— У меня тут идея появилась, — Галина Петровна поправила салфетку на столе и как-то особенно пристально посмотрела на сына. — Помнишь Нину Михайловну?
Андрей неопределённо кивнул, не отрываясь от тарелки. Воскресные обеды у матери давно стали традицией – каждое второе воскресенье месяца они с Леной приезжали к ней на домашний обед.
— Дочка у неё сейчас одна с детьми, тяжело ей, — продолжила Галина Петровна. — Может, поможем?
— В каком смысле поможем? — Лена с интересом подняла глаза на свекровь. За восемь месяцев семейной жизни она ещё ни разу не слышала об этой Нине Михайловне.
— Ну, прописать можно у нас… Формально, конечно, просто прописка.
Вилка в руке Андрея замерла на полпути к тарелке.
— Нет, — коротко ответил он.
— Почему нет? — удивилась Лена. — Если человеку нужна помощь…
— Я сказал – нет.
Лена удивлённо посмотрела на мужа. За всё время их знакомства она ни разу не слышала у него такого тона – жёсткого, отрезающего любые возражения.
— Но сынок… — начала было Галина Петровна.
— Мам, давай сменим тему.
Повисла неловкая пауза. Лена переводила взгляд с мужа на свекровь, пытаясь уловить что-то, скрытое за этим странным разговором. В глазах Галины Петровны промелькнуло какое-то особенное выражение – то ли грусть, то ли затаённая надежда.
— Ты бы видела этих деток, Леночка, — вдруг сказала она, словно и не слышала резкий отказ сына. — Особенно старший, Кирюша, такой забавный мальчуган. На днях видела их у магазина…
— Мам!
Андрей резко встал из-за стола. Лена никогда не видела его таким: желваки на скулах ходили, пальцы сжимались в кулаки.
— Извините, — бросил он и вышел из комнаты.
Лена растерянно смотрела ему вслед. Что-то происходило, что-то важное, о чём она не знала. Какая-то история пряталась за этим простым разговором о прописке, за этим странным упоминанием детей незнакомой женщины.
— Галина Петровна, — осторожно начала она.
— Ой, совсем забыла про пирог! — свекровь вдруг засуетилась и поспешила на кухню, оставив невестку в полном недоумении.
Вечером, когда они ехали домой, Андрей молчал, непривычно крепко сжимая руль. Лена искоса поглядывала на мужа, но не решалась спросить. Что-то подсказывало: сейчас не время.
Телефон Галины Петровны зазвонил, когда они уже подъезжали к дому.
— Ниночка, привет, — донёсся до Лены голос свекрови из динамика. — Да, поговорила… Нет, пока сложно… Но ты же знаешь, какой он упрямый… Да, конечно, Зоенька может заехать на неделе…
Андрей резко увеличил громкость магнитолы, заглушая разговор матери.
На следующей неделе Галина Петровна позвонила Лене сама.
— Леночка, милая, я тут подумала – может, заедешь ко мне? Просто так, поговорим? Андрей на работе, а мне так хочется с тобой пообщаться.
Что-то в голосе свекрови заставило Лену согласиться. Через час она уже поднималась на третий этаж знакомого дома. Галина Петровна встретила её в дверях.
— Проходи, родная. Я тут фотографии старые разбирала…
На журнальном столике лежала стопка альбомов, но Лена почему-то сразу поняла – это неспроста. Слишком уж продуманным казался этот спонтанный разговор.
— Знаете, — Лена присела на краешек дивана, — я, наверное, должна спросить…
— О Зое? — Галина Петровна улыбнулась краешком губ. — Я так и знала, что ты придёшь с этим вопросом.
— Кто она? То есть… я поняла, что дочь вашей подруги, но…
— Сложно всё это, Леночка, — свекровь присела рядом. — Я ведь Нину знаю почти сорок лет. Она мне как сестра стала. Особенно после того случая…
В дверь позвонили. Галина Петровна вздрогнула.
— Ой, это, наверное, соседка за солью, — она поспешила в прихожую.
Но из прихожей донеслись совсем другие голоса.
— Тётя Галя! А мы проходили мимо, решили забежать!
