Надежда стояла у окна и смотрела на двор. Снизу доносились голоса детей, которые забавлялись возле качелей.
В последнее время её сын, Олег, редко заходил в гости, а про невестку и говорить не приходилось. Всё больше телефонные разговоры и короткие встречи где-нибудь в центре города, между его работой и её делами. А Надежде очень хотелось им помочь — она сама когда-то воспитывала Олега без особой поддержки, знала, как тяжело приходится молодым.
Но Юля, жена Олега, словно сторонилась этой помощи.
Надежда посмотрела на календарь, на котором красовался портрет внука, совсем ещё маленького, полугодовалого. Тихо вздохнула и пошла заваривать чай. Но, едва успев включить чайник, услышала, как входная дверь отворилась. На пороге оказался Олег.
— Привет, мам, — он прошёл в кухню и обнял её наспех. — Я решил заглянуть, пока есть пара свободных часов. Юля с мелким в детской поликлинике, я их жду.
Надежда улыбнулась:
— Здравствуй, сынок! Хорошо, что зашёл. Как вы там вообще? Всё ли в порядке, как малыш?
— Да нормально всё, — Олег сел за стол, посмотрел по сторонам. — Тут, знаешь, постоянно суета. Мы же всё ещё снимаем квартиру. Хозяин вроде не повышает цену, но всё равно жить «на чемоданах» тяжело. Хотели бы уже обзавестись собственной жилплощадью, а то с ребёнком не хочется каждый год мотаться по разным адресам.
— Понимаю, — кивнула Надежда. — Я ведь давно вам говорю: хотите, переезжайте ко мне на время, пока вы что-то своё не купите, да и я бы с внуком помогала. Погулять, покормить, если надо. Всё ж легче вместе справляться, тем более у меня времени хватает.
Олег посмотрел в окно, будто обдумывая.
— Я-то не против, но Юля… Она считает, что мы должны всё сами. И потом, ты же знаешь её отношение к… ну, в общем, когда ты пробуешь дать совет, она моментально воспринимает это как вмешательство.
— Мне казалось, она просто устала, вот и реагирует остро, — Надежда села рядом и посмотрела сыну в глаза. — Она ведь хорошая мама, хозяйственная… Но почему-то не хочет допустить, чтобы я помогала. Считает, видно, что я всё делаю «по-старинке».
— Говорит, что твоя «помощь» создаёт больше хлопот, чем пользы, — Олег аккуратно подбирал слова. — Будто что-то лежало, а ты переставила на другое место, потом она ищет… И так далее. Я, конечно, пытался ей объяснить, что это мелочи, что мама хочет, как лучше, но она сильно заводится.
Надежда отвела взгляд.
— Обидно немного. Я ведь не из вредности. Просто вижу, что что-то неудобно стоит, переставлю по привычке.
Олег прижал ладонь к столешнице и помолчал несколько секунд, стараясь сгладить разговор:
— Ладно, мам, давай к сути. Юля в последнее время стала настаивать, чтобы ты переехала на дачу…
Надежда непонимающе нахмурилась.
— На какую дачу? На мою?
— Ну да, на твою. Там ведь дом ничего, хоть и маленький. Она считает, что тебе там будет «свободнее и спокойнее», а мы, соответственно, могли бы обустроить твою квартиру для себя с ребёнком. Юля говорит, что было бы здорово иметь свою жилплощадь: мы бы не платили за съём и всё такое…
Наступило напряжённое молчание, после чего Надежда, нахмурившись, произнесла:
— У нас же на даче нет нормального отопления, там одна печка и электроконвекторы. Канализация старая, она только летом работает как надо. Зимой же всё замерзает. Там дороги толком не чистят, транспорт не ходит регулярно. Как я буду ездить в город к врачу, в магазин за продуктами? Да и одной там страшновато.
Олег развёл руками:
— Я ей то же самое сказал, мол, это не выход. Но Юля уверена, что можно при желании всё провести, утеплить, а заодно место на даче освободить от старых вещей. Говорит, что это выгоднее, чем тебе оставаться тут, а нам снимать.
Надежда негромко вздохнула:
— Ну вот, получается, ей-то совсем не нужна моя помощь, а квартира — да, очень пригодится…
Олег замялся.
