— Закрывай глаза! — мама схватила Алёну за руку прямо на пороге общежития.
— Мам, что за детский сад? — Алёна послушно зажмурилась, улыбаясь.
— Веди её аккуратно, — командовал папа откуда-то сбоку. — Илья, ты тоже иди с нами.
Они шли минут десять — повороты, ступеньки, скрип подъездной двери. Пахло свежей краской и весенним ветром из открытых окон.
— Всё, открывай!
Алёна распахнула глаза. Они стояли в светлой однушке с голыми стенами. Солнце било в окна, на полу лежали свёрнутые рулоны обоев.
— Это что?
— Твоя квартира! — мама всплеснула руками. — Ну, после института, конечно. Пока доучивайся спокойно, а потом — добро пожаловать в собственное жильё!
— Вы купили мне квартиру? — Алёна не верила своим ушам.
— Купили, купили, — папа кивнул. — Копили давно. Хотели, чтобы у тебя было своё гнездо после учёбы. Ремонт доделаем к твоему выпуску.
— Но это же… это такие деньги!
— Не думай об этом, — мама обняла её. — Главное, будет где жить. Молодым сейчас тяжело, аренда дорогая. А так — сразу своё.
Илья стоял в стороне, разглядывая планировку. Кухня совмещена с гостиной, спальня отдельно, балкон во всю стену.
— Обои сама выберешь, — продолжала мама. — И плитку в ванной. Хочешь голубую? Или может персиковую?
— Я не знаю, что сказать… — Алёна смахнула слёзы. — Спасибо вам!
— Только пока это секрет, — папа поднял палец. — В общаге не болтай. Мало ли, завидовать начнут. Скажешь — родители снимают для брата, он же в одиннадцатом классе, скоро поступать.
— Конечно, не скажу!
Следующие выходные они проводили в строительных магазинах. Алёна выбирала обои с мелкими листьями для спальни, Илья советовал краску для кухни.
— Представляешь, через год мы тут будем жить! — шептала она ему в магазине сантехники.
— Заведём кота, — улыбался он в ответ.
— И герань на подоконнике!
По вечерам в общежитии Алёна рисовала планы расстановки мебели. Диван у окна, обеденный стол на четверых — вдруг гости придут. Книжные полки во всю стену.
— Знаешь, что я сделаю первым делом? — спросила она Илью за ужином в общажной кухне.
— Что?
— Испеку пирожков. Чтобы пахло домом.
— С картошкой?
— Нет, с капустой. И позову родителей на чай. Они же столько для меня сделали…
Мама звонила каждый день, рассказывала о ремонте. Поклеили обои в спальне, установили ванну, на следующей неделе — ламинат.
— Не терпится уже показать тебе результат! — щебетала она в трубку. — Но нет, сюрприз так сюрприз. Увидишь только после защиты диплома!
Алёна считала дни. Осталось совсем немного — доучиться, защититься, и начнётся новая жизнь. В своей квартире. С любимым человеком. С геранью на подоконнике и запахом ванильного пирога по выходным.
— Присаживайся, дочка, — папа указал на стул.
Воскресный ужин у родителей. Май, за окном цвела сирень, её тяжёлый запах проникал через открытую форточку. На столе — мамин фирменный салат оливье, чай в старом сервизе.
Алёна села, улыбаясь. До защиты диплома две недели, потом — долгожданный переезд.
— Мы тут с папой решили… — мама покрутила ложечку в стакане, не поднимая глаз.
— Что? Обои переклеить? Я же говорила, те отлично!
— Нет, — папа кашлянул. — Квартирку твою на брата перепишем.
Ложка выпала из маминых пальцев, звякнула о блюдце.
— В смысле? — Алёна не поняла. — Какую квартирку?
— Ну ту, что мы купили. Ремонт сделали. Саше нужнее — он в институт поступает, должен где-то жить. А ты уже взрослая, сама справишься.
В горле встал ком. Алёна смотрела то на маму, то на папу, ища признаки шутки.
— Вы же сказали… Вы обещали, что это мне!
— Ну пожила бы там, если б Сашке не понадобилось, — мама пожала плечами. — Но парню важнее. Он же мужчина, будущий кормилец. А ты замуж выйдешь, муж обеспечит.
