— Ты лишилась и совести, и разума! — с порога заявила Валентина Игоревна. — Значит, ты твердо решила идти замуж за этого нищего учителишку?
— Который, ко всему прочему, вполне может оказаться обычным альфонсом? — подхватил Вадим Семенович.
Оба родителя разулись, без приглашения прошли на кухню и удобно разместились на стульях.
— Мама! Папа! — воскликнула Вероника. — Ну как вы можете говорить такое? Неужели вы до сих пор не поняли, что я люблю Женю?!
— Ты не ответила на вопрос, который мать задала, — строго прервал ее отец. — Отвечай! Вы что, правда уже подали заявление с ним?
— Да, мы действительно вчера были в ЗАГСе, — ответила Вероника. — И через месяц расписываемся.
— Ты без родительского согласия расписываться с ним собралась? — усмехнулась мать.
— Мама, сейчас двадцать первый век на дворе, — отозвалась Вероника. — И на то, чтобы создать семью, не требуется ни согласия родителей, ни их благословения.
— А вот тут ты ошибаешься, доченька, — в тон жене проговорил Вадим Семенович. — Плюнуть на нас с матерью с высокой колокольни у тебя, боюсь, не получится.
Отец говорил так зловеще, что на миг молодой женщине стало не по себе. Она знала его слишком хорошо, чтобы понимать, что способен он на многое.
— Доча, ты пойми, мы против не потому, что такие все из себя тираны-самодуры, мешающие твоему счастью, — немного мягче сказала мать. — Просто мы с папой переживаем… Ведь ты этого своего Женю совершенно не знаешь!
— Да как же не знаю? — живо возразила Вероника. — Мы же больше года с ним встречаемся!
— Да? — иронично улыбнулась Валентина Игоревна. — И знаешь, отчего он стал вдовцом?
— Знаю, — ответила Вероника. — У его первой жены была неизлечимая болезнь.
— Ты знаешь об этом с его слов и, конечно же, веришь ему, — вздохнула мать.
— Я понимаю, мама, что ты на моем месте первым делом ознакомилась бы и с историей болезни его жены, и с результатом вскрытия. Но я до этого не опущусь. Пожалуйста, давай закроем эту тему.
— Ты кое о чем забываешь, — сощурилась мать. — Я никогда бы не оказалась на твоем месте. Потому что у меня, в отличие от тебя, есть глаза и мозги.
Вероника предпочла промолчать, и слово снова взял отец:
— Вот смотри, — он начал загибать один палец за другим. — Во-первых, он вдовец, что там на самом деле произошло с его женой, одному богу известно. Далее. Он нищий…
— Женя не нищий! — вскинулась Вероника.
— Он получает сорок тысяч в месяц! — повысила голос мать. — По-твоему, он не нищий?! Тебе не стыдно будет жить с мужем, который зарабатывает в три раза меньше тебя?
— Не будет мне стыдно, — спокойно сказала молодая женщина.
— И, в конце концов, он с прицепом, — подытожил отец. — Тебе правда так хочется в тридцать лет стать мачехой девочки-подростка?
— Не боишься, что хлебнешь? — подхватила мать.
Вероника хотела было ответить, но отец властным жестом прервал ее.
— Немедленно забери заявление! — прорычал он.
— И не подумаю!
Повисла напряженная пауза, затем Вадим Семенович поднялся со стула и направился к двери. Валентина Игоревна последовала за ним.
— Ты не шибко-то хорохорься, — негромко сказал отец. — Лучше подумай, кому ты обязана хорошей работой и квартирой, в которую собираешься привести нищего вдовца с ребенком. Хорошо подумай! Даем тебе неделю сроку.
— Не одумаешься, пеняй на себя, — добавила мать.
