Наталья стояла у окна и смотрела на дождь. Двадцать лет брака. Двадцать лет надежд, попыток, разочарований. Детей у них так и не получилось.
Они пытались всё. Обследования, лечение, даже ЭКО. Но ничего не помогло. Врачи разводили руками — иногда так бывает, никаких очевидных причин, просто не получается.
Поначалу это было больно. Наталья плакала каждый раз, когда видела тест с одной полоской. Олег обнимал её и говорил, что всё будет хорошо, что они попробуют ещё раз. Но годы шли, и надежда таяла.
Со временем они научились жить с этим. Работа, совместные поездки, вечера дома перед телевизором. Обычная жизнь обычной бездетной пары. Они купили двухкомнатную квартиру в хорошем районе, обустроили её, завели кота. Можно было бы быть счастливыми.
Если бы не Анна Петровна.
Свекровь никогда не упускала случая напомнить Наталье о её «неполноценности». Каждая встреча превращалась в испытание.
— Ну что, так и не забеременела? — спрашивала Анна Петровна с фальшивой озабоченностью. — А ты к врачу-то ходила? Может, лечиться надо?
— Мы лечились, Анна Петровна. Не помогло.
— Странно какое-то… У Сергея же дочка родилась без проблем. Значит, дело не в наших генах.
Наталья стискивала зубы и молчала. Олег тоже молчал. Не защищал жену, не останавливал мать. Просто сидел и делал вид, что его это не касается.
— Хорошо хоть Софийка есть, — продолжала свекровь. — Внучка моя золотая. Одна радость в жизни.
И пошло-поехало — рассказы о том, какая София умница, как хорошо учится, как красиво танцует. Наталья слушала и думала: неужели нельзя радоваться внучке, не унижая при этом невестку?
Но Анна Петровна именно так и делала. Каждый раз.
София была дочкой младшего брата Олега, Сергея. Симпатичная девочка с длинными косичками и весёлыми глазами. Наталья относилась к ней хорошо — не вина же ребёнка, что бабушка использует её как оружие против бездетной невестки.
Когда Софии было года три-четыре, Наталья даже пыталась сблизиться с ней. Покупала игрушки, читала сказки, играла в куклы. Но Анна Петровна пресекла эти попытки на корню.
— Не надо Софию баловать, — говорила она холодно. — У неё есть мама, которая воспитывает её правильно. А ты лучше о своих детях думай. Вернее, о том, что их нет.
После этого Наталья отстранилась. Дарила Софии подарки на праздники, поздравляла с днём рождения, но близости не искала. Зачем, если свекровь всё равно испортит любые отношения?
А Анна Петровна тем временем носилась с внучкой как с писаной торбой. София стала центром её вселенной. Каждый разговор сводился к внучке.
— Софийка в школе лучшая по математике!
— Софийка на концерте так станцевала, все ахнули!
— Софийка хочет стать врачом, представляешь? Такая умница растёт!
Наталья научилась пропускать эти речи мимо ушей. Кивала, улыбалась, а внутри считала минуты до ухода.
Олег замечал напряжение жены, но ничего не делал. Однажды Наталья не выдержала.
— Почему ты никогда не заступишься за меня?
— За что заступаться? Мама просто рассказывает о внучке.
— Она не рассказывает. Она тычет мне в лицо тем, что у нас нет детей!
— Ты преувеличиваешь. Мама не со зла.
Наталья махнула рукой. Бесполезно. Он не видит. Или не хочет видеть.
Годы шли, и ситуация не менялась. Каждый визит к свекрови превращался в пытку. Анна Петровна усовершенствовала своё искусство уколов.
— Жаль, что Олег не успел стать отцом, — вздыхала она, глядя на Наталью. — Он был бы прекрасным папой. Но судьба распорядилась иначе.
Или:
— Софийка меня спрашивает: «Баба Аня, почему у дяди Олега нет детей?» А что я ей скажу? Что невестка моя бесплодная?
Наталья сжимала кулаки под столом. Уходить было невозможно — Олег обижался и обвинял жену в неуважении к матери. Оставаться — тоже. Но выбора не было.
