Таких ветренных «кукушек», как моя младшая сестра Альбина, еще поискать нужно. Я до сих пор не понимаю, куда у нее все материнские инстинкты подевались? Или их и не было никогда, что вероятнее всего. Что самое обидное — нормальные семейные пары стараются, прикладывают все усилия, а Господь не дает им ребеночка. Тогда почему у таких, как Альбина, все получается? Однако, это скорее риторический вопрос.
— Надя, привет, — голос сестры в трубке звучал как-то странно, но я давно уже научилась различать все интонации Альбины. — Мне срочно нужно две тысячи, у Оли зимние сапоги прохудились.
— Конечно-конечно, — тут же согласилась я. — Тем более, зимы в этом году суровые обещают. — А ты уверена, что двух тысяч тебе хватит? Цены-то на детскую одежду нынче кусаются.
— И то верно! — загоготала сестра. — Продешевила! Ну, если тебе не жалко, богатая Буратина, то переведи сколько сможешь, глядишь, еще на чипсы, ой…шапочку хватит.
И только тут меня осенило, почему мне показался странным голос сестры! Она просто была подшофе, впрочем, это в последнее время это самое обычное состояние Альбины. Как давление 120/80.
Я тут же сменила тон:
— Альбина, ты опять за старое? Что отмечаем на этот раз? Повод плохой или хороший?
— Желтые тюльпаааны, вестники разлуки….,— вместо ответа затянула непутевая сестра. — Нет, я не пью, я отмечаю, каждый день, что по Егору скучаю. Ситуация у меня, понятно тебе? Ситация! Я с Егором рассталась, в пух и прах.
— И это повод, чтобы спрятаться на дне бутылочки, — ответила я. — В твоей жизни такие шекспировские страсти царят, что можно каждый день сходиться и расходиться, затем жалеть свою любовь. Хоть бы дочку постеснялась, в конце концов.
— Вот она все и портит, — заявила мне Альбина. — Кавалеры мои, как узнают, что я «с прицепом», сразу разбегаются в разные стороны, словно у меня не дочка, а тигрица в клетке.
— Это же ребенок, что за дикарские сравнения! — покачала я головой.
— Моя дочь, с кем хочу, с тем и сравниваю! — со злостью в голосе ответила Альбина. — Дашь две штуки или нет?
— На курточку бы дала, — ответила я. — А на твои фестивали нет. У тебя ребенок только в садике питается, а ты «газуешь».
— Я всегда знала, что ты жадная, — резюмировала Альбина и повесила трубку. Это она так на меня обиделась.
— Кто это был? — в комнату вошел Володя, мой муж. Он у меня просто обожает готовить, вот уж кто живет по Конфуцию. Помните его крылатое выражение? Про то, что нужно найти себе занятие по душе и вы не будете работать ни дня. В том, смысле, что будете бежать на работу, словно на праздник.
— Опять Альбина деньги просила, — вздохнула я. — Хотела было перевести, вроде как Ольге на куртку, а потом я поняла, что та опять в изумлении, как Чехов говорил.
— И чего ей не везет? — Володя вытер руки о фартук, присел на краешек дивана. — Вроде бы все при ней — внешность, фигура…
— А еще лень, дурной характер, безответственность, — подхватила я. — Кому из мужчин это понравится-то?
— Ей просто нужно измениться, — задумчиво отвечает муж. — Все будет в порядке, но Ольгу, конечно, жалко.
Оленька, как вы уже поняли, это дочь Альбины, совершенно нежелательный ребенок. Но от любимого мужчины. Альбина вообще все делает по большой любви, этого ей не занимать.
Любимый человек по имени Петя, как узнал, что его пассия на сносях, тут же уехал куда-то на Север и больше о себе знать не давал. Альбина хотела было взять грех на душу, избавиться от Оли, хотя в то время мы еще не знали, кто это будет, но мама и я сумели ее убедить оставить ребенка.
— Это вы виноваты во всех моих бедах! — часто заявляет нам Альбина, особенно во время “заскоков” хмельной агрессии. — Сейчас бы я уже замужем была, жила, словно, королева. Зачем вы настояли на том, чтобы я оставила Олю?
— Потому что грех это, — отвечает мама. — Тебе Господь такой дар сделал, чадо дал, а ты от него избавиться хотела.
— Вот только не нужно мне про доброго дедушку на небе песни петь, да сказки рассказывать! — вспылила в очередной раз Альбина. — У меня ни образования, ни нормальной работы нет. Как мне дочь кормить?
— Встречный вопрос — кто тебе учиться запрещал? — не выдерживаю я. — Ты же начиная с 8-го класса по дискотекам бегаешь, мы с мамой еле директора школы уговорили, чтобы тебе аттестат нормальный выдали.Не тянешь ВУЗ, не проблема — отучись в колледже, найди себе какие-то курсы, хочешь парикмахера, а хочешь — ногтевой сервис.