Когда родители ушли, Вероника еще долго не могла прийти в себя. Она знала, что им не нравится ее жених, но и представить себе не могла, что они опустятся до угроз и шантажа…
***
Вероника была дочерью очень обеспеченных и влиятельных родителей. Вадим Семенович руководил крупной фирмой и был вхож в «начальственные» кабинеты. Мать молодой женщины Валентина Игоревна когда-то тоже пришла работать в его компанию. Она сразу же положила глаз на представительного мужчину. После бурного романа с ним она, в конце концов, увела его из семьи и вышла за него замуж.
Вероника была их единственным, поздним и потому очень балованным ребенком. Повзрослев, она пошла работать в отцовскую компанию. А на двадцатипятилетие Вадим Семенович купил ей трехкомнатную квартиру в спальном районе.
— На машину, думаю, и сама заработаешь, — сказал он.
Правда, жилье он оформил на свое имя. Веронику это немного удивило, но просить переоформлять квартиру на нее она не стала.
«В конце концов, подарок есть подарок», — думала она.
Вероника уважала родителей, и в целом у них были хорошие, ровные отношениях. Трещину они дали, только когда молодая женщина познакомилась с Евгением и по уши влюбилась в него.
— Он тебе не ровня, — в голос говорили родители.
— Я не допущу, чтобы в моем славном роду был какой-то жалкий нищий! — ворчал отец.
— Да и по моей линии отродясь не было голодранцев. Мы подберем тебе более достойную партию, — подхватывала мать.
Впрочем, Вероника сумела отстоять свои границы. Она твердо заявила родителям, что давно уже выросла и вправе самостоятельно выбирать себе спутника жизни.
К чести Евгения стоило сказать, что нищим он не был. Он закончил истфак, преподавал в университете, защитил кандидатскую и сейчас работал над докторской. Пять лет назад ушла из жизни супруга Евгения, и сейчас они вдвоем с тринадцатилетней дочерью Ксюшей жили во вторичной двушке.
Вадиму Семеновичу и Валентине Игоревне было не по душе упорство дочери, и они решили во что бы то ни стало не допустить столь нежелательного, по их мнению, брака.
Вадим Семенович сделал несколько кругов по гостиной и что-то проворчал себе под нос.
— Жалею только, что никаких рычагов давления на нее у меня нет, — заметил он вслух.
— Ну как же это нет, Вадик? — улыбнулась Валентина Игоревна.
— А вот нет! Уволить я ее не смогу, потому что не за что. Под замок посадить тоже не могу, она совершеннолетняя… Какие еще рычаги?
— Если хорошо поискать, можно и найти что-нибудь, — многозначительно заметила Валентина Игоревна.
Начать дружные супруги решили с малого — всю свою родню они оповестили о том, что Вероника сошла с ума настолько, что выходит замуж за абсолютно бесперспективного, нищего «учителя».
Ну и пошло веселье.
Первой Веронике позвонила тетя, голоса которой она не слышала уже лет десять.
— На твоем месте я бы хорошо подумала, девочка, — безапелляционно говорила она. — Ну что это такое? У него же ни работы, ни профессии!
— У него есть и работа, и профессия, и даже ученая степень, — устало отвечала женщина. — А самое главное, он не гонится за этим вашим пресловутым успешным успехом, а трудится по призванию.
— Э-э-эх, не знаешь ты жизни… — сетовала тетушка. — В наше время только весьма и весьма обеспеченные люди могут позволить себе иметь безденежную работу по призванию. Жизнь нынче дорогая, и иметь зарплату в сорок тысяч — это роскошь. Бедные себе такого позволить не могут!
— Не знаю, кто там и что может или не может себе позволить, да и не мое это дело, — говорила Вероника. — А мой брак – это, извините, не ваше дело. И родителям так передайте.
После этого на женщину обрушился целый шквал звонков. Ей звонили двоюродные дяди, троюродные сестры, племянники и племянницы, и все в один голос говорили:
— Он тебе не ровня!
— Без вас как-нибудь разберусь, — огрызалась она.
