— Ключ не подходит, Игорь, — Светлана остановилась у порога, озадаченно глядя на родную дверь загородного дома. — Совсем не подходит.
Сын нахмурился, взял связку из рук матери, попытался сам. Металл бесполезно скрежетал в замочной скважине.
— Странно. Может, заклинило что-то?
Их загородный дом встречал их непривычной отчужденностью. Майский воздух пах сиренью и свежескошенной травой, но вместо привычного чувства уюта Светлана ощутила укол беспокойства. Что-то неуловимо изменилось.
— Марина ведь ездила сюда на выходных, — Светлана произнесла это безо всяких интонаций. — Я ей ключи оставляла перед командировкой.
Игорь достал телефон, набрал номер жены. Светлана наблюдала за сыном, подмечая, как меняется выражение его лица – от озадаченного к встревоженному, затем – к растерянному.
— Странно, — сказал он, опуская руку с телефоном. — Марина говорит, замок заедал, и она вызвала мастера. Теперь новые ключи. Она забыла предупредить.
Светлана молча смотрела на сына. В свои пятьдесят два она научилась распознавать моменты, когда стоит промолчать.
Внутри зашевелилось странное чувство — не тревога даже, а какое-то предвидение. Вдруг вспомнилось, как Марина расспрашивала про документы на дом, про завещание, про планы.
— Надо возвращаться, — вздохнула Светлана. — К вечеру придётся снова в город ехать. Мы же только за бумагами по работе сюда заезжали.
Обратная дорога была долгой. Игорь сосредоточенно вёл машину, а Светлана смотрела на проносящийся пейзаж, думая о том, как быстро меняется жизнь.
Ещё недавно они с Игорем работали вместе над архитектурными проектами, вдвоём ездили на все объекты. А теперь — невестка, которая появилась так стремительно. Красивая, образованная, вежливая. Слишком вежливая.
Марина встретила их в городской квартире с улыбкой, в фартуке. На кухне аппетитно пахло запеканкой.
— Вы уже вернулись? — удивилась она. — А я думала, вы завтра приедете. Представляете, с замком такая неприятность!
Заклинило напрочь, пришлось менять. Вот, — она достала из кармана новые ключи, — дубликатов пока нет, завтра сделаю.
Светлана приняла ключи, улыбнулась:
— Ничего страшного, родная. Спасибо, что позаботилась.
Игорь расслабился, обнял жену. Марина ласково коснулась его руки.
— Устали? Ужин почти готов. Рассказывайте, как командировка?
За ужином Марина была особенно внимательна – подкладывала Светлане лучшие кусочки, интересовалась проектом, спрашивала о клиентах.
— Светлана Михайловна, — сказала она вдруг, когда Игорь вышел на балкон, — а вы никогда не думали… ну, жить всегда в этой квартире? А мы бы на вашей даче жили… Там воздух, простор…
Светлана медленно положила вилку.
— Таких мыслей не было, мне часто надо бывать в городе из-за работы, но в доме я живу всё свободное время.
В голове Светланы что-то щёлкнуло, словно встал на место недостающий элемент головоломки.
— Конечно, Мариночка. Подумаю над этим.
Позже, оставшись одна в своей комнате, Светлана достала старую шкатулку с документами. Дом, который они с мужем строили двадцать лет, был оформлен на неё.
Ради этого дома они отказывали себе во всём, копили каждую копейку. Дом, где выросли её сын и дочь, дом, который помнил голос мужа…
Утром, собираясь на работу, Светлана заметила на столе листок – распечатка каких-то юридических документов. Марина быстро сложила бумаги:
— Это так, ерунда. Справки для работы.
Но Светлана успела заметить заголовок: «О признании права собственности…». Сердце ёкнуло, но она только улыбнулась в ответ.
Когда за Мариной закрылась дверь, Светлана позвонила своей давней подруге – юристу.
— Люда, скажи… если невестка меняет замки в моём доме без спроса. Что это значит, по-твоему?
Люда помолчала несколько секунд:
— Света, ты же умная женщина. Ты и сама знаешь, что это значит.
Вечером Марина вернулась поздно. Светлана неторопливо готовила на кухне, когда услышала разговор в прихожей.
— Ну что, всё нормально? — голос Марины был тихим, но отчётливым.