— Илья снимает комнату! У него нет денег на квартиру!
— Вот и снимайте вместе, — папа отрезал кусок селёдки. — Молодым полезно трудности преодолевать. Мы в ваши годы в коммуналке жили.
Из братовой комнаты доносилась музыка. Он даже не вышел к ужину — готовился к ЕГЭ.
— Но вы же копили для меня… — голос Алёны дрожал. — Говорили — моё гнездо, моя квартира…
— Не ной! — мама стукнула ладонью по столу. — Мы родители, нам виднее, как распорядиться своими деньгами. Квартира на нас записана, мы и решаем.
— Это нечестно!
— Жизнь вообще несправедливая штука, — философски заметил папа. — Привыкай.
Алёна вскочила, опрокинув стул.
— Я везде рассказывала! Илья уже вещи паковать начал! Мы планировали…
— Распланировали, — мама усмехнулась. — В двадцать четыре года пора самой о себе заботиться. Хватит на шее сидеть.
— Я не сижу! Я учусь, подрабатываю…
— Вот и отлично. Значит, справишься. А Сашеньке нужна поддержка. Он у нас способный, далеко пойдёт. Не то что…
Она не договорила, но Алёна поняла. Не то что ты — девчонка, которая выйдет замуж и забудет родителей.
Домой она шла пешком, хотя до общежития было далеко. Слёзы катились сами, размазывая тушь. Прохожие оглядывались, но ей было всё равно.
Илья ждал в их комнате, раскладывал на кровати распечатки мебельных магазинов.
— Смотри, нашёл классный диван! Как раз по акции… Алён? Что случилось?
Она рухнула в его объятия, всхлипывая в футболку.
— Они… они отдают квартиру Сашке. Сказали — мужчине важнее.
— Что? Как это?
— Вот так! Оказывается, она на них записана, они и решают! А я дура, поверила…
Илья гладил её по спине, молчал. Потом тихо спросил:
— А договор дарения? Хоть что-то было?
— Ничего! Только слова! Я им верила!
Ночью они лежали, обнявшись, на узкой общажной кровати. За стеной кто-то включил музыку, в коридоре хлопали двери.
— Найдём что-нибудь, — шептал Илья. — Пусть маленькое, но своё.
— На какие деньги? Мы все отложенное на мебель потратить собирались…
— Что-нибудь придумаем. Главное — мы вместе.
Но Алёна знала — просто так это не оставит. Предательство болело, как свежая рана.
Родители, которым она верила безоговорочно, променяли её на младшего брата. Потому что он — мужчина. А она — так, довесок, который сам о себе позаботится.
— Опять звонят, — Илья показал экран телефона.
Июнь. Прошёл месяц после того разговора. Алёна защитила диплом на отлично, нашла работу в дизайн-студии, они с Ильёй сняли крошечную студию на окраине.
— Не бери.
— Может, что-то случилось?
Алёна покачала головой. После той встречи она не разговаривала с родителями. Мама названивала первую неделю, потом реже.
Папа прислал одно сообщение: «Не дури, приезжай».
— Алён, открой! — в дверь забарабанили.
Мамин голос. Алёна застыла с кружкой кофе в руках.
— Я знаю, что ты дома! Соседка видела!
Пришлось открыть. Мама ввалилась, запыхавшаяся, с красными пятнами на щеках.
— Совсем совесть потеряла? Мать игнорировать!
— Чего ты хотела?
— Нормально разговаривать! И вообще, у нас новости есть. Серьёзные. Приезжайте в воскресенье.
— Не приеду.
— Это касается наследства! — мама понизила голос. — Бабушкиного дома. Не дури, это важно.
Бабушки не стало три года назад. Дом в пригороде стоял большой и крепкий, но требующий ремонта и больших вложений. Родители обещали продать, поделить деньги между внуками.
В воскресенье они всё-таки приехали. Алёна держалась за руку Ильи, как за спасательный круг.
— Проходите, — папа был непривычно смущён.
За столом уже сидел Сашка, вертел в руках телефон. Кивнул сестре, не поднимая глаз.
