Люба вернулась с работы и скинула туфли в прихожей. Ноги гудели после целого дня переговоров и совещаний. Женщина прошла на кухню, поставила чайник. За окном уже темнело, хотя было только шесть вечера — зима давала о себе знать.
Двухкомнатная квартира была куплена еще до знакомства с Дмитрием. Любовь тогда получила повышение, зарплата выросла в полтора раза, и появилась возможность взять ипотеку. Квартира небольшая, но своя. Каждый угол обустроен с любовью, каждая вещь выбрана лично. Здесь было приятно жить.
Дмитрий появился в жизни Любови через год после покупки квартиры. Познакомились на дне рождения общей подруги. Мужчина работал инженером в строительной компании, получал средненько, но стабильно. Зато был спокойным, надежным, не требовал внимания двадцать четыре часа в сутки. Люба ценила такое отношение — работа занимала много времени и сил, хотелось, чтобы дома была тишина и покой.
Поженились быстро. Без пышной свадьбы, просто расписались в загсе и отметили в узком кругу. Дмитрий переехал в квартиру Любы. Женщина настояла на раздельном бюджете — каждый тратит свои деньги сам, общие расходы делят пополам. Муж согласился без возражений.
Жизнь складывалась хорошо. Любовь продолжала продвигаться по карьерной лестнице, зарплата росла. Дмитрий тоже работал, но его доход оставался скромным. Женщина зарабатывала в два, а то и в три раза больше мужа. Но это никого не смущало — каждый занимался своим делом, жили мирно.
В последнее время Любовь все чаще думала о детях. Тридцать два года — самое время. Квартира есть, работа стабильная, муж рядом. Почему бы не завести ребенка? Женщина планировала поднять этот вопрос с Дмитрием в ближайшее время.
Единственной проблемой в их спокойной жизни была семья мужа. Галина Петровна и Анатолий Сергеевич. Свекровь работала библиотекарем, свекор — преподавателем в техникуме. Зарплаты у обоих маленькие, жили скромно. Но вместо того чтобы принять свое положение, родители Дмитрия постоянно ныли о деньгах.
Первый раз Галина Петровна попросила денег через месяц после свадьбы. Позвонила Любе и сладким голосом попросила одолжить тысяч десять до зарплаты. Мол, непредвиденные расходы, Анатолию Сергеевичу лекарства нужны. Любовь отказала. Вежливо, но твердо. Свекровь обиделась и неделю не звонила.
Потом просьбы стали регулярными. То на ремонт машины нужны деньги, то на лечение зубов, то просто на жизнь до зарплаты. Галина Петровна звонила Любе, слезно просила, давила на жалость. Женщина каждый раз отказывала. Понимала, что стоит дать раз — будут просить постоянно.
Дмитрий расстраивался после каждого отказа. Ходил мрачный, вздыхал, но открыто не возражал. Знал характер жены — если Любовь сказала нет, значит нет. Переубедить невозможно.
Люба не чувствовала вины. Считала, что взрослые люди должны сами отвечать за свои финансы. Если зарплата маленькая — ищи подработку или живи по средствам. Не надо просить у других.
Жизнь текла своим чередом. Любовь работала, строила карьеру, откладывала деньги. Дмитрий тоже работал, но денег особо не копил — хватало на текущие нужды, и ладно. Галина Петровна и Анатолий Сергеевич продолжали периодически звонить с просьбами о помощи, получали отказы, обижались, потом снова звонили.
Однажды Любовь встретила на улице соседку Галины Петровны. Женщины разговорились, и соседка между делом упомянула, что свекровь с свекром затеяли грандиозный ремонт.
— Представляешь, Любочка, — говорила соседка. — Всю квартиру перевернули. Новые обои, ламинат, плитку в ванной меняют. Говорят, кредит взяли большой. Тысяч на пятьсот.
Любовь застыла. Они обсуждали разные новости, и тут — такое.
— Кредит? — переспросила женщина. — На пятьсот тысяч?
— Ну да. Галина Петровна сама говорила. Давно хотели ремонт сделать, вот решились. Взяли потребительский кредит и начали.
— Понятно, — Любовь переменила тему.
