— Мама! — бросилась к ней Алина. — Он ко мне пристаёт!
Алла опешила — такого от мужа она точно не ожидала! — и только успокаивающе гладила по голове прижавшуюся к ней дочь.
— Я не понимаю, что происходит, но я никогда не причинил бы вреда Алине, — наконец вымолвил Никита, глядя прямо в глаза жене.
Естественно, мать её отговаривала, само собой, бабушка сокрушённо причитала, разумеется, лучшая подруга крутила пальцем у виска, когда она, Алла, собралась замуж за Эдика.
Да что они все понимают в жизни и любви?
А вот она в 21 год разбирается во всём этом прекрасно!
Да, Эдик немного взбалмошный, слегка безответственный и чуточку вредный, но он же умный — финансистом работает, — весёлый, добрый и, главное, Аллочку просто обожает. Как и она его.
Всё у них будет прекрасно, кто бы там что ни говорил!
Единственное, в чём она уступила родственникам, — не стала бросать институт, как предлагал жених.
— Чему там могут научить? — заявлял он. — Вот я окончил вуз и что? Всё равно на работе меня обучали чуть ли не с нуля.
— Если я диплом не получу, мать сказала, деньгами на квартиру нам не поможет, да и вообще откажется от меня, — вздохнула Алла.
Эдик недовольно поморщился — ох, уж эти провинциальные мамаши! — но спорить не стал — очень хотелось ему выбраться из своей старенькой «однушки» в «хрущёвке» на окраине.
Да и в Аллочку он, пожалуй, действительно влюбился — в 28 лет впервые это с ним произошло.
Невеста и правда была хороша — талия тонкая, ножки стройные, волосы густые, длинные, улыбка чудесная.
А уж как смотрит на него своими зелёными глазами влюблённо!
Матери жениха, к слову, Алла не слишком понравилась — молодая, образование ещё не получила, о работе пока и речи не идёт, родителей богатых нет.
Но как выяснилось, что мать невесты, Нина Фёдоровна, поможет молодым с покупкой квартиры, Нелли Руслановна немного смягчилась.
Впрочем, ради сына, который выглядел абсолютно счастливым, она готова была принять кого угодно.
После свадьбы Аллочка с энтузиазмом принялась обустраивать их новую квартиру.
Поначалу Эдик её активно поддерживал, а потом заскучал.
— Да ну их, эти шкафы, — отмахивался молодой муж. — Пойдём лучше в клуб — там наши сегодня, Толян вроде машину новую купил.
— Сборщиков нужно дождаться, — расстраивалась Аллочка. — Потом опять сроки сдвинутся. Ты иди один, а я потом…
— Ну уж нет. Вместе пойдём, — вздыхал Эдик, и она светилась от счастья.
Совсем перестала она куда-либо ходить с мужем, когда забеременела.
В первые месяцы её мучил стр.ашный токсикоз (хорошо хоть диплом успела получить), а потом она уже сама не хотела выходить в свет — считала, что плохо выглядит.
Эдик вроде бы стал меньше ходить по клубам, но зато теперь пропадал «на встречах с партнёрами».
Что это были за партнёры и вообще, где муж работал, Аллочка толком и не знала.
— Я приношу деньги, содержу семью — остальное тебя не касается, — отрезал муж, когда она однажды поинтересовалась его рабочими делами.
Алла и перестала заморачиваться.
Тем более что вскоре на свет появилась Алиночка — свет в окошке, мамина, папина, бабушкина радость, ангелочек золотой.
«Ангелочек» первый год орал не умолкая, хотя никаких патологий врачи у малышки не обнаружили, и Алла света белого не видела, засыпала на ходу.
Надо отдать должное Эдику, он не раздражался и от родительских обязанностей не отлынивал.
Старался помочь жене с дочерью, только не всегда это у него получалось — дела, деньги надо зарабатывать.
Зарабатывал он, кстати, как-то неравномерно.
То врывался в квартиру, вываливая кучу пакетов с подарками и радостно размахивая путёвками на заграничный курорт.
В один из таких моментов даже подарил Алле новую иномарку — это тебе за дочь!