— Да, подготовила документы, — отвечал мужской голос, незнакомый. — Но для завершения нужна либо дарственная, либо…
— Тш-ш! — оборвала его Марина. — Позже обсудим.
Светлана замерла с ножом в руке. Во рту внезапно стало горько, словно она откусила полынь.
Через час, когда Игорь вернулся с работы, Марина порхала по квартире, напевая что-то весёлое.
— Игорёшенька, — сказала она мимоходом, — я тут думала… может, твоя мама захочет дом нам подарить? Ну, чтобы мы семьёй там жили, детей растили. А ей бы и в городе хорошо, спокойнее.
Светлана, стоявшая в дверях кухни, видела лицо сына — растерянное, удивлённое. И что-то ещё — тень сомнения, которая промелькнула в его глазах.
— С чего вдруг? — спросил он. — Мама любит тот дом.
— Ну, я просто подумала… — Марина ласково улыбнулась, но её глаза оставались холодными. — Когда-нибудь ведь всё равно…
Она не закончила фразу, но смысл повис в воздухе.
Светлана отвернулась и бесшумно вернулась на кухню. В её голове начал складываться план.
Ночью Светлана проснулась от звука шагов в коридоре. Сначала ей показалось, что кто-то подходит к её двери, но шаги замерли, а затем послышался едва различимый стук в комнату Игоря.
Светлана выждала минут десять и вышла из спальни. Полоска света пробивалась из-под двери сына. Она подошла и услышала приглушённые голоса.
— Ты совсем с ума сошла? — шёпот Игоря звучал напряжённо. — Дом? Сейчас?
— А когда, милый? — медовый голос Марины был едва различим. — У нас ребёнок скоро будет, нам нужно своё пространство.
Светлана застыла. Ребёнок? Она почувствовала, как холодеет лицо.
— Какой ребёнок? — в голосе Игоря звучало изумление.
— Ну, не сейчас, конечно, — быстро ответила Марина. — Но скоро. Я хочу семью, детей. А твоя мама… она же разумная женщина. У неё своя жизнь, у нас — своя.
Послышался скрип кровати, шорох одежды.
— Надо поговорить с мамой, — сказал Игорь. — Просто так…
— Нет-нет, — перебила Марина. — Я сама. Женщина с женщиной. Мы договоримся.
Светлана бесшумно вернулась в свою комнату. Руки дрожали, когда она набирала сообщение своей подруге: «Люда, нужна твоя помощь. Это срочно.»
Утром Марина кружила по квартире, словно примерная хозяйка из глянцевого журнала. Расставила на столе горячие сэндвичи с авокадо, сварила крепкий кофе с корицей и, улыбаясь, протянула чашку Светлане.
— Попробуйте, свекровь обычно невестку учит, а у нас наоборот будет, — подмигнула она, протирая столешницу. — Моя бабушка всегда с корицей делала.
За обедом, когда квартира погрузилась в полуденную дрему, Марина отложила вилку и наклонилась к Светлане с доверительным видом:
— Светлана Михайловна, знаете, я всё хожу вокруг да около. А давайте начистоту? У нас ведь обе женщины умные, что зря время терять.
Светлана подняла взгляд от тарелки:
— Я слушаю, Мариночка.
— Вы знаете, Игорь так мечтает о своём доме, о детях, — Марина опустила глаза, играя роль скромницы. — Ему нужно своё пространство.
Для развития, понимаете? И я подумала… может, вы бы могли подарить нам тот дом? Вы же всё равно здесь живёте.
Светлана медленно отложила вилку:
— А документы ты уже подготовила?
Марина дёрнулась, словно от удара:
— Какие документы?
— На дарение. Или на… что там ещё твой консультант предлагал?
Лицо Марины изменилось — маска любезности соскользнула, обнажив холодный расчёт.
— Вы подслушивали? — её голос потерял всю мягкость.
— В моём доме? — Светлана улыбнулась. — Да, представь себе. Ты ничего не получишь.
Марина резко встала, опрокинув стакан. Жидкость растеклась по столу, капая на пол.
— Не думайте, что это конец, — процедила она. — Игорь — мой муж. Он выберет меня.
— Я в этом не сомневаюсь, — спокойно кивнула Светлана. — Он любит тебя.
Вечером, когда Игорь вернулся, Марина встретила его со слезами. Светлана слышала, как она всхлипывает в их комнате, жалуясь на «невыносимую свекровь».
