь, как в сказке!
Потом извинялись все друг перед другом наперебой.
Рождество встретили вместе за городом. Молодые вернули конверт с деньгами родителям Ильи, но делали это тихо, без афиширования. Пара усвоила урок и с той поры всегда дарила одинаковые подарки родне по праздникам: в следующий Новый год подарили родителям по фоторамке, в которую вставили фотографии с УЗИ Риты — первые фотографии будущей внучки…
