— Сейчас вы сами всë и увидите, — сказал Андрей, доставая телефон, — чтобы потом не спрашивали, почему мы расстались.
Он стоял посреди комнаты, во взгляде — усталость и решимость. Около него замерла Ирина, пытавшаяся сделать вид, что всё происходящее её не касается.
На диване сидели родители Андрея, Николай Петрович и Вера Александровна, приехавшие погостить на пару дней. Они понимали, что предстоит неприятная семейная сцены, и оба мечтали оказаться где-то в другом месте…
Андрей шагнул ближе к родителям:
— Пап, мам, вы даже не представляете, что у нас произошло! Я только что увидел её переписку с человеком по имени Олег. И это не просто «друг детства» или «случайный знакомый». Всё серьёзнее, чем можно было предположить.
— Андрюша, ты не горячись, — тихо попросила Вера Александровна, слегка тронув его за плечо. — Может, это и впрямь какое-то недоразумение?
— Мама, какое недоразумение? — Андрей беспокойно крутил в руке телефон. — Я сначала заметил, что она постоянно прячет свой телефон. А вчера она говорила, что едет к подруге, но я видел её в городе вместе с тем самым Олегом. Они стояли у входа в кафе и разговаривали, а потом он по-хозяйски приобнял её за плечи. Мне стало всё понятно даже без лишних доказательств.
— Ты ничего не понимаешь, — Ирина сделала короткий вдох. — Я объяснила, что всё вышло… ну, неожиданно. Он сам позвал меня, я не могла просто отказаться. Мы пересеклись, и получилось неловко.
— Неловко, говоришь? — Андрей сузил глаза. — Да у тебя вся жизнь такая: ты никогда не можешь прямо сказать «нет», не можешь взять на себя ответственность за элементарные решения. Всё время ищешь, на кого бы переложить вину или на какие обстоятельства сослаться.
Николай Петрович, нахмурив лоб, поднялся с дивана:
— Андрей, давай без резких слов. Если ты решил с женой поговорить серьёзно, сядьте, обсудите всё как взрослые люди. Кричать при нас — не лучший выход.
— Пап, я уже взрослый и хочу разъяснить ситуацию раз и навсегда, — Андрей кивнул в сторону Ирины. — Мне надоело, что она постоянно оправдывается: «Это случайно», «Я не хотела», «Я не специально». Сколько можно? Человек, который не способен отвечать за свои поступки, не готов строить семью.
Ирина нахмурила брови, покачала головой:
— Ты же знал, какой я человек, когда женился. Знал, что иногда теряюсь, боюсь говорить прямо. Разве это предательство? И то, что произошло с Олегом, — это досадная ошибка, клянусь!
Андрей шагнул к ней поближе:
— Ошибка? Да таких ошибок у тебя десятки. Помнишь, как ты на прошлой неделе не забрала свои туфли из ремонта, и потом мне пришлось среди ночи разыскивать этого несчастного мастера, потому что на следующий день у тебя была какая-то там встреча и без этих туфель ну никак нельзя было обойтись? Что ты мне тогда сказала? «Прости, так получилось»? Или как оставила пакет с продуктами в супермаркете возле своей работы и мне пришлось тащиться через весь город за твоими чертовыми йогуртами? «Ой, это мне подружка не вовремя позвонила». А сколько раз я говорил: «Возьми на себя что-нибудь, хоть минимум ответственности»? Но ты только улыбалась и говорила, что всему своё время.
— Ну и что? — голос Ирины задрожал. — Я ведь старалась. Просто меня иногда охватывает страх. Я не специально. Ты не понимаешь, насколько это тяжело.
— Тебе тяжело говорить «нет» чужому мужику, который зовёт тебя в кафе? — Андрей повысил голос. — А когда он в следующий раз предложил что-то большее, что будет? Тоже не сможешь отказать?! Я видел всё своими глазами. Уже неважно, переписывалась ты с ним несколько месяцев или всего один день. Факт, что ты скрывала, что ты лгала. И сейчас ты только оправдываешься, как всегда.
Вера Александровна попыталась вмешаться:
— Любой скандал можно свести на нет, если дать другому высказаться. Давайте попробуем.
— И что мне говорить? — Андрей усмехнулся, проходя к столу. — Слова уже сказаны. Я решил подать на развод.
— Ты подумай, сынок! — Николай Петрович был потрясён. — Столько лет вы вместе, столько пережили. Может, вы сможете сохранить семью?
Ирина опустилась на стул, её руки нервно теребили платок:
— Андрей, прошу… Дай мне шанс. Я готова извиниться за всё. Но ведь разрушить семью проще простого, а потом жалеть об этом всю жизнь будем.
— Ты говорила «дай мне шанс» уже много раз, — ответил Андрей мрачно. — И что? Ни разу не сделала выводов. С каждым разом всё одно и то же.
— Но измены как таковой не было, — выкрикнула Ирина. — Ты видел нас вместе, да, но мы не заходили дальше разговоров. Только встретились…
— Перестань! — Андрей вскочил со стула. — Даже сейчас, когда ты поймана с поличным, ты не говоришь: «Простите, я виновата», ты опять оправдываешься: «Не было, вышло случайно, я не виновата». Нет, Ира, так не пойдёт.