— Пойми, мам, может, Юля говорит резковато, но ведь у нас реально серьёзные траты. Ребёнок растёт, я стараюсь, берусь за любую подработку. Она тоже на удалёнке периодически что-то делает. Но денег всё равно впритык. Если бы была своя квартира, пусть даже маленькая, мы бы закрыли вопрос с арендой.
— Если бы вы попросили нормально и понятно, я бы, может, и согласилась вас пустить пока пожить здесь, — Надежда сделала осторожную паузу. — Или оформила бы всё как дарение, но лишь когда внук подрастёт, чтоб хоть уверена была, что квартира действительно ему останется. Но получается, ваша идея — отправить меня на дачу без удобств, без транспорта…
Олег пожал плечами:
— А что я могу? Я же не прикажу Юле думать иначе. Хотя я и согласен, что переезд на дачу для тебя — это безумие. Ты привыкла к городу, да и помощь твоя с внуком совсем не лишняя, просто Юля не умеет это ценить.
— Может, она ревнует? Думает, что я хочу занять место мамы в глазах ребёнка, — усмехнулась Надежда. — Я ей сто раз говорила, что внук — её сын, а я только бабушка. Просто хочу помогать.
Через час зазвонил телефон. Олег взглянул на экран и ответил:
— Алло? Привет, да, у мамы. Сейчас подойду, да.
Положив трубку, посмотрел на Надежду виновато:
— Юля закончила в поликлинике, ждёт, чтобы я её забрал. Я вернусь или позвоню.
— Ладно, — кивнула мать. — Передавай ей привет. И скажи, что я не против помочь. Но на дачу жить не поеду.
Олег улыбнулся грустно и вышел.
Вечером Юля укладывала малыша в кроватку. Олег зашёл в комнату.
— Засыпает?
— Да вроде да, — Юля поправила одеяльце. — Что там твоя мама? Ты разговаривал с ней?
— Да, разговаривал. Она не хочет на дачу переезжать. Говорит, нет условий.
Юля даже не повернула головы:
— У нас тоже нет условий. Снимаем «однушку», теснимся, зато твоя мама живёт одна в двухкомнатной. Непонятно, почему мы должны себя ущемлять.
— Юль, но та двухкомнатная — её собственность. Она купила её с отцом много лет назад.
— И что? — Юля зашептала, стараясь не разбудить ребёнка. — Сейчас у неё есть возможность пойти нам навстречу. Тем более она всё равно целыми днями жалуется, что скучает, что ей нечем заняться. Пусть обустраивает дачу, ремонтирует, делает там всё, как захочет. Ей же нравится свежий воздух.
— Она не жалуется, что ей нечем заняться, а предлагает нам помощь, — тихо поправил Олег. — А ты это «помощь» всякий раз воспринимаешь в штыки.
Юля теперь повернулась к нему:
— Потому что мне её советы, а точнее, постоянное недовольство, не нужны. Я устала слышать, как я делаю что-то не так: не так кормлю, не так гуляю, не так стираю.
— Она просто старается улучшить нашу жизнь. Пойми, ей действительно хочется быть рядом с внуком.
— Знаешь, — Юля встала и прошла к дверям, приглушая голос, — я не хочу, чтобы она вмешивалась в наш быт. Если твоя мама хочет участвовать, пусть лучше квартиру на ребёнка перепишет, а сама спокойно живёт на природе.
Олег нахмурился:
— Я не буду заставлять маму переехать. Если она сама не хочет, мы не имеем права её выгонять.
— То есть ты не хочешь решать нашу жилищную проблему? — Юля сказала это почти шёпотом, но в нём чувствовалась обида. — Мне надоело всё время с хозяином квартиры договариваться, когда что-то меняем, в любой момент он может сказать: «Съезжайте», и будем мы срочно искать новое место. А у твоей мамы стоит целая квартира.
— Мама не отказывается нам помогать, но она не намерена бросать привычную жизнь и уезжать в какую-то глушь, — Олег шагнул ближе. — Если бы ты не старалась всячески от неё отгородиться, мы могли бы вместе жить, хотя бы временно.
— Вместе жить? — Юля прикусила губу, будто сдерживая эмоциональный всплеск. — Серьёзно? Чтоб она каждый день учила меня уму-разуму? Да ни за что.
— Видишь, вот поэтому у вас конфликты, — Олег повёл плечом. — Может, попробуешь пойти на компромисс?
