Музыка в ресторане гремела, но слова отца перекрыли все. Маша, в свадебном платье, стояла в углу зала, а Олег Иванович, красный от гнева, выдал:
— Раз ты за этого доходягу вышла, так и живи в его однушке! А в твоей квартире Сергей Александрович поселится. Будет за нее платить, как нормальный человек!
Маша открыла рот, но слов не нашла. Дима, ее новоиспеченный муж, был в другом конце зала, улыбался гостям, не зная, что их жизнь только что перевернулась. Мать, Светлана Юрьевна, стояла рядом и молчала. Маша хотела кричать, но отец уже ушел к столу, а гости ничего не заметили.
Семья Маши была из тех, про кого в Самаре говорили «живут красиво». Олег Иванович сколотил состояние на строительстве, мать устраивала благотворительные вечера, а Маша, их единственная дочь, росла в достатке. Квартира в центре с видом на Волгу, подаренная отцом на восемнадцатилетие, была ее гордостью.
Она работала в отцовской фирме, помогала с документами, мечтала открыть свое дело. Но главное — она никогда не кичилась деньгами. Друзья любили ее за открытость, а не за фамилию.
Дима появился в ее жизни случайно. В парке, где он выгуливал своего лохматого пса, они разговорились. Он был учителем истории, жил в крохотной однушке, но его шутки и доброта зацепили Машу. Через год он сделал предложение, и она, не сомневаясь, сказала «да». Родители были в ужасе.
— Учитель? — Олег Иванович чуть не подавился. — Маша, ты что, с ума сошла? Он на твои туфли за год не заработает!
— Папа, он хороший, — пыталась объяснить она. — Я его люблю.
— Любовь! — отец фыркнул. — Любовь не платит за коммуналку. Этот твой Дима — пустое место.
Мать была мягче, но тоже ворчала:
— Маша, ты привыкла к комфорту. Он не сможет тебе этого дать.
Маша не слушала. Она хотела семью с Димой, а не с деньгами отца. Свадьбу сыграли на свои, чтобы никто не упрекал. Но слова отца после торжества ударили, как молния. Квартиру, ее любимое гнездышко, отбирали. Сергей Александрович, зам отца, должен был въехать туда и платить аренду. А Маша — отправляться в Димину однушку.
На следующий день она сидела у подруги Кати, выплескивая все.
— Катя, он серьезно! — голос дрожал. — Сказал, что Сергей Александрович уже вещи тащит. Как будто я чужая!
— Погоди, — Катя нахмурилась. — Он выгоняет тебя? Это же твоя квартира!
— По бумагам — его, — Маша вздохнула. — Подарил, но не переоформил. А теперь сказал, я недостойна, раз за Диму вышла.
— Это шантаж, — Катя покачала головой. — Хочет, чтобы ты мужа бросила?
— Не брошу, — Маша выпрямилась. — Дима — мой выбор. Но… Катя, как в его однушке жить? Там места нет!
— А Дима что? — Катя посмотрела на нее.
— В шоке, — Маша пожала плечами. — Сказал, справимся. Но я вижу, ему стыдно, что не может мне больше дать.
— Поговори с отцом, — Катя не сдавалась. — Может, он просто злится?
— Пыталась, — Маша покачала головой. — Не слушает. Сказал, раз выбрала доходягу, то и живи с ним.
— А мать? — Катя не унималась.
— Мама молчит, — Маша вздохнула. — Как всегда, за него. Катя, я не знаю, что делать.
— Переезжайте пока, — Катя пожала плечами. — А там разберетесь. Может, он остынет.
Маша кивнула, но внутри все ныло. Она не представляла, как уместить свою жизнь в Диминой квартире.
Димина однушка пахла старой краской и собачьей шерстью. Маша пыталась разложить вещи, но полки трещали, шкаф был забит, а коробки все ещё громоздились в углу. Дима помогал, но его улыбка выглядела натянутой.
— Маш, вот тут твои платья повесим, — сказал он, освобождая вешалку.
— Дим, они не влезут, — она вздохнула. — Может, часть в коробках оставить?
— Давай попробуем, — он пожал плечами. — Места мало, но мы что-нибудь придумаем.
Она кивнула, но внутри кипело. Это была не ее жизнь. Она любила Диму, но теснота душила. А мысль, что в ее просторной квартире теперь живет чужой человек, жгла.
Через неделю Маша позвонила матери.
— Мама, это ненормально, — начала она. — Почему вы меня выгоняете? Это моя квартира!
— Маша, не начинай, — Светлана Юрьевна вздохнула. — Ты знала, что отец против твоего Димы. Он дал тебе шанс, а ты выбрала… это.
— Это — мой муж! — Маша повысила голос. — Вы не можете просто забрать мой дом!
— Это не твой дом, — мать была холодна. — Это собственность отца. Он решает, кто там живет.
— А я кто? — Маша почти кричала. — Ваша дочь!
— Дочь, которая плюнула на семью, — мать помолчала. — Маша, живи с Димой, раз выбрала. Но не жди, что мы будем тебя содержать.
Трубка замолчала. Маша швырнула телефон на диван и заплакала. Дима, вернувшись с работы, обнял ее.
— Маш, не плачь, — тихо сказал он. — Мы справимся. Я найду подработку, снимем что-нибудь побольше.
— Дим, это ведь не из-за денег, — она покачала головой. — Они меня вычеркнули. Как будто я чужая.
— Ты не чужая, — он посмотрел ей в глаза. — У тебя есть я. И мы это переживем.
Она кивнула, но сомнения росли. Любила ли она Диму настолько, чтобы отказаться от всего?