Детский голос, звонкий и радостный, заполнил квартиру. Следом послышался второй, потише:
— Мам, может, не стоит…
Лена замерла. Этот второй голос был женский, молодой. В гостиную вбежал мальчик лет пяти, следом зашла молодая женщина с маленькой девочкой на руках. Увидев Лену, она остановилась на пороге.
— Здравствуйте, — растерянно произнесла женщина. — Простите, мы не вовремя…
— Что ты, Зоенька, проходи! — Галина Петровна подтолкнула её в комнату. — Познакомьтесь. Это Лена, жена Андрея. А это Зоя, дочка Нины. И мои любимые внучатые племянники – Кирюша и Машенька.
Лена встала. Перед ней стояла красивая женщина чуть младше её, с длинными русыми волосами, собранными в небрежный хвост. В её лице было что-то неуловимо знакомое – может, потому что Лена ожидала увидеть кого-то совершенно другого.
— Очень приятно, — Зоя протянула свободную руку. — Мы, наверное, пойдём…
— И не думай! — Галина Петровна уже суетилась рядом. — Кирюша, хочешь конфет? У меня есть твои любимые, с орешками.
Мальчик радостно подбежал к ней. Лена смотрела на эту сцену, и внутри у неё всё сжималось от странного предчувствия. Было в этой случайной встрече что-то слишком хорошо срежиссированное.
— Тётя Галя, а фотографии? — вдруг спросил Кирюша, заметив альбомы. — Вы обещали показать, как мама маленькая была!
— Конечно-конечно, — Галина Петровна раскрыла один из альбомов. — Смотри, вот твоя мама в школе. А это…
Она запнулась. На фотографии Зоя стояла у школьной доски, а рядом с ней, совсем молодой и улыбающийся, стоял Андрей.
Зоя резко захлопнула альбом.
— Нам пора, — она подхватила притихшую Машу поудобнее. — Кирюша, собирайся.
— Но мам! — мальчик разочарованно посмотрел на недоеденную конфету.
— Зоенька, ну куда же вы? — Галина Петровна всплеснула руками. — Посидите еще. Я же только альбомы достала…
— Спасибо, тётя Галя, но нам правда пора.
Лена заметила, как дрогнули пальцы Зои, когда та застегивала куртку на дочке. Что-то происходило, что-то важное, и все, кроме неё, знали, в чём дело.
— Я вас провожу, — вдруг сказала Лена.
Зоя бросила на неё быстрый взгляд, но промолчала. Они вышли на лестничную площадку. Кирюша побежал вниз первым, перепрыгивая через ступеньку.
— Осторожнее! — окликнула его Зоя.
— Простите за эту встречу, — тихо сказала она, обернувшись к Лене. — Я не знала, что вы здесь.
— А должны были знать?
Зоя покачала головой:
— Тётя Галя… она часто делает вид, что всё случайно. Но я же понимаю – она специально позвала меня сегодня. Как и в прошлый раз, и позапрошлый…
— Зачем?
— Спросите у неё, — Зоя поправила сползающую шапочку на голове Маши. — Или у Андрея.
Они спустились во двор. Кирюша уже вовсю играл с голубями, подкармливая их остатками конфеты.
— Знаете, — вдруг сказала Зоя, — я ведь правда просто хотела помочь маме вернуть старый долг. Тётя Галя когда-то очень много для нас значила. Я думала – обычная прописка, формальность… А оказалось…
Она не договорила. Со стороны подъезда послышались быстрые шаги.
— Лена! — голос Андрея заставил обеих женщин обернуться. — Что ты здесь…
Он осёкся, увидев Зою. Несколько секунд все трое молчали.
— Привет, Андрей, — первой нарушила тишину Зоя. — Не волнуйся, мы уже уходим.
— Дядя Андрей! — радостно закричал Кирюша, подбегая к ним. — А вы нам фотографии показывали! Там вы с мамой в школе, да?
Лена видела, как окаменело лицо мужа. Он коротко кивнул мальчику и повернулся к матери, стоявшей в дверях подъезда:
— Мам, можно тебя на минуту?
Галина Петровна неохотно спустилась во двор.
— Что это значит? — голос Андрея звенел от сдерживаемых эмоций. — Мы же договорились.
— Ничего не значит, — пожала плечами Галина Петровна. — Просто Зоя с детьми зашла навестить…
— Случайно, да? Как и в прошлый раз? И позапрошлый?
