Чайник вскипел, наполнив кухню паром и уютным свистом. Я привычно достала две чашки – мою любимую, с отколотым краешком, и его, с надписью «Лучшему мужу». Подарила на прошлый Новый год. Сахар, ложечка варенья из смородины. Чай заварился крепким, как Лёша любит.
Хлопнула входная дверь. Алексей вернулся с работы раньше обычного. Странно, обычно по вторникам у него допоздна совещания.
– Привет, – я улыбнулась. – А я как раз чай заварила. Будешь?
Он кивнул, но как-то рассеянно. Положил на стол какую-то папку с бумагами. Обычно он никогда не приносил работу домой, всегда говорил – дома должен отдыхать. А тут вдруг документы…
– Что это? – спросила я, ставя перед ним чашку.
– Документы, – он посмотрел мне прямо в глаза, – по нашей квартире.
Сердце ёкнуло. Я присела на краешек стула, чувствуя, как по спине пробежал холодок.
– Зачем? У нас что-то с ипотекой?
Алексей развернул папку. Листы бумаги с печатями, какие-то выписки.
– Ольга, – его голос звучал непривычно сухо, – нужно, чтобы ты подписала вот здесь и здесь.
Он ткнул пальцем в пустые строчки для подписи. Я взяла лист в руки, пытаясь понять, что там написано. Буквы прыгали перед глазами, сливались в сплошной поток непонятных слов.
– Лёш, я не понимаю. Что я подписываю?
– Переоформление долей в квартире, – он отвел взгляд. – Ничего особенного, просто нужно для банка. Подпишешь бумаги на квартиру, и я продолжу платить ипотеку.
Я замерла. Продолжит платить? Будто сейчас он мог бы и перестать? Что-то не сходилось. Мы брали эту квартиру вместе, планировали, радовались, когда наконец въехали. И вдруг такой странный разговор.
– А почему ты вообще говоришь о том, что «продолжишь платить»? Разве могло быть иначе?
Алексей раздраженно дернул плечом.
– Ольга, это просто формальность. Подпиши, и все.
Его тон… Он никогда раньше так со мной не разговаривал. Словно с подчиненной, которая тупит и не выполняет простейшее распоряжение.
– Лёш, давай завтра. Я хочу сначала прочитать, что тут написано. Может, юристу показать?
Он резко вскинул голову. В глазах мелькнуло что-то… страх? злость?
– Зачем юристу? Ты мне не доверяешь?
– Доверяю, но…
– Тогда просто подпиши. Сейчас.
Я посмотрела на чай. Он остывал, на поверхности собирались маслянистые разводы. Как наша жизнь – еще утром все было ясно и понятно, а сейчас вдруг образовалась какая-то муть.
– Я не буду подписывать то, чего не понимаю, – тихо сказала я.
Алексей сжал челюсти. Я знала это выражение – он злился, но сдерживался.
– Как хочешь. Но учти, Оля, это серьезно. Очень серьезно.
Он встал, оставив документы на столе, и вышел из кухни. Через минуту я услышала, как хлопнула дверь нашей спальни.
Я осталась сидеть за столом, глядя на бумаги. Мысли путались, в груди разрасталась тревога. Двенадцать лет брака. Мы же всегда все решали вместе, обсуждали, советовались. А тут вдруг такое давление, такая странная спешка.
Я подняла первый лист. «Соглашение о…» – начала читать и оборвала себя. Нет, так нельзя. Нужно собраться с мыслями. Что-то здесь не так, и я обязательно выясню, что именно.
Уходящее доверие
Ночь выдалась бессонной. Я ворочалась, прислушиваясь к дыханию Алексея. Он спал как ни в чём не бывало, отвернувшись к стене. А я глядела в потолок, перебирая в голове наш странный разговор. Что-то в этих документах было не так, иначе зачем такая спешка? Такое давление?
Утром Лёша ушёл рано. Даже кофе не выпил, только буркнул что-то вроде «подумай над тем, что я сказал». Непривычно холодный, чужой. Будто подменили моего мужа.
