— Мама звонила¸ просила приехать полить. — Сказал мне Дима, когда я как раз собиралась спросить не звонила ли родня.
— Поедем, как раз же выходной завтра.
Живя в городе, мы постоянно ездили к свекрам в деревню. Это стало частью жизни, и мы оба с мужем считали, что помогать это нормально. Тем более, что с огорода нам тоже перепадали свежие овощи, зелень, а зимой мы были с многочисленными заготовками.
В деревню свекры перебрались сразу, как Павел Евгеньевич вышел на пенсию. Его жена, Ксения Егоровна дорабатывать не стала, тут же уволилась, и вместе с мужем переехала в загородный дом. Поначалу и животину пробовали держать – птицу, баранов, коз. Но потом бросили это дело, так как непривычно и тяжело это было городским и уже не молодым людям.
Оставили только огромный огород. Тридцать соток у дома – это целая плантация, на которой есть, где размахнуться. Старший сын помогал всегда – и земли прикупил, и удобрений, и грядки помог разбить, и теплицы справил такие, что хоть заезжай и живи с помидорами рядышком.
Я мужа всегда поддерживала, да и, как оказалось, мне даже нравится возиться в огороде. Мои родители жили далеко, да и помощь им не требовалась от слова совсем – отец был летчиком и, рано выйдя на пенсию, имел от государства кучу всяких довольно больших выплат. Да и после того, как он завязал с небом, потом работал в школе, преподавая для души математику. Мама тоже была учителем и хотя уроков уже не вела, но подрабатывала репетиторством.
Свекры же жили рядом. До деревни было сорок минут езды, так что мы по нескольку раз в неделю в сезон приезжали к ним на огородные дела. К слову, помогали только мы с мужем, хотя у Павла Евгеньевича и Ксении Егоровны был еще и женатый младший сын. Игорь был вечным камнем преткновения между нами и родителями мужа.
Как-то так повелось у Димы в семье, что все блага земные всегда доставались младшенькому. Он был желанным, родился девять лет спустя после Дмитрия, и мать с отцом последыша баловали беспощадно. Злонравия достойные плоды не заставили себя ждать – женился он на даме, которую интересовала только собственная красота и шмотки.
Она вечно ходила на какие-то маникюры-педикюры, по магазинам за новой блузкой и босоножками, а в деревню ее было не заманить никакими калачами. Впрочем, особо никто и не заманивал, потому что у свекров были работящие мы.
Мы сажали весной все овощи и все лето приезжали рыхлить, полоть, удобрять, поливать, собирать. Свекровь настолько привыкла к этому, что давно принимала наш труд как должное и только указывала, что надо делать сегодня.
— Даша, нужно еще облепиху собрать, а то птицы склюют. Дроздов столько в этом году, не знаю, куда деваться от них.
— Я полью сейчас помидоры в теплице и займусь. Ведерки приготовьте пока, — охотно откликнулась я.
— Игорь вечером приедет, заберет на варенье.
Я нахмурилась. Вот совершенно мне для Игоря на жаре собирать облепиху не хотелось. Процесс этот монотонный, неспешный, но под таким палящим солнцем еще и трудный. Кроме того, я отлично знала, что младший сын Ксении Егоровны никогда просто так не приезжал. Облепиха наверняка была просто предлогом, чтобы заявиться к родителям и снова просить денег.
Последним тоже мы свекрам помогали. Пенсия у обоих была небольшая, и мы охотно возили с города продукты, и давали наличные, чтобы старики могли в сельпо местном купить что-то, что требуется сию минуту – хлеба, соли, сладостей. Много раз уже оговаривалось, чтобы Игорю денег они не давали, но свекры все равно спонсировали младшего сына. Тот в свои почти тридцать нигде толком не работал.
Вечный поиск себя на одном месте задержаться молодому человеку не давал – то начальство не то, то платят мало, то работа слишком тяжелая. Он брался то за фриланс, то за какие-то сомнительные шабашки, то периодически таксовал, но денег это особых ему тоже не приносило. А между тем жене нужно было на ногти-ресницы-платьица. Она постоянно требовала вложений в свою неземную красоту, и Игорь, изнуренный потребностями супруги, бегал к престарелым родителям попросить тысячу-другую на неотложные нужды.
