— Марина, милая, ты представляешь, а погода-то какая? Снег валит огромными хлопьями, прямо сказка! — соседка Вера Павловна мечтательно вздохнула, протягивая пакет с горячими пирожками.
— Да какая там сказка, — Марина устало улыбнулась. — Вязну в этих сугробах второй месяц. Хорошо хоть до остановки недалеко.
— А ты что же, все так и мотаешься между двумя работами? — в голосе соседки послышалось искреннее сочувствие.
— А что делать? Андрей как уволился летом, так до сих пор «ищет себя». Говорит, не хочет размениваться на неинтересные проекты.
— Ох, горе луковое… А сам-то хоть по дому помогает?
Марина промолчала, только рукой махнула. Вспомнилось, как утром собиралась на работу: раковина забита грязной посудой, на полу крошки, а муж сидит за компьютером — такой сосредоточенный, в наушниках, даже не обернулся на ее «пока».
Дома она появлялась только поздно вечером — измотанная, продрогшая. Работала в двух местах — днем администратором в небольшой компании, а по вечерам подрабатывала удаленно, обрабатывая документы. Денег все равно едва хватало — на еду, коммуналку и выплаты по кредиту, который они взяли еще летом на ремонт.
Поднимаясь по лестнице, Марина привычно прислушалась — из их квартиры доносились звуки очередной компьютерной игры. Она глубоко вздохнула, пытаясь подавить раздражение. В последнее время это стало сложнее — каждый вечер одно и то же.
— Привет, — бросила она, разуваясь в прихожей. В ответ — тишина, только клацанье клавиш.
— Андрей! — позвала громче.
— А, ты уже дома? — он наконец снял наушники. — Слушай, я тут почти прошел сложный уровень, давай потом поговорим?
Марина молча прошла на кухню. На столе — остатки утреннего завтрака, крошки, пустые чашки. В мойке громоздится гора немытой посуды. На плите — нетронутая кастрюля с супом, который она приготовила вчера.
— Ты хоть ел сегодня нормально? — крикнула она в комнату.
— Да-да, не волнуйся! — отозвался Андрей. — Бутерброды делал.
Марина устало опустилась на табурет. За окном крупными хлопьями падал снег, укрывая город белым покрывалом. До Нового года оставалось две недели, а в квартире — ни намека на праздник. В прошлом году они вместе наряжали елку, развешивали гирлянды… А сейчас даже думать об этом не хотелось.
Телефон тихо звякнул — сообщение от свекрови: «Деточка, заеду завтра, привезу пирожков. Что-то Андрюша говорит, совсем исхудал…»
Марина горько усмехнулась. Конечно, кто же еще виноват в том, что ее драгоценный сыночек питается бутербродами? Только нерадивая жена, которая целыми днями пропадает неизвестно где, вместо того чтобы создавать уют…арина достала из холодильника контейнер с замороженными котлетами и включила плиту. Пока готовился ужин, она пыталась прибраться на кухне, машинально протирая столешницы и складывая грязную посуду в раковину. В голове крутились обрывки мыслей — о счетах, которые нужно оплатить, о том, что завтра снова рано вставать…
— Андрей, может поужинаем вместе? — позвала она, расставляя тарелки.
— Сейчас, минутку, — отозвался муж, но не пошевелился.
Марина села за стол одна. За окном мигали разноцветные гирлянды соседнего дома. Там, наверное, уже готовятся к празднику, планируют новогоднее меню, выбирают подарки…
— Представляешь, мне сегодня предложили интересный проект, — Андрей наконец появился на кухне. — Создание игрового приложения. Правда, они хотят, чтобы я работал в офисе, а это же прошлый век! Нормальные компании давно перешли на удаленку.
Марина промолчала, методично нарезая остывшую котлету.
— Ты меня не слушаешь? — обиделся муж.
— Слушаю, — она подняла глаза. — И что ты решил?
— Ну конечно отказался! Буду дальше искать что-то действительно стоящее.