Доставалось и Евгению. Ему звонили с анонимных номеров и угрожали, а на имя ректора университета, в котором он работал, поступали доносы и жалобы, в которых был написан всякий бред. К счастью, Евгений был на хорошем счету, и кляузам никто не верил.
После недели такого террора Веронике позвонила мать.
— Ну как? Доходчиво? — поинтересовалась Валентина Игоревна. — Если что, можем повторить. Вся родня против вашего брака, имей это в виду.
— Мне все равно, — устало бросила Вероника.
— Ах, тебе все равно? Ну-ну… Только знай, что мы с отцом использовали далеко не все рычаги давления. То ли еще будет, дорогая!
— Делайте что хотите.
Вопреки обычаю, мать не бросила трубку.
— Вот ты говоришь, делайте что хотите, Вероника, но я сомневаюсь, что тебе наши действия понравятся, — прошипела она. — Надеюсь, ты не забыла, кому принадлежит квартира, в которой ты живешь и куда собираешься привести нищего мужика?
— Не забыла.
— Так вот. По документам ты никто в этих квадратных метрах. Папа может завтра захотеть продать свою квартиру, которую по доброте душевной подарил тебе. И его совершенно не волнует, что будет дальше с тобой, если уж ты на него плюешь с высокой колокольни. Если ты все-таки выйдешь замуж за этого своего товарища и захочешь перебраться к нему в трущобы, тебе этого никто не запретит, имей это в виду!
Только после этой тирады мать повесила трубку.
В этот же день отец подъехал на машине к университету, в котором работал Евгений. Он дождался, когда будущий зять спустится с крыльца учебного заведения, вышел из автомобиля и подошел к нему.
— Ну что, Евгений, готов поговорить как мужик с мужиком? — спросил Вадим Семенович.
Евгений прямо посмотрел ему в глаза.
— Чего вы от меня хотите? — спокойно спросил он.
— Оставь в покое мою дочь! — прорычал Вадим Семенович.
— Я знаю, Вадим Семенович, что вы не в восторге от меня, потому что я не прохожу ваш кастинг, — начал Евгений. — Однако…
— Да что ты можешь ей дать? — перебил его Вадим Семенович. — Ты же погубишь нашу дочь! Вы же в нищете погрязнете, когда у вас дети пойдут! Мы не для тебя ее рожали и растили!
— Простите, но у нас уважительная причина. Мы любим друг друга.
Вадим Семенович посмотрел на Евгения и вдруг расхохотался.
— Какая к лешему любовь? — спросил он после приступа бурного веселья. — Вам что, по шестнадцать лет? У вас гормон прет? Ах, любовь, тра-ля-ля, жить они друг без друга не могут, а злые родители против их брака… Вильям наш Шекспир отдыхает! Только знаешь что, Женя? Ты про любовь свою великую кому-нибудь другому очки втирай. Я таких, как ты, на своем веку навидался. Тебе квартира ее нужна!
Евгений выдержал взгляд Вадима Семеновича и твердо сказал:
— Мы действительно любим друг друга, Вадим Семенович. Но вам это, судя по всему, не понять.
Вечером Вероника и Евгений по обычаю встретились в ее квартире. Расстроенный, взволнованный мужчина начал разговор первым
— Сегодня ко мне на работу приезжал твой отец.
— Вот как? — усмехнулась Вероника. — А мне мама звонила…
— Как они нас с тобой… С двух сторон, одновременно, — рассмеялся Евгений.
— Они всегда выступают единым фронтом. Чего, если не секрет, папа от тебя хотел?
— Да все того же, — пожал плечами Евгений. — Взывал к совести, упрекал, угрожал.
— Мама родственников на меня натравила, и все они в один голос поют о том, что выходить замуж за человека, который не умеет деньгу заколачивать, значит обрекать себя на гибель, — устало вздохнула Вероника.
— А ты как считаешь?