Я дождалась, пока за ним закроется дверь, и бросилась к столу, где остались вчерашние бумаги. Руки дрожали. Что там такое, что он не хотел, чтобы я внимательно прочитала?
Первый лист – какое-то соглашение о разделе имущества. Второй – заявление о переоформлении долей. Пыталась вчитаться в юридические термины, но голова шла кругом. Я работаю воспитателем в детском саду, откуда мне знать все эти формулировки? Но суть постепенно прояснялась – Алексей хотел, чтобы я отказалась от своей доли в квартире.
Телефон завибрировал, напоминая, что пора собираться на работу. Я сфотографировала документы и решила заехать в банк в обеденный перерыв. Там должны объяснить, что происходит.
День тянулся бесконечно. Дети чувствовали моё состояние – были беспокойными, капризными. Наташа, моя напарница, даже спросила, всё ли у меня в порядке. Я кивнула – какой смысл рассказывать, если сама ничего не понимаю?
В обед, наскоро проглотив бутерброд, помчалась в ближайшее отделение банка. Тот самый, где мы с Лёшей когда-то, счастливые, подписывали ипотечный договор. Мечтали о новой жизни, о ремонте, о том, как будем принимать гостей…
В отделении было пусто – повезло. Молоденькая девушка-консультант с именем «Анастасия» на бейджике пригласила меня присесть.
– Чем могу помочь?
– У меня ипотека в вашем банке. Хотела бы уточнить информацию – всё ли в порядке с платежами?
– Конечно, давайте посмотрим. Ваши документы, пожалуйста.
Я протянула паспорт и копию ипотечного договора, который хранился у нас дома в отдельной папке. Пока девушка стучала по клавиатуре, сердце колотилось где-то в горле.
– Так-так… – она нахмурилась, глядя в монитор. – А платежи вносит… Алексей Николаевич, верно? Ваш супруг?
– Да. А что-то не так?
Она замялась, явно не зная, как сказать.
– Боюсь, у вас образовалась задолженность. Платежи не вносились последние… – она пробежалась глазами по экрану, – четыре месяца.
Меня будто окатили ледяной водой.
– Как это? Не может быть! Лёша каждый месяц перечисляет деньги на ипотеку.
– К сожалению, последний платёж поступил в апреле. Сейчас начисляются пени, и если ситуация не изменится, банк будет вынужден…
Я не слушала дальше. В голове крутилась только одна мысль – Алексей лгал мне. Все эти месяцы он делал вид, что всё идёт своим чередом, что деньги уходят на погашение кредита.
– Скажите, а можно узнать, брал ли мой муж другие кредиты в вашем банке?
Анастасия покачала головой:
– Эту информацию я не могу вам предоставить без его согласия. Банковская тайна. Но вы можете обсудить финансовую ситуацию с супругом и…
– Спасибо, – перебила я её. – Скажите, а что будет, если я подпишу вот такие документы?
Я разложила перед ней те самые бумаги, которые вчера принёс Лёша. Анастасия внимательно просмотрела их, и её брови поползли вверх.
– Вы хотите отказаться от доли в квартире и при этом остаться созаёмщиком по ипотеке? – она посмотрела на меня с недоумением. – Простите, но это крайне невыгодно для вас. Вы берёте на себя обязательства по выплате кредита, но не получаете права на имущество.
– А если… если квартиру придётся продать за долги?
– Тогда вы всё равно останетесь должником, но без жилья.
Комок подкатил к горлу. Значит, вот что задумал Алексей. Переписать квартиру на себя, а меня оставить с долгами. Но почему? Зачем? За что он так со мной?
Я поблагодарила Анастасию и вышла из банка на негнущихся ногах. Уже в автобусе, возвращаясь на работу, я вдруг поняла, что плачу. Слёзы текли сами собой, и какая-то пожилая женщина участливо протянула мне салфетку.
– Не плачь, милая. Мужики – они все такие.