Те почти никогда младшему сыну не отказывали. Это старший все сам – надежда и опора. А Игорь – вечный ребенок, это ему помогать нужно. Ведь он без работы, с женой не повезло, живет на съемной квартире. Не везет младшенькому по жизни. О том, что везет только тому, кто везет, свекры, видимо, не задумывались. А меня очень злило, что финансируют Игоря, по сути, за наш с мужем счет. Я много раз говорила об этом и с Димой, но тот уверят, что мать с отцом его брату больше ни копейки не дают.
В итоге, судя по тому, как благодарил и улыбался вечером Игорь, уезжая, было ясно и мне и мужу – родители снова дали сыну денег.
— Слушай, давай на море съездим, а? Что мы всегда в деревне? Уже пять лет больше нигде и не были. Есть же накопленная сумма, нам ее как раз хватит. Уж как-нибудь без нас месяц тут проживут. — Сказала я Диме вечером, когда мы уже легли спать.
— Слушай, а ты права. Давай завтра тогда тут ничего делать не будем, утром бронируй путевку, и поехали закупимся к отдыху. У тебя же даже купальника нет нормального. — радостно подхватил идею о морском побережье супруг.
— Да, у меня старый уже совсем. Я в нем на огороде, новый купить руки не доходят. Возьму что-нибудь прямо яркое, открытое, чтобы загореть там! — уже вовсю вслух мечтала я, — И надо обязательно крем солнцезащитный взять, а то есть шансы сгореть. Там же не такое солнце, как тут. Нужно все предусмотреть заранее. И я список завтра же напишу, что нам надо с собой.
С этими мыслями мы счастливые уснули. К полудню уехали в город, немало удивив свекров тем, что не остались до вечера работать в огороде. С понедельника и у меня, и у Андрея как раз начинался отпуск. Понятное дело, сомнений у родни, где и как мы его проведем, не было. Однако мы быстренько переобулись и мыслями уже плавали в бирюзовых морских волнах.
Родителям мужа пока не сказала, что поедем. Как-то из головы вылетело в суматохе. На сборы было всего четыре дня, один из которых я провела, выбирая новый купальник. Купила в итоге слитный, с рюшами, с яркими цветами на желтом фоне. С загаром он будет смотреться просто превосходно! Муж покупку одобрил, и уже забронировал домик недалеко от моря, где мы будем жить на отдыхе. Отпуск обещал быть насыщенным.
— Завтра Катя из лагеря вернется, и можно мчать! Я ей тоже купила купальник, приедет и примерит. Хотя я уверена, что в размер попала.
Катя – наша с Димой единственная дочка. Хохотушка восьми лет, в которой мы оба души не чаяли. Она в деревне бывать не любила, потому мы каждое лето отдавали ее в лагеря. С очередной смены ребенок как раз приезжал завтра. Она уже знала, что мы едем на море и очень ждала это путешествие, весело щебеча, что наберет подружкам ракушек, красивого песка для поделок, наестся там жареной кукурузы и черешни. Мы с отцом улыбались, радуясь, что дочь тоже и загорит, и отдохнет, и морским воздухом всласть подышит.
Когда настроение было уже самое что ни на есть чемоданное, и мы все трое с утра готовились помчать навстречу голубому морю, позвонила свекровь.
— Почему вы к нам в поселок не приезжаете — Невозмутимо спросила свекровь
Она даже не поздоровалась, а сразу перешла к делу.
— Ксения Егоровна, мы завтра уезжаем на море. В суматохе забыли сказать. Так вы уж как-нибудь тут без нас.
— То есть, как уезжаете? Помидоры надо срочно собрать, их фитофтора ест. Пропадут же! — в голосе свекрови послышались стальные нотки.
— Мы уже все забронировали и билеты купили, так что помочь не можем. Попросите Игоря с женой. У вас есть еще и второй сын, а не только старший. — Посоветовала я.
— Ладно. Позвоню Игорьку.
Через час брат уже обрывал телефон Димы. Муж усмехнулся, включив на громкую связь, чтобы и я могла слышать, о чем пойдет речь.
— Дим, мне мать звонила. Вы куда там собрались? На какое море? А старикам кто поможет?
— Ну, как же кто. У них два сына. Не все же мне помидоры собирать. Поезжай со своей Людой, помогите. А то вам только ягоды и банки давай, а помощи не дождешься. — сказал Дима, весело подмигнув мне.
— Ты шутишь что ли? Какие помидоры? Мы с Людой и друзьями в бильярд завтра собирались. Да и я вообще не хочу на грядках этих торчать. Это не для меня, ты же знаешь. Всегда же вы с Дашей в деревню ездили. — тараторил Игорь, явно напуганный перспективой проторчать за сбором овощей весь следующий день.
