Лена стояла посреди гостиной и смотрела на пустое место у окна, где еще вчера стоял её Dyson. Переносной, беспроводной, топовая модель, которую она выбирала три недели и купила на свою премию. Двадцать восемь тысяч рублей. Просто так он испариться не мог.
— Макс, ты точно не видел пылесос? — спросила она в третий раз.
Муж, не отрываясь от телефона, пожал плечами:
— Не видел, Лен. Может, в кладовку убрала?
В кладовке пылесоса не было. Не было его и в ванной, и в спальне, и на балконе. Лена методично проверила всю квартиру — свою квартиру, которую она купила за год до свадьбы. Пылесос словно растворился в воздухе.
Новогодние праздники только закончились. Три дня назад уехала родня Макса — его мать Галина Петровна, сестра Оксана с мужем Вадимом и их сын-подросток Кирилл. Приехали из родного города Макса специально познакомиться с невесткой и встретить Новый год в столице. Лена согласилась на эту затею не сразу. Ей хотелось провести первый семейный праздник вдвоем с Максом, уютно и спокойно. Но он так просил, так уверял, что это всего на три дня, что мама давно мечтает её увидеть…
С первых минут Лена поняла, что ошиблась.
Галина Петровна вошла в квартиру, быстро скользнула взглядом по прихожей и сразу же, не успев толком поздороваться, спросила:
— Ничего себе! Сколько же стоит такая квартира в Москве?
Лена растерялась. Максимова мать даже не представилась, не обняла, не улыбнулась — только оценивающий взгляд и бестактный вопрос.
— Мам, ну что ты сразу… — попытался вмешаться Макс, но Галина Петровна уже прошла в комнату.
— А ламинат импортный? А кухня на заказ? Максим говорил, что у тебя хорошая работа. Сколько ты получаешь, если не секрет?
Оксана со своими была не лучше. Крупная женщина с яркой помадой и резким голосом, она сразу заняла диван, разулась и вытянула ноги на кофейный столик Лены — стеклянный, итальянский, за который она отдала пятнадцать тысяч.
— Ой, а у вас тут красиво как! — воскликнула она. — Вадим, смотри, какая техника! Это же последний айфон, да? Макс, ну ты устроился!
Лена сжала зубы. Её начинало раздражать это панибратство, эти оценивающие взгляды, эта бесцеремонность. Они разглядывали её квартиру, её вещи так, словно оценивали товар на рынке.
За ужином стало хуже. Кирилл, угрюмый пятнадцатилетний подросток, хватал еду руками, ронял на пол, не говорил спасибо. Вадим отпускал сальные шуточки и громко смеялся собственным остротам. Галина Петровна продолжала расспросы:
— А плита индукционная? Дорогая небось? А холодильник этот, с экраном — сколько такой стоит? А духовка встроенная?
Лена терпела. Отвечала кратко, через силу улыбалась. Макс делал вид, что не замечает происходящего. Один раз, когда они оказались на кухне вдвоем, она попыталась заговорить:
— Макс, мне неловко… они всё время про деньги, про цены…
— Да ладно тебе, — отмахнулся он. — Это от простоты. Они не со зла, просто не привыкли к такому. У нас там по-другому живут, ты ж понимаешь.
Лена не понимала. Она выросла в семье, где никогда не спрашивали о стоимости чужих вещей, где умели сохранять границы даже с близкими людьми.
На второй день Оксана «случайно» зашла в спальню, когда Лена вышла в ванную. Увидела туалетный столик с косметикой.
— Ой, а это что за крем? — она взяла баночку La Mer. — Сколько за такую малявку отдала? Тысяч пять небось?
— Девять, — сухо ответила Лена, забирая крем из рук золовки.
Оксана присвистнула:
— Девять тысяч за крем! Да у нас на эти деньги месяц жить можно!
Кирилл тем временем бродил по квартире со своим телефоном, заглядывал в шкафы, трогал вещи. Лена видела, как он крутил в руках её фотоаппарат Canon, который стоял на полке. Хороший, со сменными объективами, подарок самой себе на тридцатилетие. Восемьдесят тысяч рублей.
— Кирюха, положи, это не твоё, — сказала она строго.
Подросток пожал плечами и с грохотом поставил камеру обратно. Лена поморщилась, проверила корпус — обошлось.