Однажды, после особенно тяжёлого визита, Наталья попыталась ещё раз поговорить с мужем.
— Олег, твоя мать меня унижает. Каждый раз. Ты же видишь.
— Не видел, — пожал плечами он.
— Как не видел?! Она прямым текстом сказала, что я бесплодная!
— Ну… Это же правда.
Наталья застыла. Повторила медленно:
— Правда?
— Ну да. У нас же нет детей. Значит, кто-то из нас бесплодный. Врачи говорят, что у меня всё в порядке, значит…
— Значит, я виновата? Так, что ли?
Олег замялся.
— Я не это сказал…
— Именно это ты и сказал. И твоя мать думает точно так же. И ты её поддерживаешь.
— Не поддерживаю. Просто констатирую факты.
Наталья развернулась и ушла в спальню. Заперлась и расплакалась. Двадцать лет вместе, а муж даже не пытается её защитить.
В один из будних дней, когда Наталья вернулась с работы, обнаружила дома свекровь. Анна Петровна сидела на кухне и пила чай. Олег суетился вокруг неё.
— А, Наталья пришла, — кивнула свекровь. — Здравствуй.
— Здравствуйте, Анна Петровна, — Наталья сняла туфли и повесила куртку. — Не ожидала вас увидеть.
— Я к Олегу зашла. Поговорить надо было.
Наталья прошла на кухню, налила себе воды. Свекровь редко приходила без предупреждения. Обычно звонила заранее, чтобы Олег подготовился к визиту — убрал квартиру, купил что-нибудь к чаю.
Но сегодня она пришла неожиданно. И при этом была в приподнятом настроении. Лицо сияло, глаза блестели. Что-то задумала.
— Наталья, садись, — позвала свекровь. — Поговорим.
Наталья насторожилась. Когда Анна Петровна была в хорошем настроении, обычно это означало неприятности для кого-то ещё.
— Чай будешь?
— Налью сама, спасибо.
Она села за стол напротив свекрови. Олег устроился рядом с матерью, как обычно.
Анна Петровна отпила чай, поставила чашку и посмотрела на Наталью с улыбкой.
— Знаешь, у Софийки скоро день рождения. Десять лет исполняется.
— Знаю, — кивнула Наталья. — Уже думаем, что подарить.
— Вот и я думаю, — свекровь откинулась на спинку стула. — Десять лет — это юбилей. Важная дата. Девочка заслуживает особенного внимания.
Наталья пила чай и ждала продолжения. Зная Анну Петровну, впереди была какая-то просьба или требование.
— София у нас такая умница растёт! — продолжала свекровь, распаляясь. — На отлично учится, в музыкальную школу ходит, танцами занимается. Учителя хвалят, говорят, что такая способная девочка!
Наталья кивала, допивая чай. Сейчас начнётся.
— Она недавно олимпиаду по математике выиграла! В городском туре! Представляешь? А ей всего девять! — Анна Петровна прикоснулась к груди, изображая умиление. — Я так ею горжусь! Настоящая гордость нашей семьи!
«Нашей семьи», заметила про себя Наталья. Не «их семьи» — Сергея и его жены. А именно «нашей». То есть своей и Олега. Наталья, видимо, к семье не относилась.
— Вот и думаю я, — продолжала свекровь, — какой подарок сделать любимой внучке? Ей же десять лет! Надо что-то особенное!
— Хорошо, — согласилась Наталья. — Мы тоже подумаем над подарком.
— Да нет, я не о вас, — отмахнулась Анна Петровна. — Я о себе говорю. Я решила подарить Софийке игровой ноутбук и телефон последней модели!
Наталья моргнула. Игровой ноутбук? Телефон последней модели? Десятилетнему ребёнку?
— Это… дорого, наверное, — осторожно заметила она.
— Конечно, дорого! — гордо подняла голову свекровь. — Около двухсот тысяч рублей всё вместе обойдётся. Но для внучки ничего не жалко!
Наталья переглянулась с Олегом. Тот сидел с непроницаемым лицом.
