– Галя, вот опять у тебя суп киснет, я его вылила! – прокричала свекровь из кухни, пока невестка разбирала стирку.
– Наталья Вячеславовна, да не трогайте вы ничего! – Галина кричала, не особо надеясь на успех. – Это мой холодильник.
– Все-таки ты отвратительная хозяйка, Галя, – ответила свекровь, появляясь на пороге ванной комнаты. – Картошка проросла, морозилка забита пельменями. Как вообще мой сын с тобой живет?
С самого первого дня своего замужества Галина мечтала переехать на Северный полюс, туда, куда не сможет прийти в гости ее свекровь. Наталья Вячеславовна точно знала, что все вокруг живут неправильно, и ежедневно улучшала быт окружающих. Только они почему-то это совсем не ценили.
– Да что же вы за человек такой? – укоряли Наталью Вячеславовну соседи, когда по ее требованию представители ЖЭКа заварили все входы в подвал, где раньше лазили кошки.
– Я обо всех в доме забочусь. От ваших блохастых уже продыху нет, у меня в квартире даже скачут насекомые, а это второй этаж! – возмущалась Наталья Вячеславовна.
– Да они же замерзнут на улице, и крысы расплодятся, – переживали жильцы.
– Возьмите их всех к себе домой, – свысока смотрела на них Галина свекровь. – А я устала от этого безобразия, блох каждую неделю травлю.
Следующей жертвой ее улучшения пал палисадник возле дома, где выращивали цветы. Он тоже чем-то мешал неугомонной женщине. А уж невестке от нее и вовсе доставалось по полной программе.
Впервые Галина вступила со свекровью в открытое противостояние в свою первую беременность. Ей было двадцать лет, стояло лето, жара. Свекровь пришла и сказала, что сейчас будет варить у них холодец из свиных ног.
– Тебе будет полезно поучиться, Галя, – сообщила она. – И вообще, это же натуральная польза.
– А вы не могли бы варить эти копыта у себя дома? – спросила и так страдавшая от токсикоза Галя.
От одного вида ног ей сделалось плохо.
– Ну что ты? Они же пахнут! И потом, жара, а у вас электроплита. Будет не так душно, как у меня с газовой, – беспечно сказала свекровь. – Я поставлю и уйду, а ты следи часа четыре.
Сразу после ухода свекрови Галина ноги выловила и выбросила, бульон слила, а окна открыла на проветривание. Вернувшаяся Наталья Вячеславовна бушевала:
– Неблагодарная, я же пытаюсь хоть как-то исправить то, чему тебя не научили родители! Ведь ты ничего не умеешь. Макароны варишь так, что они еще твердые.
– Это называется паста альденте, – попыталась объяснить свекрови Галя. – Так полезнее.
– Ага, я об твою альденту как раз в прошлый раз чуть зуб не сломала. А мне, между прочим, протез и без того дорого встал. И вообще, мой сын любит молочную вермишель, а не эту гадость. Придется всему тебя учить.
Сын Натальи Вячеславовны и муж Галины Гриша в споры между женой и матерью старался не встревать. Он вообще был человеком флегматичным, предпочитающим любому времяпрепровождению лежание на диване. В еде Григорий не привередничал, женой был вполне доволен. А придирки матери давно уже воспринимал как информационный шум в телевизоре, то есть просто их игнорировал.
С рождением первого ребенка в семье сына Наталья Вячеславовна стала ходить к ним как к себе домой. Работала она по графику сутки через трое, а в свободное время пыталась воспитывать невестку.
– Галя, ну что ты себе позволяешь, почему пеленаешь Пашеньку в мятую пеленку?! – кричала Наталья Вячеславовна на сонную невестку. – Немедленно берись за утюг!
– Послушайте, я ночь не спала, и подгузники кончились, Гришка новый запас только вечером привезет. Ну не буду я гладить эти пеленки, они и так постираны на высокой температуре.
– А надо кипятить, так никакая зараза не пристанет! – возмущалась Наталья Вячеславовна. – Нерадивая ты все же хозяйка, Галина. Как тебя только мой сын терпит?
К рождению третьего ребенка Галина четко усвоила лучший жизненный принцип – если видишь, что пыль лежит, приляг рядом. С такой оравой разновозрастных детей дома она еще успевала работать. Ходила на родительские собрания и праздники, шила карнавальные костюмы и лепила из пластилина поделки. Дети росли дружные, Гриша тоже помогал чем мог. На визиты свекрови Галина теперь смотрела как на неизбежное стихийное бедствие.
