— Тань, я свою кровать больше не уступлю, — заявил жене Андрей. — Даже если к нам заглянет на ночлег депутат. Спина просто отваливается.
— Ну это же ненадолго, — тихо пробормотала она. — Андрюш, мы должны быть гостеприимными.
Как только Андрей наконец улегся на своем ортопедическом матрасе, раздался звонок. Он скривился, услышав, как Татьяна с кем-то говорит по громкой связи через динамик.
— Ага, значит, в четверг будете. Примерно к обеду? — голос Татьяны звучал слишком приторно для обычного разговора с сестрой.
Андрей приподнялся на локте, чувствуя, как по спине разливается знакомая тянущая боль. В последнее время она утихла, но сама мысль о грядущем переселении на диван заставила мышцы напрячься.
— Кто приезжает? — спросил он, когда жена вернулась в спальню.
— Светка с Людой, — Татьяна старательно не смотрела ему в глаза, перебирая вещи в комоде. — У Людки, прикинь, трубы прорвало. А Светка говорит, что внук приехал, дома шумно, не отдохнуть… Ну, ты знаешь.
Андрей медленно сел на кровати. Спина немедленно откликнулась простреливающей болью.
— Таня, — он произнес это тихо, но твердо, — мы, кажется, договорились, что в этом месяце никаких гостей. У меня обострение.
— Ну это же ненадолго. Всего-то три дня, — Татьяна продолжала перекладывать белье в комоде. — Они же свои люди, Андрюш.
— И что мне делать? — он смотрел напряженно.
— Ну, как обычно, поспишь на диване. Ты же говорил, что днем полежишь на матрасе, отдохнешь.
Андрей медленно выдохнул, подавляя раздражение. Снова все повторяется, как в прошлый раз, когда он три дня потом не мог разогнуться. А Людмила на кухне громко обсуждала с Татьяной, что «мужик-то у тебя какой-то болезненный стал». И в позапрошлый раз, когда он не выспался перед важной презентацией на работе.
— В городе полно гостиниц, — он посмотрел ей прямо в глаза. — Если у них проблема, это не значит, что она должна стать нашей.
— Не будь таким, а? — она погладила его по щеке. — Им будет обидно
— А мне? — он взял ее руку. — Мне не обидно проснуться в четыре утра от боли и до утра смотреть в потолок? Нормально слышать, как твои сестры на кухне обсуждают, что я чахлый какой-то?
Татьяна отвела взгляд.
— Они просто шутят так, свои же люди.
Андрей отпустил ее руку, лег на спину и закрыл глаза. Спорить дальше не было сил. Он знал, что все уже решено, как и всегда. У Андрея было два дня до их приезда, чтобы смириться с неизбежным. Или что-то изменить.
Их совместная жизнь текла спокойно в просторной трехкомнатной квартире. Пятнадцать лет вместе, притерлись, как два камушка на морском берегу. Татьяна каждое утро ходила с палками вокруг парка, а по вечерам уезжала на восточные танцы. Андрей допоздна работал, проектировал какие-то сложные системы. Вечера проводили тихо — телевизор, книги, иногда выбирались в кино.
Дважды в год, как по расписанию, сестры Татьяны прилетали «на пару дней» и оставались минимум на неделю. С сумками, пакетами и непременно с шумом.
Андрей терпел, кивал, вежливо улыбался, уходил в себя. И только вечерами, когда боль в спине становилась особенно острой после сна на диване, он позволял себе думать о том, как устал от этого вторжения.
В четверг Андрей специально задержался на работе, оттягивая неизбежную встречу. Когда он наконец переступил порог квартиры, знакомые голоса уже разносились по всем комнатам.
— Так вот, прикинь, Костя ей и говорит, или ты перестаешь таскаться по этим тренингам, или я подаю на развод, — Люда громко хохотала, сидя на кухне с чашкой чая. — О, явился! Здорово, Андрюха!
Он сдержанно кивнул, ощущая, как внутри все сжимается от этого фамильярного «Андрюха». Пятнадцать лет его так называли, а он каждый раз вздрагивал, но никогда не просил перестать.