Я удивлённо посмотрела на неё. Откуда она знает? Может, сама через такое прошла?
– Что бы ни случилось, – продолжила она, – помни: ты сильнее, чем думаешь.
Я кивнула, вытирая слёзы. В голове вертелись обрывки мыслей. Куда уходили деньги, которые Лёша якобы отправлял на ипотеку? Почему он вдруг решил избавиться от меня таким подлым способом? Двенадцать лет вместе – и вот так всё заканчивается?
Нет, я не позволю ему просто взять и перечеркнуть нашу жизнь. Я выясню правду, чего бы это ни стоило.
Открывшаяся бездна
Домой я вернулась поздно. Специально задержалась на работе, перебирая детские рисунки, готовя материалы к завтрашнему занятию — лишь бы не встречаться с Алексеем. Но главное — мне нужно было время подумать.
Наш подъезд встретил меня привычным запахом жареной рыбы от соседей и сломанным светом на втором этаже. Я медленно поднималась по ступенькам, оттягивая момент возвращения домой. Домой ли? Теперь этот вопрос звучал иначе.
Алексея не было. На кухонном столе записка: «Уехал к Виталию обсудить проект. Вернусь поздно. Подумай о документах». Ни «целую», ни «люблю» — сухо и по-деловому. Я скомкала бумажку, бросила в мусорное ведро и вдруг расплакалась. Просто стояла посреди кухни и ревела, как девчонка.
Виталий — его школьный друг, у которого своя строительная фирма. Лёша часто ездил к нему «обсудить проекты», особенно в последнее время. Раньше меня это не настораживало.
Я заварила чай, достала ноутбук. Ещё в автобусе решила — надо проверить наши счета. У нас был общий счёт, с которого и платилась ипотека. Открыла онлайн-банк, вбила логин и пароль.
История операций ошеломила. За последние полгода со счёта уходили крупные суммы — не только пропущенные платежи по ипотеке. Переводы кому-то через систему быстрых платежей, снятия наличных в банкоматах… Деньги утекали как вода сквозь пальцы. А я-то удивлялась, почему мы стали чаще говорить о экономии, почему Лёша всё чаще отказывался от совместных поездок в отпуск…
Я открыла наш шкаф, где Алексей хранил документы. Выдвинула нижний ящик, перебирая папки. Квитанции, договоры, страховки… Вот это что? Кредитный договор от февраля этого года. Я точно не подписывала ничего подобного. Открыла — кредит на сумму 700 тысяч рублей на имя Алексея. Зачем? Куда ушли эти деньги?
Ещё одна папка — ещё один кредит, от мая. 600 тысяч. И заявление на потребительский кредит, уже одобренное банком, датированное прошлой неделей. Боже мой, сколько же он набрал долгов?
Я вдруг подумала о телефоне. Алексей всегда был против того, чтобы я смотрела его переписки — «вопрос доверия», говорил он. И я верила. Двенадцать лет верила.
Но сейчас этого доверия не осталось и следа. Я знала пароль от его телефона — день нашей свадьбы. Смешно, что он не поменял его, планируя меня обмануть.
Телефон он не взял — лежал на тумбочке у кровати. Повертела в руках, размышляя, имею ли право. А потом подумала — он собирался подставить меня с ипотекой и долями. Разве это не даёт мне право знать правду?
Разблокировала экран. Открыла сообщения. Ничего необычного в списке контактов — друзья, коллеги, родители… Стоп. «Милая». Кто это? У меня в его телефоне другой контакт — «Любимая». Открыла переписку.
«Скоро всё решится. Нужно немного подождать».
«Не могу больше ждать. Ты же знаешь».
«Знаю, милая. Ещё пара недель — и мы будем вместе».
Руки задрожали. Я листала переписку всё выше и выше, погружаясь в кроличью нору предательства. Планы, обещания, признания в любви… А вот и фотографии. Я не знала эту женщину — молодая, лет тридцати, с длинными светлыми волосами. Они вместе где-то на природе, улыбаются в камеру. Счастливые.