Дома женщина долго думала об услышанном. Кредит на пятьсот тысяч. При зарплатах свекрови и свекра это огромная сумма. Как они планируют платить? Галина Петровна получает тысяч двадцать пять, Анатолий Сергеевич — тридцать. Вместе пятьдесят пять тысяч на двоих. Минус коммуналка, еда, прочие расходы. Остается максимум тысяч двадцать. А платеж по кредиту, наверное, тысяч десять-пятнадцать минимум.
Странное решение. Очень странное. Любовь пожала плечами и постаралась не думать об этом. Не ее дело, как родители мужа распоряжаются деньгами. Хотят ремонт — пусть делают. Взяли кредит — сами будут платить.
Прошло две недели. Люба вернулась к привычной жизни — работа, дом, планирование будущего. Про кредит свекрови вспоминала изредка, но особо не заморачивалась. Галина Петровна и Анатолий Сергеевич не звонили, что было необычно. Обычно хотя бы раз в неделю какая-нибудь просьба поступала.
Однажды вечером Любовь готовила ужин. Жарила курицу с овощами, кипятила воду для гречки. Дмитрий сидел за столом с телефоном. Муж пришел с работы молчаливым, отвечал односложно на вопросы. Женщина решила не приставать — видимо, тяжелый день был.
Они сели ужинать. Молча ели, каждый думал о своем. Любовь планировала завтрашние встречи, перебирала в голове задачи на работе. Вдруг Дмитрий полез в карман рубашки и достал сложенный лист бумаги.
— Люба, вот, посмотри, — муж положил лист на стол и развернул.
Женщина посмотрела на документ. График платежей по кредиту. Сумма займа — четыреста восемьдесят тысяч рублей. Срок — пять лет. Ежемесячный платеж — двенадцать тысяч триста рублей. Заемщики — Галина Петровна и Анатолий Сергеевич.
Любовь подняла взгляд на мужа.
— Это что?
— График по кредиту родителей. Они взяли деньги на ремонт.
— Да, я слышала. И что?
— Ну… — Дмитрий замялся. — Им сложно платить. Зарплаты маленькие.
— Дмитрий, при чем тут я? — Любовь отложила вилку.
— Ты же оплатишь, — муж посмотрел на жену. — Мы же семья.
Женщина замерла. Несколько секунд смотрела на мужа, не веря услышанному.
— Повтори, пожалуйста.
— Ну ты же будешь помогать с кредитом. У тебя зарплата хорошая, тебе не сложно.
— Дмитрий, — Любовь медленно поднялась из-за стола. — Ты хочешь, чтобы я платила кредит твоих родителей?
— Ну да. Они же не потянут сами. А у тебя деньги есть.
— Постой, — женщина прислонилась к столу ладонями. — Объясни мне, почему я должна платить чужой кредит?
— Не чужой. Родители же. Семья.
— Дмитрий, это родители твои, не мои. И кредит они взяли сами. Без моего ведома, без моего участия. Почему я должна за это платить?
— Потому что ты зарабатываешь больше, — муж пожал плечами. — У тебя есть возможность помочь.
— Помочь? — голос Любови стал жестким. — Дима, это не помощь. Помощь — это когда человек в беде, и ты разово помогаешь выбраться. А твои родители взяли кредит на ремонт! На ремонт, Дмитрий! Не на лечение, не на что-то необходимое — на ремонт! И теперь хотят, чтобы я за него платила!
— Любочка, ну они же не со зла, — Дмитрий встал и попытался обнять жену, но та отстранилась. — Просто хотели квартиру обновить. Старый ремонт надоел.
— Тогда пусть платят сами, — отрезала женщина. — Захотели ремонт — взяли кредит. Захотели жить красиво — будьте добры рассчитываться.
— Но они не потянут! — голос мужа стал громче. — Ты не понимаешь? У них маленькие зарплаты! Платеж двенадцать тысяч — это половина дохода отца! Как они будут жить?
— А как они собирались жить, когда брали кредит? — Любовь скрестила руки на груди. — Дмитрий, твои родители взрослые люди. Они прекрасно знали свои доходы, когда оформляли заем. Могли посчитать, потянут или нет. Но взяли. Значит, как-то рассчитывали справиться.
— Они рассчитывали на нашу помощь!
— На мою помощь, ты хотел сказать, — поправила Любовь. — Потому что у тебя денег нет. Ты едва свою половину счетов оплачиваешь.