«Свои же люди», — как любила повторять Татьяна
— Долго же ты! — Света выплыла из спальни в домашнем халате. — Мы уж думали, не дождемся. Ужинать-то с нами будешь? Или побрезгуешь?
— Ложись отдохни перед ужином, — шепнула Татьяна, проходя мимо мужа. — Я постелила тебе на диване свежее.
Он замер.
— Уже, так рано?
— Люда попросила, — она неловко отвела взгляд. — Жалуется на давление, устала.
Андрей поморщился. Их диван, купленный три года назад, проваливался посередине, от него всегда болела поясница. Андрей сел, прикрыл глаза. Сейчас в его постели, на ортопедическом матрасе, который выбирали неделями, советуясь с врачами, лежали вещи сестер Татьяны.
— Андрей, ужинать! — крикнула Татьяна из кухни.
За столом сестры громко обсуждали знакомых.
— Представляешь, Наташка-то сделала себе подтяжку. Лицо теперь как у китайца, глаза вот так вот, — Света оттянула пальцами уголок века к виску. — Деньги на ветер просто. Ее хахаль, наверное, в шоке.
— Ну про мужиков это ты зря, — фыркнула Люда. — Им же главное, чтобы еда в холодильнике была, да и не пилили. Правда, Андрюх?
Он поморщился, отложил вилку.
— Я так не считаю.
— Ой, да ладно тебе. Ну скажи, вот честно, — не унималась Людмила, — тебе же какая разница, где спать? Главное, чтобы Танюшка рядом, да?
— Мне есть разница, — он сказал это тише, чем хотел.
— Да ладно тебе, — отмахнулась Света. — Три дня потерпишь, ты же мужик.
Татьяна криво улыбнулась, глядя в свою тарелку.
— Девочки, давайте о чем-нибудь другом…
Ночью Андрей долго ворочался на диване, не в силах уснуть. В спине начало простреливать уже через час, а к двум ночи боль стала непереносимой. Он тихо встал, проглотил две таблетки обезболивающего и остаток ночи провел сидя в кресле, полусогнувшись вперед. Единственная поза, в которой спина не отзывалась искрами из глаз.
Утром он едва мог ходить. Каждый шаг отдавался в позвоночнике, как удар тока, он медленно дошел до кухни, где Татьяна с сестрами уже завтракали.
— Ой, а что это ты, как старый дед, еле ходишь? — громко спросила Людмила, намазывая масло на хлеб. — Не выспался, что ли?
Андрей молча достал таблетки, запил водой.
— Он же со спиной мучается, — тихо сказала Татьяна.
— А-а-а, — протянула Света. — Тогда понятно. А я думаю, чего он нам вчера про диван втирал. Слушай, может тебе к врачу сходить? А то вид у тебя совсем… Ну, не очень.
— Все, это меня достало, — он обвел взглядом кухню. — То, что я сплю на диване, хотя у меня спина. А твои сестры приезжают без предупреждения и переворачивают наш дом. То, что я сейчас стою перед тобой, едва разгибаясь от боли, а ты позволяешь им… Вот это все.
— Ну они просто шутят… — начала Татьяна.
— А моя боль — это тоже весело?
На кухне повисло неловкое молчание, Людмила демонстративно закатила глаза.
— Началось, Танька, твой мужик опять драму разводит?
Андрей медленно развернулся к Людмиле. Боль в спине отошла на второй план, внутри кипела злость.
— Драму? — его голос звучал непривычно низко. — Ты считаешь, что мои проблемы со спиной — это драма?
Людмила хмыкнула, взглянув на сестру.
— Ну вот, теперь обиделся. Таня, скажи ему, что я пошутила.
Андрей не дал жене ответить:
— Я ко врачу хожу уже полгода. У меня две грыжи после аварии. Знаешь, как больно, когда спишь на проваленном диване? Проснешься среди ночи и понимаешь, что двигаться невозможно.