Новый год встретили шумно. Галина Петровна напилась и разоткровенничалась:
— Знаешь, Леночка, я сначала переживала — Максимка-то наш простой парень, работящий, но не богатый. Думала, как он тебя, столичную штучку, содержать будет. А теперь вижу — ты сама всё заработала. Молодец! Правда, детей-то рожать когда будешь? В тридцать уже пора, а то карьеристки все бесплодными остаются!
Макс промолчал. Лена почувствовала, как закипает, но сдержалась. Ещё день. Всего один день.
Утром третьего января родня наконец уехала. Лена облегченно вздохнула, глядя на закрывшуюся за ними дверь. Квартира выглядела так, словно по ней прошёл ураган. Везде мусор, грязная посуда, пятна на диване, в раковине гора немытых тарелок.
— Неужели нельзя было хотя бы за собой убрать? — устало спросила она.
— Лена, ну хватит, — Макс уже раздражался. — Они гости! Хватит быть такой занудой. Они старались, хотели порадовать нас, привезли кучу еды…
«Еды на три тысячи рублей, — подумала Лена, — а съели и выпили на двадцать».
Она начала убирать. И тут заметила, что нет Dyson’а. Потом обнаружила, что пропали её беспроводные наушники Sony — подарок от коллег, двенадцать тысяч. Она метнулась в спальню. Фотоаппарат. Фотоаппарата не было.
Сердце забилось часто и неприятно. Лена открывала шкафы, заглядывала под кровать, проверяла коробки в кладовке. Ничего. Как будто вещи растворились.
— Макс! — позвала она. — Макс, у нас кое-что пропало!
Он вышел из ванной с раздраженным видом:
— Что ещё?
— Пылесос, наушники, фотоаппарат. Всё пропало.
— Да не могло ничего пропасть, — буркнул он. — Ты сама куда-то засунула и забыла.
— Я не забыла! Пылесос стоял у окна, фотоаппарат на полке, наушники на тумбочке!
— Лена, хватит устраивать панику из-за ерунды.
— Это не ерунда! — голос её сорвался. — Это больше ста тысяч рублей!
Макс посмотрел на неё с досадой:
— И что ты хочешь этим сказать?
— Я ничего не хочу сказать. Я хочу найти свои вещи.
Но вещи не находились. Лена искала ещё два дня. Заглядывала в самые дальние углы, перебирала все шкафы. Ничего.
На четвертый день она села за ноутбук искать, сколько стоит купить Dyson. Зашла на «Авито», ввела модель. Цены кусались — точно такой же пылесос продавали за двадцать пять тысяч. Лена пролистывала объявления и вдруг замерла.
На экране был её пылесос. Именно её — с той же царапиной на ручке, которую она случайно сделала в первый же день. Пылесос был снят у стены её квартиры. Угол гостиной, который она узнала бы из тысячи.
Руки задрожали. Лена кликнула на профиль продавца. Ольга Вадимовна. На странице красовались ещё несколько объявлений. Её наушники Sony. Её фотоаппарат Canon. Даже её новый свитер Massimo Dutti, который она купила в декабре и надела всего раз.
Лена не помнила, как докрутила страницу до конца. Там было ещё с десяток вещей — её вещей. Косметика, духи, портативная колонка, электронная книга. Всё, что стояло на виду, всё, до чего можно было дотянуться.
Её обворовали. Её ограбили родственники собственного мужа.
Лена сидела перед экраном, не в силах пошевелиться. Внутри поднималась волна ярости и одновременно какого-то отупения. Как? Как можно прийти в гости и красть вещи? Как можно быть настолько наглыми, бессовестными?
Она сделала скриншоты всех объявлений. Сохранила их в отдельную папку. Потом позвонила Максу. Он был на работе.
— Макс, мне нужно с тобой поговорить. Срочно.
— Лен, я на совещании…
— Максим. Немедленно.
Он появился дома через два часа, хмурый и недовольный.
— Что случилось?
Лена развернула ноутбук. Показала экран.
— Вот что случилось. Это моя квартира. Это мой пылесос. Это мои наушники. Всё это продаёт твоя родственница. Как думаешь, каким образом мои вещи оказались у неё?
Макс побледнел. Долго смотрел на экран, потом на Лену, потом снова на экран.
— Это… это какая-то ошибка…
— Какая ошибка, Макс?! Вот царапина на пылесосе, видишь? Вот фотография угла моей гостиной! Они пришли в наш дом и вынесли всё, что смогли!