На работе Маша старалась держаться. Коллеги замечали ее хмурость, но она отмахивалась. Однажды Катя зашла к ней в обед.
— Маш, ты как? — спросила она, садясь напротив.
— Плохо, — Маша вздохнула. — Живем, как в коробке. Дима старается, но… Катя, я не знаю, правильно ли я сделала.
— Что значит правильно? — Катя нахмурилась. — Ты же любишь его.
— Люблю, — Маша кивнула. — Но я не думала, что будет так тяжело. И отец… он даже не звонит.
— А ты ему звонила? — Катя посмотрела на нее.
— Зачем? — Маша фыркнула. — Он ясно дал понять, что я для него никто.
— Маш, он твой отец, — Катя пожала плечами. — Может, он ждет, что ты первая шаг сделаешь?
Маша задумалась. Идея казалась дикой, но, может, Катя права? Она не хотела терять семью, но и Диму бросать не собиралась.
Прошел месяц. Олег Иванович не звонил, мать отвечала коротко и холодно. Маша с Димой жили в тесноте, но старались. Дима подрабатывал репетиторством, Маша начала копить на аренду другой квартиры. Но каждый вечер, глядя на коробки в углу, она чувствовала, как обида душит.
Однажды она решилась. Позвонила отцу и попросила встретиться. Он согласился, но голос был ледяным. Они встретились в его офисе — огромном, с кожаными креслами и видом на город.
— Ну, что хотела? — Олег Иванович смотрел на нее, как на чужую.
— Олег Иванович, я твоя дочь, — Маша старалась говорить спокойно. — Почему ты так со мной? За что?
— За что? — он фыркнул. — Ты выбрала этого… учителя. Не послушав нас. Думаешь, я буду это терпеть?
— Я не против вас, — она покачала головой. — Я просто люблю Диму. Это мой выбор.
— Твой выбор — ошибка, — он откинулся в кресле. — Ты могла жить, как королева. А теперь что? Ютишься в его конуре?
— Это не конура, — Маша вспыхнула. — Это наш дом. И я не прошу ваших денег. Я прошу, чтобы вы меня не вычеркивали из своей жизни!
— Не вычеркивали? — он усмехнулся. — Ты сама себя вычеркнула, Маша. Квартира теперь Сергея Александровича. Он платит, как нормальный человек.
— А я ненормальная? — она почти кричала. — Потому что вышла за того, кого люблю?
— Любовь, — он махнул рукой. — Посмотрим, надолго ли ее хватит.
Маша встала и ушла. Разговор ничего не дал, только усилил боль. Дома она рассказала Диме.
— Маш, может, не надо с ним бороться? — он вздохнул. — Давай жить своей жизнью.
— Как? — она посмотрела на него. — Они забрали не только мой дом, но и мою семью. Я не могу просто забыть!
— Не забывай, — он взял ее за руку. — Но не трать на них силы. У нас есть мы.
Она кивнула, но внутри все кипело. Она не хотела сдаваться.
Конфликт назрел неожиданно. Маша услышала, что Сергей Александрович, живущий в ее квартире, хвастался, как дешево ему досталась аренда. Это стало последней каплей. Она поняла: отец не просто наказывает, он унижает. Но вместо того чтобы бежать к нему, она решила действовать иначе.
Вечером она села с Димой на кухне.
— Дим, я хочу бороться, — сказала она. — Не за квартиру. За нас.
— Как? — он посмотрел на нее.
— Я поговорю с отцом еще раз, — она выпрямилась. — Но не так, как раньше. Я докажу, что мы не ошибка.
— Маш, он не слушает, — Дима вздохнул. — Ты же видела.
— Увидишь, — она улыбнулась. — Дай мне шанс.
На следующий день она через секретаря записалась на встречу с отцом, но подготовилась. Собрала документы, где показала, как они с Димой копят на новую квартиру, как она планирует открыть свое дело. Она хотела показать, что не зависит от него.
В офисе Олег Иванович встретил ее холодно.
— Опять ты, — буркнул он. — Чего теперь?
— Отец, я не прошу квартиру, — Маша положила папку на стол. — Я хочу, чтобы ты увидел: мы с Димой не ошибка. Вот наши планы. Мы сами справимся.
Он открыл папку, пробежал глазами. Помолчал.
— И что? — наконец сказал он. — Думаешь, это меня впечатлит?
— Нет, — она покачала головой. — Но я хочу, чтобы ты знал: я ваша дочь. И я не сдамся.
Он смотрел на нее, и впервые в его глазах мелькнуло что-то кроме злости. Но он только кивнул.
— Посмотрим, — буркнул он.
Развязка случилась через месяц. Олег Иванович позвонил сам. Маша была в шоке, но взяла трубку.
— Маша, приезжай, — сказал он. — Поговорим.
В офисе он был не один — Светлана Юрьевна сидела рядом. Маша напряглась, но отец начал первым.
— Я долго думал, — сказал он. — Ты упрямая, как я. Твой Дима… может, и не доходяга. Но я ошибся, выгоняя тебя.
— Папа, я рада это слышать, — Маша покачала головой. — Мы с Димой строим свою жизнь.
— Знаю, — он вздохнул. — Квартиру я вам верну. Сергей Александрович съедет. Но не ради тебя. Ради себя. Не хочу терять дочь.
Маша молчала. Мать взяла ее за руку.
— Маша, прости, — тихо сказала она. — Мы были неправы.
Маша кивнула, но внутри знала: квартира — не главное. Главное — они с Димой доказали, что их любовь сильнее. Они вернулись в свой дом, но уже как равные, а не как просители.