— А что такого? Нина столько для меня сделала…
— При чём здесь Нина? — Андрей повысил голос. — Хватит прикрываться старыми долгами! Я же вижу, что ты задумала.
Лена переводила взгляд с мужа на свекровь. Впервые она видела их такими – будто что-то копившееся годами наконец прорвалось наружу.
— Мне просто хочется… — начала было Галина Петровна.
— Знаю я, чего тебе хочется! — оборвал её Андрей. — Хочется всё по-своему переиграть? 15 лет прошло. — Пятнадцать лет назад всё закончилось, мам, — Андрей говорил тихо, но каждое слово словно падало камнем. — Я живу дальше. У меня своя жизнь. Своя семья.
Кирюша дёрнул Зою за рукав: — Мам, а почему дядя Андрей сердится?
— Не сердится, солнышко, — Зоя погладила сына по голове. — Просто взрослые разговоры. Пойдём, нам пора.
— Никуда вы не пойдёте! — вдруг воскликнула Галина Петровна. — Сколько можно убегать? Сколько можно делать вид, что ничего не было?
— Галина Петровна… — Зоя прижала к себе задремавшую Машу.
— Нет, ты послушай! — Галина Петровна шагнула к ней. — Я же вижу, как ты на него смотришь. Как он на тебя смотрит!
— Мама! — Андрей схватил её за плечи. — Прекрати!
Лена стояла, не двигаясь. Внутри всё застыло. «Как он на неё смотрит»… А как он смотрит? Она перевела взгляд на мужа и вдруг поняла – он специально не смотрит на Зою. Старательно не смотрит.
— Андрей прав, — тихо сказала Зоя. — Всё закончилось пятнадцать лет назад. Я сделала свой выбор тогда.
— Выбор! — Галина Петровна горько усмехнулась. — Какой это был выбор? Тебе восемнадцать лет было! Вам обоим по восемнадцать было! Вы же друг друга с детского сада знали!
— Мам, — голос Андрея звучал устало, — хватит.
— Нет, не хватит! Думаешь, я не вижу, как ты мучаешься все эти годы? Как ты замкнулся после её отъезда?
— Я не мучаюсь! У меня всё хорошо! — Андрей наконец повернулся к Зое. — У нас у всех всё хорошо. Правда?
Их взгляды встретились – всего на мгновение. Но Лене хватило этого мгновения, чтобы понять: Галина Петровна права. Что-то осталось. Что-то недосказанное, недопрожитое…
— Мам, пойдём домой, — Кирюша снова потянул Зою за рукав. — Я спать хочу.
Его голос словно разрушил оцепенение.
— Да, милый, пойдём, — Зоя взяла сына за руку. — Простите. Правда, простите.
Она быстро пошла к выходу со двора. Кирюша семенил рядом, оглядываясь на застывшую группу людей у подъезда.
— Вот и всё, — Андрей повернулся к матери. — Довольна? Добилась своего?
— Сынок…
— Нет, мам. Больше никаких случайных встреч. Никаких намёков. Никаких фотографий из прошлого. Хватит.
Он посмотрел на Лену – впервые за всё это время по-настоящему посмотрел.
— Поехали домой? — спросил он тихо.
Лена кивнула. Она не доверяла сейчас своему голосу.
— Леночка, — Галина Петровна шагнула к ней, — ты не думай…
— Не надо, — Лена подняла руку. — Правда, не надо. Я… я должна подумать.
Они ехали молча. Андрей вёл машину, крепко сжимая руль. Лена смотрела в окно на проплывающие мимо дома. В голове крутились обрывки фраз: «с детского сада», «восемнадцать лет», «как он на неё смотрит»…
— Прости, — наконец произнёс Андрей. — Я должен был рассказать раньше.
— О чём? — Лена продолжала смотреть в окно. — О том, что у тебя была первая любовь? Это нормально.
— Не в этом дело.
— А в чём?
Андрей припарковал машину у обочины и заглушил двигатель.
— Помнишь, ты спрашивала, почему я не общаюсь с друзьями детства? Почему перевёлся в другой институт после первого курса? Почему так редко бываю в старом районе?
Лена кивнула. Эти вопросы действительно возникали, но она не придавала им значения.