Внутри все сжалось от глухого раздражения. Уже шестое предложение за полгода, и все не то — то график неудобный, то коллектив не вдохновляет, то зарплата маленькая…
— А платить по кредиту чем будем? — тихо спросила Марина.
— Ну не начинай! — Андрей раздраженно отодвинул тарелку. — Ты же знаешь, я не могу работать абы где. Мне нужно развиваться, расти профессионально!
— А мне, значит, можно работать абы где? — голос предательски дрогнул. — Можно убиваться на двух работах, лишь бы твое развитие не страдало?
— Я же не виноват, что ты согласилась на эти должности! Могла бы тоже найти что-то интересное.
Марина встала из-за стола. Внутри все кипело, но она сдержалась — слишком устала, чтобы спорить.
На следующее утро приехала свекровь. Марина как раз собиралась на работу, когда в дверь позвонили.
— Мариночка, деточка! — Валентина Петровна, грузная женщина в роскошной шубе, ворвалась в прихожую. — Я тут пирожков напекла, творожных, как Андрюша любит. И варенья привезла…
Она прошла на кухню, по-хозяйски гремя пакетами. Марина поморщилась — время поджимало, а придется выслушивать очередные нравоучения.
— Боже мой, что у вас тут творится? — всплеснула руками свекровь, оглядывая кухню. — Марина, ну как же так можно? Молодая женщина, а элементарный порядок навести не можешь!
— Валентина Петровна, я работаю с утра до вечера…
— И что? Я, между прочим, тоже работала, когда замуж вышла. Но у меня всегда был идеальный порядок, и обед горячий, и рубашки выглажены. А ты…
Она открыла холодильник и неодобрительно поцокала языком:
— Полуфабрикаты одни! Неужели так сложно приготовить нормальную еду? Андрюша у меня привык к домашней кухне. Вот потому и худеет бедный…
Марина молча застегивала сапоги. Спорить было бесполезно — свекровь все равно не услышит. Для нее Андрей навсегда останется маленьким мальчиком, которого нужно опекать и защищать. А Марина — той, которая недостаточно хороша для ее сына.
— Ладно, мне пора на работу, — она натянуто улыбнулась. — Спасибо за пирожки.
— Да-да, беги конечно, — махнула рукой свекровь. — А я тут хоть немного порядок наведу. И супчик сварю нормальный…
Выйдя из подъезда, Марина глубоко вдохнула морозный воздух. На душе было тяжело и муторно. Когда-то она искренне любила Андрея — веселого, амбициозного парня, который строил грандиозные планы и заражал всех своим оптимизмом. Они познакомились четыре года назад — она тогда только закончила учебу и устроилась на первую работу. Андрей красиво ухаживал, дарил цветы, устраивал романтические свидания…
Первый год семейной жизни был похож на сказку. А потом… Потом Андрей уволился с работы — сказал, что не видит перспектив, хочет чего-то большего. Марина поддержала его решение — мол, конечно, нужно расти, развиваться. Но недели складывались в месяцы, а муж все искал «того самого» работодателя, который оценит его потенциал…
Вечером, вернувшись домой, Марина застала идеально убранную квартиру. На кухне пахло борщом, на столе красовался свежеиспеченный пирог. Андрей сидел за компьютером, уплетая материнские пирожки.
— Мама такая молодец, — сказал он с набитым ртом. — Вот что значит настоящая хозяйка! И прибралась, и наготовила…
Марина молча прошла в ванную. Включила воду погорячее и разрыдалась — беззвучно, зажимая рот ладонью. Все, хватит. Так больше не может продолжаться.
На работе Марина почти не разговаривала с коллегами — экономила силы и время, чтобы успевать со всеми делами. Но сегодня, когда Наташа из соседнего отдела позвала ее на обед, неожиданно согласилась.
— Слушай, а почему ты никогда не ходишь с нами в столовую? — спросила Наташа, пока они спускались по лестнице.
— Да времени обычно нет, — Марина пожала плечами. — Надо успеть вторую работу сделать.