— Брат, объясняю для непонятливых: мы едем с женой на море. Вчера из лагеря вернулась Катя, завтра утром мы берем чемоданы и улетаем в Анапу. Как вы тут решите вопрос с помидорами, уже не наша забота.
Игорь бросил трубку, а после начали названивать свекры.
— Не бери трубку, не порти себе перед дорогой настроение! — посоветовала я, — Они привыкли, что мы там как батраки пашем вечно. Даже спасибо никто не говорит уже. Словно само собой разумеющееся, что мы все лето их огород обихаживаем.
— Да, и как обычно, Игорь помочь не может со своей Людой. Бильярд у них. Как будто отложить нельзя на день этот бильярд! — возмущался муж.
В итоге Дима сделал так, как я сказала – трубку не брал. Утром мы улетели в Анапу и целый месяц посвятили отдыху. Погода выдалась чудесная – ласковое солнце, теплое море, дешевая и сладкая черешня. Мы жарили на мангале купленную на базаре кукурузу, целыми днями плавали в бирюзовых волнах, что играли солнечными бликами. Катя загорела, как шоколадка. Глаза блестели, ноги и коленки вечно были в песке. Дочь была в восторге от поездки.
Домик, который мы сняли, оказался небольшим, но очень уютным. Нам троим – в самый раз. До моря от него было полчаса ходьбы. Мы просыпались в семь утра, завтракали, и бежали, собрав полотенца и крема от загара на пляж. Дочь набрала огромный мешок витых ракушек. Если приложить их к уху, был слышен шум морских волн. Мы с мужем были совершенно счастливыми, лежа в просторных шезлонгах. Работа, заботы, ссора с родней – все осталось так далеко, что даже думать об этом не хотелось.
Родня не звонила и не писала. Только перед вылетом брат мужа написал гневное сообщение – мол, аукнется нам еще наш поступок. Мы пожали плечами и быстро про это позабыли. Фотографировались в пальмах, ели пересоленные, но такие вкусные оливки, арбузы и дыни. Вечерами пили ароматный какао, облизывая смешные сладкие усы, болтали обо всем на свете.
Катя была уже достаточно большая, чтобы участвовать в наших разговорах. Она с удовольствием сочиняла истории про отважных пиратов, что когда-то бороздили теплые моря в поисках богатств. У пиратов были большие широкополые шляпы и попугаи на плечах.
Мы с удовольствием слушали дочку. У Катюши всегда была богатая фантазия, и ее сочинения в школе учительница даже нередко зачитывала перед всем классом. Отпуск неуклонно подходил к концу, и становилось даже немного грустно. Так не хотелось уезжать от этого ласкового солнца, моря, огромных раковин, теплого песка.
В родной город мы возвращались отдохнувшие, загорелые, и совершенно не спешили ехать к свекрам. Дима позвонил матери, но та затаила обиду из-за нашей поездки на море. Она была уверена, что мы поступили неправильно – должны были все лето на огороде вкалывать, а не по Анапам разъезжать. Мы с мужем были уверены, что поступили совершенно правильно.
То, что Игорь за все время так и не помог родителям, мы даже и не сомневались. Но сваливать всю работу на нас я тоже считала нечестным. У нас ведь есть своя жизнь – и хочется провести время с семьей, сменить обстановку, уехать куда подальше и из города, и из деревни. Подобные доводы пытался привести и Дима Ксении Егоровне, но та осыпала старшего сына упреками и жаловалась, как им тяжело на огороде одним.
На предложение Димы приехать она сказала, что не надо делать им одолжение. Муж пожал плечами и больше не навязывался. Я тоже. А Игорь после того, как мать с отцом перестали давать ему денег, дорогу в деревню совсем позабыл. Мы же зажили дружно и хорошо.
— Слушай, а давай свою дачу купим? Грядки разведем, яблони посадим, Катюшке бассейн надувной поставим. Будем на себя любимых работать. Как тебе идея? — спросила я мужа, когда мы все вместе утром завтракали.
— По-моему, лучше и не придумаешь! Весной тогда и купим, а пока денег подкопим. — согласился Дима, и я улыбнулась мужу.
К свекрам бы больше не ездили, так как нас никто не звал. А вот своя дача стала отличным решением для всей семьи. И Катя с удовольствием туда ездила, и мы с мужем теперь на лето перебирались туда.