— Я уже выбрала модели, — продолжала Анна Петровна. — Ноутбук с хорошей видеокартой, чтобы София могла в игры играть, если захочет. А телефон — последний айфон. Чтобы девочка была не хуже других!
— Понятно, — кивнула Наталья. — Щедрый подарок.
Анна Петровна ещё долго рассказывала о характеристиках выбранной техники. О том, какой мощный процессор у ноутбука, сколько гигабайт памяти, какой экран. Наталья слушала вполуха, задаваясь вопросом: зачем свекровь пришла рассказывать об этом?
Обычно Анна Петровна не делилась планами. Она просто действовала, а потом хвасталась результатами. Что-то здесь было не так.
— Вы очень любите внучку, — заметила Наталья, когда свекровь наконец замолчала.
— Люблю! — горячо подтвердила та. — Софийка — смысл моей жизни! Единственная внучка, свет в окошке!
Ещё один укол. «Единственная внучка» — потому что у бесплодной невестки детей нет. Наталья сделала вид, что не заметила.
— Ну что ж, хороший подарок, — сказала она нейтрально. — София обрадуется.
— Ещё бы не обрадоваться! — свекровь захлопала в ладоши. — Я уже представляю, как она распакует коробки! Какие у неё глаза будут!
Олег, который всё это время молчал, наконец подал голос:
— Мам, а ты деньги-то откуда возьмёшь? У тебя же вроде бы не было такой суммы.
Анна Петровна махнула рукой.
— Кредит возьму! Оформлю на год, буду помаленьку выплачивать.
Наталья насторожилась. Кредит? На двести тысяч?
— Анна Петровна, может, не стоит влезать в кредит? — осторожно предложила она. — София ещё маленькая, ей не нужны такие дорогие вещи. Можно что-нибудь попроще подарить.
Свекровь окинула её холодным взглядом.
— А что ты понимаешь в воспитании детей? У тебя их нет. Мне лучше знать, что нужно моей внучке.
Наталья прикусила язык. Олег снова промолчал.
— Для внучки ничего не жалко, — повторила Анна Петровна, глядя куда-то вдаль. — Ничего! Я возьму кредит, выплачу его, главное — чтобы Софийка была счастлива!
— Конечно, — кивнула Наталья, чувствуя нарастающее беспокойство. — Если вы так решили…
— Именно так и решила! — свекровь встала из-за стола. — Ладно, мне пора. Зашла просто поделиться новостью. Олег, проводи меня.
Олег проводил мать до двери, вернулся на кухню. Наталья мыла чашки.
— Странный визит, — заметила она, не оборачиваясь.
— Почему странный?
— Обычно твоя мать не рассказывает нам о своих планах заранее. Сразу действует.
— Ну поделилась. Обрадовалась, что такой подарок внучке сделает.
— Обрадовалась, — эхом повторила Наталья. — И кредит взять не боится.
— Мама всегда была щедрой.
— Щедрой на чужие деньги, — пробормотала Наталья, но так тихо, что Олег не расслышал.
В глубине души она чувствовала: этот визит — только начало. Анна Петровна что-то задумала. И Наталье это не понравится.
Но пока она решила не беспокоиться раньше времени. Может, свекровь действительно просто поделилась планами. Может, возьмёт кредит и сама его выплатит.
Наталья высушила чашки и поставила их в шкаф. Вечер прошёл спокойно — ужин, телевизор, сон. Обычная жизнь.
Но в глубине души тревога не проходила.
День рождения Софии отмечали в кафе. Собралась вся родня — родители девочки, бабушка Анна Петровна, Олег с Натальей, несколько друзей Софии с родителями.
Наталья и Олег подарили девочке набор для творчества — качественные краски, кисти, холсты. София любила рисовать, и они решили поддержать её увлечение. Плюс подарили несколько книг, которые сами любили в детстве.
София поблагодарила, но было видно, что подарок её не особо впечатлил. Она отложила коробку в сторону и вернулась к друзьям.
— Не очень-то она обрадовалась, — тихо заметила Наталья мужу.
— Ну дети сейчас избалованные, — пожал плечами Олег. — Им подавай гаджеты.