А то они с трудом наскребали денег на оплату коммуналки.
Тогда Эдик ходил хмурый, злился и на вопросы жены только огрызался.
— Чем он занимается? — вопрошала мать Аллы. — Как это ты не знаешь? Посадят его, вот, ей-богу, или уб..ют!
— Мама, да что ты говоришь такое?! — возмущалась Алла. — Эдик просто умеет зарабатывать деньги, а неудачи случаются у всех, — защищала она мужа, хотя в душе с матерью была согласна.
Свекровь, само собой, всегда была на стороне сына, хотя к невестке стала тепло относиться после рождения Алины.
Родительницы супругов в их семью не лезли, но на помощь приходили охотно, хотя Нина Фёдоровна и жила в другом городе.
Когда Алине было 10 лет, Эдик неожиданно угомонился.
Заявил, что устроился на работу в крупную корпорацию и теперь у него будет стабильный заработок, почти нормированный рабочий день и масса свободного времени для родных.
Целых два года Алла жила как в раю — ни о чём не беспокоилась, отдыхала вместе с дочерью и мужем, работала исключительно «для души».
…А потом началось что-то странное.
Мужа как будто подменили — он мог пропадать целыми сутками, стал раздражительным, можно сказать, злым, срывался и на жене, и на дочери.
— Либо л…вницу завёл! — вынесла свой вердикт Нина Фёдоровна. — А я тебе говорила…
— Мама! Вот никогда от тебя поддержки не дождёшься! — в отчаянии выкрикнула Алла.
— Тебе моя поддержка потребуется, когда он вас из дома выкинет из-за своей …, — обиженно заявила мать.
— Эдик не такой…
Когда она напрямую спросила мужа про другую, тот посмотрел на неё безумными глазами и истерически расхохотался:
«Это была бы отличная проблема, которую легко можно решить!» — непонятно сказал он и запретил ей говорить глупости.
Она ему почему-то поверила.
Потом муж стал вздрагивать от телефонных звонков, перестал ходить с ними гулять, а затем и вовсе отправил жену и дочь к тёще.
— Так надо, — заявил Эдик, когда она пыталась возразить против долгого гостевания у матери. — Поверь мне. Потом всё объясню.
Ничего объяснить он не успел.
Через два месяца после отъезда Аллы и Алины его арестовали за взятку и отправили в СИЗО, где спустя неделю он ум…ер якобы от сердечного приступа.
— Свои же и убрали, — равнодушно произнёс следователь, вызвавший Аллу на допрос.
— Я ничего не понимаю, — убитым голосом произнесла она. — Какая взятка? Он же… финансист в крупной…
— Женщина, вы правда что ли такая наивная? — мотнул головой следователь. — Действительно о делах мужа ничего не знали?
— Нет, — Аллочка заплакала.
Больше её никуда не вызывали.
Зато выяснилось, что у них с Алиной теперь совсем нет средств к существованию — деньги со счёта мужа и его машину конфисковали.
К счастью, два года назад Эдик, несмотря на недовольство матери и удивление жены, подарил свою долю в квартире дочери.
И теперь они с 13-летней Алиной хотя бы без жилья не остались. Ну и автомобиль Аллы остался при ней.
Несмотря на то, что последний год они жили далеко не счастливой семьёй, потерю мужа Алла, конечно, переживала.
Тем более, что ей нужно было поддерживать расстроенную дочь и как-то обеспечивать свою семью.
Помощи ждать ей было неоткуда: Нина Фёдоровна скончалась за полгода до этого, а свекровь её почти прокляла.
— Это ты! Ты во всём виновата! — кричала Нелли Руслановна. — Тебе всё денег было мало!
Если бы не ты — жив был бы сейчас мой сынок!
Спорить со свекровью у Аллы не было ни сил, ни желания. И вообще, её можно было понять: потерять сына — такого и врагу не пожелаешь.
Алла даже не стала Нелли Руслановне припоминать эти слова, когда та спустя полгода вышла на связь и попросила встречи с Алиной.
