Я стояла у плиты и в очередной раз слушала, как свекровь надо мной смеётся. Любит она самоутверждаться за мой счёт: сама в жизни ничего толком не добилась, поэтому и я её сильно раздражаю — я-то хочу не дома сидеть и борщи варить, а учиться, развиваться, достигать карьерных высот. Но моя вера в себя начинает потихоньку сдуваться. Сложно верить в себя, когда твоя семья над тобой же и издевается.
— Тоже мне, цаца, — говорит свекровь. — У всех нормальные работы, и только ты какой-то ерундой занимаешься. Да ещё и копейки получаешь. Лучше бы это время на мужа тратила.
— Ни в одной профессии неопытный специалист не будет получать миллионы, — терпеливо поясняю я. — Нужно время, опыт, наработанная клиентская база…
— Бла-бла-бла, — перебивает меня свекрови. — Любишь ты себе оправдания искать, Маш. Да из тебя дизайнер — как из меня балерина. Откуда ты эту фигню взяла вообще? Куда твои родители смотрели, раз к нормальному труду не приучили?
— А что для вас «нормальный труд»? — спрашиваю я. — Поварихой в столовке работать?
— А чем плохо быть поварихой? — тут же вскидывается она. — Честный труд, честные деньги! Руками работаешь, весь день на ногах. Не то что ты — кресло протираешь да в монитор пялишься. Спишь, небось, у тебя там за волосами даже не видно, открыты глаза или закрыты.
Ничего не имею против поварих в столовых, в кафе, в ресторанах — где угодно. В отличие от свекрови, я уважаю любой труд и любые профессии. Просто это не моё.
По первому образованию я учитель рисования, но несмотря на то, что довольно долго проработала в школе, мне как-то не удалось полюбить эту профессию. Однако рисовать я обожала, у меня всё это прекрасно получалось: сочетать цвета, работать со светотенью, придумывать что-то новое. Так что я решила попробовать освоить новую профессию — графический дизайн.
Для этого мне пришлось потратиться на курсы, но они того стоили: я познакомилась с прекрасными учителями, которые в рамках курса дали мне много нового. Ну а теперь мне оставалось набивать руку, развивать насмотренность и заниматься своим портфолио. Для портфолио мне приходилось браться за самые дешёвые заказы. Меня это не смущало — все с чего-то начинают.
Но вот Лидия Андреевна, моя свекровь, этого почему-то не понимала.
— Вы же без опыта работы тоже, наверное, не получали какие-то космические деньги, — пыталась я воззвать к её здравому смыслу.
— Ну ты сравнила! — фыркала она. — У меня нормальная профессия, не то, что у тебя.
Очень уж она любила это слово — «нормальный». Всё в жизни должно быть нормальным, иначе оно и не нужно вообще. Сама она по профессии экономист. Сложная и востребованная профессия, не спорю, хотя она давно уже не работает. Ну так это ведь не значит, что и я должна быть экономистом? Хотя по логике Лидии Андреевны, — значит. Она была бы рада, даже если бы я пошла работать дворником, лишь бы не за компьютером делала вид, будто работаю. Она всегда так думала — что я просто притворяюсь, а сама играю в игрушки или смотрю ролики.
Казалось бы: ну что мне за дело до мнения свекрови? Пусть думает, что хочет, а свою жизнь я буду жить сама. Но проблема заключалась в том, что мы жили в одном доме. Мы с моим мужем, Сашей, во втором подъезде, а Лидия Андревна — в первом. Нетрудно догадаться, что ходила она к нам в гости как к себе домой: чаю попить, с сыном поболтать, да заодно меня спокойствия лишить.
Вконец измученная её постоянными нападками, я умоляла Сашу переехать.
— Не могу так больше, — говорила я. — Она мне работать мешает, мотивацию всю сбивает.
— Ну уж нет, — отвечал Саша. — Я же специально квартиру в этом доме покупал, чтобы к маме поближе быть.
Она действительно мешала мне работать. Встанет иной раз у меня за спиной, когда я сижу за компьютером, и начнёт чесать языком. Или примется комментировать каждое клацанье мышкой, каждое нажатие на клавишу.
— Уйдите, — просила я. — Вы же мешаете, неужели не ясно?
— Я контролирую, чтобы ты не филонила, — надменно отвечала она.
Я уже даже начала откладывать деньги на покупку ноутбука, чтобы уходить из дома и работать в тишине — настолько она меня достала. Но даже если не считать придирок к моей работе, само ежедневное присутствие Лидии Андреевны в нашей жизни меня угнетало. Я не чувствовала себя спокойно и расслабленно. В любой момент мог раздаться звонок в дверь.
Когда Саша был на работе, я прикидывалась, что никого нет дома, и не открывала дверь. Лидия Андреевна принималась тарабанить, а потом звонила Саше. Ну а Саша уже звонил мне и спрашивал, куда я подевалась.