Кульминацией праздника стал момент, когда Анна Петровна торжественно внесла свои подарки. Две большие коробки — одна с ноутбуком, другая с телефоном.
София вскрыла коробки и взвизгнула от восторга. Глаза её загорелись, щёки покраснели от возбуждения.
— Баба Аня! Это мне?! Правда мне?!
— Тебе, внученька! С днём рождения!
София бросилась обнимать бабушку. Гости зааплодировали. Родители девочки переглянулись — было видно, что они не в восторге от такого дорогого подарка, но и возражать не решились.
Наталья наблюдала за происходящим с кислым выражением лица. Анна Петровна упивалась вниманием, принимая поздравления и благодарности.
— Вот это подарок! — восхищались гости. — Такая щедрая бабушка!
— Для внучки ничего не жалко! — повторяла Анна Петровна, сияя.
Наталья отпила шампанского и подумала: всё-таки что-то здесь не так. Свекровь слишком довольна собой. Слишком демонстративна.
После праздника прошла неделя. Жизнь вошла в обычное русло — работа, дом, редкие встречи с друзьями. Наталья почти забыла о дне рождения Софии.
В пятницу вечером она пришла с работы усталая. Скинула туфли, переоделась в домашнее, прошла на кухню разогреть ужин. Олег уже был дома — сидел в гостиной и смотрел новости.
Наталья поставила на плиту кастрюлю с супом, включила чайник. Позвала мужа:
— Олег, ужинать будешь?
— Сейчас приду.
Но он не пришёл. Наталья заглянула в гостиную. Олег сидел на диване с напряжённым лицом, уставившись в телевизор, но было видно, что он ничего не видит — думает о чём-то своём.
— Олег? — повторила Наталья. — Всё нормально?
Он вздрогнул и повернулся к ней.
— А? Да, всё нормально.
— Не похоже. Что-то случилось?
Олег замялся. Потёр лицо руками.
— Мама звонила…
— И что?
— Она… Ну, в общем, попросила о помощи.
Наталья насторожилась. Когда Анна Петровна просила о помощи, это никогда не означало ничего хорошего.
— О какой помощи?
Олег встал с дивана, прошёл на кухню. Сел за стол, сложил руки перед собой.
— Помнишь, она кредит взяла? На подарки Софии?
— Помню.
— Ну вот… Платёж у неё каждый месяц около тридцати тысяч. А денег таких у неё нет. Она просит нас помочь.
Наталья медленно опустилась на стул напротив мужа. Повторила:
— Помочь?
— Ну да. Выплачивать кредит вместе с ней. Ну или за неё.
— Постой, постой, — Наталья подняла руку. — Она взяла кредит сама, на свои нужды. При чём тут мы?
— Ну мама же не может платить столько каждый месяц…
— А зачем тогда брала?!
Олег замялся.
— Для внучки. Ты же знаешь, как мама любит Софию.
— Любит — пусть сама и платит! — голос Натальи повысился. — При чём тут мы?!
— Лесь, ну это же мама…
— Мама, которая двадцать лет меня унижает? Которая каждый раз тычет мне в лицо тем, что у нас нет детей?
— Не драматизируй…
— Я не драматизирую! Я просто не понимаю: почему мы должны платить за её безответственность?!
Олег потёр затылок. Было видно, что он чувствует себя неловко, но уже дал матери какие-то обещания.
— Она рассчитывала, что мы поможем…
— С какой стати она так рассчитывала?! — Наталья вскочила из-за стола. — Мы ей об этом не говорили! Мы вообще не в курсе были!
— Ну… Она же семья…
— Семья! — Наталья рассмеялась, но смех получился истеричным. — Когда надо унизить меня — я не семья. Когда надо деньги — сразу семья!
— Наташ, не ори…
— Я не ору! Я возмущаюсь! Олег, я сказала: чужие кредиты я не гашу! Особенно те, что брала твоя мама «на подарки внучке»!
Олег нахмурился. Встал из-за стола и подошёл к жене.
— Ты сейчас серьёзно?
— Абсолютно серьёзно.
— Это моя мать!