Но однажды с утра, собираясь в школу, старший сын Паша в своей комнате взревел:
– Мама, бабушка у нас вчера была?
– Да, Павлик, а что? – встревожилась Галина.
– Где моя плесень, я третью неделю ее растил, это проект по биологии! – раненым слоном взревел Паша. – Банки нет, а она в комнате была.
– Так, может, младшие утащили? – с надеждой спросила Галина.
– Ага, и стрелки на джинсах тоже они мне нагладили! – заорал Паша. – Все, мне нужен замок на комнату. И чтоб больше она туда не заходила никогда.
– Да мне бы тоже не помешал такой волшебный замок, – вздохнула Галина.
Днем она привела младших детей из школы и столкнулась со свекровью у своего дома. Та тут же принялась критиковать невестку, но Галина тоже не осталась в долгу:
– Вы зачем в комнату к Пашке лазаете? – набросилась она на свекровь. – Он, бедный, три недели готовил проект по биологии, плесень выращивал. А вы взяли и все его труды выкинули.
– Да кто же знал, что это не твой обычный беспорядок, а чей-то проект? – отбивалась Наталья Вячеславовна. – Я и выкинула этот мусор.
– А все просто, вам вообще не нужно в чужом доме ничего трогать! – не на шутку завелась Галина. – Посмотрите сами, до чего доводит чрезмерное любопытство.
– Я же из добрых побуждений! – возмущалась Наталья Вячеславовна. – Чтобы тебя наконец побудить убираться нормально.
Но кульминация в их отношениях наступила, когда Галина с детьми и Григорием на месяц уехали в отпуск к ее родителям. Они давно не виделись, поэтому решили навестить родню. Этот период времени Галина провела в блаженном ничегонеделании. Наконец-то никто не врывался к ней в комнату, чтобы заорать, что невестка – плохая хозяйка. Можно было спокойно оставить вещи на месте и не бояться, что их переставят или выкинут.
Галина ощущала себя на курорте, она прекрасно выспалась и отдохнула. Дети перестали нервно вздрагивать при звуке открывающейся двери. Но это счастье не могло быть вечным, им пришлось вернуться домой.
А там вовсю похозяйничала Наталья Вячеславовна.
Едва войдя в квартиру, Григорий поскользнулся и растянулся на огромном куске полиэтиленовой пленки. Он взвыл от боли, подняться не смог, пришлось ехать в травмпункт на «Скорой». К счастью, обошлось без перелома, только вывих.
А по возвращении семья застала в квартире Наталью Вячеславовну. Та, стоя на стремянке, лихо отдирала обои, год назад любовно выбранные Галиной.
– Это что такое? – спросила свекровь оторопевшая невестка. – Вы что делаете вообще? Гриша на этой пленке чуть не убился.
– Ремонт вам решила по своему вкусу сделать, вы же безрукие, – усмехнулась свекровь. – А ну, давайте мне помогать!
– Галя, убери ее от меня немедленно, иначе за себя не ручаюсь! – заорал обычно спокойный Гриша. – Завтра же сменю замки, ключ больше никогда не дам.
– Сыночек, ты что?! – возмутилась Наталья Вячеславовна. – Для тебя же стараюсь. Вот обои выбрала веселенькие, с ромашками.
– Мама, мы год назад тут ремонт закончили! – орал Гриша. – Перестань окружать нас своей неуемной заботой. Просто уйди и не приходи больше.
– Вот как, значит, неблагодарные?! – возмутилась Наталья Вячеславовна. – А я там мебель двигала, кресла ваши старые на помойку таскала. И все зря?
– Мама, какие кресла? – побледнел до зелени Григорий. – Те самые, что в гостиной стояли?
– Ну да, старые с облезлой обивкой. На них еще чехлы такие страшные были. Да вашими креслами даже бомжи брезговали, три дня простояли на мусорке, пока их не забрали.
Галина опустилась на банкетку в прихожей, уронив голову на руки. Григорий допрыгал на одной ноге до кухни с помощью сына и тоже то ли зарыдал, то ли засмеялся. Наталья Вячеславовна слезла со стремянки и поинтересовалась:
– Да что с вами такое? Неужели потеря древней рухляди так повлияла? Ну хотите, я вам что-то другое с помойки принесу? Вот то ли дело у меня дома, красота, как в журнале. Скандинавский минимализм, я прямо делала как дизайнеры.