— Мама в квартиру не может попасть.
— У меня дела, — отвечала я. — Я не обязана сутками дома торчать, чтобы твоей матери дверь открывать.
К счастью, ключей у неё не было — я ещё перед свадьбой поставила жёсткое условие: никто из родственников, даже ближайших, не будет иметь ключей от квартиры. Я не хочу просыпаться по утрам и обнаруживать на кухне гостей, стоя в одном исподнем. Но не удивлюсь, если в скором времени Саше надоедят бесконечные звонки матери, и он тайком сделает ей дубликат.
На мою сторону Саша никогда не вставал. Он вообще считал, что его мать — святая женщина, которую все обязаны любить и уважать. Меня это особо не напрягало, потому что до моего увольнения из школы у нас конфликтов-то и не было. Мне не нравилось, что она таскается к нам на постоянной основе, но задолбать меня это ещё не успело. Я пыталась входить в положение, налаживать с ней контакт, быть хорошей примерной женой.
А потом я уволилась, и началось. Лидия Андреевна с чего-то взяла, что я захотела сесть мужу на шею и жить припеваючи, заставляя его и работать, и домашними делами заниматься. Естественно, я требовала, чтобы он помогал по дому — я не собиралась тянуть всё одна. Но его вроде всё устраивало: я готовила, он брал на себя стирку, ну и так далее.
Мне уже тридцать, самое время, чтобы пробовать что-то новое, как-то устраивать себя в профессиональной сфере. Детей у нас пока нет, так что я не видела причин и дальше работать на нелюбимой, напряжённой работе. Но мне хотелось поддержки от Саши — хоть немного. Он, однако, занял промежуточную позицию нейтралитета. Выгораживал мать, которая меня гнобила, а сам хоть и не говорил мне ничего обидного, но и не поддерживал.
— Понятно, — сказал он, когда я сообщила ему о решении попробовать заняться новым делом.
— И всё? — обиженно спросила я тогда.
Он лишь пожал плечами и отвернулся.
И сейчас, когда я делилась с ним успехами — новые заказы, постепенное повышение оплаты, пополнение портфолио крутыми проектами, — он меня даже не слушал.
Мы прожили в браке не так уж много — три года, — и я поначалу решила, что у нас просто наступил кризис в отношениях. Классический такой — на изломе трёх лет. Я к Саше и так и сяк: и блюда его любимые готовила, пытаясь заслужить одобрение, и хвалила его, надеясь продемонстрировать, как это здорово — когда вторая половинка тебя поддерживает. Но для него моей новой работы будто не существовало.
Я даже пожаловалась подруге — мы с ней познакомились на курсах, и вот уже год как общались, — на неприятие семьёй моей новой профессии.
— Звучит ужасно, — сказала она. — Не знаю деталей, но со стороны кажется, что ничем хорошим это не закончится.
— Да ладно тебе, — ответила я и зачем-то принялась защищать Сашу. — У меня муж просто не особо эмоционален, может, хочет поддержать, но не понимает, как это сделать.
Не хотел он меня поддерживать — ему было всё равно. Главное, чтобы мы с Лидией Андреевной не ссорились при нём, его это раздражало, а всё остальное его мало интересовало. Теперь я это, конечно, понимаю. Жаль, что так вышло — я его любила. Не за что-то, а просто — влюбилась с первого взгляда, и всё.
А вышло вот что.
Лидия Андреевна пришла в очередной раз в гости — поесть и пообсуждать меня. А у меня в этот период горели сроки — я только-только перешла с фриланса на работу в хорошую компанию и рассчитывала, что быстро пойду вверх. Пойду вверх я — за мной поползёт и зарплата.
— Дома жрать нечего, — принялась гундеть Лидия Андреевна. — Тоже мне, хозяйка.
Я в это время сидела в комнате за компьютером и пыталась сосредоточиться, но Лидия Андреевна будто назло громыхала тарелками и причитала так, чтобы я точно услышала даже сквозь закрытую дверь. Я и без неё знала, что в холодильнике пусто — Саша обещал сегодня сам заняться ужином, так как он придёт с работы пораньше, а мне ещё до ночи сидеть работать. У меня пока плохо получалось грамотно рассчитывать время, особенно с учётом помех в лице свекрови, но тимлид говорил, что всё придёт с опытом — главное не лениться.
— Это ты от меня закрылась, что ли? — спросила Лидия Андреевна, вламываясь в комнату.
— От шума, — ответила я, не отрываясь от монитора. — Вы мне мешаете.
— Чего это я мешаю? — возмутилась она. — И чему я мешаю — безделью твоему?
У меня не было настроения с ней препираться — я хотела с головой уйти в работу. Мне стоило держаться за место, потому что оно могло бы многое мне дать, но, если так продолжится, я вылечу из компании.
— Эй! — крикнула она преувеличенно громко, когда я не отреагировала. — Я с тобой разговариваю!