Сердце болезненно сжалось — неужели сын поверит?
Но ночью дверь её спальни тихо открылась.
— Мам, — Игорь присел на край кровати, — ты не спишь?
— Нет, сынок.
Лунный свет падал на его лицо — осунувшееся, с тенями под глазами.
— Что происходит, мам? Марина говорит, ты оскорбила её. Угрожала выгнать нас.
Светлана села в постели:
— Ты ей веришь? Я разрешила вам жить тут, приезжать в дом, всё для вас делаю, а ей мало.
Игорь помолчал, затем покачал головой:
— Не знаю. Она плачет, говорит разное… Но это не похоже на тебя.
— А что похоже на меня, сынок?
— Терпение. Поддержка. Ты никогда…
Игорь замолчал, глядя в окно. Затем неожиданно спросил:
— Мам, а зачем она замки поменяла?
Светлана взяла руку сына:
— А ты как думаешь?
Молчание затянулось. Наконец Игорь выдохнул:
— Мне кажется… она что-то замышляет с домом.
— И что ты чувствуешь по этому поводу?
— Я не хочу верить, — его голос дрогнул. — Но я вчера нашёл в её телефоне поиски в интернете. Про «как доказать недееспособность пожилого родственника» и «как оспорить завещание».
Светлана крепко сжала его руку:
— Игорь, послушай меня. Я не буду тебе говорить, что делать. Ты мужчина, сам решишь. Но я хочу, чтобы ты знал: Марина планирует забрать дом. Возможно, признать меня невменяемой. У меня есть доказательства.
Она достала из-под подушки телефон, включила диктофон:
«…если старуха упрётся, есть другие методы. Моя тётка врач, она может подтвердить старческую деменцию. Главное, чтобы муж не догадался раньше времени…» — голос Марины звучал деловито и холодно.
Игорь выпрямился, словно его ударили:
— Когда ты это записала?
— Сегодня днём. Она звонила кому-то, когда думала, что я ушла в магазин.
Игорь долго молчал, машинально поглаживая материнскую руку.
— Что мне делать, мам?
Светлана улыбнулась в темноте:
— У меня есть план. Сделаем вид, что я согласна отдать дом. Устроим встречу со всей роднёй — как будто для официального дарения. А там…
— Там что?
— Узнаешь, — Светлана притянула сына к себе. — Важно, чтобы она ничего не заподозрила. Сможешь сыграть?
Игорь кивнул:
— Смогу. Теперь смогу.
Солнце заливало террасу загородного дома. Светлана расставляла бокалы на большом деревянном столе, расстеленная скатерть шелестела на ветру.
Вокруг суетились родственники — тётя Вера нарезала фрукты, двоюродная сестра Лена расставляла стулья, а крёстная Игоря украшала террасу цветами.
— Волнуешься? — шепнула Лена, проходя мимо Светланы.
— Немного, — улыбнулась та, хотя внутри всё сжималось от напряжения.
В маленькой беседке у забора Игорь с соседом Иванычем настраивали технику. Иваныч — бывший звукооператор — деловито подключал провода к ноутбуку.
— Не переживай, — говорил он. — Всё будет слышно отлично.
Марина приехала последней, на такси. Светлана наблюдала, как она идёт по дорожке — лёгкая походка, новое платье, уложенные волосы. На лице сияла улыбка победительницы.
— Свет-ла-на Ми-хай-лов-на! — нараспев произнесла Марина, обнимая свекровь. — Какой чудесный день! Спасибо вам за всё!
Игорь подошёл, обнял жену.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказал он, и на мгновение Светлане показалось, что её сын действительно не играет.
— Все собрались? — громко спросила она. — Тогда прошу к столу!
Родственники расселись по местам. Светлана поднялась со своего места. Летнее платье обрисовывало её ещё стройную фигуру, седина в волосах ловила солнечные блики. Она обвела взглядом притихших гостей.
— Вот сижу и думаю, — начала она с легкой улыбкой, — как быстро меняется жизнь. Вроде вчера сама молодая была, а сегодня уже дом передаю следующему поколению — Игорю и его избраннице.
Марина с торжествующим видом сжала пальцы мужа, едва заметно кивая гостям — мол, да, всё идёт по плану.