— Ну слушай, у всех проблемы, — вступила Света. — У Людки вон трубы прорвало. У меня внук орет целыми днями. Мы же не жалуемся.
— Вы… Не жалуетесь? — Андрей почти рассмеялся. — Вы только этим и занимаетесь с момента приезда. Трубы, внук, работа, подруги, все плохо, все достало. А я просто хочу спать в своей кровати.
Татьяна поднялась, вытирая руки полотенцем.
— Андрюш, может, не стоит сейчас…
— Тань, я больше не могу, — он неловко повернулся. — Так больше не может продолжаться.
— Не можешь что? — Татьяна беспомощно улыбнулась. — Потерпеть немного? Они же…
— Свои люди, — закончил он ее фразу. — Я знаю. Именно поэтому они могут заявиться без предупреждения, спать в нашей постели, использовать мои вещи, мои таблетки, мой шампунь! Потакать родне не надо!
Он повысил голос, но тут же взял себя в руки.
— Но я тоже должен быть своим человеком, Таня, для тебя, для всех вас. А ощущение, будто гости тут — вовсе не твои сестры.
Людмила закатила глаза.
— Мы тут на три дня всего. Тоже мне, трагедия.
Андрей, не говоря ни слова, прошел в коридор. Снял с вешалки куртку.
— Ты куда? — встревоженно спросила Татьяна, выходя за ним.
— На работу, — он с трудом наклонился за ботинками. — Нужно на совещание к генеральному, сегодня из дома не поработать. Вернусь вечером. Может, посплю в отеле, если спина совсем откажет.
Татьяна схватила его за руку.
— Не надо так… Они правда ненадолго. Я могу сама лечь на диване сегодня.
Андрей покачал головой.
— Тогда завтра я уложу на диван кого-то из них? А послезавтра — тебя? Это решение проблемы?
Из кухни донесся голос Светланы:
— Тань, не лезь к нему сейчас. Видишь, у мужика крыша поехала, пусть проветрится.
Андрей выпрямился, насколько позволяла спина.
— Вот именно так со мной и разговаривают твои сестры. И так было всегда, а ты не замечала.
Он вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
Весь день Андрей провел на работе, механически выполняя привычные действия. Спина ныла тупой болью, но это было лучше, чем старое кресло дома. Вообще, Андрей старался работать удаленно, чтобы можно было прилечь, если спина разболится. Мысли возвращались к утреннему разговору. Нет, это даже была не беседа, а первый его открытый бунт за все годы.
Домой Андрей вернулся поздно. Приехал на такси, потому что к вечеру ходить стало совсем трудно. В квартире горел свет, на кухне сидели все трое, Татьяна и сестры, с напряженными лицами.
Людмила поднялась, демонстративно потягиваясь.
— Ну что, пора и на боковую. Устала я как собака. Танюш, нам все так же постелено?
Татьяна растерянно взглянула на мужа, Андрей медленно выдохнул. Он думал об этом весь день. Уходить от решения, как обычно, больше не было сил.
— В спальне сегодня буду спать я, — сказал он спокойно
Света хмыкнула:
— А мы где, по-твоему? На полу, что ли?
— Диван в зале. Раскладное кресло. Есть надувной матрас, который вы привозили в прошлый раз, — Андрей посмотрел на жену. — Я больше не могу на диване, не с моей спиной.
Людмила скрестила руки на груди.
— Ты что, серьезно? Мы гости, вообще-то.
— Вы — родственники, которые приехали без предупреждения и рассчитываете на нашу помощь, — сказал Андрей. — Я помогаю чем могу, но не ценой своего здоровья.
Светлана обратилась к сестре, игнорируя Андрея:
— Тань, скажи ему, что это ненормально. Твой муж ведет себя как эгоист.
— Выбор за тобой, — Андрей смотрел решительно. — Угождать сестрам дальше или подумать о нас.
— Это нечестно, — прошептала Татьяна, глядя на него широко распахнутыми глазами. — Ты ставишь меня перед выбором.
Андрей медленно выдохнул, чувствуя, как иголки боли пронзают поясницу.
