— Ты пахнешь чужими духами.
Слова сорвались с языка Алины прежде, чем она успела их обдумать. Они повисли в воздухе прихожей, густые и неуместные, как туман.
Стас, расшнуровывая ботинки, замер на мгновение. Всего на долю секунды, но этого хватило.
— Резкие какие-то, да? — он выпрямился и криво улыбнулся. — У нас в офисе сегодня презентацию нового проекта устроили, там этих парфюмерных фей было больше, чем программистов. Вся одежда провоняла.
Он говорил легко, буднично, проходя вглубь квартиры. Но Алина знала своего мужа.
Знала эту чуть замедленную реакцию, когда ему нужно было быстро придумать ответ. Раньше это случалось, когда они решали, куда поехать в отпуск, или когда он пытался скрыть цену нового гаджета.
Невинная ложь.
Но сейчас было что-то другое.
Вечером все шло как обычно. Они ужинали, обсуждая прошедший день.
Стас много шутил, рассказывал про нелепого нового начальника, но его глаза оставались отстраненными.
Он будто исполнял роль, читая давно заученный сценарий.
Алина смотрела на него и не узнавала. Куда делся тот немногословный, чуть неуклюжий парень, в которого она влюбилась восемь лет назад? Этот новый Стас был слишком гладким.
Дорогая стрижка, идеально сидящая рубашка, которую она не помнила, чтобы покупала.
— У тебя новая рубашка? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал безразлично.
— А, эта? Да, заскочил после работы, решил обновить гардероб, — он небрежно повел плечом. — Старые совсем износились.
Он лгал снова. Алина сама разбирала шкаф на выходных. Все его рубашки были в идеальном состоянии.
Позже, когда Стас уже спал, она лежала рядом и смотрела в потолок. В голове навязчиво крутился калейдоскоп из мелких деталей, которые она раньше списывала на усталость и стресс.
Его телефон, который теперь всегда лежал экраном вниз. Его внезапные «совещания», затягивающиеся до полуночи. Его рассеянность, когда она пыталась говорить о чем-то важном для них двоих.
Она всегда считала их семью крепостью. Местом, где все понятно и честно. Но теперь ей казалось, что в фундаменте этой крепости появилась трещина, и оттуда тянуло холодом чужой, незнакомой жизни.
На следующий день она решилась на то, что раньше показалось бы ей унизительным.
Когда Стас был в душе, она взяла его пиджак, который он небрежно бросил на кресло. Сердце колотилось где-то в горле. Она не знала, что ищет. Подтверждения? Или, наоборот, опровержения своим страхам?
Во внутреннем кармане пальцы наткнулись на сложенный вчетверо чек.
Ресторан «Облака». Столик на двоих. Дата — вчерашний вечер. Сумма, от которой у Алины потемнело в глазах.
И блюда… фуа-гра, устрицы, два бокала шампанского «Вдова Клико». Стас ненавидел морепродукты и всегда смеялся над пафосными названиями.
Она положила чек на кухонный стол и стала ждать.
Когда он вышел из душа, бодрый и насвистывающий какую-то мелодию, он увидел ее. И чек.
Мелодия оборвалась.
— Доброе утро, — тихо сказала Алина. — Расскажешь, как прошло совещание?
Стас посмотрел на чек, потом на нее. Его лицо на мгновение стало таким, каким она его еще никогда не видела — растерянным и загнанным. Но это прошло так же быстро, как и появилось.
— Ты что, по моим карманам роешься? — его голос стал жестким. — Совсем с ума сошла от безделья?
— Чек выпал, когда я поднимала пиджак, — спокойно ответила она, хотя внутри все дрожало. — Я просто хочу знать, Стас.
Он нервно рассмеялся. Пусто и неприятно.
— Это… это был деловой ужин с партнерами. Очень важными. Я не мог отказаться. А что я там ел и пил, тебя не касается. Я зарабатываю деньги, Алина. Для нас. А ты вместо благодарности устраиваешь мне допросы?
Он говорил громко, напористо, пытаясь задавить ее своей праведной яростью. Но Алина смотрела мимо него, на маленький белый прямоугольник на столе. Этот чек был не просто бумажкой.
Он был доказательством того, что ее мир, такой уютный и понятный, больше ей не принадлежал.
После того разговора дом погрузился в вязкое, напряженное молчание. Стас ушел, хлопнув дверью так, что на полке качнулась их свадебная фотография. Он вернулся поздно, и они легли спать, не сказав друг другу ни слова.
Так прошла неделя. Они жили как соседи в коммунальной квартире, вежливо здороваясь по утрам и избегая встречаться взглядами.
Алина чувствовала себя потерянной. Ярость сменилась тупой, ноющей болью. Она прокручивала в голове его слова, его уверенный, возмущенный тон, и начинала сомневаться в себе.
Может, она и правда стала подозрительной истеричкой? Может, это просто кризис, который нужно перетерпеть?
Сообщение пришло в пятницу вечером, когда она сидела одна на кухне, бездумно листая ленту новостей. Неизвестный номер. Никакого текста, только ссылка.