— Знаете, — голос Светланы стал мягче, — каждый куст смородины здесь помнит руки моего мужа. В этой земле — наши с ним мечты и надежды. Наши дети научились здесь ходить. И вот сейчас я готова отдать всё это…
— Мам, мы ценим твою жертву, — пробормотал Игорь с виноватым видом.
Светлана прервала его жестом:
— Минутку, сынок. Прежде чем мы закончим с формальностями, я должна объяснить всем присутствующим, почему вдруг решилась на такой серьёзный шаг именно сейчас. У этого есть… веская причина.
Она кивнула Иванычу. Тот нажал кнопку на ноутбуке, и над садом разнёсся голос Марины:
«…если старуха упрётся, есть другие методы. Моя тётка врач, она может подтвердить старческую деменцию…»
Марина застыла, на её лице отразился ужас.
«…главное, чтобы дом был оформлен до развода. Потом я этого маменькиного сынка выставлю, будет знать…»
Светлана нажала на кнопку пульта, который держала в кармане. Запись остановилась.
— Что это?! — выдохнула Марина, оглядываясь. Её лицо побледнело, затем пошло пятнами. — Это… это монтаж! Игорь, не верь!
Но Игорь медленно отодвинулся от неё. В полной синхронизации Светлана вынула из папки документы и положила на стол.
— А это — заявление в полицию о попытке мошенничества, — спокойно сказала она. — Заявление юристу о незаконной смене замков в частной собственности без согласия владельца. И вот это…
Она достала последний лист.
— Заключение о проведённой экспертизе моего психического здоровья. Заверенное независимым специалистом, как раз подруга есть. На случай, если ты всё-таки решишь идти до конца.
Марина вскочила, отшвырнув стул:
— Вы всё подстроили! Записали меня! Это незаконно!
— В собственном доме? — Светлана покачала головой. — Нет, милая. Это называется «защита от мошенничества».
Марина повернулась к Игорю:
— Ты… ты стоял за этим? Ты всё знал?
Игорь медленно кивнул:
— Знал. И хотел дать тебе шанс. Но услышанное…
— Ты дарачина! — взвизгнула Марина. — Думаешь, я с тобой из-за любви? Серый, скучный, вечно под юбкой у мамочки! Да я только из-за этого дома!..
Она осеклась, поняв, что сказала лишнее. Родственники смотрели на неё с холодным осуждением.
— Маринка, ты бы шла отсюда, — негромко сказала тётя Вера. — Пока совсем не опозорилась.
Марина обвела всех диким взглядом, схватила сумку и, не сказав больше ни слова, бросилась к калитке. Никто не пошевелился, чтобы остановить её.
Когда стук каблуков затих, Игорь устало опустился на стул:
— Мам, прости. Я был слепой. Я так хотел…
— Верить в любовь, — закончила за него Светлана. — Это нормально, сынок.
Она обвела взглядом притихших родственников:
— Ну что, чай будем пить? День хороший.
Позже, когда все разошлись, Светлана с Игорем сидели на крыльце, глядя на закат. Теплый вечер окутывал сад, наполняя воздух ароматами жасмина и яблок.
— Мам, — тихо сказал Игорь, — знаешь, что самое странное?
— Что, сынок?
— Я не чувствую горя. Только… облегчение. Словно проснулся от дурного сна.
Светлана взяла его за руку:
— Это значит, что всё правильно. Больно будет потом, но пройдёт. Ты молодой. Впереди ещё столько всего…
— Теперь я буду осторожнее, — усмехнулся Игорь. — Буду приглядываться.
— Не нужно, — Светлана покачала головой. — Просто прислушивайся к себе. Настоящее чувство не требует спешки, не давит, не манипулирует. Оно… просто есть.
Майский вечер медленно перетекал в сумерки. За их спинами старый дом с рассохшимися ступенями крыльца впитывал последнее тепло дня — выстоявший, победивший, по-прежнему их.
Ветер качнул ветви яблонь, уже начавших обрастать зелеными шариками будущих плодов.
Светлана поймала взгляд сына и невольно улыбнулась, представив, как осенью они будут выбирать самые спелые на варенье, спорить о количестве сахара, как Игорь по-прежнему будет тайком таскать горячие, едва снятые с огня пробы.
— Засиделись, — Светлана легонько хлопнула сына по колену. — Пойдем, завтра выходной, блины сделаю. Те самые, с твоей ненаглядной корицей.
