— Вот это сюрприз! Ой, не могу! Посмотри в окно, Машуль. Сейчас смеяться будешь! — крикнула Раиса Алексеевна, которая пришла в субботний день к дочери, чтобы помочь переработать урожай, дружно поспевающий у неё на огороде.
Мария зашивалась на работе, она трудилась главным бухгалтером в администрации посёлка. А овощи не ждали, они переспевали на грядках. И с ними нужно было срочно что-то делать. Солить, мариновать, делать закуски и салаты, резать для заморозки на зиму.
— Ну кто там ещё? Санька с Димкой, что ли, хулиганят? — имея ввиду сыновей, отозвалась Маша.
Она в это время мыла огурцы, готовя их к засолке. И отрываться не хотела. Но мать настаивала.
— Да иди сюда, тебе говорю! Брось ты свои огурцы, Маш. Тут поинтереснее будет! Картина маслом.
Маше всё же стало любопытно, что так привлекло мать в окне, и она и тоже выглянула во двор.
Там, рядом с её сыновьями, которые на зелёной лужайке занимались своими велосипедами — по привычке что-то в них чинили, прикручивали и откручивали, сейчас стоял огромный красный чемодан на колёсиках. А рядом с ним — о, Боже! — её бывшая золовка собственной персоной. Ирина мило беседовала с Санькой и Димкой, уже угостив пацанов шоколадками.
— Ты что-нибудь понимаешь, Машуль? — глядя на дочь, спросила Раиса Алексеевна. — Эта фифа предупреждала тебя о своём приезде?
— Да ты что, мам? О чём ты говоришь — предупреждала! Да и кто её пустил бы сюда? Ирка и припёрлась без звонка, потому что знала, что я откажу, — удивлённая хозяйка пребывала в лёгком тр.ан.се от увиденного.
В это время Ирина заметила, что женщины смотрят на неё из окна, и, мило улыбаясь, помахала им рукой.
— Ну ты посмотри на эту нахалку! Она ещё и улыбается, как ни в чём ни бывало! — возмутилась Мария.
— Ага. Изображает из себя долгожданную гостью. Артистка прям. Интересно, а что же она одна, без Виталия? — спросила Раиса Алексеевна, продолжая с интересом разглядывать в окно незваную гостью.
— Без Валерия, ты хочешь сказать? — уточнила Маша.
— Да шут их знает, её мужиков. Я в них давно уж запуталась, — отвечала мать.
— Так бросил он её. И Валерий тоже. Ещё до нашего развода с Мишкой. Их породу беспардонную никто не выдерживает. Это я вот ещё долго продержалась в своём браке. Целых десять лет. Надо было давно турнуть этого лентяя вон из своей жизни. Пацанов всё жалела. А Ирку и Ванька, и Венька, и Валерка бросили. Все сбежали от такой прекрасной женщины.
Между тем, Ирина направилась к входной двери, прихватив свой немаленький багаж.
— Здравствуйте, дорогие хозяева! Гостей ждёте? — в полушутливой манере спросила она, открывая дверь.
— Нет, не ждём, — держа в руках таз с огурцами, ответила Маша и демонстративно направилась с ним на кухню.
— Здрасьте, — выдала гостье положенное в таких случаях слово Раиса Алексеевна.
Она смотрела в этот момент на Ирину насмешливо и удивлённо одновременно.
— Вы здесь проездом или как? Вроде, у нас тут не гостиница, — вернулась в прихожую Маша уже без огурцов.
— Ой, ну ты шутница, я не могу! Узнаю твоё чувство юмора, — улыбалась гостья. — Всегда ценила тебя за это качество, Машуль.
— А я не шучу. Ты чего припёрлась к нам? Мы с твоим братом разошлись полгода назад. Я очень рада, что наконец-то нашла в себе силы разорвать этот брак и выгнать отсюда тунеядца и лентяя — твоего родного братца, — недовольно произнесла Мария.
— Ну разошлись и ладно. Что ж теперь. Бывает. Я вот тоже с Валерием разошлась в прошлом году и очень тебя понимаю, — ответила Ирина.