— Ну уж нет! — заявляет Альбина. — Я для любви рождена, пусть супруг меня кормит.
— Ты его вначале найди, супруга! — вспылила я. — Помнишь, мой Володя тебя со своим коллегой по работе познакомил? Хотел, как лучше?
— Чтобы я вышла замуж за поваренка?! — гордо ответила Альбина. — Не мой уровень. Ты мне предложи бизнесмена, директора какого-нибудь, тогда я бы еще подумала.
— Ну, не знаю, — пожала я плечами. — Я тоже замужем, за, как ты говоришь, «поваренком», и ничего, живем душа в душу.
— Потому что ты неразборчивая, а я — очень даже! — отвечает Альбина.
Теперь эта «разборчивая мадемуазель», как Ассоль, ждет своего Грея, но попадаются только Бармалеи. Ей пришлось найти себе работу, где-то моет полы, но все это до первой «вечеринки». Живет Альбина в комнате коммунальной квартиры, она от бабушки досталась. На семейном совете мы решили, что Альбине эта комната нужнее всех. У нас с мужем отдельная квартира, мы за нее займы выплачиваем. Наша мама проживает в скромной «однушке».
Спустя какое-то время Альбина забывает про обиду, вновь мне звонит, просит денег, придумывая очередную нелепицу.
Мне жаль не сестру, а маленькую племянницу Олю, тем более, Альбина всегда просит именно для дочери, придумывая какие-то жалостливые истории.
Своих детей с Володей у нас нет, хотя очень хочется. Специалисты, все как один, разводят руками:
— Поразительно, Надежда Михайловна! Мы не видим абсолютно никаких отклонений, вы с супругом абсолютно здоровые люди. Что происходит — это огромная для нас загадка.
Моей маме тоже нас очень жаль, она нам помогает своими средствами, регулярно ходит в храм, ставит свечки, молится. Родители Володи живут на Севере, видимся мы с ними очень редко, только по большим, знаковым событиям.
В один из дней к нам заявилась Альбина вместе с Оленькой. На племянницу был надет рюкзачок, я очень удивилась этому факту.
— Проходите, — гостеприимно впустила я гостей. — У нас как раз пицца осталась, сладкий пирог. Его Володя по особому рецепту печет.
Мы усадили Оленьку кушать, а Альбина собрала нас в гостиной.
— Моя дочь будет жить у вас, отказа не приму — Заявила мне сестра
— Вот это новость, — хором проговорили мы с мужем. — А что случилось? Просто так детей не отдают.
— Я познакомилась с один очаровательным мужчиной, он живет в Сочи, у него сеть мини-отелей, — просияла Альбина. — Это мой шанс выбиться в люди, понимаете? Только я ему ничего не сказала о дочери, чтобы не дай бог, не спугнуть. Как только я крепко пущу корни, то я приеду и заберу Олю.
— А ты уверена, что у тебя все получится? — разволновалась я. — Ты же совсем не знаешь этого человека. И потом, где ты возьмешь деньги на билет? У тебя денег на трамвайный билет нету.
— Генрих мне все выслал! — торжествующе проговорила сестра. — Он очень щедрый молодой человек, готов для меня Луну и звезды с неба достать. Хочешь, фото покажу?
Мне было не очень интересно, но из вежливости я посмотрела. «Молодой человек» оказался не очень молодым. Помните, как у Ильфа и Петрова? «Молодая была уже не молода».
— Так он больше на старика похож, — протянула я. — Ты уверена, что это твой Грей, Ассоль ты наша?
— Мне уже не до хорошего, — беззаботно ответила Альбина. — Самое главное, что он меня очень любит.
Это звучало довольно странно и смехотворно.
— Как это любит? — удивилась я. — По мне, так чтобы влюбиться, нужно человека узнать, повстречаться какое-то время. Ты же видела только фото.
— Не только фото! — запротестовала сестра. — Мы с Генрихом целых два раза по видеосвязи общались.
— Ну раз целых два раза, то это точно вселенская любовь, то езжай за своим счастьем, — ответила я. — За Оленьку не волнуйся. Ты знаешь, мы очень ее любим.
Альбина взглянула на часы и заторопилась:
— А чего это я тут сижу? Мне через час нужно быть на вокзале!
Она сухо попрощалась с дочерью и убежала навстречу своему счастью.
— А мама скоро вернется? — вышла из кухни Оленька.
— А ты что, ничего не знаешь? — удивилась я. — Она тебе ничего не сказала?