— Ну вот видишь! — Дмитрий ткнул пальцем в сторону жены. — У меня нет, а у тебя есть! Ты можешь помочь!
— Могу — не значит должна, — женщина подошла к раковине, включила воду. — Дмитрий, я не собираюсь платить этот кредит. Точка.
— Люба! — муж схватил жену за руку. — Ты не понимаешь! Это мои родители! Они меня вырастили, дали образование!
— И что? — Любовь высвободила руку. — За это я должна им платить? Они выполнили свой родительский долг. Вырастили ребенка. Теперь ты взрослый, живешь отдельно. Их финансовые решения — их проблема.
— Ты жадная! — выпалил Дмитрий. — Тебе жалко денег на родителей!
— Я не жадная, — голос Любови стал холодным. — Я рациональная. И я не собираюсь спонсировать чужие прихоти.
— Прихоти?! — муж побелел. — Это ремонт, а не прихоть!
— Ремонт без острой необходимости — прихоть, — отрезала женщина. — Если бы у них протекла крыша или обвалился потолок — другое дело. Но они решили обновить интерьер. По своему желанию. За свой счет. Только счет оказался моим.
— У тебя больше денег! — Дмитрий повысил голос. — Ты обязана помогать семье!
— Я не обязана, — Любовь повернулась к мужу. — Дмитрий, я зарабатываю свои деньги сама. Я училась, строила карьеру, вкалывала. Это мой труд, мои усилия. И я имею право распоряжаться своими деньгами так, как считаю нужным.
— Семья важнее денег!
— Семья — это ты и я, — женщина ткнула пальцем в грудь мужа, потом в свою. — Мы с тобой. А твои родители — это твоя ответственность. Если хочешь им помогать — помогай. Из своих денег.
— У меня нет таких денег!
— Тогда не обещай то, что не можешь выполнить, — Любовь вернулась к столу, взяла график платежей. — Вот это, — женщина помахала листом, — не мое дело. Совершенно. И я не собираюсь в это влезать.
— Значит, ты отказываешь? — голос Дмитрия дрожал. — Ты плюешь на мою семью?
— Я не плюю. Я просто не считаю себя обязанной решать их проблемы.
— Ты думаешь только о себе. О своих деньгах, о своем комфорте. А на мою семью тебе плевать, — высказал муж.
Любовь остановилась. Посмотрела на мужа. На человека, с которым прожила два года. Который теперь стоял и называл ее эгоисткой за то, что она не хочет платить чужой кредит.
— Знаешь что, Димочка? — голос женщины стал ледяным. — Ты прав. Я буду думать только о себе. С этой минуты. Только о себе, о своих деньгах, о своем комфорте.
— Что ты имеешь в виду?
— Имею в виду, что ты мне больше не муж, — Любовь подошла к мужу вплотную. — Ты — человек, который считает нормальным навесить на меня чужие долги. Который называет меня эгоисткой за то, что я не согласна оплачивать прихоти твоих родителей. С таким человеком я не хочу жить.
— Люба, ты чего?! — Дмитрий отшатнулся.
— Собирай вещи, — женщина прошла в комнату, достала из шкафа сумку, бросила мужу. — И съезжай. Сегодня.
— Ты шутишь?!
— Абсолютно серьезна. Это моя квартира. Я имею право решать, кто в ней живет. А с человеком, который пытается использовать меня как банкомат для своих родителей, я жить не буду.
— Люба, давай поговорим спокойно, — Дмитрий попытался взять жену за руку.
— Не трогай меня, — женщина отдернула ладонь. — Все уже сказано. Собирай вещи.
— Но куда я пойду?!
— К родителям. Там ремонт свежий, красиво. Будете вместе кредит выплачивать.
— Люба!
— Дмитрий, уходи, — голос женщины не допускал возражений. — Прямо сейчас. Или я вызову полицию.
Муж постоял еще минуту, потом молча начал складывать вещи. Любовь стояла в дверях комнаты и наблюдала. Дмитрий собирал одежду, книги, документы. Засовывал все в сумку, не глядя на жену.
Через полчаса муж был готов. Встал у двери с сумкой в руках.
— Люба, ты пожалеешь.
— Нет, — ответила женщина. — Не пожалею. Уходи.
Дмитрий хлопнул дверью. Любовь осталась одна в квартире. Прошла на кухню, села за стол. Посмотрела на график платежей, который муж забыл на столе. Взяла лист, скомкала, выбросила в мусорное ведро.