И ещё одна фотография — документы на какую-то квартиру в новостройке. Подпись: «Наше гнёздышко почти готово!»
Телефон выскользнул из рук, упал на ковёр. Я сидела, не в силах двигаться. Вот оно что. Вот куда уходили деньги. Вот зачем эти новые кредиты.
От осознания было физически больно, словно что-то оборвалось внутри. Двенадцать лет вместе. Мы строили планы, мечтали о детях, копили на отпуск… А он всё это время…
Нет, не всё время. Наверное, это началось недавно. Может, год назад? Полтора? Когда он стал чаще задерживаться, когда появились эти постоянные «деловые встречи», когда он стал раздражаться по пустякам…
Зазвонил мой телефон. На экране высветилось «Сашка» — моя школьная подруга. Я не хотела отвечать, но потом подумала — может, это знак? Мне нужно с кем-то поговорить, иначе я просто сойду с ума.
— Алло, — мой голос звучал глухо, будто из-под воды.
— Оль, привет! Как дела? Что голос такой? Заболела?
— Саш… — я не знала, как сказать. — Можно я приеду? Сейчас.
— Конечно, — она сразу поняла, что что-то случилось. — Жду тебя.
Я быстро собрала сумку, бросила в неё документы и поехала к Саше. Всю дорогу в метро пыталась осознать произошедшее. Алексей, мой Лёша, которому я доверяла безоговорочно, предал меня. Не просто завёл интрижку — он планировал бросить меня с долгами, а сам начать новую жизнь.
Теперь его план прояснился окончательно: я подписываю отказ от доли, но остаюсь созаёмщиком. Он забирает нашу квартиру и продолжает якобы «платить ипотеку», а на самом деле — просто исчезает из моей жизни, оставив мне все долги. Идеальный план… если бы я не заподозрила неладное.
Саша открыла дверь, взглянула на моё лицо и молча обняла. Я разрыдалась у неё на плече, как в детстве, когда мальчишки дёргали меня за косички, а она защищала.
— Ну-ну, — она гладила меня по спине. — Пойдём, расскажешь всё. И мы что-нибудь придумаем.
Я кивнула, судорожно вздохнув. Да, мы обязательно что-нибудь придумаем. Потому что сдаваться я не собиралась.
Собирая осколки
Квартира Саши утопала в полумраке – горела только настольная лампа да экран ноутбука. Мы сидели на кухне, заваленной черновиками её диссертации. Саша всегда была умницей – вот и сейчас преподавала на юридическом. Кто бы мог подумать, что её знания так пригодятся в моей жизни.
– Так, давай ещё раз, – она щурилась, просматривая выписки с банковских счетов, которые я распечатала в отделении. – Когда ты заметила первые странности в поведении Алексея?
Я задумалась, грея ладони о чашку с чаем. Такой простой вопрос, а ответить сложно.
– Наверное, с полгода назад. Он стал раздражительным, часто задерживался. Говорил, что проекты, работа, стресс… Я верила.
Саша кивнула, делая пометки в блокноте.
– Классика. А эта женщина… как её зовут, ты не узнала?
– Нет, в телефоне она просто «Милая». Молодая, лет на десять моложе меня. Блондинка с модельной внешностью.
– Тоже классика, – хмыкнула Саша. – Послушай, Оль, тут дело серьёзное. Он не просто изменял – он планировал аферу с недвижимостью. Если бы ты подписала те документы…
– Я бы осталась без крыши над головой, но с ипотекой, – закончила я за неё.
– И не только с ипотекой, – Саша постучала ручкой по выписке. – Тут кредитов набрано почти на два миллиона. И похоже, он брал их только на своё имя, но…
– Но мы в браке, и долги считаются общими, – снова договорила я. – Я помню, Саш, ты уже объяснила.
Подруга встала, прошлась по кухне, нервно постукивая пальцами по столешнице. Я смотрела на неё с надеждой – если кто и может помочь разобраться в этом юридическом кошмаре, то только она.