— И что? Это делает нас обязанными платить её кредиты?
— Она попала в сложную ситуацию!
— В которую попала сама! По своей глупости! Зачем брать кредит, если нет денег его выплачивать?!
— Она хотела сделать внучке приятное!
— За чужой счёт! Олег, ты не понимаешь? Она изначально рассчитывала, что мы будем платить! Поэтому и взяла такой большой кредит!
Олег замолчал. Лицо его покраснело.
— Ничего она не рассчитывала…
— Ещё как рассчитывала! Поэтому и пришла к нам перед днём рождения! Чтобы мы знали о подарке! Чтобы не могли отказать потом!
— Бред какой-то!
— Никакой не бред! Это называется манипуляция! Твоя мама — мастер по манипуляциям!
— Не смей так говорить о моей матери!
— Буду говорить! Потому что это правда! Двадцать лет она меня унижает, оскорбляет, попрекает бездетностью! А ты молчишь! Всегда молчишь! Никогда не заступаешься!
Олег сжал кулаки.
— Я не обязан заступаться! Мама ничего плохого тебе не делает!
Наталья застыла. Посмотрела на мужа так, будто видела его впервые.
— Ничего плохого? Серьёзно?
— Ну да. Она просто высказывает своё мнение.
— Своё мнение о том, что я бесплодная неудачница?
— Наташ, ну ты же и правда… — Олег осёкся, поняв, что сказал лишнее.
Наталья отшатнулась.
— Продолжай, — холодно сказала она. — Я и правда что?
— Наташ, я не то хотел сказать…
— Нет, скажи! Я и правда бесплодная? Так?
— Ну… У нас же детей нет…
— И это моя вина? Только моя?
— Врачи сказали, что у меня всё в порядке!
— Врачи сказали, что у нас обоих всё в порядке! Они не нашли причину! Это не значит, что виновата я!
— Но раз у меня всё хорошо, значит…
Наталья рассмеялась. Горько, с надрывом.
— Двадцать лет. Двадцать лет я живу с человеком, который считает меня виноватой. Который не защищает меня от своей матери. Который молчит, когда меня унижают.
— Я не считаю тебя виноватой!
— Считаешь! Ты только что это сказал!
— Я не то имел в виду!
— А что ты имел в виду?!
Олег замолчал. Отвернулся к окну.
— Ты не понимаешь. Это же моя мать. Я не могу ей отказать.
— Но мне отказать можешь? Мне, твоей жене?
— Это другое!
— Ничем не другое! Ты просто всегда выбираешь её! Всегда! А я для тебя — никто!
— Не говори глупости!
— Глупости?! — голос Натальи сорвался на крик. — Ты хоть раз за двадцать лет встал на мою защиту?! Хоть раз сказал матери, чтобы она прекратила меня унижать?!
Олег молчал.
— Вот именно! Ни разу! Потому что для тебя мама важнее! Потому что ты маменькин сынок, который боится возразить мамочке!
— Заткнись! — рявкнул Олег.
Наталья вздрогнула. Он никогда не кричал на неё. Никогда.
— Вот так, — тихо сказала Наталья. — Значит, я должна заткнуться. А твоя мама может говорить что угодно. Верно?
Олег тяжело дышал. Лицо его было красным от злости.
— Я устал от твоих претензий! Двадцать лет слушаю одно и то же! Мама то, мама сё! Может, проблема не в маме, а в тебе?!
— Во мне? — переспросила Наталья.
— Да! В тебе! Ты слишком обидчивая! Слишком чувствительная! Реагируешь на каждое слово!
— А может, дело в том, что эти слова унизительные?!
— Нет! Дело в том, что ты не умеешь прощать! Не умеешь идти на компромисс!
— Компромисс?! Какой компромисс?! Чтобы я терпела оскорбления и ещё платила за это деньгами?!
— Мама не оскорбляет тебя!
— Оскорбляет! Каждый раз! И ты это прекрасно знаешь!
— Хватит! — Олег стукнул кулаком по столу. — Я не хочу этого слышать! Мы будем помогать маме! И точка!
— Нет, — твёрдо сказала Наталья. — Не будем.
