Татьяна стояла у плиты и помешивала суп. Октябрьский вечер за окном уже потемнел, и на кухне горел яркий свет. Дети играли в комнате — шестилетний Кирилл строил башню из кубиков, а четырёхлетняя Лиза рисовала что-то в альбоме. Игорь ещё не вернулся с работы, хотя обещал быть к семи.
Татьяна жила с мужем и двумя детьми в двухкомнатной квартире на окраине города. Квартира досталась Игорю от родителей ещё до брака — небольшая, но уютная. Когда пять лет назад молодожёны переехали сюда, Татьяна радовалась каждому уголку. Казалось, что впереди долгая счастливая жизнь.
Но со временем радость сменилась тревожностью. Игорь часто напоминал, что квартира принадлежит ему, будто это давало мужу больше прав и решающего голоса во всём. Сначала Татьяна не придавала этому значения — мало ли что люди говорят в запале. Но фраза стала появляться всё чаще.
— Не нравится — съезжай. Это моя квартира, — бросал Игорь после каждой мелкой ссоры.
Сначала жена старалась не обращать внимания. Мирила, соглашалась, думала, что ссоры пройдут, а отношения наладятся. Ведь бывают кризисы в браке, это нормально. Главное — пережить, перетерпеть. Дети маленькие, им нужен отец. И Татьяна терпела.
Но вскоре любое слово жены вызывало раздражение. Игорю не нравилось, как Татьяна готовит — то пересолила, то недоварила, то вообще не то блюдо выбрала. Не нравилось, как убирает — то пыль осталась на полке, то полы недостаточно чистые. Не нравилось, как тратит деньги — то продукты дорогие купила, то детям лишнюю игрушку взяла.
Татьяна работала удалённо графическим дизайнером, получала прилично, но Игорь каждый раз недовольно качал головой, глядя на чеки.
— Опять транжиришь! Могла бы и подешевле найти!
Жена пыталась объяснять, что покупает самое необходимое, что дети растут и им нужна одежда, обувь, канцелярия. Но муж не слушал. Для Игоря любая трата становилась поводом для упрёка.
Вмешивалась и его мать, Лидия Сергеевна. Свекровь звонила почти каждый день, жалуясь, что сын из-за семьи не живёт, а мается. Татьяна слышала эти разговоры — Игорь не особо скрывал, что мать недовольна невесткой.
— Игорёк, ты совсем исхудал! Она тебя не кормит, что ли? — причитала Лидия Сергеевна в трубку.
— Да нормально, мам, — отмахивался Игорь, но в голосе слышалась неуверенность.
— Нет, ты приезжай, я тебе нормальный обед сделаю! А то эта твоя… — свекровь всегда говорила про Татьяну именно так, словно забыла имя невестки.
Постепенно Игорь стал проводить больше времени у матери. То ремонт помогает, то продукты завезти нужно, то просто зашёл на минутку и задержался. Татьяна оставалась дома с детьми, ужинала одна, укладывала Кирилла и Лизу спать, а муж возвращался поздно, иногда уже после полуночи.
— Где ты был? — спрашивала Татьяна.
— У мамы. Полку чинил, — буркал Игорь и уходил в душ.
Разговоры становились короче, объятий — меньше. Татьяна всё чаще ощущала, что живёт как квартирантка — с оглядкой на чужие правила и постоянный контроль. Словно это не её дом, а временное пристанище, откуда могут выгнать в любой момент.
Дети это чувствовали. Кирилл стал тише, меньше смеялся. Лиза часто спрашивала, почему папа сердитый. Татьяна не знала, что отвечать. Говорила, что папа устал на работе, что всё хорошо. Но девочка смотрела недоверчиво.
Вечером в один из таких дней Игорь вернулся раздражённым. Дверь хлопнула так, что Лиза вздрогнула и уронила карандаш.
— Папа пришёл! — обрадовался Кирилл и побежал в прихожую.
— Иди отсюда, — буркнул Игорь, снимая ботинки.
Мальчик остановился как вкопанный. Нижняя губа задрожала.
— Игорь, что случилось? — Татьяна вышла из кухни, вытирая руки полотенцем.
— Ничего не случилось! — рявкнул муж. — Просто достало уже!
— Что достало?
— Всё! — Игорь прошёл на кухню и швырнул сумку на стул. — Мама права. С тобой невозможно жить!