Бабушка и внучка встречаться стали часто. Алла не возражала — она пыталась наверстать упущенное и сделать карьеру, заработать достаточно на их с дочерью жизнь.
И если в её отсутствие девочка−подросток будет под присмотром взрослой, адекватной родственницы, то это же просто прекрасно.
А ещё через полгода Алла встретилась с Никитой — старым поклонником, учившимся с ней в вузе только на пару курсов старше.
Тогда у них до серьёзных отношений не дошло — Алла влюбилась в Эдика, а теперь Никита был явно не прочь завести с ней р…ман.
Ничего страшного Алла в этом не увидела. Она овдовела больше года назад, Никита развёлся ещё раньше, они нравятся друг другу. Почему бы и нет?
И всё-таки целых полгода она скрывала эти отношения от дочери, а тем более от свекрови. И не зря.
— Это вот так ты, значит, папу любила? — взвилась 15-летняя Алина, когда она познакомила её с женихом. — Знаешь, кто ты после этого?!
— Дочь, не кричи, — Алла старалась говорить спокойно. — Твоего папы нет уже два года, и, конечно, я его не забыла…
— Но жизнь продолжается! — перебила её дочь. — Бабушка мне говорила, что ты так сделаешь, а я не верила!
— Ничего такого я не сделала, — твёрдо ответила Алла. — И жизнь действительно продолжается.
Она вздохнула и сказала уже гораздо мягче:
— Дядя Никита, конечно, не заменит тебе отца, но он очень хороший, будет о нас заботиться. Он тебе понравится, вот увидишь.
Алину слова матери тогда совсем не убедили. Зачем им вообще кто-то нужен?! Они прекрасно жили вдвоём!
Видимо, бабушка была права, когда говорила, что мать променяет её на мужика. Вон она с бабушкой вообще на эту тему говорить не хочет — мол, мы сами разберёмся.
А бабушка плачет, просит Алину её не бросать и умоляет не принимать дядю Никиту…
Поначалу Алина так и делала: демонстративно выходила из комнаты, когда там появлялся муж матери (они, конечно, поженились), огрызалась, фыркала.
В общем, всячески демонстрировала свою неприязнь к нему, как учила бабушка.
А потом… потом дядя Никита стал ей нравиться.
Он никогда не злился на неё и даже мягко осаживал мать, когда та пыталась ругать дочь за её выходки.
Приносил цветы и милые подарки им обеим, вкусно готовил и всегда был в хорошем настроении.
От дорогого телефона, который ей купил отчим, она гордо отказалась (бабушка велела), хотя мечтала о таком аппарате несколько месяцев.
Презрительно фыркнула, когда дядя Никита предложил всем вместе съездить на выходные в Питер, хотя туда она очень хотела.
Но когда муж матери, заговорщически улыбаясь, сообщил, что есть возможность посетить настоящую конюшню и покататься на лошадях, не выдержала.
Заинтересованности не показала, снисходительно согласилась, но внутри у неё всё пело от радости!
Она давно маму об этом просила, но у той то денег не было, то возможности.
Они прекрасно провели там время! Алина давно так не смеялась, а лошади — живые, настоящие лошади! — оказались просто чудесными.
Она вообще не хотела рассказывать про ту поездку бабушке, но та, как будто что-то почувствовала, стала расспрашивать.
И хотя Алина постаралась не демонстрировать свои эмоции, Нелли Руслановна всё поняла.
— То есть этот чужой мужик тебе дороже меня? — мрачно спросила она.
— Ба, ну что ты такое говоришь? Конечно, ты мне дороже, но дядя Никита он… он нормальный. Заботится о нас, да и вообще…
— Я тоже о тебе забочусь, а ты… — бабушка схватилась за сердце и тяжело задышала. — Хоть лекарство мне подай…
Алина, конечно, испугалась, забегала вокруг родственницы, почувствовала себя практически предательницей…
— Но что делать, ба? Всё равно же никак его не удаётся с мамой поссорить, — печально сказала Алина, когда бабушка перестала демонстрировать сердечный приступ.