– Мама, ты не понимаешь, что сделала, все деньги там были, – почти шепотом проговорил Григорий. – Мы их зашили в обивку старых кресел в пакетах перед отпуском, чтобы не украли. Только на машину накопили, думали, что купим по возвращении. А ты своими руками бомжам почти три миллиона отдала.
– Сколько? – хватая ртом воздух, прошептала Наталья Вячеславовна. – Да откуда же такие деньжищи?
– Мы десять лет копили, мама, – прошептал Григорий. – А ты одним махом это все. Ну спасибо огромное. Удружила, нечего сказать. И ведь мне жена все эти годы говорила отобрать у тебя ключи. А я все сомневался. Вот, получил, видимо, это мне на всю жизнь наука, чтобы держаться от тебя подальше.
Наталья Вячеславовна бросилась из дома, она приставала к дворникам и прохожим, к жителям двора и завсегдатаям местного магазина. Кресла найти не удавалось. Она уже была готова биться за эти предметы интерьера с бездомными, но увидела костер, в котором догорали обломки мебели.
Наталье Вячеславовне стало плохо, она поняла, что стать героиней и триумфально вернуть сыну его деньги не получится. Тихо подобрав полы пальто, Наталья Вячеславовна отправилась к себе домой.
А дома за закрытыми дверями кухни Григорий и Наталья, уложив детей, тихо переговаривались между собой.
– Тебе не кажется, что я слишком жестоко с ней поступил? – спросил Григорий у жены.
– Нет, Гриша, в самый раз, нужна была шоковая терапия. Иначе твоя мать нас никогда в покое бы не оставила. Это ты здорово придумал с деньгами.
– Да я такой злой был из-за этой ноги, клеенки по всему коридору, оно само и вышло. Мама в этот раз перегнула палку. Одно дело ходить и учить нас уму-разуму. И совсем другое – превращать жизнь в ад и распоряжаться чужими вещами по своему усмотрению.
– Знаешь, а даже хорошо получилось, не будем ее разубеждать, – сказала мужу Галина. – Пусть она думает, что там и правда были деньги.
– Да я и не собирался правду рассказывать, – усмехнулся Григорий. – Еще перестановку ее эту разбирать. Ты одна справишься? А то я с ногой теперь совсем не помощник.
– Павлика попрошу, – вздохнула Галина, – и в коридоре надо обои снова клеить. Не помнишь, у нас остатки были? Или придется эти с ромашками на стены лепить?
Квартиру в порядок после бурной активности Натальи Вячеславовны они приводили не меньше недели. Григорию пришлось взять на работе больничный, он руководил сыном, а Паша выполнял остальную часть работы.
Натальи Вячеславовны видно не было. Она вообще исчезла из жизни сына и невестки больше чем на месяц, не появлялась и во дворе.
Обеспокоенные соседи позвонили Григорию. Пришлось ему самому ехать к матери, Галина составила мужу компанию. Наталью Вячеславовну они обнаружили в спальне. Та лежала на кровати, отвернувшись к стенке, вокруг мотались по полу клоки пыли, в холодильнике кис суп.
– Мама, ты что же это тут устроила?! – возмутился Григорий. – На тебя не похоже.
– Да вот, сынок, жить мне что-то расхотелось, не для кого и незачем, раз я вам стала обузой, – вздохнула Наталья Вячеславовна. – Сожгли те кресла, а с ними и денежки ваши сгорели. Вот до чего довело мое желание всем помогать.
– Ну ладно, мама, погоревали и хватит. Поднимайся, а то ты на Галку кричишь, а у самой бардак! – возмутился Григорий.
– А зачем, ради чего мне все это делать? – вздохнула Наталья Вячеславовна. – Вот и с соседями нет никаких сил больше ругаться. Пусть живут как хотят.
– Да не было там никаких денег! – крикнула Галина свекрови. – Мы вас проучили. Хватит уже тут драму разводить!
– Ах вот как?! – вскочила Наталья Вячеславовна с постели. – Я тут переживаю, а они эксперимент решили устроить.
Она схватила на кухне полотенце и начала гоняться с ним за сыном по квартире. Григорий хохотал и отбивался от нападок матери. Галина улыбалась, видеть перед собой Наталью Вячеславовну, лишенную боевого задора, она не могла. А теперь мать мужа наконец напоминала себя прежнюю.
Замок в квартире они все-таки сменили. Свекровь к Галине приходит немного реже и только после телефонного звонка, а не врывается без предупреждения. А еще урок пошел ей на пользу. И теперь хозяйничает Наталья Вячеславовна исключительно в собственной квартире.