Вера Александровна покачала головой:
— Дети, у меня сердце разрывается на вас смотреть. Разведётесь вы — и что дальше?
Андрей посмотрел на мать:
— Мама, я не первый раз задумывался о разводе. Это как снежный ком: мелкие отговорки копились, теперь дошло до откровенной лжи. Я понял, что долго не замечал или не хотел замечать её инфантильность. Мне жаль, что всё так обернулось, но терпеть я больше не могу.
Ирина затрясла головой, пытаясь остановить слёзы:
— Послушайте, ведь ещё можно всё исправить! Андрей, я согласна принять любую критику, только дай мне время.
Андрей устало вздохнул и глянул на неё:
— Уже поздно, Ира. Мне надоели пустые обещания. Увидел бы я хоть раз, что ты действительно готова бороться за что-то, а не говорить «мне страшно»… Но этого нет.
— Если ты сейчас уйдёшь, я останусь одна, — тихо проговорила Ирина. — Неужели тебе совсем не жаль?
— Мне жаль, — холодно ответил Андрей. — Но я собираюсь начать бракоразводный процесс. Можно составить всё мирно, если ты не будешь затягивать и продолжать эту череду пустых отговорок.
Николай Петрович тяжело опустился на диван и посмотрел на невестку:
— Ира, пойми, Андрей не железный. Я видел, как ты долго пользовалась его терпением. Мы-то думали, что это временная сложность, молодая неопытность, но год за годом ничего не менялось. Это дело не одного дня.
Вера Александровна поправила волосы, бросила взгляд на Иру и на Андрея:
— Может, вы поживёте отдельно, возьмёте паузу, а там решите?
— Мама, я уже решил, — ответил Андрей. — Это не сгоряча сказано. Надо двинуться дальше, а так мы только будем мучить друг друга.
Ирина вдруг начала метаться по квартире, собирая вещи в дорожную сумку. И ей, и ему было неловко перед родителями.
— Андрей, — негромко обратилась Ирина, когда она уже стояла в коридоре с вещами, — где мне теперь жить?
— Можешь вернуться к своим родственникам, можешь снять комнату. Ты взрослый человек, Ира. Пора самой решать.
— Вот видишь, ты тоже сразу перекладываешь меня на кого-то другого. Сам толкаешь в сторону «родственников», — горько усмехнулась она. — А мне приходится сейчас срочно придумывать, как выкручиваться из этой ситуации.
— Да, придётся, — негромко ответил Андрей. — И я надеюсь, что это станет для тебя уроком. Как бы мне ни было больно сейчас, я не хочу видеть, как ты дальше бежишь от любой ответственности.
Ирина посмотрела на Николая Петровича и Веру Александровну:
— Простите меня… Наверное, я подвела не только его, но и вас. Я знаю, сколько сил вы вложили, чтобы помочь нам с квартирой, с советами.
Николай Петрович тихо произнёс:
— Ира, я не хочу тебя осуждать. Это ваша личная жизнь. Но то, что происходит, — закономерность. Если всё-таки одумаешься, если поймёшь, что отношения — это труд и ответственность, то позднее можешь поговорить с Андреем. Но сейчас ты его действительно потеряла.
Трудно было слушать эти слова, но Ирина понимала их смысл. Андрей, опустив плечи, посмотрел в сторону, словно хотел поскорее выпустить её за дверь, чтобы не затягивать ещё больше.
— Андрей, — в последний раз обратилась она к нему, — ты ведь когда-то любил меня?
— Любил, — он на миг прикрыл глаза, вспоминая, каким всё казалось вначале. — Но мы уже живём в другой реальности. К любви прилагаются обязательства, умение держать слово. А это у нас не сложилось.
Ирина хотела ещё что-то сказать, но передумала. Может, поняла, что все слова уже не помогут.
— Ладно, — выдавила она наконец. — Буду думать, как жить дальше. За вещами приеду когда пойму где жить буду.
Андрей, молча кивнув, открыл дверь. Ирина прошла мимо, так и не взглянув ему в глаза. Николай Петрович и Вера Александровна застыли в гостиной понимания, что иначе уже нельзя.
Через полчаса Андрей снова сел в гостиной рядом с родителями. Те не решались первыми заговорить, пока он сам не поднял взгляд.
— Мама, папа, спасибо, что вы всё это выслушали, — заговорил он тихо. — Я знаю, вы хотели увидеть крепкую семью, внуков. Но я больше не могу терпеть ложь и постоянные отговорки.
— Сынок, — сказал Николай Петрович, — мы не смеем тебя упрекать. Ты прав, что человек не меняется по первому требованию. И если она действительно не может взять себя в руки, то нет смысла продолжать мучиться.
— Лучше быть одному, чем вечно спасать кого-то, кто и не хочет спасаться, — добавила Вера Александровна. — Жалко, конечно… Но, может, это и к лучшему.