— Есть один способ, — будто на что-то решившись, ответила Нелли Руслановна. — Если ты, конечно, любишь меня, а твоя мать любит тебя…
— Говори, — вздохнула Алина.
Инструкции бабушки она запомнила чётко, и ей казалось, что всё легко удастся провернуть.
Было немножко жалко дядю Никиту, но она гнала эти мысли прочь — бабушка важнее.
Подходящий случай подвернулся спустя неделю. В тот день отчим пришёл домой гораздо раньше матери — та ещё сообщила, что задержится на работе.
— Алин, я тут пирог свой фирменный хочу испечь к приходу Аллы. Хочешь помочь? Научиться? — заглянул дядя Никита к ней в комнату.
Она хотела радостно вскочить и броситься вслед за ним на кухню, но вовремя остановилась.
— Можно… — неуверенно протянула она. — Я сейчас приду.
Быстро переоделась в короткие шорты и обтягивающую маечку, распустила волосы и даже подкрасила губы, и только после этого вышла из комнаты.
— Волосы придётся собрать, — мягко сказал отчим, в глазах которого при виде падчерицы мелькнуло удивление.
Она послушно сделала хвост на голове. Ладно. Главное — не пропустить появление матери.
Алла пришла через час, когда они с дядей Никитой уже собирались доставать пирог из духовки.
Алина быстро глянула на отчима, набрала побольше воздуха в лёгкие и дёрнула майку с одного плеча.
Заорала: «Не трогай меня! Мама!», заставив мужа матери вздрогнуть.
Прибежавшая на кухню Алла застала чудную картину.
Её дочь в надорванной майке, размазывая что-то по щекам (слёзы?!) забилась в угол и визжала, периодически выкрикивая в сторону Никиты:
«Не подходи ко мне!»
Сам Никита в изумлении смотрел на падчерицу и не двигался с места.
— Мама! — бросилась к ней Алина. — Он ко мне пристаёт!
Алла опешила — такого от мужа она точно не ожидала! — и только успокаивающе гладила по голове прижавшуюся к ней дочь.
— Я не понимаю, что происходит, но я никогда не причинил бы вреда Алине, — наконец вымолвил Никита, глядя прямо в глаза жене.
Она ничего не успела ответить. Да и не знала вообще, как реагировать на происходящее.
— Конечно! — вдруг закричала дочь. — Для тебя это вредом и не считается!
Тут она должна была ещё его обозвать изв…енцем, как бабушка велела, и уже открыла рот, но наткнулась на взгляд отчима.
Тот смотрел на неё… с жалостью и как-то ласково, что ли…
Алина разрыдалась уже по-настоящему. Она и так не хотела всё это устраивать — только ради бабушки решилась! — а тут ещё и дядя Никита себя так странно ведёт.
Бабушка говорила, что он будет пытаться оправдываться, но слушать его нельзя — нужно громко кричать и плакать. И тогда мама его выгонит…
А он… Он как будто сочувствует ей, ведёт себя, как будто она его нашкодившая любимая дочь…
Мать, кажется, тоже что-то поняла. Усадила её на табурет, дала попить воды и мягко попросила: «Рассказывай».
Алина и рассказала. Всё.
— Но бабушка же хотела как лучше… — закончила она свой рассказ, и осеклась, наткнувшись на окаменевшее лицо матери.
— Алла, не надо… — отчим подошёл к жене, взял её за плечи и встряхнул. — Скандалом ты сейчас ничего не решишь.
Мать «отмерла» и посмотрела на него непонимающим взглядом. Повернулась к дочери:
«Иди в свою комнату, мы потом с тобой поговорим», — сказала ровным голосом.
О чём потом беседовали взрослые, Алина не знала. На следующий день родители спокойно объяснили ей, чем могла обернуться для неё и Никиты её выходка.
— Очень хочется запретить тебе общаться с Нелли Руслановной, но ты уже довольно взрослая, — тяжело вздохнула мать. — Решай сама.
Алина ничего окончательно не решила, но общаться с бабушкой у неё пока желания нет.
Пока она хочет хоть как-то реабилитироваться перед отчимом и ведёт себя как примерная дочь.