– Нужно действовать быстро, – наконец сказала Саша. – Завтра с утра идём к знакомому адвокату. Нужно составить заявление в полицию о мошенничестве.
– В полицию? – я вздрогнула. – Но это же Алексей, мой муж…
– Был мужем, – жёстко поправила она. – Теперь это человек, который пытался тебя обмануть и оставить без средств к существованию. Если любишь кактусы, это не значит, что нужно их обнимать. Понимаешь?
Я слабо улыбнулась этому сравнению. Саша всегда умела найти нужные слова.
– Хорошо, пойдём к адвокату. Но я не знаю, смогу ли…
– Сможешь, – она сжала мою руку. – Ты сильнее, чем думаешь. И знаешь, что ещё? Нам нужна информация. Нужно выяснить, кто эта женщина и что ещё он от тебя скрывал.
Я кивнула. Саша права – пора перестать быть жертвой и начать бороться.
Утром мы поехали к Марине Викторовне – адвокату по семейным делам, с которой Саша была знакома по работе. Серьёзная женщина средних лет выслушала мою историю, изучила документы и покачала головой.
– Ситуация неприятная, но не безнадёжная, – сказала она, откладывая бумаги. – Самое главное, что вы не подписали отказ от доли. И хорошо, что у нас есть доказательства его отношений с другой женщиной.
– Доказательства? – переспросила я.
– Переписка в телефоне, совместные фотографии. Это может сыграть важную роль при разделе имущества. Особенно если мы докажем, что кредиты он брал на личные нужды, не связанные с семьёй.
Марина Викторовна говорила чётко, по-деловому, и от этого становилось немного легче. Будто моя жизнь снова обретала какие-то очертания, структуру.
– Что мне теперь делать? – спросила я. – Вернуться домой? Поговорить с ним?
– Ни в коем случае не подписывайте никаких документов, – предупредила адвокат. – И да, вернитесь домой. Действуйте как обычно. Но постарайтесь собрать ещё информации. Нам нужно знать, на что конкретно он тратил деньги от кредитов.
Я вспомнила фотографию квартиры в новостройке. «Наше гнёздышко почти готово».
– Мне кажется, он купил квартиру для них двоих. Но как это проверить?
Марина Викторовна задумалась.
– Попробуйте через общих знакомых. Может, кто-то что-то слышал или видел. Люди любят говорить, особенно о чужих секретах.
Я вдруг вспомнила о Галине – жене Виталия, того самого школьного друга Алексея. Мы никогда не были особенно близки, но всегда хорошо общались на совместных встречах.
– Кажется, я знаю, с кого начать, – сказала я.
После встречи с адвокатом я решилась на отчаянный шаг – позвонила Галине и пригласила на кофе. Просто поболтать, сказала я. Она удивилась, но согласилась.
Мы встретились в небольшой кофейне недалеко от её работы. Галина выглядела напряжённой, будто что-то скрывала. Или мне это только казалось? Может, я теперь во всех буду видеть заговорщиков?
– Как дела у вас с Алексеем? – спросила она после обмена обычными любезностями. – Виталий говорил, что у него какие-то проблемы на работе…
– Да, последнее время он очень напряжён, – я старалась говорить непринуждённо. – Вроде какой-то важный проект с Виталием?
Галина нахмурилась, помешивая сахар в чашке.
– С Виталием? Странно, он ничего такого не упоминал. Они, конечно, видятся иногда, но…
Она осеклась, будто сказала лишнее. Я насторожилась.
– Но что?
– Ничего, – она отвела взгляд. – Просто мужчины со своими делами…
– Галя, – я накрыла её руку своей, – если ты что-то знаешь, пожалуйста, скажи мне. Это важно.
Она долго смотрела на меня, словно решаясь. Потом тяжело вздохнула.
– Я не должна этого говорить, но… Месяц назад я видела Алексея в торговом центре. С женщиной. Они выбирали мебель и выглядели… ну, очень близкими людьми.