— Подожди, — он провёл рукой по лицу. — Подожди. Может, они думали, что это… что ты даришь…
— Дарю?! — Лена не поверила своим ушам. — Я дарю им фотоаппарат за шестьдесят тысяч?!
— Ну не знаю! А как это ещё можно объяснить? Может, они решили, что тебе не жалко, что у тебя всё есть, что ты…
— Макс, — Лена почувствовала, как её начинает трясти. — Твоя родня украла моих вещей больше чем на сто тысяч рублей. Позвони им. Сейчас же. Пусть вернут всё обратно.
Он молчал. Смотрел в пол, сжимал челюсти.
— Ну? — подтолкнула его Лена. — Звони!
— Я не могу так просто позвонить и обвинить их в воровстве.
— Почему? Они воры!
— Это моя семья!
— И что?! От этого они перестали быть ворами?!
Макс резко встал, прошёлся по комнате.
— Лена, ну подумай сама. Да, это некрасиво, да, они неправильно поступили. Но что теперь? Устраивать скандал? Ссориться? Это моя мать, моя сестра!
— А я кто? — тихо спросила Лена. — Я кто для тебя, Макс?
— Ты моя жена. Но…
— Но твоя семья может обворовывать меня, и ты не собираешься ничего делать?
— Господи, ну какое «обворовывать»! — он вспылил. — Ты что, нищая, что ли? У тебя что, последнее забрали?! У тебя квартира трёшка в центре Москвы, ты зарабатываешь триста тысяч в месяц! Купишь новый пылесос! Новые наушники купишь! А им-то каково?! Уних денег нет, они приехали и увидели, как ты тут живёшь!
Лена почувствовала, как у неё пропадает дар речи. Она смотрела на Макса — на своего мужа, за которого вышла четыре месяца назад, с которым планировала детей, будущее, жизнь. И не узнавала его.
— То есть ты считаешь, что если у меня есть деньги, то меня можно обворовывать? — медленно проговорила она.
— Я не это сказал!
— Ты именно это сказал. Что мне не жалко. Что я куплю новое. Что им тяжело живётся, поэтому они имеют право красть.
— Лена, ты всё утрируешь…
— Я ничего не утрирую! — она вскочила. — Они пришли в мой дом и вынесли мои вещи! Мои, Макс! Я купила их на свои деньги, которые я заработала! И ты, вместо того чтобы защитить меня, защищаешь их!
— Я не защищаю! Я просто пытаюсь быть объективным!
— Объективным?! Объективно — они воры! Объективно — ты должен позвонить им и потребовать вернуть вещи! Или, ещё лучше, поехать и забрать самому!
Макс сжал кулаки.
— Я не поеду. И звонить не буду. Это мелочно, Лена. Это унизительно — устраивать разборки из-за каких-то вещей!
— Из-за ста тысяч рублей!
— У тебя есть эти деньги!
— Не в этом дело!
— А в чём?! — он повысил голос. — В чём, Лена?! В том, что ты не можешь простить моей семье их бедность? В том, что тебе противно с ними находиться рядом? Я видел, как ты на них смотрела все эти три дня! Как будто на грязь какую-то!
Лена отшатнулась, словно он её ударил.
— Ты это серьёзно?
— Абсолютно серьёзно. Я понимаю, что они не такие утончённые, как твои коллеги. Что они не ходят в театры и не пьют вино за пять тысяч бутылка. Но это мои родные люди. И если ты не можешь принять их такими, какие они есть, то, может, зря мы вообще поженились?!
Повисла тишина. Лена смотрела на мужа и понимала: что-то их отношения изменились. Окончательно и бесповоротно.
— Хорошо, — сказала она очень спокойно. — Хорошо, Макс. Давай я тебе объясню. Мне противны не бедные люди. Мне противны воры. Мне противны люди, которые приходят в гости и крадут вещи хозяев. И мне противны люди, которые это оправдывают.
— Лена…
— Я не закончила. Я выросла в обычной семье. Мой отец — инженер, мать — учительница. У нас никогда не было много денег. Но у нас было воспитание. Нас учили, что чужое брать нельзя. Что гости должны уважать дом, в который их пригласили. Твоя семья этого не знает. Но хуже всего не это. Хуже всего то, что ты, мой муж, встаёшь не на мою сторону.
— Я просто не хочу из-за ерунды ссориться с родными…
— Это не ерунда, Максим. Это принципиальный вопрос. И твой выбор мне всё объяснил.