Тишина. Впервые за вечер — тишина. Любовь налила себе воды, выпила залпом. Руки дрожали, но внутри было странное спокойствие. Правильное решение. Единственно правильное.
Через неделю заявление на развод было подано. Дмитрий звонил, писал, просил встретиться. Любовь не отвечала. Один раз муж приехал к дому, караулил у подъезда. Женщина вызвала такси прямо со двора, уехала, не разговаривая.
Еще через неделю начались звонки от Галины Петровны. Свекровь плакала в трубку, обвиняла Любовь в разрушении семьи. Говорила, что из-за денег нельзя рушить брак. Что нормальная жена должна помогать мужу и его родителям.
Любовь слушала молча. Когда Галина Петровна выговорилась, женщина спокойно сказала:
— Валентина Петровна, вы взрослый человек. Вы приняли решение взять кредит. Это ваша ответственность. Не моя. До свидания.
Свекровь еще что-то кричала, но Любовь уже отключила телефон. Заблокировала номер. Позже заблокировала номер свекра, который тоже начал названивать.
Общие знакомые пытались вмешаться. Звонили, писали, просили дать Дмитрию еще один шанс. Говорили, что семью надо беречь, что все можно решить. Любовь отвечала коротко и ясно — нет. Решение принято. Обсуждать нечего.
Кто-то из знакомых встал на сторону Дмитрия и его родителей. Писали гневные сообщения про бездушную жену, которая бросила мужа из-за денег. Любовь молча удаляла этих людей из друзей и контактов. Не хотела объясняться, доказывать свою правоту. Кто не понял — тому не надо.
Развод оформили, без выходок не обошлось. Дмитрий пытался тянуть время, не являлся на заседания. Но в итоге суд все равно расторг брак. Никакого общего имущества не было — квартира Любови.
После развода Любовь почувствовала огромное облегчение. Словно с плеч упал тяжелый груз. Больше не нужно слушать нытье Галины Петровны о деньгах. Не нужно отбиваться от просьб Анатолия Сергеевича одолжить на то, на это. Не нужно терпеть укоры Дмитрия, что она жадная и эгоистичная.
Женщина вернулась к привычной жизни. Работа, карьера, планирование будущего. Только теперь планировала одна. И это было прекрасно.
Через полгода после развода Любовь случайно встретила ту же соседку Галины Петровны. Женщины сели в кафе поболтать.
— Как там поживает бывшая свекровь? — поинтересовалась Любовь, больше из вежливости.
— Ой, не спрашивай, — соседка махнула рукой. — С кредитом не справляются. Платежи просрочены, банк названивает. Галина Петровна ходит вся на нервах. Анатолий Сергеевич тоже. Дима к ним переехал, помогает как может. Но денег все равно не хватает.
— Жаль, конечно, — Любовь отпила кофе.
— А тебе не жалко мужика? Все-таки семья была.
— Нет, — женщина покачала головой. — Совсем не жалко. Я вовремя избавилась от нахлебников.
— Ты так прямо, — соседка хихикнула. — Но я тебя понимаю. На твоем месте тоже не стала бы платить.
Любовь улыбнулась и переменила тему. Говорить о бывшем муже и его родителях не хотелось. Это была закрытая страница жизни. Неприятная, но поучительная.
Вечером, вернувшись домой, женщина села на диван. Включила телевизор, но не смотрела. Думала о том, как изменилась жизнь.
Развод был правильным решением. Абсолютно правильным. Любовь освободилась от семьи, которая видела в ней только кошелек. От мужа, который считал нормальным навешивать на жену чужие долги. От родителей мужа, которые не умели жить по средствам и хотели за счет других решать свои проблемы.
Теперь женщина жила спокойно. Работала, зарабатывала, тратила деньги на себя. Без укоров, без давления, без ощущения, что кто-то хочет залезть в ее карман. Это было счастье. Может, не такое, как рисуют в фильмах — с мужем, детьми, семейными ужинами. Но честное, чистое, свое.
Люба пошла спать. Завтра рабочий день, важные переговоры, куча дел. Жизнь продолжалась. Без Дмитрия, без Галины Петровны и Анатолия Сергеевича. Без их кредитов, ремонтов и бесконечных просьб о деньгах. И это было прекрасно.