Сердце кольнуло, хотя я уже знала об измене. Одно дело – увидеть переписку, совсем другое – услышать от знакомого человека, что твой муж открыто ходит по магазинам с любовницей.
– Ты знаешь, кто она? – мой голос дрожал, но я старалась держаться.
– Кажется, её зовут Марина. Она работает в компании-партнёре Виталия. Виталий говорил, что познакомил их на корпоративе прошлой осенью. Прости, Оля, я думала, вы… ну, может, у вас какие-то договорённости…
Я горько усмехнулась. Какие договорённости? Договорённость оставить меня с долгами и сбежать к молоденькой любовнице?
– А ты не слышала, они случайно квартиру не купили? В новостройке?
Галина побледнела.
– Откуда ты знаешь?
– Значит, правда, – прошептала я.
– Оля, мне так жаль! Я не знала, что ты не в курсе. Виталий упоминал, что Алексей вложился в какую-то недвижимость, но я и подумать не могла…
Я не слышала, что она говорила дальше. Всё сходилось. Теперь у меня были не только подозрения, но и конкретные факты. И имя. Марина. Моложе меня, красивее, успешнее. Та, ради которой он предал нашу двенадцатилетнюю историю.
– Спасибо, что рассказала, – я прервала её сбивчивые извинения. – Правда всегда лучше неведения.
Выйдя из кофейни, я набрала Сашу.
– У меня есть имя и информация о квартире, – сказала я без предисловий. – Что дальше?
– Дальше собираем всё в кучу и готовимся к решительному разговору, – ответила подруга. – Ты готова встретиться с Алексеем и высказать ему всё?
Я посмотрела на своё отражение в витрине магазина. Усталая женщина с покрасневшими от недосыпа глазами. Но в этих глазах появилось что-то новое – решимость.
– Готова, – твёрдо сказала я. – Более чем готова.
Час истины
Домой я вернулась вечером, с пакетом продуктов — чтобы не вызывать подозрений. Словно просто ходила за покупками, а не провела день, собирая доказательства предательства мужа.
Алексей был дома. Сидел на диване перед телевизором и что-то просматривал в телефоне. На секунду я представила, что он переписывается с ней — с Мариной. Обсуждает их «гнёздышко», планирует будущее… Ярость поднялась откуда-то из глубины души, но я заставила себя сдержаться.
— Привет, — сказал он, не отрываясь от экрана. — Где была?
— В магазине, — я прошла на кухню. — Потом к Сашке заезжала.
— М-м-м, — он, казалось, совсем не интересовался моими делами. — Ты подумала насчёт документов?
Вот так сразу. Никаких «как дела» или «как прошёл день». Только бумаги, которые должны подтвердить мой отказ от квартиры.
— Подумала, — я старалась говорить спокойно. — У меня возникли вопросы.
Он наконец оторвался от телефона, внимательно посмотрел на меня.
— Какие ещё вопросы? Всё предельно ясно — ты подписываешь бумаги, я продолжаю платить ипотеку.
— Непонятно, например, почему ты перестал платить ипотеку четыре месяца назад, — я смотрела прямо ему в глаза, наблюдая за реакцией.
Он вздрогнул, но быстро взял себя в руки.
— Что за глупости? Я исправно плачу каждый месяц.
— Неправда, — я покачала головой. — Я была в банке. У нас образовалась внушительная задолженность. Странно, что ты не знаешь об этом, раз «исправно платишь».
Алексей помрачнел. Отложил телефон, подошёл ближе.
— Ты следишь за мной? — его голос стал тихим, с угрожающими нотками.
— Нет, просто проверяю информацию, прежде чем подписывать важные документы, — парировала я. — И знаешь, что ещё я выяснила? Ты набрал кредитов на два миллиона рублей. Зачем? На что ушли эти деньги, Лёша?
— Это не твоё дело. Просто подпиши бумаги.
— Не моё дело? — во мне закипал гнев. — Мы женаты двенадцать лет! Мы вместе брали эту ипотеку, вместе выбирали квартиру! И вдруг ты приносишь какие-то документы и требуешь подписать их, не объясняя причин?