Татьяна замерла. Кирилл стоял в дверях, глаза широко распахнуты.
— Кирюша, иди к сестрёнке, — тихо попросила Татьяна.
Мальчик кивнул и убежал в комнату. Татьяна закрыла дверь на кухню и повернулась к мужу.
— Объясни, что происходит.
— А что тут объяснять? — Игорь налил себе воды и залпом выпил. — Ты мне всё испортила! Мать весь вечер мозги выносила, говорит, что я на тебе женился по глупости!
Татьяна скрестила руки на груди.
— И ты с ней согласен?
— Не знаю! Может, и согласен! — Игорь стукнул стаканом по столу. — Посмотри на себя! Вечно недовольная рожа, вечно придирки! Дом — бардак, дети — орут, еда — невкусная!
— Игорь, ты сейчас серьёзно? — голос Татьяны дрогнул. — Дом в порядке, дети накормлены и здоровы, еда всегда свежая!
— Да ладно тебе! — махнул рукой муж. — Вчера мама приходила, сама видела, какой тут бардак!
Татьяна вспомнила вчерашний день. Лидия Сергеевна заявилась без предупреждения, прошлась по квартире с недовольным видом, покачала головой и ушла, бросив на прощание:
— Игорёк, ты бы хоть проветрил тут. Духота какая.
— Твоя мать вчера пришла ровно в тот момент, когда я стирала, — спокойно сказала Татьяна. — В ванной было бельё, на кухне — посуда после обеда. Но это нормально для семьи с двумя детьми.
— Ага, оправдания! — Игорь прошёлся по кухне. — Мама одна меня растила, и у неё всегда был порядок!
— Твоя мама не работала, — напомнила Татьяна. — Я работаю удалённо, занимаюсь детьми, готовлю, убираю. Одновременно, Игорь. И ты мне ни разу не помог.
— Я зарабатываю деньги! — взорвался муж. — Это моя работа! А твоя — дом!
— Я тоже зарабатываю, — тихо возразила Татьяна. — И иногда даже больше тебя.
Лицо Игоря исказилось.
— Вот! Вот это и раздражает! Ты всегда мне это припоминаешь!
— Я не припоминаю! Я просто констатирую факт! — Татьяна повысила голос. — Я работаю столько же, сколько ты, но при этом на мне весь дом и дети!
— Потому что ты женщина! Это твоё дело!
Татьяна покачала головой. Спорить было бессмысленно. Игорь снова повторял слова матери, как заученный урок.
— Хорошо, — выдохнула жена. — Что ты предлагаешь?
— Я предлагаю тебе наконец начать себя вести как нормальная жена! — Игорь ткнул пальцем в сторону Татьяны. — А не как… как…
— Как кто? — спросила Татьяна. — Договаривай.
— Как чужой человек! — выпалил муж. — Ты вечно отдельно! Свои деньги, свои планы! А про семью забыла!
— Про семью? — Татьяна рассмеялась, но смех вышел горьким. — Игорь, я последние пять лет только о семье и думаю! Ты хоть раз спросил, как у меня дела? Устала ли я? Нужна ли помощь?
— Опять ты со своими претензиями!
— Это не претензии! Это правда! — Татьяна шагнула ближе. — Ты приходишь домой, ужинаешь, ложишься на диван и сидишь в телефоне. Дети тебя зовут поиграть — ты отмахиваешься. Я прошу помочь с уборкой — ты уезжаешь к матери!
— Потому что дома невыносимо! — рявкнул Игорь. — Вечно ты ноешь!
— Я не ною! Я прошу элементарной помощи!
— Хватит! — Игорь стукнул кулаком по столу так, что задребезжала посуда. — Надоело! Мама права — ты испортила мне жизнь!
Татьяна отшатнулась. Слова ударили сильнее любого физического удара.
— Испортила жизнь? — прошептала жена.
— Да! — Игорь дышал тяжело. — С тобой одни проблемы! Вечно недовольная, вечно требуешь! А я работаю, устаю, мне нужен покой!
— Покой? — Татьяна прикрыла глаза. — Игорь, у нас двое детей. Какой покой?
— Вот именно! — муж схватился за голову. — Дети орут, ты орёшь, дома бардак! Я не могу так больше!
— Тогда что ты хочешь? — тихо спросила Татьяна, открывая глаза.