— А я с вами не разговариваю, — ответила я. — Сказала же: мешаете работать. Саша придёт через полчаса и покормит вас, а от меня отстаньте.
— Саша ещё и ужин будет себе сам готовить?! — ужаснулась она. — Ну и на фиг ты тогда нужна, если не можешь картошки пожарить?! И прекрати меня игнорировать, я тебе что, пустое место?!
Я в ярости развернулась на стуле и уставилась на неё. Лидия Андреевна стояла в дверях, скрестив руки набычившись, будто готовая к спаррингу. Только мне было не до её игр в словесные перепалки, мыслями я была вся в проекте. Поэтому я рявкнула:
— Да отвалите от меня, наконец! Я занята! Я работаю! Если вам делать нечего, так сядьте и сидите, а я не клоунесса и вас развлекать не нанималась! Всё, уйдите из комнаты уже, вы не у себя дома.
Она аж глаза выпучила от удивления — раньше я никогда с ней так не разговаривала. А жаль — возможно, стоило бы наорать пару раз, а не стелиться под неё. А то привыкла, что я молча проглатываю все её выпады и лишь изредка вяло огрызаюсь.
Ничего не говоря, Лидия Андреевна ушла обратно на кухню и, судя по звукам, занялась приготовлением еды. Мне было всё равно, хочет — пусть готовит, не мои проблемы. А спустя полчаса с работы пришёл Саша. Лидия Андреевна тут же бросилась к нему и принялась рассказывать, какая я плохая — это я так предположила, потому что она предусмотрительно понизила голос.
Саша зашёл в комнату и встал рядом с компьютерным столом. Мне снова пришлось отвлечься — это уже стало мне надоедать. Жаль, я не могла работать в офисе — он находился в другом городе.
— Ты что себе позволяешь? — спросил Саша. — Как с матерью моей разговариваешь?
— Я вообще не горю желанием с ней разговаривать, — ответила я. — Это она ко мне вечно лезет.
— Раз ты не слушаешь мою маму, ты должна собрать вещи и уйти — Заявил муж
— Чего?.. — переспросила я. — Твоя мать ко мне цепляется, а крайняя я? Ты нормальный вообще?
— Маш, я долго это терпел. Твоё неуважение, твою лень, твоё увлечение этим бредом — ты как будто сектанткой стала. Вечно в компьютере, психуешь, дома ничего не делаешь…
— Я-то дома ничего не делаю? Один раз попросила подстраховать меня и ужин приготовить — это значит «ничего не делаю»? А чью-ж ты тогда еду жрёшь ежедневно?
— Прекращай, Маш, — оборвал он меня. — Иди вещи собирай.
— Дай мне хоть с работой закончить, — попросила я.
— Твоя работа меня больше не касается, — сказал Саша и вышел.
Я не была обязана уходить, пока наш брак официально не расторгнут, но гордость у меня всё-таки имелась — жалкие остатки того, что растоптала Лидия Андреевна. Так что я собрала вещи, позвонила подруге с просьбой пожить у неё пару дней, пока квартиру не найду, а ещё позвонила родителям с просьбой одолжить денег на первое время. Всё это меня страшно напрягало, я испугалась, что не справлюсь, но выбора у меня не было — не к родителям же в однушку проситься. Они заслужили пожить для себя и не обязаны расплачиваться за мои ошибки.
Ту работу я, в итоге, потеряла — провал сроков мне не простили. Первое время было тяжело: я снова устроилась учительницей, чтобы вернуть родителям долг и оплатить съём квартиры, а параллельно продолжала совершенствоваться. Давно это было — уже несколько лет прошло. Сейчас у меня всё хорошо. Я по-прежнему живу в съёмной квартире, но у меня шикарная высокооплачиваемая работа, и я коплю на первоначальный взнос. Скоро въеду в свою собственную двушку.
А Сашу я недавно встретила на улицу. После расторжения брака мы совсем перестали общаться — я везде его заблокировала, да и он меня, возможно, тоже.
Выглядел он печально: безрадостный, осунувшийся, уставший.
— Ты прямо вся светишься, — сказал он. — Как работа?
— Замечательно, — ответила я. — Работаю в хорошей компании — дизайнером, как и мечтала. А ты? Женился снова?
— Да куда там… — он махнул рукой. — От меня все женщины бегут — ну, сама понимаешь, почему… мама житья не даёт. Подумываю вот продать квартиру и переехать на другой конец города. — Мы замерли в неловком молчании. — Слушай… — начал он неуверенно. — Может, попробуем снова, если у тебя никого нет? Я ж понимаю, что был тогда не прав… ты молодец, пробилась, вопреки всему. А я тебя поддержать должен был.
— Нет, Саш, — не задумываясь, ответила я. — Меня моя жизнь устраивает, наступать на те же грабли я не хочу. Передавай привет маме.
Так мы и разошлись, и я ни секунды не жалела о своём отказе.