— Будем!
— Нет!
— Это мои деньги тоже! Я могу распоряжаться ими, как хочу!
— Половина наших денег — мои! И я не позволю тратить их на кредит твоей матери!
Олег схватил куртку и направился к двери.
— Куда ты?!
— К матери! Поговорить! Без тебя!
Он вышел, хлопнув дверью. Наталья осталась стоять посреди кухни, трясущаяся от злости и обиды.
Двадцать лет брака. И вот к чему всё пришло.
Олег вернулся поздно ночью. Наталья не спала — лежала на диване в гостиной и смотрела в потолок. Услышала, как открылась дверь, как он разулся в прихожей.
Он зашёл в гостиную и увидел жену.
— Ты почему не в спальне?
— Не хочу спать с тобой в одной комнате.
Олег фыркнул.
— Не смеши.
— Я серьёзно.
Он посмотрел на неё внимательнее. Понял, что она действительно серьёзно.
— Наташ, ну давай без этих глупостей…
— Это не глупости. Я сказала, что не буду платить кредит твоей матери. А ты сказал, что будешь. Значит, у нас разные взгляды на жизнь. Значит, нам незачем быть вместе.
— Ты о чём?
— О том, что я больше не хочу жить с человеком, который меня не уважает.
Олег сел в кресло. Потёр лицо руками.
— Наташа, ты же понимаешь, что мама попала в сложную ситуацию…
— Понимаю. Но это её проблемы.
— Она моя мать!
— И я твоя жена! Двадцать лет! Двадцать лет я терплю её выходки! Двадцать лет жду, что ты наконец встанешь на мою защиту! А ты молчишь! Всегда молчишь!
— Я не молчу…
— Молчишь! И сегодня выбрал её! Снова! Как всегда!
Олег встал и подошёл к жене.
— Послушай. Давай спокойно всё обсудим. Без эмоций.
— Обсуждать нечего. Я не буду платить.
— Хорошо. Я буду платить сам. Из своих денег.
— Из каких своих? У нас общий бюджет!
— Тогда я буду откладывать со своей части.
— Тридцать тысяч в месяц? Олег, ты вообще считаешь?
Он молчал.
Неделя прошла в тяжёлом молчании. Наталья спала на диване в гостиной, Олег — в спальне. Они почти не разговаривали, только по необходимости.
Утром Наталья уходила на работу первой. Вечером готовила ужин, но они ели молча, каждый за своей тарелкой.
Олег пытался несколько раз заговорить, но Наталья обрывала разговоры. Она не хотела слышать оправданий. Не хотела слышать, как он будет защищать мать.
К концу недели Олег сдался. Он пришёл в гостиную, где Наталья читала книгу, и сел рядом.
— Наташ, давай поговорим.
— О чём?
— О нас.
Наталья отложила книгу.
— Слушаю.
— Я… Я понимаю, что был не прав. Понимаю, что должен был защищать тебя от мамы. Прости меня.
Наталья молчала.
— Я поговорю с мамой. Скажу, что мы не будем помогать с кредитом. Пусть сама ищет выход.
— Правда?
— Правда. Клянусь.
Наталья посмотрела на него. Хотелось верить. Так хотелось верить, что он изменится.
Но внутри был холодок. Двадцать лет она ждала перемен. Двадцать лет надеялась, что он наконец встанет на её сторону. И ничего не менялось.
— Хорошо, — сказала она. — Поговори с ней.
Олег кивнул и вышел из комнаты. Наталья осталась сидеть на диване.
Что-то внутри неё разрушилось за эту неделю. Что-то важное. Она всё ещё любила Олега. Но доверие исчезло. И без доверия любовь была как дом без фундамента.
Прошёл ещё месяц. Олег действительно поговорил с матерью, сказал, что они не будут помогать с кредитом. Анна Петровна устроила скандал, кричала, плакала, обвиняла невестку в том, что она настроила сына против матери.
Олег держался. Повторял, что это его решение. Но Наталья видела, как ему тяжело. Как он мучается.