Игорь посмотрел на жену. Лицо мужа было красным, на лбу выступил пот. Несколько секунд супруги молчали. Потом Игорь медленно произнёс:
— Я хочу, чтобы ты наконец поняла своё место.
— Моё место? — переспросила Татьяна.
— Да. Это моя квартира. Мои правила. Если тебе не нравится — вали.
Слово повисло в воздухе. Татьяна стояла неподвижно, пытаясь осмыслить услышанное.
— Ты серьёзно? — наконец выдавила жена.
— Абсолютно, — Игорь скрестил руки на груди. — Я устал терпеть твои капризы. Хочешь жить здесь — живи по моим правилам. Не хочешь — собирайся.
Татьяна открыла рот, чтобы ответить, но Игорь не дал.
— И вообще! — голос мужа стал ещё громче. — Сегодня я ночую у мамы, а ты с детьми собирай вещи и вали из моей квартиры!
Тишина обрушилась на кухню. Где-то в комнате заплакала Лиза — видимо, девочка услышала крик. Кирилл тихо успокаивал сестру.
Татьяна смотрела на мужа. Игорь стоял, тяжело дыша, лицо перекошено от злости. И в этот момент жена поняла: человек перед ней — чужой. Тот, за кого она выходила замуж шесть лет назад, исчез. Или его никогда и не было.
— Хорошо, — спокойно сказала Татьяна.
Игорь моргнул.
— Что — хорошо?
— Ты хочешь, чтобы мы съехали? Мы съедем.
Муж растерялся. Видимо, ожидал слёз, мольб, обещаний исправиться. Но не спокойного согласия.
— То есть ты… серьёзно? — пробормотал Игорь.
— Абсолютно, — Татьяна развернулась и пошла к двери. — Езжай к матери. Мы соберём вещи и уедем.
— Погоди! — окликнул муж. — Ты куда пойдёшь?
— Это не твоё дело, — бросила Татьяна через плечо и вышла из кухни.
Игорь остался стоять, открыв рот. Потом схватил куртку, ключи и выбежал из квартиры, хлопнув дверью так, что задрожали стёкла.
Татьяна зашла в комнату. Кирилл сидел на полу, обнимая Лизу. Девочка всхлипывала, уткнувшись брату в плечо.
— Мама, почему папа кричал? — тихо спросил Кирилл.
Татьяна присела рядом и обняла обоих детей.
— Папа устал, — соврала жена. — Ничего страшного.
— А мы правда уедем? — Кирилл посмотрел на мать широко распахнутыми глазами.
Татьяна кивнула.
— Да, мой хороший. Мы поедем к бабушке.
— Надолго? — прошмыгала носом Лиза.
— Не знаю, солнышко. Посмотрим.
Дети прижались к матери. Татьяна сидела на полу, обнимая Кирилла и Лизу, и понимала: жизнь только что перевернулась. Но странным образом внутри не было паники. Только усталость. И облегчение. Словно груз, который давил плечи все эти годы, наконец свалился.
Татьяна встала, вытерла детям слёзы и улыбнулась.
— Ну что, соберём чемоданы? Поедем к бабе Вале. Там вкусные блинчики и тёплый плед.
Кирилл кивнул. Лиза тоже улыбнулась сквозь слёзы.
Татьяна достала большой чемодан и начала складывать вещи. Детскую одежду, игрушки, книжки. Свою одежду, документы, ноутбук. Работать можно откуда угодно, это плюс удалёнки. Денег на счету хватит на первое время. Потом разберутся.
К полуночи чемодан был собран. Дети уснули на диване, укрытые пледом. Татьяна вызвала такси, разбудила Кирилла и Лизу, одела их потеплее и вышла из квартиры. Дверь закрылась с тихим щелчком. Татьяна не оглянулась.
Татьяна стояла на улице, держа за руки сонных детей. Осенний ветер трепал волосы, на небе не было ни одной звезды — сплошная серая пелена облаков. Такси подъехало быстро. Водитель помог загрузить чемодан в багажник и участливо посмотрел на женщину с детьми в такой поздний час.
— Куда едем? — спросил таксист.
Татьяна назвала адрес подруги Ольги. Другого места, куда можно было поехать среди ночи, не было. Мать жила в другом городе, туда с детьми в такое время не поедешь. А Ольга не раз говорила: если что — приезжай, всегда найдётся место.
Дорога заняла двадцать минут. Кирилл дремал, прислонившись к матери. Лиза сидела с широко открытыми глазами и смотрела в окно на проплывающие мимо фонари.