— Всё из-за неё? — тихо спросила она.
— Не совсем, — Андрей провёл рукой по лицу. — Из-за мамы. Она… она всегда хотела, чтобы мы с Зоей были вместе. С самого детства. Знаешь, как бывает – дружат две подруги, растят детей, мечтают породниться…
— И что случилось?
— Случилась жизнь, — он невесело усмехнулся. — Мы действительно дружили с детства. Потом начали встречаться – как-то само собой получилось. Все вокруг твердили, что мы идеальная пара. Мама уже платье свадебное присматривала, представляешь? А мне было восемнадцать, и я… я задыхался от этой предопределённости.
Лена повернулась к нему: — Ты поэтому ушёл?
— Нет. Ушла она. Поступила в другой город, хотя могла остаться. Начала встречаться с другим парнем. А я… я почувствовал облегчение. Представляешь? Мне было больно, очень больно, но одновременно – легко. Впервые в жизни я мог сам решать, как жить дальше.
— А твоя мама?
— А мама не смирилась, — Андрей покачал головой. — Всё ждала, что Зоя вернётся. Что мы поймём свою ошибку. Даже когда я женился первый раз – всё равно ждала. И сейчас… сейчас она видит в её возвращении какой-то знак.
В кармане у Лены завибрировал телефон. Незнакомый номер.
— Алло?
— Леночка? — голос был женский, немолодой. — Это Нина Михайловна. Я у Гали номер взяла, ты прости…
Лена включила громкую связь, чтобы Андрей тоже слышал.
— Я знаю, неудобно так звонить, — продолжала Нина Михайловна. — Но я должна объяснить. Галя… она очень хороший человек. Просто она застряла в прошлом. В том времени, когда наши дети были маленькими, когда всё было просто…
— Знаете, — голос Нины Михайловны дрогнул, — когда-то давно я сама совершила ошибку. Послушала родителей, вышла за нелюбимого человека. И когда увидела, как Галя пытается устроить жизнь своего сына… Я не могла смотреть на это.
Андрей сидел, закрыв глаза. Лена осторожно коснулась его руки.
— Я помогла ей тогда не из большой дружбы, — продолжала Нина Михайловна. — А потому что видела: она совсем одна, муж ушёл, работы нет. И все свои несбывшиеся мечты она вкладывала в сына. В его будущее. В его счастье, как она его понимала.
— Но при чём здесь Зоя? — тихо спросил Андрей.
— Зоя… — Нина Михайловна помолчала. — Она была для Гали как дочь. Понимаешь? Она не просто хотела, чтобы вы были вместе. Она хотела эту семью – целиком, полностью. Меня, тебя, Зою… Такой круг близких людей, где все друг друга понимают с полуслова.
В трубке раздался звук падающих капель – видимо, Нина Михайловна была на кухне.
— Я позвонила не для того, чтобы оправдать Галю. Просто… Леночка, ты не думай, что она против тебя. Она просто не умеет отпускать прошлое. Застряла в нём, как муха в янтаре.
— А Зоя? — вдруг спросила Лена. — Она знает, зачем всё это?
— Зоя… — Нина Михайловна вздохнула. — Она сама не знает. Вернулась в город, одна с детьми. Я вижу, как ей тяжело. А тут Галя со своей помощью, с этими встречами…
— Почему она не откажется?
— От чего? От помощи? От общения? Галя для неё тоже родной человек. Да и дети… Кирюша так привязался к «тёте Гале»…
В трубке повисло молчание. Где-то на заднем плане слышался приглушенный звук телевизора.
— Андрюша, — вдруг совсем другим тоном сказала Нина Михайловна, — ты прости меня. Я должна была остановить это всё раньше. Но знаешь… иногда мне кажется, что Галя живёт прошлым не потому, что так хочет. А потому что боится будущего. Боится остаться совсем одной.
— Я никогда не оставлю её одну, — глухо ответил Андрей. — Она же знает это.
— Знает. Но ей нужно что-то большее. Семья, дом, полный людей. Как раньше.
Лена вдруг выпрямилась: — А что, если…
Но договорить она не успела. В телефоне звякнуло сообщение. От Зои.
«Можно с вами встретиться? Есть разговор. Важный».