— Я на папу насмотрелась, который их заколачивает на раз-два, и на маму, которая с ним как за каменной стеной… Мне такое счастье вообще не нужно, — Вероника тепло улыбнулась жениху. — И меня полностью устраивает жизнь с учителем.
На следующий день Вероника и Евгений начали готовиться к свадьбе.
Вероника разослала приглашение всем своим близким и коллегам. Отец с матерью сразу же сказали, что на торжество не придут, и свадебных подарков они с Евгением могут не ждать.
— Поэтому можешь не трудиться присылать нам свое приглашение, — добавила мать.
Когда до свадьбы оставалось несколько дней, Вадим Семенович собрал начальников отделов на очередное совещание. После обсуждения общих рабочих моментов он вдруг тихо сказал:
— Насколько мне известно, вы все приглашены на свадьбу Вероники.
Коллеги закивали, и он продолжил:
— Я очень надеюсь, что вы будете благоразумны и не примете это приглашение.
Повисла напряженная пауза, затем кто-то из коллег сказал:
— Так она же весь коллектив пригласила… Как это мы не пойдем? Мы же с ней не ссорились…
— Я все сказал, — сухо бросил Вадим Семенович. — Если не хотите проблем со мной, значит, не пойдете. Предупрежден, значит, вооружен. Все! Все свободны!
О том, что отец подговаривает коллег устроить ей бойкот в день свадьбы, Вероника узнала через пару часов. Она зашла к отцу в кабинет и сказала:
— Как же низко ты пал, папа…
— Что ты имеешь в виду? — поднял брови отец.
— Натравил на меня родственников, пытался устроить травлю на Женю в университете, а теперь еще и подчиненным пытаешься что-то диктовать…
Вероника резко выдохнула и закончила:
— Вот что, папа. Подарки обычно не возвращают, но у нас как раз тот самый случай, когда нужно это сделать. Сегодня же вечером я отдам тебе ключи от квартиры.
— Вот и славно, — холодно ответил отец. — Поживешь в шалаше с милым и его прицепом, может, мозги на место и встанут.
В обеденный перерыв Вероника позвонила жениху и сказала, что сегодня вечером встретиться с ним не сможет.
— А что так? — встревожился мужчина. — У тебя, надеюсь, все в порядке?
— У меня все отлично, — тепло проговорила Вероника. — Просто буду паковать вещи и съезжать к подруге.
— А что случилось-то?
— Ничего страшного, просто… Так сложились обстоятельства. Расскажу при встрече.
— Понял.
Евгений немного помолчал, а потом спросил:
— Слушай, а почему к подруге-то? Давай лучше к нам с Ксюхой!
— Думаешь? Мы же хотели съехаться после свадьбы…
— Да до свадьбы же считаные дни! — рассмеялся Евгений. — Все, отговорки не принимаются, ты едешь ко мне!
Вечером Вероника с Евгением заехали к родителям женщины, и она вернула отцу ключи от подаренного жилья.
— Подумай хорошо, дочка, на что ты себя обрекаешь! — взывала к ней мать.
— Я уже подумала, — отозвалась Вероника.
— Имей в виду, что это разрыв, — сухо заметил отец. — Из завещания я тебя вычеркну, а когда ты наиграешься в любовь с этим своим учителем, обратно в семью не приму.
— И не надо, теперь у меня есть своя семья.
— С этой минуты мы тебе не родители! — донеслось ей вслед.
«И слава богу», — подумала она.
Свадьба Евгения и Вероники была скромной и уютной. Кстати, на ней присутствовал весь коллектив. На вопрос, как они не побоялись прийти, коллеги отвечали, что боссинг остался в нулевых, если Вадиму Семеновичу не захочется иметь неприятностей с законом, он никого из них не уволит.
Вероника стала жить в квартире мужа. Она уволилась из отцовской фирмы и устроилась работать в другую компанию. С родителями женщина сейчас не общается.