— Мам, а папа будет нас искать? — тихо спросила девочка.
Татьяна погладила дочь по голове.
— Не знаю, солнышко.
Машина остановилась у знакомого дома. Татьяна расплатилась, вытащила чемодан и повела детей к подъезду. Набрала номер Ольги. Та ответила после третьего гудка, голос сонный и встревоженный.
— Таня? Что случилось?
— Оль, я с детьми у твоего подъезда. Можем войти?
— Конечно! Сейчас открою!
Домофон щёлкнул, дверь открылась. Татьяна завела детей внутрь. На третьем этаже их уже ждала Ольга — в халате, с растрёпанными волосами, но с распахнутыми объятиями.
— Господи, Танюш, что стряслось?
— Расскажу потом, — тихо ответила Татьяна. — Можем переночевать?
— Да ты что! Конечно! Проходите!
Ольга провела гостей в комнату, быстро расстелила диван и помогла уложить детей. Кирилл и Лиза заснули почти мгновенно, измотанные переживаниями и поздним временем.
Подруги прошли на кухню. Ольга поставила чайник и села напротив Татьяны.
— Рассказывай.
Татьяна вкратце пересказала вечерний скандал. Как Игорь кричал, обвинял, а потом велел съезжать. Ольга слушала молча, только губы поджимала всё сильнее.
— Вот гад, — наконец выдала подруга. — Прости, но по-другому не скажешь. Выставить жену с детьми среди ночи!
— Я сама решила уйти, — возразила Татьяна. — Он сказал, а я согласилась.
— Потому что устала терпеть! — Ольга налила чай. — Танюш, ты молодец, что ушла. Серьёзно. Я давно смотрела на ваш брак и думала: когда же она наконец взбунтуется?
Татьяна обхватила чашку ладонями.
— Я не знаю, что теперь делать.
— Для начала выспись. А завтра подумаем, — Ольга накрыла ладонью руку подруги. — Главное — ты в безопасности. И дети тоже.
Татьяна кивнула. Ночь прошла беспокойно, но утром женщина проснулась с ясной головой. Пока дети ещё спали, Татьяна аккуратно сложила документы — свидетельства о рождении детей, свой паспорт, свидетельство о браке. Собрала детские вещи и проверила ноутбук. Работать надо продолжать, заказы никто не отменял.
Утром Кирилл и Лиза проснулись растерянные. Кирилл сразу спросил:
— Мы домой поедем?
— Пока нет, — мягко ответила Татьяна. — Поживём у тёти Оли немного.
— А папа? — Лиза нахмурилась.
— Папа знает, где мы.
Это была неправда. Игорю Татьяна не сообщала, куда уехала. Пусть посидит, подумает. А может, даже испугается.
В течение дня телефон разрывался от звонков и сообщений. Игорь писал одно за другим:
«Ты где?»
«Татьяна, ответь!»
«Куда ты дела детей?!»
«Я же не всерьёз! Вернись!»
Татьяна не отвечала. Молча читала сообщения и удаляла. Вечером позвонила Лидия Сергеевна. Татьяна долго смотрела на экран, потом всё же приняла вызов.
— Алло.
— Где мои внуки?! — заорала свекровь. — Ты что творишь?! Украла детей и сбежала!
— Лидия Сергеевна, я никого не крала. Дети со мной. Их отец велел нам съехать, мы съехали.
— Игорь такого не говорил! Ты всё врёшь!
— Спросите у сына, — спокойно ответила Татьяна и отключила вызов.
Через несколько дней Татьяна сняла небольшую квартиру недалеко от школы, куда ходил Кирилл. Однокомнатная, но светлая и уютная. Собрала детей, купила минимум мебели — кровать, диван, стол. Ольга помогла с переездом, даже взяла отгул на работе.
— Танюш, а насчёт денег ты думала? — спросила подруга, помогая расставлять посуду.
— Думала. Подам на алименты. Игорь обязан содержать детей.
— А как подашь? Через суд?
— Да. Сначала попробую договориться по-хорошему. Если откажется — через суд.
На следующий день Татьяна написала Игорю сообщение:
«Мы сняли квартиру. Дети устроены. Тебе нужно платить алименты — по закону четверть от дохода на двоих детей. Давай решим мирно, без суда».
Ответ пришёл через час:
«Какие алименты?! Вернись домой, тогда и поговорим!»