— Я же сказал — это не твоё дело, — процедил он. — Либо ты подписываешь и мы расходимся мирно, либо…
— Либо что? — я скрестила руки на груди. — Что ты сделаешь, Алексей? Расскажешь Марине, что не смог обмануть жену?
Он побледнел. Его глаза метнулись к телефону, потом обратно ко мне.
— Откуда ты…
— Узнала про Марину? — я горько усмехнулась. — Про вашу квартиру в новостройке? Про то, что ты собираешься бросить меня с долгами, а сам начать новую жизнь?
Он молчал, только желваки ходили на скулах.
— Оля, — наконец произнёс он, меняя тактику. — Всё не так. Слушай, у нас с тобой давно уже ничего нет. Мы живём по привычке.
— Ничего нет? — я покачала головой. — Двенадцать лет брака — это «ничего»? А как насчёт твоих обещаний?
— Мы изменились, — он развёл руками. — Такое бывает. Люди растут в разные стороны…
— А кредиты? — перебила я. — Ты собирался оставить меня с ипотекой и кредитами, а сам начать «новую жизнь». Как это называется?
Он молчал, глядя в сторону.
— Я разговаривала с адвокатом, — продолжила я. — И знаешь, что она сказала? Что то, что ты пытался сделать, — это мошенничество.
— Перестань, — он поморщился. — Какое мошенничество? Обычный развод.
— Нет, Алексей. Обычный развод — это когда люди честно договариваются о разделе имущества. А ты пытался меня обмануть. Знаешь, как это выглядит со стороны?
Он замолчал, потом вдруг усмехнулся — зло, совсем не похоже на моего прежнего Лёшу.
— И что ты будешь делать? В полицию пойдёшь? — он сделал шаг ко мне. — Думаешь, тебе кто-то поверит?
— У меня есть доказательства, — спокойно ответила я. — Выписки со счетов, скриншоты переписок, показания свидетелей. И адвокат, который уже составил заявление.
Алексей побледнел. Он не ожидал, что тихая, доверчивая Оля окажется способной на такое сопротивление.
— Чего ты хочешь? — глухо спросил он.
— Честности, — ответила я. — И справедливости. Квартиру придётся продать — выплатить ипотеку и разделить остаток. Кредиты, которые ты набрал на личные нужды, останутся на тебе.
— Не выйдет, — он покачал головой. — В браке всё общее.
— Не всегда, — я вспомнила объяснения Марины Викторовны. — Если будет доказано, что средства потрачены одним супругом на нужды, не связанные с семьёй, суд может признать долг личным обязательством.
— И что, ты готова начать весь этот кошмар с судами? — он пытался надавить на жалость. — Подумай, сколько грязи придётся перетряхнуть!
— Я готова, — твёрдо сказала я. — Потому что это лучше, чем остаться без крыши над головой, но с твоими долгами. Хотя… есть и другой вариант.
— Какой?
— Мы по-честному разделим квартиру. Продадим, погасим ипотеку, разделим остаток. А кредиты ты заберёшь на себя — все до копейки. Никаких судов, никаких заявлений в полицию.
— А если я откажусь?
— Тогда завтра твоя Марина прочитает в интернете статью о том, как её возлюбленный пытался обмануть жену. С твоими фотографиями и всеми подробностями.
Алексей смотрел с недоверием. Не мог поверить, что это говорю я — его тихая, покладистая жена.
— Ты блефуешь, — наконец сказал он. — Ты не станешь этого делать.
— Хочешь проверить? — я улыбнулась, доставая телефон. — Статья уже написана. Саша помогла.
Он смотрел на меня со смесью ярости и страха. А потом вдруг сломался — плечи опустились, взгляд потух.
— Я подумаю над твоим предложением, — глухо сказал он.
— У тебя есть время до завтра, — я направилась к выходу. — Я переночую у Саши. Завтра в десять жду тебя в офисе моего адвоката с ответом.