Зоя предложила встретиться в маленькой кофейне на окраине города. Когда Лена вошла, она уже сидела за дальним столиком у окна.
— А Андрей? — спросила Зоя, приподнимаясь для приветствия.
— Я не сказала ему, — Лена опустилась на стул напротив. — Решила, что нам нужно поговорить. Женщинам.
Зоя кивнула, рассеянно помешивая ложечкой в чашке.
— Знаете, — начала она, глядя куда-то мимо Лены, — я ведь правда не хотела всего этого. Вернулась в город, потому что здесь мама, поддержка. Думала начать жизнь заново.
— А получилось?
— Как видите, — Зоя невесело усмехнулась. — Тётя Галя узнала о моём возвращении и… Началось. Сначала просто звонки, расспросы. Потом предложение помочь с пропиской. А потом эти «случайные» встречи.
— Зачем вы согласились?
— Вы не знаете тётю Галю, — Зоя подняла глаза на Лену. — Когда она что-то решила… В детстве мы с Андреем называли её «танк». Она не давит, нет. Просто… методично идёт к своей цели.
За окном проехала машина, на секунду осветив лицо Зои. Лена заметила, какой усталой та выглядит.
— Можно спросить? — Лена помедлила. — Что случилось пятнадцать лет назад? По-настоящему?
Зоя долго молчала, глядя в окно.
— Знаете, что самое страшное? — наконец произнесла она. — Что ничего особенного не случилось. Не было драм, предательств, громких ссор. Просто… Просто однажды я поняла, что задыхаюсь. Мы с Андреем даже не успели по-настоящему влюбиться друг в друга, а нас уже женили, планировали нашу жизнь, наше будущее…
— И вы уехали.
— Да. Поступила в другой город, хотя могла остаться. Начала встречаться с другим парнем. Вышла замуж…
— А сейчас? — тихо спросила Лена. — Сейчас что вы чувствуете?
— Сейчас… — Зоя провела пальцем по краю чашки. — Сейчас я чувствую, что снова попала в ту же ловушку. Только теперь тётя Галя не просто мечтает о нашем воссоединении. Она… она словно пытается переиграть прошлое. Вернуться в то время, когда всё было «правильно».
— За счёт моей семьи, — Лена произнесла это не как вопрос, а как утверждение.
— Мне так стыдно, — Зоя опустила голову. — Я должна была сразу отказаться. Но Кирюша так привязался к тёте Гале… И мама всё твердит о старых долгах…
— А Андрей?
Зоя резко подняла голову: — Что Андрей?
— Вы ведь понимаете, о чём я.
— Андрей… — Зоя помолчала, подбирая слова. — Андрей для меня как недочитанная книга. Знаете, когда в юности бросаешь читать на середине, а потом всю жизнь иногда думаешь – а чем там всё закончилось? Но это не значит, что хочешь вернуться и дочитать. Иногда лучше оставить всё как есть.
— А вы уверены, что сможете?
— После сегодняшнего – придётся. Я написала заявление в детский центр развития, здесь недалеко. Они готовы взять обоих детей, график гибкий…
— Значит, прописка больше не нужна?
— Нужна, конечно. Но я найду другой выход. Может, получится снять квартиру в городе, официально зарегистрироваться…
Лена задумчиво посмотрела на собеседницу: — А что, если я предложу другой вариант?
— В каком смысле?
— Послушайте… Галина Петровна не успокоится, пока не реализует свой план. Но что, если мы предложим ей другой план? Не тот, где она пытается переиграть прошлое, а тот, где все мы учимся жить в настоящем?
— Не понимаю…
— Вы же видите – она одинока. Ей нужна семья, нужен дом, полный людей. Но необязательно это должна быть семья из её старых фантазий.
— И что вы предлагаете?
— Давайте будем приходить к ней – все вместе. Не по её плану, а по нашему. Вы с детьми, мы с Андреем. Пусть видит, что можно построить новые отношения, не разрушая старые.
Зоя покачала головой: — Андрей не согласится.
— Почему?
— Потому что… — Зоя запнулась. — Потому что для него это тоже незакрытая страница. Не в том смысле, что он… Просто иногда прошлое легче совсем похоронить, чем научиться жить с ним в мире.
— А вы не думали, что именно поэтому стоит попробовать?