— А что, муж совсем не помогает?
Марина помедлила. Раньше она никому не рассказывала о своих проблемах — стыдно было признаваться, что не справляется, что семейная жизнь пошла наперекосяк. Но сейчас, после вчерашних слез в ванной, очень хотелось с кем-то поделиться.
— Знаешь, он уже полгода не работает, — тихо сказала она. — Говорит, ищет что-то особенное, не хочет размениваться на обычную работу. А я пока тяну всё сама — и квартиру, и кредит…
— И долго ты собираешься это терпеть? — Наташа нахмурилась.
— А что делать? Развестись? Мама говорит — надо сохранять семью, а свекровь вообще считает, что это я во всем виновата. Мол, не создаю мужу условий для развития.
— Подожди-ка, — Наташа остановилась. — То есть ты работаешь на двух работах, содержишь мужа, а виновата во всем ты?
Марина кивнула, чувствуя, как к горлу подступают слезы.
— Так, — решительно сказала Наташа. — Сегодня после работы никуда не убегаешь. Пойдем ко мне, попьем чаю, поговорим нормально.
— Но у меня же вторая работа…
— Один вечер ничего не решит. А тебе нужно выговориться.
…В уютной Наташиной квартире пахло корицей и свежей выпечкой. На окнах мерцали гирлянды, с потолка свисали серебристые снежинки.
— Как красиво у тебя, — вздохнула Марина. — Прямо новогоднее настроение.
— А у вас разве не так? — удивилась Наташа, разливая чай по чашкам.
— Какое там… Я даже думать о празднике не хочу. Денег лишних нет, настроения тоже.
— Знаешь, что я думаю? — Наташа поставила перед ней тарелку с печеньем. — Ты сама позволяешь собой манипулировать. И мужу, и свекрови.
— В каком смысле?
— В прямом. Андрей не работает не потому, что не может найти подходящую работу. А потому что ему удобно сидеть на твоей шее. Зачем напрягаться, если жена всё тянет?
Марина открыла рот, чтобы возразить, но не нашла слов.
— А свекровь… — продолжала Наташа. — Она прекрасно понимает, что сын ведет себя как лентяй. Но признать это — значит признать свои ошибки в воспитании. Проще обвинить во всем невестку.
— И что мне делать? — беспомощно спросила Марина.
— для начала — перестать себя жалеть. Ты молодая, красивая, умная женщина. У тебя есть работа, есть силы, есть возможности. Хватит позволять другим вить из тебя веревки.
— Но как?
— Начни с малого. Перестань оправдывать мужа. Перестань содержать его. Пусть почувствует ответственность.
— Он же без денег останется…
— И что? — Наташа пожала плечами. — Он взрослый человек, а не ребенок. Хочет есть — пусть идет работать. Любую работу может найти для начала, если действительно прижмет.
Марина задумчиво помешивала чай. В словах подруги была логика, но страшно было делать первый шаг.
— Знаешь, что самое обидное? — тихо сказала она. — Я ведь правда любила его. Да и сейчас люблю, наверное… Только это уже какая-то больная любовь получается. С обидой пополам.
— Вот именно — больная, — кивнула Наташа. — И лечить ее нужно решительными мерами. Иначе так и будешь всю жизнь обслуживать великовозрастного ребенка.
Домой Марина вернулась поздно вечером. Впервые за долгое время она чувствовала себя не измотанной, а странно воодушевленной. Разговор с Наташей словно открыл ей глаза на многое.
Андрей по обыкновению сидел за компьютером. Перед ним стояла пустая тарелка из-под борща.
— Ты где была? — недовольно спросил он, не отрывая взгляда от монитора. — Я есть хотел, пришлось разогревать мамин борщ.
— А сам приготовить ничего не мог? — спокойно поинтересовалась Марина.
— Ты же знаешь, я не умею готовить.
— Научись.
Андрей удивленно обернулся — такого тона он от жены еще не слышал.
— Что значит «научись»?