— Нет, Таня, это жизнь поставила. Я просто озвучил то, что происходит уже пятнадцать лет.
Людмила фыркнула, скрестив руки на груди.
— Господи, вот это концерт устроил. Ладно, Танька, не парься. Если мужу важнее какой-то матрас, чем твои родные сестры… — она развела руками. — Мы как-нибудь переживем. Постелем себе в гостиной.
Андрей сделал шаг к спальне, но остановился, услышав тихий голос жены:
— А где я буду спать?
Он повернулся. Татьяна стояла, глядя растерянно и печально.
— Со мной. В нашей спальне, на кровати, — ответил он. — Где же еще?
Светлана громко хмыкнула:
— Ну прямо рыцарь на белом коне. Свою жену забирает, а нас — на диван. Красиво устроился.
— Да он всегда был такой, — громко сказала Людмила, словно Андрея не было в комнате. — Только о себе и думает. Помнишь, в тот раз, когда мы с Костей поругались? Я к вам приехала, а он всю неделю зыркал и бурчал. Дома ему, видите ли, было не поработать.
Андрей стоял, опираясь на дверной косяк. Старался дышать ровно, не реагировать.
— Ты вообще его любишь? — вдруг спросила Света, глядя на сестру. — Он же тебя совсем не ценит. Мы к тебе в гости, а он — как цербер. Разве так можно? Мы же не чужие.
Если он нас не уважает, значит, и тебя не ценит
Что-то изменилось в лице Татьяны, она прищурила глаза, крылья носа раздувались, как у дракона.
— Знаете, — сказала она непривычно твердым голосом, — вы действительно не чужие. Но Андрей — тоже, он мой муж. И у человека реально больная спина. Он не спал нормально сегодня.
Людмила закатила глаза.
— Началось. Таньк, он тебя просто дрессирует. Сегодня ему спина мешает, завтра — наш смех, послезавтра вообще запретит к тебе приезжать. А ты, как послушная женушка, все выполняешь.
— Что ты несешь? — Татьяна нахмурилась. — При чем тут дрессировка? У него травма позвоночника после аварии. Он ночью даже сидеть толком не может от боли. Я сама видела, как он встает по утрам, еле разгибается.
Татьяна перевела взгляд с сестры на мужа.
Андрей стоял, прислонившись к стене, бледный и напряженный. Она вдруг вспомнила, как три года назад везла его в травмпункт. Муж тогда морщился от каждой неровности на дороге, держался за спину.
Как врач сказал: «А с такими травмами знаете, что вам грозит в перспективе? Инвалидность, спину надо беречь»
— Вы вдвоем ляжете на диване и в кресле, — твердо сказала она, глядя на сестер. — А мы с Андреем — в спальне. На ортопедическом матрасе, который ему необходим.
— Это что сейчас было? — Людмила возмущенно повернулась к сестре. — Ты серьезно? Танька, ты дурочка или прикидываешься? Дело не в кровати! — воскликнула Людмила. — Дело в том, что он нас тут видеть не хочет! Твоих сестер! Кстати, помнишь, кто сидел с тобой в больнице, когда ты аппендицит вырезала? Я, целых две недели. А он работал, видите ли.
— Люда, это было восемь лет назад, — устало сказала Татьяна. — И ты сидела три дня, а не две недели. Да, была рядом, я за это тоже благодарна. Но это не значит, что ты можешь доводить моего мужа до больничной койки.
Светлана поднялась, демонстративно собирая чашки со стола.
— Знаешь что, дорогая сестренка, оставайся-ка ты со своим ненаглядным мужем. Только не плачься потом нам в жилетку, когда он начнет на тебя давить из-за других вещей. Мы завтра уедем. Вы ведь ясно дали понять, что мы тут не нужны.
Татьяна беспомощно огляделась.
— Никто не говорил, что вы не нужны. Мы просто пытаемся найти решение, удобное для всех.
— Нет, — сказала Людмила, глядя на Андрея. — Не для всех, а только для него. Всегда было так, и сейчас ничего не изменилось. А ты у него на поводке, была и осталась.