— Сказала, — робко ответила Оля. — Она сказала, что поедет к моему папе. Потом приедет и заберет меня к самому синему морю, как в сказке о рыбаке и рыбке. А еще обещала ракушку привезти, говорит, что в ней море слышно.
— А чего мы тут стоим? — вдруг всплеснула я руками. — Оленька, у тебя же абсолютно ничего нет — ни постельного белья, ни игрушек, ни одежды.
— У меня есть Миша, — Оля извлекла из рюкзачка потертого плюшевого медвежонка.
— Мда, — протянул Володя, который вышел к нам. — Приданого у тебя не густо, невеста. Ничего, мы это мигом исправим! Поехали по магазинам, а потом ко мне в кафе заскочим, закатим пир на весь мир.
Оленька очень быстро к нам привязалась, ее можно понять, после коммуналки наша квартира ей показалась просто дворцом. Мы с Володей оборудовали для племянницы спальню, поклеили симпатичные детские обои, купили кровать, игрушки. Ребенок начал жить нормальной жизнью, словно и не было того унизительного существования в коммунальной квартире.
Я стала замечать, что Оля начала оговариваться, то и дело называя меня никак иначе, чем «мама». Это было одновременно трогательно и печально, ведь у племянницы была своя собственная мама.
Или все же это был осознанный поступок?
— Оленька, — отвечала я осторожно. — Я же тебе не мама, помнишь? Я твоя тетя, тетя Надя.
Оля никак не комментировала, просто упорно продолжала называть меня «мамой». Видимо, ей так было удобнее.
Альбина почти не давала о себе знать, звонила она очень редко, сообщала, что все хорошо, но вот только голос у сестры был каким-то мрачным. С дочкой сестра не общалась вообще.
Прошло полгода. Как-то на улице я встретила Тамару. Свою одноклассницу. Мы поговорили о том, о сем, затем Тамара мне сказала:
— Слушай, Надюха, мистика какая-то. Три дня назад мы с мужем из Сочи приехали, но это неважно. Важно то, что идем мы по набережной, гляжу — вылитая Альбинка, твоя младшая сестра мороженым торгует. Я еще так удивилась, бывают же двойники!
— Ты с ней говорила? — насторожилась я. — Она что-то тебе сказала?
— Пыталась, — кивнула головой Тамара. — Так она свою тележку подхватила, как пустилась наутек! Я ж говорю, мистика какая-то.
— Это не мистика, а реалии суровой жизни, — вздохнула я и рассказала Тамаре про то, как Альбина уехала в погоне за своим счастьем.
— Что-то она не произвела на меня вид счастливого человека, — помотала головой Тамара. — Вид у Альбины очень изможденный, круги под глазами, худая…Видно, что нуждается.
Я тут же все поняла. Сестра не устроила Генриха, этого сочинского олигарха, он, вероятнее всего, указал сестре на дверь. А что Альбина делает в трудной ситуации? Все верно, топит свои печали на дне бокала.
Альбина и сама это подтвердила. Она позвонила через два дня и слезно попросила денег на обратный билет.
— Так что случилось с любовью всей твоей жизни по имени Генрих? — полюбопытствовала я. — Чем ты ему не приглянулась?
Оказывается, благоверному Альбины не понравился тот факт, что у нее есть ребенок. Он обиделся, что сестра сразу ему все не рассказала.
— Сказал, что нельзя начинать отношения со лжи, — всхлипнула Альбина.
— Так ты большая девочка, — покачала я головой. — Разве ты сама не понимаешь, что так не делается?
— Не учите меня жить, просто помогите материально, — хмыкнула Альбина.
Пришлось вызволять ее из «южного плена», перевела деньги на обратный билет.
— Ольга, доченька иди к маме! — худая женщина протянула ребенку костлявые руки. — Ты скучала по мне, милая?
Как говорится, устами младенца истина глаголет. Так оно и вышло.
— Ты не моя мама! — отстранилась Оля от Альбины. — Моя мама — это Надя.
— Что вы сделали с моей дочерью? — заголосила Альбина. — я вам оставляла нормального ребенка, а вы что? Настроили ее против родной матери?! Я этого так не оставлю!
— Оля просто увидела нормальную жизнь, на какую имеет полное право, — ответил за всех нас Владимир. — Она достойна жить в нормальной семье, а не с тараканами ютиться, кушая один раз в день.
— Я на вас в суд подам! — пригрозила Альбина и ушла.
Не буду утомлять всеми подробностями тяжбы, но скажу только одно — Оля осталась жить у нас, чем ребенок очень доволен.
И еще очень важная новость — скоро у Оленьки будет братик или сестренка, пока точно трудно сказать.
Мама заявила, что это «небесная премия», ведь мы совершили большое дело — вырвали девочку из нищеты, сомневаюсь, что Альбина дала бы ей что-то большее, ну да бог ей судья.