— То и значит. Я больше не буду одна тянуть всё на себе. Хочешь есть — готовь. Нужны деньги — зарабатывай. Я устала быть нянькой для взрослого мужчины.
— Ты что это такое говоришь? — Андрей встал из-за компьютера. — Что значит «нянькой»? Я, между прочим, работу ищу!
— Нет, — покачала головой Марина. — Ты не ищешь работу. Ты изображаешь поиски, а на самом деле просто прячешься от ответственности. И я больше не собираюсь это поддерживать.
— То есть как это?
— А так. С завтрашнего дня я перестаю оплачивать твои расходы. Хочешь есть — готовь сам или зарабатывай на кафе. Нужны деньги на игры и развлечения — иди работай.
Андрей несколько секунд смотрел на нее с открытым ртом.
— Ты это серьезно? — наконец выдавил он. — Ты что, собираешься морить меня голодом?
— Нет, я собираюсь перестать быть твоей мамочкой. Ты взрослый мужчина, Андрей. Пора начинать вести себя соответственно.
— А как же семья? Ты же моя жена!
— Вот именно — жена, а не нянька. И я хочу нормальную семью, где муж и жена — партнеры. Где оба вносят свой вклад, оба заботятся друг о друге.
— Да что с тобой случилось? — Андрей нервно взъерошил волосы. — Ты раньше никогда так не говорила!
— Раньше я боялась быть честной. Боялась обидеть тебя, расстроить. А теперь понимаю — это было ошибкой.
Она прошла на кухню и включила чайник. Руки немного дрожали, но на душе было удивительно спокойно.
— И что дальше? — Андрей стоял в дверях, растерянный и злой одновременно.
— А дальше будет так: я даю тебе месяц. За это время ты либо находишь работу и начинаешь вносить свой вклад в семью, либо… — она сделала паузу. — Либо нам придется подумать о расставании.
— Ты мне угрожаешь?
— Нет, я ставлю условия. Потому что так, как сейчас, продолжаться больше не может.
— Прекрасно! — Андрей всплеснул руками. — Просто прекрасно! И это перед Новым годом! Знаешь что? Я сейчас к маме поеду, расскажу, какой ультиматум ты мне поставила!
— Поезжай, — спокойно кивнула Марина. — Только учти — денег на такси я тебе не дам. И на метро тоже.
Андрей замер с открытым ртом. Потом резко развернулся и ушел в комнату, хлопнув дверью. Через минуту оттуда донеслось привычное клацанье клавиш.
Марина села за стол и обхватила горячую чашку озябшими пальцами. За окном падал снег, укрывая город пушистым одеялом. Где-то вдалеке мигали праздничные гирлянды.
«Я все сделала правильно», — подумала она. — «Сейчас будет тяжело, но по-другому нельзя».
Следующая неделя выдалась непростой. Андрей демонстративно не разговаривал с женой, целыми днями сидел за компьютером. Когда закончилась еда в холодильнике, попробовал выпросить у Марины деньги — но она была непреклонна.
— Вот и прекрасно, — процедил он сквозь зубы. — Пойду к маме, она хоть накормит нормально.
— Только учти — пешком идти час, — спокойно напомнила Марина.
Андрей психанул и остался дома. К вечеру голод все-таки погнал его на кухню. Марина краем глаза наблюдала, как он неумело возится с сковородкой, пытаясь пожарить яичницу. Подгоревший завтрак он съел, обиженно сопя и всем видом показывая, как ему тяжело.
Через пару дней позвонила свекровь.
— Мариночка, что случилось? — в голосе Валентины Петровны звучала тревога. — Андрюша совсем не ест, исхудал! Может, тебе помочь с готовкой?
— Спасибо, не надо, — твердо ответила Марина. — Пусть учится сам о себе заботиться.
— Но как же так! Ты же жена! Ты должна…
— Нет, Валентина Петровна, не должна. Я больше не буду потакать его инфантильности. Если хотите помочь сыну — научите его самостоятельности.