— Мой компромисс уже озвучен: дача для неё, квартира для нас. Не понимаю, почему ты всё усложняешь.
Олег хотел ответить, но услышал, что ребёнок заворочался в кроватке. Он сдержался и только вздохнул:
— Поговорим завтра.
Прошла ещё пара дней. Надежда всё думала, стоит ли упорствовать или же согласиться на какие-то условия, чтобы не ругаться с Юлей. Но её возмущал тот факт, что невестка явно стремится выгнать свекровь из собственной квартиры.
Как-то Олег снова пришёл к ней. На этот раз он выглядел усталым и не таким спокойным.
— Мам, я пытался объяснить всё Юле. Она не желает слушать. Всё время повторяет одну фразу: «Не нужна нам ваша помощь, а квартира пригодится». Прямо так и говорит.
Надежда сложила руки на коленях.
— Обидно слышать такое. Я же никогда не была против, чтобы вы получили мою квартиру потом, когда внук подрастёт. Но меня ещё рановато списывать со счетов, я же не настолько стара и беспомощна.
— Знаю, — Олег провёл ладонью по волосам. — Я сейчас уже чуть не поссорился с Юлей. Она настаивает, чтобы мы «давили» на тебя. Ей кажется, что мы имеем полное моральное право.
— На каком основании? — Надежда нахмурилась.
— Ну, она говорит: «Мама живёт одна, ей не нужно столько места, а мы — молодая семья, у нас ребёнок». Вот и вся её логика.
— И ты ей что отвечаешь?
— Я сказал, что выгонять собственную мать из её же квартиры я не буду. Если хочешь, чтобы мама жила в дачном доме, создай там условия. Так она отмахивается: «Ладно, за лето можно утеплить, не страшно». Но это огромные деньги, и где она их возьмёт, тоже непонятно.
— Эх, Олег, — Надежда приглушённо произнесла. — Могли бы просто вместе жить, не обязательно кому-то «выезжать». Я не пойму, почему ей так принципиально меня выселить?
— Она считает, что вы вдвоём «не уживётесь». Ведь уже было несколько эпизодов, когда она потом ворчала на меня.
— Да это всё мелочи. Но, видимо, она не считает меня частью вашей семьи.
В этот момент раздался звонок в дверь. Олег открыл — на пороге стояла Юля с сыном.
— Привет, — бросила она коротко, переступая порог. — Заехали посмотреть, что вы тут без нас придумываете.
Надежда улыбнулась внуку, протянула к нему руки:
— Ой, какой же ты уже большой! Пойдешь на ручки?
Внук улыбнулся, потянулся к бабушке. Юля позволила ей взять сына, но сама осталась стоять у входа.
— Будет ли в квартире место для нас? — спросила Юля тоном, в котором читалось раздражение. — Или всё так и останется, каждый в своей стороне?
Олег хотел было сделать жест, мол, давай поговорим спокойно, но Юля сразу заговорила громче:
— Раз уж мы тут все собрались, давайте решим: мы переезжаем сюда, а вы, Надежда Васильевна, выезжаете на дачу. Или вы предпочитаете, чтобы ребёнок дальше скитался по съёмным углам?
— Подожди, Юль, — Олег ощутимо напрягся. — Не надо так ставить вопрос. Мама уже объяснила, почему не хочет на даче жить круглогодично.
— А я объяснила, почему нам нужна нормальная квартира. Значит, мы в тупике?
Надежда старалась сохранять спокойствие, продолжая держать внука, который потихоньку начинал что-то лепетать.
— Может, вы пока переедете ко мне и поживем вместе? А когда действительно станет тесно, подумаем, как расшириться. Но зачем же выгонять меня в практически необустроенное место?
— То есть вы всё-таки хотите диктовать свои условия? — Юля резко изменила тон. — А как же наше право на отдельное пространство?
Олег повысил голос:
— Да никто тебе не отказывает в праве на пространство! Но дача для мамы зимой — это издевательство. Я не собираюсь этого требовать.
— Ах, значит, я издеваюсь?! — Юля вскинулась. — Тогда я не вижу смысла продолжать этот разговор!
Она выхватила ребёнка из рук Надежды. Малыш громко вскрикнул от неожиданного движения. Олег протянул руку:
— Осторожнее, Юля, ты напугала его.
Но Юля уже повернулась к двери.