Уже у двери я обернулась.
— Знаешь, что самое обидное, Лёша? — сказала я тихо. — Если бы ты просто честно сказал, что полюбил другую и хочешь развестись, я бы отпустила тебя. Без скандалов. Но ты решил меня обмануть. И это непростительно.
Я вышла, аккуратно закрыв за собой дверь. На улице шёл дождь. Я подняла лицо к небу, позволяя каплям смешиваться со слезами. Было больно. Но вместе с болью пришло и освобождение. И гордость за себя — за то, что не сдалась, не позволила собой манипулировать.
Впереди ждало много трудностей — развод, раздел имущества, новая жизнь с нуля. Но теперь я знала, что справлюсь.
Жирная точка
Алексей опоздал на встречу. Явился в офис адвоката с помятым видом и кругами под глазами, словно всю ночь не спал.
— Я согласен, — сказал он без предисловий, кладя на стол какую-то папку.
Марина Викторовна протянула ему заготовленные документы:
— Тогда прочтите внимательно и подпишите.
Саша сжала мою руку под столом. Её молчаливая поддержка в этот момент значила для меня больше, чем тысяча слов утешения.
Алексей пробежал глазами бумаги, изредка поднимая взгляд на меня. Я сидела с прямой спиной, стараясь выглядеть уверенно. Внутри всё дрожало, но он не должен был этого видеть.
— Всё в порядке. Я подпишу, — наконец сказал он.
Когда официальная часть была закончена, Марина Викторовна и Саша тактично вышли, оставив нас наедине. Повисла тяжелая тишина.
— Оля, я не планировал всего этого изначально, — наконец произнес он. — Сначала просто встречи, разговоры… А потом как-то закрутилось.
— И ты решил выкрутиться за мой счет? — я смотрела ему прямо в глаза.
— Я запаниковал. Кредиты, долги… — он отвел взгляд. — Думал, ты просто подпишешь…
— Именно. Ты решил, что я настолько глупа и доверчива.
Он молчал, опустив голову.
— Я заберу свои вещи завтра, — сказал он наконец. — Поживу пока у друга.
— У Виталия? — не удержалась я от укола.
— Нет. Виталий… прекратил со мной общение, когда всё узнал. А Марина тоже. Сказала, что не хочет быть с человеком, который обманывает близких.
Я ощутила странное чувство — не злорадство, нет. Скорее горечь от того, что человек, с которым прожила двенадцать лет, оказался таким.
— Что ж, — я поднялась. — Начинай всё с чистого листа. Без долгов, без обмана.
— Ты не злишься? — он смотрел с удивлением.
— Злюсь, — я не стала врать. — Но знаешь, за эти дни я многое поняла. О себе и о жизни. Даже этот финал — урок, который я должна была выучить.
— Прости меня, если сможешь, — он неуверенно протянул руку.
Я посмотрела на неё. Когда-то родная, теперь совершенно чужая.
— Со временем. А сейчас мне пора.
Я вышла из кабинета с неожиданной легкостью. Саша ждала в коридоре, готовая поддержать. Но мне вдруг не нужно было утешение.
— Ну как? — спросила она, заглядывая мне в лицо.
— Знаешь, даже хорошо. Я вдруг почувствовала себя свободной, — я слабо улыбнулась. — Жаль потраченных лет, конечно, но… словно открылась дверь в новую жизнь.
На улице было солнечно и ветрено. Осень вступала в свои права, срывая с деревьев золотые листья.
— Куда теперь? — спросила Саша.
Я вдохнула полной грудью.
— В банк. Разобраться с финансами. Потом поискать новую работу. А дальше — видно будет.
Она обняла меня за плечи:
— Горжусь тобой.
Я улыбнулась, глядя вперёд. Там, за углом, начиналась моя новая дорога. Впервые за долгие годы я чувствовала себя не частью пары, а самостоятельным человеком.
Это был конец одной истории. И начало другой — моей собственной.