В кофейне стало тише – схлынула волна посетителей, забегавших перед работой за утренним кофе. Где-то на кухне звякнула посуда.
— Знаете, что самое забавное? — вдруг сказала Зоя. — Когда-то давно, ещё в школе, мы с Андреем поспорили. Он говорил, что людям иногда нужно давать второй шанс, а я утверждала, что прошлое должно оставаться в прошлом.
— И кто оказался прав?
— Наверное, правы были оба, — улыбнулась Зоя. — Просто нужно уметь различать, когда прошлое стоит отпустить, а когда… когда стоит дать шанс настоящему.
Вечером того же дня Лена ждала Андрея дома. Он вошёл в квартиру уставший – засиделся на работе, разбирая документы.
— Я разговаривала с Зоей, — сказала Лена, когда он сел рядом с ней на диван.
Андрей напрягся: — Зачем?
— Потому что нам всем нужно научиться жить с этой ситуацией. И я, кажется, знаю как.
Она рассказала ему о своём плане. Андрей слушал молча, не перебивая.
— Нет, — наконец сказал он. — Это не сработает.
— Почему?
— Потому что мама не успокоится. Она будет продолжать надеяться, намекать, устраивать эти «случайные» встречи…
— А может, наоборот? — Лена придвинулась ближе. — Может, когда она увидит, что можно построить нормальные отношения без манипуляций, она наконец отпустит свои фантазии?
— Ты не знаешь мою маму.
— Зато я знаю тебя, — Лена взяла его за руку. — И вижу, как ты устал убегать от прошлого. Может, пора перестать убегать? Может, пора просто научиться жить с ним в мире?
Андрей долго молчал, глядя в окно. На улице начинало темнеть, в соседних домах загорались окна.
— Знаешь, что самое сложное? — наконец произнёс он. — Не сами воспоминания. А то, что они могли бы быть другими. Если бы тогда, пятнадцать лет назад, мы с Зоей просто поговорили. Объяснили друг другу, что чувствуем. Но мы оба выбрали убежать.
— Может, тогда это было правильным решением?
— Может быть, — он невесело усмехнулся. — Но знаешь… иногда я думаю – что, если бы мы тогда нашли в себе смелость просто остаться друзьями? Не по маминому сценарию, а по-своему?
— Ещё не поздно попробовать.
Андрей повернулся к жене: — Ты правда этого хочешь?
— Я хочу, чтобы ты был счастлив. Чтобы твоя мама была счастлива. И чтобы мы все научились строить настоящее, не застревая в прошлом.
В этот момент у Лены зазвонил телефон. Галина Петровна.
— Леночка… — голос Галины Петровны звучал непривычно тихо. — Прости меня, если сможешь.
Лена включила громкую связь, чтобы Андрей тоже слышал.
— Знаете, Галина Петровна, — медленно начала Лена, — я сегодня много думала. О вас, о нашей семье. О том, как сложно иногда принять то, что жизнь идёт не по нашему сценарию.
— Я всё испортила, да? — в голосе свекрови послышались слёзы.
— Нет. Вы просто очень сильно любите своего сына. И Зою. И хотите, чтобы все были счастливы.
— Но я делаю всё неправильно…
— А давайте попробуем сделать правильно? — Лена взглянула на Андрея. Тот едва заметно кивнул.
— В каком смысле?
— В это воскресенье… Мы могли бы приехать к вам. Все вместе. Зоя с детьми, мы с Андреем. Просто приехать. Без планов на будущее, без попыток что-то исправить в прошлом. Просто побыть вместе.
В трубке повисло молчание. Было слышно только тяжёлое дыхание Галины Петровны.
— Вы… вы правда этого хотите? — наконец спросила она.
— Да, — твёрдо ответила Лена. — Но только если вы пообещаете кое-что.
— Что?
— Что не будете пытаться всё контролировать. Что примете нас такими, какие мы есть сейчас. Со всеми нашими историями, решениями, отношениями.
— А Зоя? Она согласится?
— Я разговаривала с ней сегодня. Она… она тоже устала убегать.
Андрей придвинулся ближе к телефону: — Мам?
— Сынок… — голос Галины Петровны дрогнул.
— Я тоже устал убегать, — тихо сказал он. — Может, правда попробуем? Только по-новому. Без старых историй.
