Только недавно Ксения Собчак была у Елены Товстик, а теперь ведущая посетила и Полину Диброву с Романом Товстиком. Они озвучили свою версию событий происходящего в их жизни.
А ведь история Полины Дибровой и Романа Товстика – это готовый сценарий для мыльной оперы. Только вот жизни героев от этого не легче. Сначала — тайный роман, ставший достоянием общественности. Потом два громких, тяжелых развода. Затем обсуждения в социальных сетях, где каждая сторона вываливает свои обиды. А теперь попытка отстроить новую реальность.
Именно на этой стадии пара и пригласила Ксению Собчак в свой, как они его назвали, «первый дом». Не для пиара, уверяют они. А чтобы все рассказать. Ну, или почти все.
Итак, встречаем: арендованный дом на Рублевке. Светлый, просторный, пахнущий новогодней елкой и домашней выпечкой. Это не показная резиденция олигарха, а именно семейное гнездо. Та самая «временная» гавань, куда причалил корабль после шторма.
Полина арендовала его первой, съехав от Дмитрия Диброва с детьми. Позже здесь прописался Роман со старшими детьми. Получился этакий проект счастливой, хотя и очень непростой, многодетной семьи.
«Наше первое гнездышко», — говорит Полина, и в ее голосе слышны и облегчение, и усталость, и надежда.
Камера выхватывает детали: высокая елка с гирляндами, коробки с подарками под ней, детские рисунки на холодильнике, гитара в угоду. На кухне в этот момент идет оживленная деятельность. Кто-то из детей режет фрукты, кто-то спорит о мультиках. Жизнь, кипящая вопреки всем разговорам за спиной.
И главная деталь, которую Собчак не могла не отметить, что этот дом находится буквально в двух шагах от виллы Дмитрия Диброва. Соседство более чем тесное.
«А не тяжело?» — тут же следует вопрос.
Роман парирует, что все было обсуждено и согласовано. Полина добавляет:
«Это, правда, удобно для детей. Они могут беспрепятственно быть здесь и там. Нет конфликтов».
Звучит логично, почти по-европейски. Родители разошлись, но остались в дружеском контакте ради детей. Только вот верится в эту идиллию с трудом, учитывая, какую бурю эмоций мы наблюдаем.
Сам Дмитрий Дибров, по словам Романа, «высказал ему все в лицо». А Полина признается, что, сообщая мужу о чувствах к другому, столкнулась с неверием: «Он думал, я сошла с ума».
Но перейдем к самому сочному – к финансам. Именно здесь кроется главное Полина, отвечая на вопросы о разделе с Дибровым, делает большие глаза: мол, что делить-то? Она, оказывается, всегда жила с мужем «пополам», сама зарабатывает около миллиона в месяц от своего клуба, а от бывшего взяла только машину. Квартиру оставила старшему сыну.
«Я понимала, что если я начну делить с Димой имущество, для него это будет катастрофа», — заявляет она.
Звучит как жест благородства. Хотя скептик может предположить, что условия развода были иными, или что знаменитый ведущий все же обеспечил детей более чем существенно – те же алименты в 700-800 тысяч ежемесячно чего стоят.
Но настоящая финансовая битва развернулась на другой стороне – между Романом Товстиком и его бывшей женой Еленой. Тут уже не просто алименты, а раздел империи.
Елена выдвинула условия: оставить ей рублевский особняк, квартиру в Дубае, недвижимость на Кипре и 150 миллионов рублей на содержание.
Роман в ответ только разводит руками: «Я не такой уж миллиардер». По его словам, все средства в обороте, в бизнесе.
И тут он устраивает Собчак и всем зрителям небольшой шоу-офф. Достает телефон и демонстрирует квитанции о переводах бывшей жене: 1.5 миллиона и 700 тысяч рублей. Смотрите, я не бросаю бывшую жену!
А по поводу имущества выдвигает встречное предложение:
«Вместо 150 – в районе 70. Квартира в Дубае пусть поменяется на такую же, но в Италии. Она берет Кипр, Италию, плюс ее квартира в Турции».
Дубай, видимо, точка невозврата, то, что он отдавать не намерен. Все это похоже не на сентиментальные разборки бывших супругов, а на жесткие переговоры двух бизнес-партнеров. И ведь где-то между строк теряется тот факт, что речь идет о жизни шестерых детей, чье будущее зависит от исхода этих торгов.
И, конечно, нельзя обойти стороной историю с той самой злополучной кофемашиной. После интервью Елены Товстик у Андрея Малахова, где она жаловалась, что муж забрал даже ее, эта кофеварка стала символом мелочности и жадности Романа.
В новом интервью пара с облегчением сообщает, что аппарат неделю назад был возвращен законной владелице. Дело закрыто. Как будто возврат кофемашины автоматически стирает все остальные претензии.
Новоиспеченная пара Полина и Роман стараются держаться за образ новой, здоровой, осознанной семьи. Они много говорят о детях. У Полины – трое сыновей от Диброва. У Романа – шестеро. Часть его детей (старшие) живут с ними. Полина уверяет, что ей «не тяжело», что ее «сил достаточно, чтобы помочь Роману в воспитании». Она «за большую дружную семью».
Роман рассказывает, что старший 18-летний сын Андрей сам, к его удивлению, принял решение уйти от матери к нему. И подчеркивает:
«Ни одного своего ребенка я не настраивал против мамы».
Выглядит это всё очень благостно. Но так ли всё гладко?
Собчак ловит их на противоречиях в датировках. Когда же начался роман? Полина сначала говорит, что на Алтае летом 2024-го они уже встречались, потом уточняет, что в начале этого года. Елена настаивает на 8 годах. Кому верить? Зритель вправе усомниться.
В итоге после полуторачасового интервью остается двойственное чувство. С одной стороны, живой, неидеальный, но любящий союз двух людей, пытающихся выстроить общее будущее. Они показывают свой быт, свои счета, свои страхи. Большего откровения и не ждешь.
С другой стороны, ощущение, что мы видим лишь тщательно выстроенную версию событий. Версию, где они – жертвы обстоятельств и клеветы, где они всё делят по-честному, где дети счастливы, а кофемашина уже вернулась на место.
Эта история еще далека от завершения. Пока Елена Товстик думает, что ей делать, а Дмитрий Дибров переживает свой кризис, новая семья празднует первый совместный Новый год. Они арендуют дом, но строят крепость. Они отвечают на все вопросы, но оставляют пространство для сомнений.