— Так вот, — мама достала пухлую папку. — Мы тут всё оформили. Документы готовы.
— Продаёте бабушкин дом?
— Нет, — папа кашлянул. — Мы… мы его отремонтировали.
— Что?
— Весь год занимались. Крышу перекрыли, стены укрепили, отопление провели. Внутри всё новое — полы, окна, двери, кухня, полный фарш. Деньги резко появились уже после покупки той квартиры.
Алёна не понимала, к чему они клонят.
— И теперь Сашка там будет жить? — горько усмехнулась она.
— Нет! — мама вытащила документ. — Это тебе. Вам. Дарственная.
— Не смешно.
— Алён, это правда, — подал голос брат. — Они реально весь год там вкалывали. Каждые выходные.
Мама протянула бумаги. Договор дарения. Дом и участок пятнадцать соток. На имя Алёны. 100 квадратов, новый ремонт, рядом с городом.
— Я не понимаю… А как же квартира? Вы же сказали…
— Квартира изначально покупалась для тебя, — папа потёр переносицу.
А потом удалось сделать дом. Вам там места больше, семью можно завести, ты же всегда мечтала о доме, прости, что мозги дурили с квартирой, но теперь ты получаешь огромный дом, его стоимость раза в 3 выше этой квартиры.
— Получилось глупо, — мама всхлипнула. — Я понимаю, ты обиделась. Но мы правда хотели как лучше. Чтобы у тебя было настоящее гнездо, а не клетушка в многоэтажке.
— Вы специально? — Алёна не верила своим ушам. — Весь этот спектакль?
— Не спектакль! — папа повысил голос. — Мы не знали, получится ли с домом. Но тут прилетели удачные контракты с работой. Если б не вытянули ремонт — да, отдали бы тебе квартиру. Но вытянули же!
Илья изучал документы.
— Тут всё по-настоящему. И дом уже на твоё имя.
— Поехали посмотрите, — мама умоляюще смотрела на дочь. — Ну пожалуйста. Мы так старались…
Дорога заняла сорок минут. Свернули с трассы, проехали через поселок, остановились у добротного забора.
Алёна не узнала бабушкин домик. Аккуратный дом под красной черепицей, белые стены, резные наличники. Веранда, увитая диким виноградом.
— Внутри три спальни, гостиная, кухня, — папа отпер дверь. — Санузел современный, бойлер есть, газ, скважина.
Пахло деревом и свежей краской. Полы скрипели по-домашнему, солнце било в новые окна.
— А это что? — Алёна заметила дверь в конце коридора.
— Твой кабинет, — мама улыбнулась сквозь слёзы. — Для работы. Ты же дизайнер теперь.
Комната была залита светом. Большой стол у окна, полки, вид на старые яблони.
— Они ещё плодоносят, — сказал папа. — Антоновка. Твои любимые.
Алёна стояла посреди комнаты, не зная, что сказать. Злость, обида, благодарность — всё смешалось.
— Зачем вы так? Можно было сразу сказать!
— Да мы сами только три месяца назад осознали, что сможем тебе его отдать, — мама обняла её. — Прости нас. Мы правда хотели сюрприз. Глупый получился, да?
— Очень глупый, — Алёна всхлипнула. — Я думала, вы меня разлюбили.
— Дурочка, — папа неуклюже присоединился к объятиям. — Как мы можем тебя разлюбить?
Вечером они все вместе пили чай на веранде. Сашка помогал таскать коробки из машины — оказывается, родители привезли кое-что из мебели.
— Остальное сами купите, — мама суетилась с чайником. — Как вам нравится.
— Диван у окна поставим, — мечтательно сказала Алёна. — И герань заведу.
— И кота, — добавил Илья.
— И собаку! — воскликнул Сашка. — Тут же двор большой!
Солнце садилось за яблонями. В доме, где выросла её мама, теперь будет жить Алёна. Растить детей, встречать гостей.
На стене в гостиной висела выжженная по дереву табличка — папина работа: «Дом, где тебя ждут».
И впервые за месяц Алёна почувствовала — её правда ждали. Просто иногда любовь принимает странные формы. Но от этого не перестаёт быть любовью.