— Ну да, а до этого ещё с Иваном и Вениамином, — с иронией сказала Маша. — Никого не забыла? Или ещё кто-то был в твоей богатой биографии?
— Ну нет нормальных мужиков. Нет, и что теперь? Не жить, не искать, не пробовать? Ты-то теперь тоже одинокая. Неужели не будешь пытаться счастье своё устроить? А я бы в этом деле тебе могла помочь, подсказать, так сказать, на родственных началах и как человек опытный.
— Мне это совсем без надобности. Так чего ты к нам приехала, спрашиваю? Мне здесь гости не нужны. И хочу уточнить, чтобы у тебя не оставалось ложных иллюзий — ты мне не родственница.
— Ну прекрати, Маш. Я-то не виновата в вашем разводе. Что ты на меня-то злишься? И я всегда к вам в свой отпуск приезжала. Сейчас вот тоже… Приехала. Подумала, зачем менять такую хорошую привычку. Да и соскучилась я. По племяшам своим. По тебе вот тоже, — не очень уверенно произнесла последнюю фразу Ирина.
— Ой, не могу, насмешила! Мам, ты слышала — Ирка по мне соскучилась. Вот дела! — Маша даже расхохоталась при этих словах.
— Ну, хватит, Маш, чё ты? Я же со всей душой к тебе. Неужели не пустишь? Я всего-то на пару недель. У меня ведь тоже травма. Психологическая. У тебя вон хоть мальчишки есть, а я вообще одна. После ухода Валерия так страдаю от одиночества. Ленка давно уже взрослая, в Москве живёт, про мать не вспоминает совсем. А мне хоть волком вой. К вам вот решила съездить в гости.
— Ир, я тебе повторяю — гостей я не ждала, не до этого мне. Работаю целыми днями. Это во-первых. А во-вторых, ответь — ну что нас с тобой может связывать? Мы и раньше-то не дружили с тобой, а теперь и подавно.
— Нет, ну это вообще за гранью моего понимания! Я уже приехала, стою у твоего порога. Сто километров тряслась в автобусе, а ты меня выгоняешь? Это как вообще? Ну и куда мне теперь прикажешь идти? На дворе уже вечер почти. Мне что, в лесу ночевать по твоей милости?
— Нет, зачем в лесу? У нас в посёлке есть прекрасная гостиница для приезжих. Специалисты к нам разные периодически наезжают, проверяющие. Вот глава администрации и побеспокоился — выделил помещение под эти нужды. Очень даже уютненько там. Правда, туалет во дворе и вместо душа раковина с краном и холодной водой. Но ничего, очень ободряет. Там тебе будет в самый раз. Остудит твой пыл.
Раиса Алексеевна в это время ушла в комнату, устав от препирательств дочери и незваной гостьи. А через минуту послышался её удивлённый возглас.
— Да ты посмотри, что делается! Ну и ну! Вот дела!
— Что там, мам? Мальчишки дерутся? — уточнила Маша.
— Да нет. Тут поинтереснее кино будет.
Не успела она договорить, как сзади Ирины, так и стоявшей в прихожей, открылась дверь. В дом вошёл Михаил.
— О, вот только тебя нам здесь и не хватало до полной картины! — недовольно выдала Маша. — У нас сегодня день открытых дверей, что ли? Или вы сговорились между собой осчастливить нас своим приездом? Чтоб уж двойное счастье у нас было.
— Ирина? А ты что здесь… — удивился мужчина.
— Вот то же самое я хотела у тебя спросить, братец? — недовольно произнесла она.
— Я к детям приехал. К сыновьям. Имею право, я им отец!
— Ну тогда я тоже имею право. Я им тётя!
— А тебя сюда звали? — с деловым видом спросил Михаил.
— А тебя? — нагло отвечала Ирина.
— Так, прекратите немедленно! Устроили тут разборки. Этого мне ещё не хватало. Дети — на улице. Идите и общайтесь с ними там, пока не надоест. А дом мой покиньте. И побыстрее! А ты, — обратилась Маша к бывшему мужу, — мне ещё и алименты должен за все эти месяцы. Так что скажи спасибо, что я вообще разрешаю тебе к детям приближаться.