Татьяна усмехнулась. Значит, по-хорошему не получится. Женщина собрала документы и отнесла заявление в суд. Процесс оказался не таким сложным, как казалось. Через три недели пришло решение — Игорь обязан выплачивать алименты на двоих детей ежемесячно.
Игорь вначале не поверил. Писал сообщения, звонил, уверял, что погорячился, что всё можно исправить, что Татьяна делает ошибку.
«Таня, ну вернись! Дети без отца растут!»
«Я исправлюсь, честно!»
«Мама обещала больше не вмешиваться!»
Но Татьяна больше не возвращалась. Жена слишком хорошо помнила, как легко Игорь выставил её с детьми. Как кричал, что квартира — его, а значит, и правила — его. Как называл семью обузой.
Прошло две недели. Игорь затих. Алименты начали приходить — видимо, с зарплаты удерживали автоматически. Татьяна вздохнула с облегчением. Хватит на аренду, продукты, одежду детям. А на остальное заработает сама.
Кирилл и Лиза постепенно привыкали к новой жизни. Кирилл ходил в ту же школу, что и раньше — благо квартира оказалась близко. Лиза продолжала посещать садик. Дети спрашивали про отца, но всё реже. Татьяна не настраивала их против Игоря, но и не врала. Говорила, что папа живёт отдельно, что так бывает.
Через месяц после переезда позвонила Лидия Сергеевна. Татьяна долго думала, брать ли трубку. Потом всё же приняла звонок.
— Алло.
— Татьяна, нам нужно поговорить, — голос свекрови был напряжённым, но уже без прежней агрессии.
— Слушаю.
— Игорь совсем извёлся. Ты же понимаешь, что дети должны расти с отцом?
— Дети растут со мной. А Игорь может видеться с ними, когда захочет.
— Как это — когда захочет?! Он отец!
— Именно. Отец. А не диктатор, который выгоняет семью посреди ночи, — Татьяна говорила спокойно, без злости. Просто констатировала факты.
— Он погорячился! Разве нельзя простить?
— Лидия Сергеевна, давайте честно. Вы сами толкали сына на это. Каждый день звонили, жаловались, настраивали против меня. Говорили, что я плохая жена, что дом в бардаке, что дети невоспитанные. Игорь просто повторял ваши слова.
Свекровь замолчала.
— Я хотела как лучше…
— Для кого? Для Игоря? Или для себя?
— Что ты имеешь в виду? — голос Лидии Сергеевны стал холодным.
— Вы хотели, чтобы сын был рядом. Чтобы приезжал, помогал, проводил время с вами. А я мешала. Поэтому вы делали всё, чтобы рассорить нас.
— Неправда!
— Правда, — твёрдо сказала Татьяна. — И вы прекрасно это знаете. Но я не собираюсь возвращаться в дом, где меня держали угрозами и упрёками. Там, где женщину выставляют за дверь, семьи уже нет.
Лидия Сергеевна тяжело дышала в трубку.
— Значит, ты не вернёшься?
— Нет.
— А дети?
— Дети при мне. Игорь может с ними видеться. Я не запрещаю. Но жить вместе мы больше не будем.
— Ты пожалеешь! — выпалила свекровь и бросила трубку.
Татьяна положила телефон на стол. Выдохнула. Закрыла глаза. Впервые за долгое время внутри было спокойно. Не от счастья — радоваться было нечему. Просто от отсутствия страха. Страха, что завтра снова начнутся упрёки. Что муж снова накричит. Что придётся ходить на цыпочках в собственном доме.
Дом, где Татьяну держали угрозами и упрёками, перестал быть домом. Зато новая жизнь, хоть и началась с пустых стен, принадлежала женщине по праву. Никто не мог сказать: это моё, а ты здесь временно. Никто не мог указывать, как жить, что делать, как воспитывать детей.
Татьяна встала, прошла в комнату. Кирилл и Лиза сидели на полу и играли в конструктор. Увидев мать, Лиза улыбнулась.
— Мам, смотри, какой домик!
Татьяна присела рядом.
— Красивый. А кто в нём будет жить?
— Мы! — Лиза захлопала в ладоши. — Я, Кирюша и ты!
— А папа? — тихо спросил Кирилл, не отрывая взгляда от конструктора.
Татьяна погладила сына по голове.
— Папа будет приходить в гости. Если захочет.