— Ох, сестренка, как ты изменилась. Раньше ты всегда ставила семью на первое место. А теперь — вот оно как.
— Ты права, Люда, — голос Татьяны звучал неожиданно спокойно. Все-таки моя семья — это я и Андрей. А ты и Света — мои родные, но не моя семья.
Людмила отшатнулась, словно ее ударили.
— Да как ты можешь такое говорить? После всего, что мы сделали!
Андрей медленно выпрямился, с изумлением рассматривая свою жену. Впервые за пятнадцать лет Татьяна сказала то, о чем он боялся даже заикнуться.
— Я сделала для вас не меньше, — твердо ответила Татьяна. — И всегда буду рядом, когда понадобится помощь. Но не такой ценой.
Светлана демонстративно вздохнула:
— А какой, интересно? Что такого страшного случилось? Подумаешь, диван вместо кровати. Многие вообще на полу спят.
— Я пойду соберу чемоданы, — с нарочитым надрывом объявила Людмила. — Раз уж нас тут так не хотят видеть.
Вскоре из спальни раздался грохот, словно что-то упало, все вздрогнули.
— Что там у нее? — Татьяна обеспокоенно посмотрела в сторону комнаты.
— Знаю я свою сестру, — покачала головой Света. — Сейчас она устроит показательное выступление. Пойду помогу, а то еще вещи твои со злости покидает.
Андрей медленно подошел к жене, когда Света вышла:
— Спасибо, — сказал он тихо.
Она взяла его за руку.
— Это мне нужно тебя поблагодарить и извиниться. Не только за сегодня. За все эти годы. Как же я не замечала?
Не успел он ответить, как из спальни донесся возмущенный голос Людмилы:
— Так, все, где мой чемодан? Света, звони, ищи гостиницу.
Татьяна поспешила в спальню. На полу лежали разбросанные вещи, а Людмила, красная от возмущения, рылась в шкафу.
— Люда, пожалуйста, — Татьяна попыталась взять сестру за руку. — Давай успокоимся и…
— Успокоимся? — Людмила выдернула руку. — После такого? Ты нас выгоняешь!
— Никто никого не выгоняет, — устало сказал Андрей, заходя в комнату. — Есть два варианта. Либо вы спите в гостиной, либо мы уходим в гостиницу. Выбирайте.
— Какой ты добрый! — Людмила театрально всплеснула руками. — Спать на каком-то жутком диване или искать гостиницу ночью? Прекрасные варианты!Может, мы вообще уедем? И больше никогда сюда не приедем? Вот тогда ты точно сможешь спать где хочешь!
— Если ты переводишь разговор на ультиматумы, — Татьяна подняла голову, встречаясь глазами с сестрой. — То я выбираю не где, а с кем. И это Андрей.
Света замерла с блузкой в руках, Людмила открыла и закрыла рот, но промолчала.
Она вышла из комнаты, оставив сестер в оцепенении. Андрей последовал за ней. На кухне Татьяна судорожно искала что-то в телефоне.
— Отель «Меркурий» в трех кварталах отсюда, — говорила она, кусая губы. — Двухместный номер, пять тысяч… Я могу оплатить им?
Андрей молча кивнул, положив руку ей на плечо.
Через полчаса Света и Людмила стояли у двери с сумками. Людмила демонстративно смотрела только на сестру.
— Ну что ж, Татьяна, — сказала она с нарочитой официальностью. — Ты сделала свой выбор. Не знаю, сможем ли мы теперь общаться по-прежнему…
— Хватит драмы, — неожиданно резко прервала ее Света. — Бери сумку и пошли. Завтра еще домой ехать, я гостиницу не собираюсь неделю оплачивать.
Татьяна крепко обняла обеих сестер, не слушая их сопротивления:
— Я позвоню вам…
Когда дверь за ними закрылась, Андрей медленно опустился на стул в прихожей, впервые за день давая спине расслабиться. Татьяна села рядом, прислонившись к его плечу. Больше о том, чтобы дать приют родственникам, в их семье речь не заходила.