— Ну ты и ос.ёл! Какого ты сюда припёрся-то? — выходя следом за братом, ругалась на него Ирина. — Я сюда в такую даль ехала, хотела отдохнуть здесь, как всегда. Уже почти уговорила Машку, а ты всё испортил. Сидел бы спокойно возле своей Любки и не портил людям отдых и настроение!
— Так, так, очень интересно! У тебя там ещё и Любка какая-то появилась? Так вот почему сыновья от тебя алиментов не видят! — закричала Маша, которая вышла вслед за непрошеными гостями и услышала разговор сестры и брата. — Ну тогда вообще никакого тебе общения с детьми. Убирайся отсюда! Папаша недоделанный!
— Вот кто тебя просил об этом трещать, а? Вечно вылезет со своим языком! — возмутился Михаил, глядя на Ирину. — Теперь с сыновьями даже толком не пообщаюсь.
— Да ты бы хоть какие-нибудь подарки им привёз, папаша! Общаться он приехал, с пустыми руками. Детей несколько месяцев не видел, и приехал налегке, — выговаривала бывшему зятю вышедшая во двор вслед за остальными Раиса Алексеевна. — Вот они и убежали, видеть такого отца не хотят.
Во дворе гости слегка замешкались, не желая уходить. Но хозяйка всё-таки их выпроводила и с облегчением закрыла ворота.
— Нет, ну ты посмотри, что творится! Как сговорились, гости незваные. Пошли, мам, в дом. Будем делами заниматься.
— Вот правильно, что ты с ним разошлась, Машунь. Не будет от Мишки никакого толку. Пустой человек. Сколько ты его здесь, пока вы вместе жили, тормошила, сколько делала для него. То на одну работу устраивала, то на другую. Всё без толку. Лентяя уже не исправишь, не переделаешь. Лентяем родился, им и пом.рёт, — говорила Раиса Алексеевна, помогая дочери на кухне.
— Да, ладно, мам. Стоит ли о нём говорить. Дело прошлое. Пусть теперь живёт сам, как хочет.
Женщины продолжали заниматься засолкой огурцов, как вдруг услышали стук в окно.
— Да что же за напасть! Это кончится сегодня или нет? — возмутилась Маша.
Она подошла к окну в гостиной, возле которого на улице стояла Ирина, не сумевшая попасть через запертые ворота во двор.
— Что тебе ещё? — Маша открыла окно. — Не пущу, даже и не проси.
— Слушай, Маш, а твой сосед, ну этот, как его, Степан, что ли? Ну, который вдовец… Он всё ещё один живёт, не женился? — спросила Ирина.
— Нет, не женился. Видать, без надобности ему уже, — усмехаясь, ответила Маша. — А тебе зачем это? Что, хочешь на нём свои чары опробовать?
— Да, хочу! Вот этого ты мне точно запретить не сможешь. По крайней мере, хоть на постой к нему попрошусь. Отпуск же надо где-то проводить. А там уж как пойдёт, — довольная Ирина, схватив свой чемодан, направилась к соседскому дому.
На следующий день Маша узнала от одной из соседок, что бывшая золовка поселилась у Степана. Теперь с соседнего двора вечерами до Маши доносились шумные речи Ирины, её весёлый заливистый смех. Она развернула бурную деятельность у соседа. Всё время что-то жарила, парила, стирала бельё, выбивала половики, красила наличники, полола огород. Приложила максимум усилий, чтобы очаровать вдовца, живущего в одиночестве уже пять лет.
— Стёпа, а что ты хочешь на ужин? Курочку пожарить? А может, голубцов накрутить? Я быстренько, мне нетрудно. И шторы я в большой комнате сняла. Завтра постираю, — томным голосом вещала Ирина, удивляя всех соседей Степана.
Ирина прожила у соседа две недели, как и планировала. Отдохнувшая и счастливая, она вернулась в город.
А потом Степан, продав свой дом, перебрался к ней в город, чем очень удивил всех в посёлке. Правда, деньги за проданный дом он предусмотрительно отдал дочери. Предупредил, что в случае чего жить приедет к ней.