Свекровь охнула и бросила трубку. Через час примчалась лично — с кастрюлями и сумками продуктов. Марина спокойно собралась и ушла на работу, оставив их вдвоем.
А вечером случилось неожиданное. Марина, вернувшись домой, застала мужа за ноутбуком — но не за игрой, а за просмотром вакансий.
— Нашел несколько вариантов, — буркнул он, не глядя на нее. — Завтра пойду на собеседование.
Марина ничего не ответила, только кивнула. Не хотелось спугнуть эти первые робкие шаги к переменам.
На следующий день Андрей действительно ушел на собеседование — впервые за полгода надел рубашку и брюки вместо привычных домашних штанов. Вернулся хмурый, молча прошел в комнату. Марина не стала расспрашивать — решила дать ему возможность самому рассказать.
Вечером он все-таки заговорил:
— Знаешь, они предложили мне работу. Не такую крутую, как я хотел — обычным программистом в небольшой компании. Зарплата средняя…
— И что ты решил? — спокойно спросила Марина, продолжая разбирать документы.
— Думаю согласиться, — он помолчал. — Все равно других вариантов пока нет. Да и сбережения все кончились…
Марина снова просто кивнула, хотя внутри все пело от радости. Неужели лед тронулся?
На следующей неделе Андрей вышел на работу. Первые дни было тяжело — он отвык от режима, от необходимости рано вставать. Но постепенно начал втягиваться.
— Представляешь, у нас там интересный проект наметился, — рассказывал он за ужином. — Новая система документооборота для крупного заказчика. Я уже пару идей предложил, руководитель одобрил…
Марина слушала и с удивлением отмечала, как меняется его лицо, когда он говорит о работе — появляется прежний блеск в глазах, морщинка между бровей разглаживается.
В выходные Андрей впервые сам предложил помочь с уборкой.
— Слушай, а почему ты раньше не говорила, что тебе так тяжело все одной тянуть? — спросил он, протирая книжные полки.
— Говорила. Ты не слышал.
— Правда? — он задумался. — Наверное, я действительно… заигрался. В прямом и переносном смысле.
Марина промолчала — не хотелось начинать выяснять отношения. Главное, что он сам начал понимать.
До Нового года оставалась неделя. Однажды вечером Андрей пришел домой с большой коробкой.
— Что это? — удивилась Марина.
— Елка искусственная. Пора создавать праздничное настроение, как считаешь?
Они вместе собирали елку, развешивали старые игрушки, которые достали с антресолей. Андрей даже полез на стремянку, чтобы закрепить гирлянду по периметру комнаты.
— Помнишь, как в прошлом году украшали? — спросил он, спускаясь. — Тогда все по-другому было…
— Да, по-другому, — согласилась Марина.
— Знаешь… — он замялся. — Я хочу извиниться. За этот год, за свое поведение. Я правда вел себя как… как капризный ребенок.
Марина подняла на него глаза:
— Главное — что ты это понял.
— Понял. И еще понял, что чуть не потерял тебя из-за своей глупости. Ты же действительно могла уйти, да?
— Могла, — просто ответила она. — И ушла бы, если бы ничего не изменилось.
Андрей осторожно обнял ее — впервые за долгое время.
— Спасибо, что не ушла. Что дала мне шанс измениться.
Марина прижалась к его плечу. На душе было спокойно и немного грустно — словно после долгой болезни, когда выздоровление уже началось, но слабость еще чувствуется.
— Знаешь, о чем я думаю? — спросил Андрей. — Надо будет часть кредита на себя переоформить. Нечестно, что ты одна платишь.
— Правда?
— Конечно. И вообще… может, составим нормальный семейный бюджет? Посмотрим, сколько у нас общий доход, распределим расходы…
Марина улыбнулась — кажется, ее муж действительно повзрослел.
Тридцать первого декабря они встречали Новый год вдвоем — впервые за все время семейной жизни. Обычно ездили к родителям, но в этот раз решили остаться дома.