И она понимала: рано или поздно он сломается. Не сможет видеть, как мать страдает. И снова встанет на её сторону.
Наталья долго думала. Бессонными ночами, лёжа на диване в гостиной. Взвешивала все за и против.
Двадцать лет брака. Двадцать лет совместной жизни. Общая квартира, общие воспоминания, общая история.
Но с другой стороны — двадцать лет унижений. Двадцать лет жизни в тени свекрови. Двадцать лет недосказанности и обид.
Можно ли это исправить? Можно ли вернуть доверие?
Наталья думала и понимала: нет. Невозможно. Слишком много было сказано. Слишком глубоко раскололась их семья.
В один из вечеров она вошла в спальню, где Олег смотрел телевизор.
— Мне нужно поговорить с тобой.
Он выключил телевизор и повернулся к ней.
— Слушаю.
Наталья глубоко вдохнула.
— Я хочу развестись.
Олег замер. Моргнул.
— Что?
— Я хочу развестись. Я больше не могу так жить.
— Наташ, о чём ты? Я же сделал всё, что ты просила! Поговорил с мамой! Отказал ей!
— Знаю. И я благодарна. Но это ничего не меняет.
— Как это не меняет?!
— Олег, ты не понимаешь. Проблема не только в кредите. Проблема в нас. В том, что мы разные люди. В том, что для тебя мать всегда будет важнее меня.
— Это не так!
— Это так. И ты это знаешь. Двадцать лет ты выбирал её. Не защищал меня, не вставал на мою сторону. Просто молчал и ждал, когда я смирюсь.
— Я больше так не буду!
— Будешь. Потому что ты такой. Ты не можешь идти против матери. Это сильнее тебя.
Олег встал с кровати, подошёл к жене.
— Наташ, дай мне шанс! Я исправлюсь! Обещаю!
— Двадцать лет я давала тебе шансы. Двадцать лет ждала, что ты изменишься. Но ты не изменился. И не изменишься.
— Наташа, пожалуйста…
— Нет. Я приняла решение. Хочу развестись.
Олег опустился на кровать. Закрыл лицо руками.
— Я не хочу развода.
— А я хочу. Прости. Но я больше не могу.
Следующие месяцы были тяжёлыми. Бракоразводный процесс, раздел имущества, продажа квартиры. Всё это забрало много сил и нервов.
Олег пытался отговорить жену, но безуспешно. Наталья была непреклонна.
Анна Петровна, узнав о разводе, ликовала. Она говорила всем, что Наталья бросила сына, что она плохая жена, что хорошо, что они разводятся.
Олег защищал бывшую жену, но это уже не имело значения. Слишком поздно.
Когда всё было оформлено, Наталья получила свою долю от продажи квартиры и сняла однокомнатную квартиру в другом районе. Начала новую жизнь.
Прошло полгода. Наталья сидела в кафе с подругой и пила кофе. Подруга спросила:
— Ну что, жалеешь?
— О чём?
— О разводе.
Наталья задумалась. Жалеет ли она?
— Нет, — ответила она честно. — Не жалею. Наоборот, сожалею, что не сделала это раньше.
— Серьёзно?
— Да. Знаешь, я столько лет жила в постоянном напряжении. Каждый визит к свекрови был пыткой. Каждый раз я ждала очередного укола. А Олег молчал. Всегда молчал.
— А сейчас?
— Сейчас спокойно. Никто меня не унижает. Никто не попрекает бездетностью. Никто не требует платить чужие кредиты.
Подруга кивнула.
— Понимаю. И как ты?
— Хорошо. По-настоящему хорошо. Первый раз за много лет.
Наталья допила кофе и посмотрела в окно. За стеклом шёл снег, город готовился к Новому году. Всё начиналось заново.
Двадцать лет брака закончились. Но жизнь продолжалась. И это была её жизнь. Без унижений, без токсичной свекрови, без мужа, который не мог защитить.
Она была свободна. Наконец-то свободна.
И да, это было правильное решение. Самое правильное за все эти двадцать лет.
Наталья улыбнулась и заказала ещё одну чашку кофе. Впереди была новая жизнь. И она была готова к ней.