Пальцы сами нажали на экран.
Открылся яркий, глянцевый сайт с кричащим заголовком: «Охота на хищника. Как увести чужого мужа и стать счастливой».
Под ним — фотография ослепительной блондинки с хищной улыбкой. Она сидела за столиком в ресторане, том самом, из чека. На заднем плане размыто виднелся интерьер «Облаков».
Алина начала читать. Девушка, называвшая себя Кира Кэт, вела подробный дневник своего романа. Она не называла имени своего любовника, иронично окрестив его «Мой Тигр».
С каждым абзацем воздух в легких Алины заканчивался. Кира описывала их первое свидание, упомянув, как «Тигр» смешно морщился, пробуя устриц, но все равно съел их, чтобы произвести впечатление.
Она хвасталась подарками. Новая рубашка от известного бренда, которую она сама для него выбрала, потому что его «мышка-жена» одевала его как клерка из прошлого века.
Алина почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
Она листала дальше. Пост за постом. Вот фотография мужской руки, сжимающей руль дорогой машины.
На запястье — часы, которые Алина подарила Стасу на годовщину. Вот цитата из его сообщения: «С тобой я наконец-то живу, а не существую». Фраза, которую он сказал Алине в самом начале их отношений.
Кира с упоением рассказывала, как манипулирует им, как заставляет тратить деньги, как он врет своей «скучной и пресной» жене.
Каждый пост собирал сотни восторженных комментариев от подписчиц: «Кира, ты богиня!», «Так их, этих женатиков!», «Ждем новых серий!».
Ее жизнь, ее брак, ее боль превратились в реалити-шоу. В сериал для скучающих домохозяек и циничных охотниц.
Последний пост был озаглавлен: «Финал близко! Скоро Тигр уйдет из своего болота!».
В нем Кира анонсировала, что в следующей «серии» раскроет личность своего героя и покажет его лицо. «Ведь страна должна знать своих героев, верно?» — язвительно писала она.
Алина отшвырнула телефон, словно он был раскаленным. Она посмотрела на свое отражение в темном экране. Оттуда на нее смотрела бледная, растерянная женщина с широко раскрытыми от ужаса глазами. Та самая «мышка-жена». Та самая «скучная и пресная».
И в этот момент она поняла. Дело было не в измене. Дело было в унижении. Публичном, расчетливом и жестоком. И она не позволит себя растоптать.
Когда Стас вернулся домой, Алина ждала его на кухне. Она не плакала. Внутри нее выгорело все, остался только холодный, звенящий пепел.
— Привет, — сказала она так спокойно, что он удивленно поднял брови. — Нам нужно поговорить.
— Опять? Алин, я устал…
— Сядь, — ее голос не изменился, но в нем появилось что-то, что заставило его подчиниться.
Она развернула к нему ноутбук, на экране которого был открыт блог Киры Кэт.
Стас смотрел на экран. Его лицо медленно менялось.
Самоуверенность сползала, как дешевая маска, обнажая растерянность, потом — неверие, и наконец — животный страх.
— Это… это какая-то ошибка, — пролепетал он. — Она не могла…
— Могла. И сделала, — Алина закрыла ноутбук. — Она превратила тебя в своего ручного «Тигра», а меня — в посмешище для всей страны. Завтра она обещала раскрыть твое имя. Представляешь, какой будет фурор?
Стас вскочил, начал метаться по кухне.
— Я поговорю с ней! Я заставлю ее все удалить! Это же клевета!
— Уже поздно, — остановила его Алина. — Я наняла адвоката. Мы подаем иск о защите чести и достоинства и вторжении в частную жизнь. И не только на нее. На платформу, где размещен блог, тоже.
Стас замер и уставился на нее.
— Мы? Ты хочешь сказать… ты на моей стороне?
Алина горько усмехнулась.
— Нет, Стас. Я на своей стороне. Впервые за долгое время. Иск подаю я. А ты в нем — пострадавшая сторона, которую ввели в заблуждение. Мужчина, чью репутацию уничтожили, чтобы сделать скандальное шоу.
Он не сразу понял.
— Но… зачем тебе это?
— Потому что я не хочу быть жертвой в этой истории. Я хочу быть той, кто все это остановил. А ты… ты получишь то, что заслужил. Публичное унижение. Только не от нее, а от меня.
На следующий день, за час до анонсированного Кирой «разоблачения», на всех новостных сайтах появилась другая история.
История о том, как известный блогер Кира Кэт цинично использовала человека, разрушая его семью ради хайпа. Адвокат Алины дал развернутый комментарий. Статью подхватили сотни изданий.
Когда Кира выложила свой пост с фотографией Стаса, эффект был не тот, на который она рассчитывала.
Вместо восторгов на нее обрушилась волна хейта. Ее обвиняли в подлости, в разрушении чужой жизни. Рекламодатели начали разрывать с ней контракты. Ее шоу провалилось с оглушительным треском.
Стас потерял все. Работу, репутацию, семью. Он пытался вернуться к Алине, говорил, что все осознал, что был идиотом. Но она лишь смотрела на него, как на постороннего.