Кирилл кивнул. Похоже, мальчик уже понял, что прежняя жизнь закончилась. И не задавал лишних вопросов.
Вечером, когда дети заснули, Татьяна села у окна с чашкой чая. За окном лил дождь, капли стекали по стеклу, размывая свет фонарей. Город жил своей жизнью — где-то смеялись, где-то плакали, где-то принимали важные решения.
Телефон завибрировал. Сообщение от Игоря:
«Таня, я правда хочу всё исправить. Давай встретимся, поговорим».
Татьяна долго смотрела на экран. Потом набрала ответ:
«Игорь, я не вернусь. Смирись с этим. Но ты можешь видеться с детьми. Приезжай в субботу в три часа дня в парк у нашего дома. Кирилл и Лиза будут рады».
Отправила. Положила телефон. Выдохнула.
Суббота наступила быстро. Татьяна привела детей в парк ровно в три. Игорь уже ждал на скамейке. Увидев отца, Лиза радостно побежала к нему. Кирилл шёл медленнее, но тоже улыбался.
Игорь обнял детей. Посмотрел на Татьяну поверх их голов. Жена стояла в стороне, наблюдая.
— Спасибо, что привела, — тихо сказал Игорь.
— Это твои дети. Ты имеешь право их видеть.
— Таня, я…
— Не надо, — перебила Татьяна. — Просто проведи время с детьми. Я подожду здесь.
Игорь кивнул. Увёл Кирилла и Лизу к качелям. Татьяна села на скамейку и достала телефон. Открыла рабочую почту — новый заказ на дизайн сайта. Хорошая оплата. Хватит на новую куртку Кириллу и сапоги Лизе.
Час пролетел незаметно. Игорь вернулся с детьми. Лиза щебетала что-то про мороженое и карусель. Кирилл молчал, но был доволен.
— Я могу ещё раз приехать? — спросил Игорь.
— Конечно, — кивнула Татьяна. — Договорись заранее, и я приведу детей.
— Хорошо. Спасибо.
Татьяна взяла детей за руки и пошла домой. Игорь остался стоять у качелей, проводив семью взглядом.
Вечером Лиза рассказывала, как весело провели время с папой. Кирилл тоже оживился, вспоминая, как катались на качелях. Татьяна слушала, улыбалась, радовалась за детей.
Но возвращаться к Игорю не собиралась. Та жизнь закончилась в тот момент, когда муж велел съезжать. И начать заново было невозможно. Слишком много было сказано, слишком много обид накопилось.
Прошло три месяца. Татьяна привыкла к новой жизни. Работа шла хорошо, заказов хватало. Дети адаптировались — Кирилл даже подружился с соседским мальчиком, а Лиза нашла подругу в садике. Игорь приезжал раз в две недели, проводил с детьми пару часов. Алименты приходили исправно.
Лидия Сергеевна больше не звонила. Татьяна слышала от Игоря, что свекровь обижена, считает невестку предательницей. Но женщину это не волновало. Мнение Лидии Сергеевны давно перестало иметь значение.
Однажды вечером, когда Татьяна укладывала детей спать, Кирилл вдруг спросил:
— Мам, а мы когда-нибудь вернёмся к папе?
Татьяна присела на край кровати.
— Нет, солнышко. Мы будем жить здесь.
— А почему?
— Потому что там нам было плохо. А здесь — хорошо.
Кирилл подумал.
— Мне здесь тоже нравится. Тут тише.
Татьяна улыбнулась. Погладила сына по голове, поцеловала в лоб. Вышла из комнаты, прикрыв дверь.
Села у окна. За окном светили фонари, где-то вдалеке мигала реклама. Город засыпал. А Татьяна сидела и думала о том, как изменилась жизнь. Страшно было. Трудно. Но правильно.
Дом, где женщину держали угрозами, перестал быть домом. Зато новая жизнь, начавшаяся с пустых стен и одного чемодана, принадлежала Татьяне по праву. И никто больше не мог отобрать это право. Никто не мог сказать: съезжай. Никто не мог диктовать правила.
Татьяна выдохнула. Закрыла глаза. Впереди были новые дни, новые трудности, новые радости. Но самое главное — впереди была свобода. Свобода быть собой. Свобода растить детей так, как считала правильным. Свобода просыпаться без страха, что сегодня снова начнутся упрёки.
И эта свобода стоила всех трудностей, которые пришлось пережить.