— Пойдём, сынок, здесь нас не ценят. Раз уж «помощь» свекрови так важна, пусть они и живут вдвоём.
— Юля, успокойся, — Олег сделал шаг к ней, но она быстро открыла дверь.
— Не трогай меня, — бросила она сердито. — Я уезжаю к родителям. Там хотя бы никто не читает нотации.
— Да какие нотации! — воскликнул Олег. — Зачем ты скандал устраиваешь?
Она даже не обернулась, просто ушла. Олег на мгновение застыл, не зная, что делать.
Надежда подошла к сыну и коснулась его плеча:
— Пусть остынет. Может, ей надо время, чтобы понять, что перегнула палку.
Он тихо ответил:
— Я, наверное, поеду за ней. Всё-таки она с ребенком, и ей нужна машина. Её родители живут далеко…
— Сходи, да. Но не давай себя втянуть в очередную ссору.
— Постараюсь.
Через несколько часов Олег позвонил матери и сказал, что Юля уехала с ребёнком к своим родителям, его не дождалась. Разговаривать с ним даже по телефону она отказалась.
Наступили сложные дни. Юля почти не выходила на связь, пару раз коротко сообщила, что ребёнок в порядке, и выказывала намерение «всё обдумать». Олег чувствовал, что брак трещит, и всё из-за квартиры. Пытался объясниться с её родителями, но те и слушать не хотели, сторонясь чужих конфликтов.
В итоге Олег стал чаще бывать у Надежды. Однажды вечером они сидели на её кухне, разговаривали.
— Знаешь, мам, вот объясни мне: она со мной говорит о любви, о семье, а потом готова пойти на шантаж: «Забери мамину квартиру, иначе наши отношения под вопросом». Разве это нормально?
Надежда только развела руками:
— Я не эксперт по чужим бракам. Да и тебе виднее. Может, она в панике, боится, что вы никогда не выберетесь из съемных квартир. Но её поведение действительно эгоистично.
— Интересно, — улыбнулся Олег с горечью, — а она и своих родителей так же собралась бы переселять в их садовый домик, если бы вдруг понадобилось их жильё?
— Может, и попробует, — засмеялась Надежда. — Но, думаю, там будет быстрее реакция: собственные родители могут и выставить её же за дверь, если она вздумает лишать их квартиры.
— Кстати, — Олег прищурился, — вот бы узнать, когда Юля захочет, чтобы её родители тоже «переехали на природу».
— Тогда, может, она и сама поймёт, что к чему, — Надежда улыбнулась мягко. — Потому что, если те самые родители тоже проявят характер, то она ещё быстрее вернётся к тебе.
Олег вздохнул:
— Только бы всё это не кончилось разводом.
Надежда положила руку ему на плечо:
— Не торопись с выводами. Позволь ситуации развиваться. Если Юля поймёт, что загнула, она станет помягче. А ты не закрывай дверь.
Олег кивнул, покачав головой:
— Конечно, не закрою. Она ведь мать моего сына, и я всё же её люблю. Но безобразно, что она решила «выдавливать» тебя, да ещё так: «Не нужна нам ваша помощь, а квартира пригодится!»
— Сынок, — Надежда чуть улыбнулась, — со временем она всё поймёт. Важно, чтобы вы научились разговаривать друг с другом без крайностей. А эта квартира никуда не денется. Внуку всегда буду рада оставить.
Он пожал плечами.
— Ладно, что-нибудь да решится. Спасибо, мам, что понимаешь.
— А куда я денусь? В конце концов, мы одна семья.
В эти последние слова Надежда вложила всю свою теплоту. Сын сделал глоток чая, задумался. За окном стемнело, и он решил остаться на ночлег. Однако в душе у него появлялась тихая тревога: наладится ли всё с Юлей? И будет ли она когда-нибудь готова воспринять помощь не как посягательство, а как знак заботы?
Пока ответа на этот вопрос не было. Да и Юля, сидя у своих родителей, наверняка размышляла о дальнейших шагах. Но ясно одно: если бы она когда-нибудь попыталась переселить своих собственных мать и отца «в садовый домик», те, скорее всего, тоже не согласились бы. И тогда Юля осознала бы, что сама поступала несправедливо. А жизнь научит, как сохранить семью и не ущемлять права тех, кто тебя растил и поддерживал.