Она прошла в спальню, достала сумку, начала складывать вещи.
— Ты что делаешь? — растерянно спросил Макс.
— Уезжаю к подруге на пару дней. Мне нужно подумать.
— Из-за этого? Лена, это же глупо!
Она обернулась. Посмотрела на него долго и внимательно.
— Знаешь, что самое страшное? Я думала, что выхожу замуж за мужчину, который будет защищать меня. А оказалось, что ты готов защищать кого угодно, только не меня. Твою мать, которая назвала меня бесплодной карьеристкой. Твою сестру, которая обворовала наш дом. Даже племянника, который бросал мой фотоаппарат на полку.
— Ты преувеличиваешь…
— Я ничего не преувеличиваю. Просто впервые вижу ситуацию ясно.
Лена провела у подруги Кати три дня. Плакала, пила вино, рассказывала всё с самого начала. Катя слушала, качала головой.
— Беги, — сказала она наконец. — Если он не встал на твою сторону в такой очевидной ситуации, он не встанет никогда. Это вопрос выбора, Ленка. И он выбрал не тебя.
Макс звонил. Присылал сообщения. Просил вернуться, поговорить, всё обсудить. Лена не отвечала. Она думала.
Думала о том, как рисовала себе их будущее. Дети, совместные ужины, путешествия, взаимная поддержка. А теперь представляла: дни рождения, куда придёт Галина Петровна и будет говорить гадости. Семейные праздники с Оксаной, которая опять что-то стащит. Макс, который всегда будет защищать их, а не её.
На четвёртый день Лена вернулась домой. Макс был там. Он бросился к ней:
— Лен, ну слава богу! Я так волновался! Давай всё обсудим спокойно…
— Мне нечего с тобой обсуждать, — сказала она. — Я подаю на развод.
Он замер.
— Что?
— Ты всё правильно услышал. Я хочу развестись.
— Из-за чего?! Из-за этой ерунды с пылесосом?!
— Из-за того, что нам не по пути. Из-за того, что у нас разные ценности. Из-за того, что ты не встал на мою сторону, когда это было необходимо.
— Господи, ну я же не думал, что ты так серьёзно это воспримешь!
— А как я должна была воспринять, Макс? Что твоя семья меня обворовала? Что ты счёл это нормальным?
— Я не считал это нормальным! Просто… просто я не хотел раздувать конфликт…
— Вот именно. Ты не хотел раздувать конфликт. Тебе было удобнее пожертвовать мной, моим спокойствием, моим имуществом, только бы не ссориться с мамой и сестрой.
— Лена, ну это же семья…
— Я тоже должна была стать твоей семьёй. Но, видимо, не стала.
Она прошла к шкафу, начала вынимать его вещи.
— Собирайся. Это моя квартира, и я хочу, чтобы ты съехал.
— Ты не можешь меня выгнать! Я твой муж!
— Скоро не будешь.
Максим попытался спорить, уговаривать, даже кричать. Но Лена была непреклонна. Через день он съехал к другу. Ещё через неделю Лена подала заявление на развод.
Её мать звонила, пыталась узнать, что случилось. Лена рассказала всё.
— Доченька, — медленно сказала мама, — он не стал тебя защищать. Если мужчина не защищает женщину сейчас, он не защитит её и потом. Ты правильно сделала.
Разводились они два месяца. Макс до последнего не верил, что Лена серьёзно. Присылал сообщения, предлагал «начать всё с чистого листа». Один раз даже пришёл с цветами и извинениями. Сказал, что позвонил матери, что «всё уладил». Но вещи так и не вернул.
— Понимаешь, они уже продали, — мялся он. — Деньги потратили. У них там ремонт, кредиты…
— Понятно, — сказала Лена. — До свидания, Максим.
Развод оформили в марте. Лена выкупила новые вещи взамен украденных — просто потому что они были ей нужны. Но каждый раз, беря в руки новый пылесос или надевая наушники, она думала не о потерянных деньгах.
Она думала о том, как легко можно ошибиться в человеке. О том, как за четыре месяца брака она узнала о муже больше, чем за два года встреч. О том, что настоящая цена человеку определяется не в моменты праздников и признаний, а тогда, когда нужно сделать выбор. Выбрать сторону. Выбрать, что важнее.
Максим выбрал комфорт. Лена выбрала достоинство.
И она ни разу не пожалела о своём выборе.