Прошло два года. Алина сидела в маленьком кафе на набережной в другом городе. Она закончила курсы ландшафтного дизайна и теперь занималась любимым делом.
— Ты о чем-то задумалась, — рядом с ней сел мужчина. Спокойный, немного ироничный, с добрыми глазами. Они познакомились полгода назад.
— Да так, — улыбнулась Алина. — Вспоминала прошлое. Знаешь, иногда мне кажется, что самое страшное, что может с тобой случиться, — это потерять то, что ты считаешь целым миром. Свой дом, свою семью, свое будущее.
Он взял ее за руку.
— И что потом?
— А потом ты понимаешь, что это не мир рухнул. Это просто рассыпалась клетка, которую ты по ошибке считал своим домом.
И только потеряв все, ты наконец получаешь шанс найти себя.
Жизнь с Марком была похожа на тихую гавань после шторма. Легкая, наполненная общими шутками, которые понимали только они, долгими прогулками и уважением к личному пространству друг друга.
Ее небольшой бизнес по ландшафтному дизайну процветал. Казалось, прошлое наконец-то отпустило, оставив после себя лишь тонкий шрам, который уже не болел.
Она увидела Стаса случайно. В строительном гипермаркете, куда заехала за садовой плиткой для нового проекта. Он стоял к ней спиной в униформе консультанта и терпеливо объяснял что-то пожилой паре.
Алина замерла за стеллажом с красками. Это был он, но в то же время не он. Сутулые плечи, уставшее, осунувшееся лицо.
Дорогих часов на руке больше не было. От лощеного «Тигра» не осталось и следа. Перед ней был тот самый парень, за которого она когда-то выходила замуж, только сломленный и постаревший на десять лет.
Он повернулся, и их взгляды встретились. На его лице промелькнуло что-то похожее на панику.
Он быстро отвернулся к покупателям, закончил разговор и, не глядя в ее сторону, почти бегом скрылся в служебном помещении.
Всю дорогу домой Алина не могла избавиться от этого образа. Она ожидала почувствовать злорадство, триумф, но вместо этого внутри шевельнулось что-то другое. Неуютное, похожее на жалость.
Вечером Марк сразу заметил ее состояние.
— Что-то случилось? Ты сама не своя.
Она колебалась лишь мгновение. Ложь, даже во спасение, уже однажды разрушила ее жизнь.
— Я видела Стаса сегодня.
Марк не стал задавать лишних вопросов. Он просто подошел и обнял ее.
— И как ты?
— Не знаю, — честно ответила она ему в плечо. — Я думала, что ненавижу его. А сегодня… мне просто стало его жаль. И я ненавижу себя за эту жалость.
На следующий день она снова поехала в тот же магазин. Не зная зачем. Просто чтобы убедиться. Стас был там. Он раскладывал мешки с цементом. Увидев ее, он не убежал. Просто замер с мешком в руках, глядя на нее.
Алина подошла ближе.
— Привет.
— Привет, — хрипло ответил он, опуская мешок. — Не ожидал тебя здесь увидеть.
— Я живу тут недалеко, — она не знала, что сказать дальше. Неловкость была почти осязаемой.
— Я слышал. Ты молодец, — он криво усмехнулся. — А я… вот. Как видишь.
— Ты в порядке?
Он посмотрел на свои руки, перепачканные цементной пылью.
— Знаешь, в каком-то смысле — да. Когда ты на самом дне, у тебя пропадает страх. Страх не соответствовать, страх потерять то, что тебе и не принадлежало. Я много думал. О нас. О том, что я сделал.
Он поднял на нее глаза. В них не было мольбы, только бесконечная усталость.
— Я не прошу прощения, Алина. Оно мне не нужно. Я просто хотел, чтобы ты знала. Та история с блогом… она не была причиной.
Она была следствием. Я сам превратил свою жизнь в шоу, задолго до нее. Искал легких путей, ярких эмоций, самоутверждения. А в итоге потерял единственное настоящее, что у меня было.
Он говорил это не для того, чтобы ее вернуть. Он говорил это для себя.
Алина смотрела на него и понимала, что больше ничего не чувствует. Ни злости, ни жалости. Пустота. Шрам затянулся окончательно. Призрак из прошлого перестал быть призраком и превратился в обычного, несчастного человека.
— Я желаю тебе удачи, Стас, — тихо сказала она. И впервые за много лет эти слова были искренними.
Она развернулась и пошла к выходу, не оглядываясь.
Вечером, сидя с Марком на веранде их маленького дома, она рассказала ему об этом разговоре.
— Мне кажется, я только сегодня по-настоящему его отпустила, — сказала она, глядя на звезды.
Марк накрыл ее руку своей.
— Найти себя — это не конечная точка, — сказал он. — Это путь. И иногда, чтобы идти дальше, нужно убедиться, что все старые двери действительно закрыты.
Алина улыбнулась и прижалась к его плечу. Дверь в прошлое захлопнулась. Впереди была только жизнь. Настоящая. Без шоу и без клеток.