— Без старых историй, — эхом отозвалась Галина Петровна. — А как же… Как же всё, что было?
— А было ли? — вдруг спросил Андрей. — Или нам всем просто хотелось, чтобы было? Может, настоящая история только начинается?
В трубке снова повисло молчание. Потом Галина Петровна глубоко вздохнула:
— В воскресенье… К обеду?
В воскресенье Галина Петровна начала суетиться с самого утра. Несколько раз переставляла тарелки, меняла скатерть, подходила к окну.
Первыми приехали Андрей с Леной.
— Ой, а я думала… — начала было Галина Петровна, но осеклась.
— Что Зоя приедет первой? — мягко спросила Лена. — Она сказала, что будет к двум. Маша после сна капризничает, не хотела будить раньше.
Галина Петровна кивнула, явно стараясь скрыть разочарование. Но когда в дверь позвонили снова, она всё-таки не удержалась и поспешила в прихожую.
— Тётя Галя! — радостно закричал Кирюша, врываясь в квартиру. — А мы вам нарисовали!
Он протянул немного помятый лист бумаги. На нём были нарисованы люди – много людей, взявшихся за руки.
— Это мы все! — гордо объявил мальчик. — Вот это вы, это мама, это дядя Андрей, это тётя Лена… А это мы с Машей!
Галина Петровна замерла, глядя на рисунок. По её щеке скатилась слеза.
— Мам, ты чего? — встревоженно спросил Андрей.
— Ничего, сынок, — она улыбнулась сквозь слёзы. — Просто… Просто поняла кое-что.
Она повернулась к Зое, стоявшей в дверях с сонной Машей на руках: — Проходи, девочка моя. Проходи…
И что-то в её голосе было такое – новое, без прежней отчаянной надежды, без затаённых планов. Просто тепло. Просто любовь.
Они сидели за столом – все вместе. Говорили о простых вещах: о работе, о детях, о планах на лето. Кирюша рассказывал про детский центр, где ему особенно понравилось. Маша, проснувшись окончательно, требовала внимания у всех по очереди. Лена и Зоя обменивались рецептами. Андрей рассказывал какую-то смешную историю с работы.
А Галина Петровна смотрела на них и думала о том, как странно устроена жизнь. Пятнадцать лет она пыталась вернуть прошлое, не понимая, что настоящее может быть намного лучше. Богаче. Полнее.
— О чём задумалась? — тихо спросил Андрей, присаживаясь рядом с матерью.
— О жизни, сынок. О том, как иногда нужно отпустить свои мечты, чтобы получить что-то настоящее.
Он обнял её за плечи: — Знаешь, мам… Мне кажется, ты не отпустила мечту. Ты просто наконец увидела её по-другому.
В этот момент Кирюша, гонявшийся за Машей, случайно задел альбом на полке. Тот упал, из него высыпались старые фотографии – те самые, школьные.
— Ой, — мальчик виновато посмотрел на бабушку. — Я нечаянно…
— Ничего страшного, — улыбнулась Галина Петровна. — Иди сюда, помоги мне собрать.
Они вместе стали поднимать фотографии. На одной из них были Андрей и Зоя – совсем молодые, смеющиеся.
— А это мама? — удивился Кирюша. — Какая красивая!
— Да, — кивнула Галина Петровна. — Очень красивая. И знаешь что? У меня есть идея. Давай сделаем новый альбом? С сегодняшними фотографиями?
— Давайте! — обрадовался мальчик. — Прямо сейчас?
— Прямо сейчас.
Она достала телефон: — Так, все смотрят сюда! Улыбаемся!
И они улыбались – все вместе. Не так, как на старых фотографиях – иначе. Спокойнее. Мудрее. Счастливее.
А через несколько месяцев на стене в квартире Галины Петровны появилась небольшая фотогалерея. В центре – та самая первая фотография с воскресного обеда. А вокруг – новые снимки: дни рождения, прогулки в парке, просто семейные вечера.
И Галина Петровна, глядя на эти фотографии, каждый раз думала о том, что иногда нужно очень долго идти по неправильной дороге, чтобы наконец найти правильную. И что счастье не всегда выглядит так, как ты его себе представляешь. Иногда оно выглядит намного лучше.
