— Мама, ты что, не понимаешь, что это неприлично?!
— Ты мне будешь указывать, что мне делать?! — возмутилась Альбина Павловна. — Вы с Настей возомнили о себе слишком много! Да я…
— В гости к нам пока не приходи, так и знай, дверь не откроем, — мрачно произнёс Антон и повернулся, чтобы уйти.
— Ну и ладно! Обойдусь без вас! — выкрикнула Альбина Павловна. — Вот поживёшь с моё, тогда узнаешь и поймёшь. А то ишь, мать судить надумал! Молоко ещё на губах не обсохло!
Антон быстрым шагом шёл по улице домой, подняв воротник куртки и втянув голову в плечи. Ему было жутко стыдно за то, что мать кричала на всю улицу. Любопытные прохожие оборачивались и с интересом смотрели на них. Даже из окон рядом стоящего дома выглядывали люди.
Но матери было всё равно, она стояла и продолжала выкрикивать ругательства в адрес Антона и Насти, которые по её мнению слишком много о себе возомнили…
Всё началось в один из весенних мартовских дней, в субботу. Вечером, ровно в шесть часов, к Антону и Насте явилась в гости плачущая Альбина Павловна. Пятилетняя внучка Лизочка тут же выбежала из своей комнаты и принялась утешать бабушку.
Антон и Настя ничего не могли понять из её рыданий. Наконец они принесли женщине стакан воды, который та выпила и немного успокоилась. Всё ещё всхлипывая, Альбина Павловна начала свой рассказ.
Оказалось, что её муж (отец Антона), с утра закатил ей скандал и ушёл. Насовсем.
— Он заявил, что наш разрыв был неизбежен. Что между нами давно не было ничего общего. Что мы отдалились друг от друга уже триста лет назад. Что я постарела и потолстела и давно его не привлекаю, — сказав это, Альбина Павловна снова зарыдала.
Настя и Антон молча обменялись осуждающими взглядами.
— Он был пьян? — осторожно осведомился Антон у матери.
— Нет! Трезв, как стёклышко! На голубом глазу заявил мне, что я подурнела и постарела. А он так и остался молод и полон сил. И потому уходит к… к… этой…
Альбина Павловна снова зарыдала.
— К кому? Куда он ушёл-то? — спросила Настя.
— К какой-то Юлечке, тьфу! Даже говорить противно, — Альбина Павловна шумно высморкалась в салфетку и продолжила: — Она, мол, вернула ему молодость, показала, что мир полон красок, научила его улыбаться! А я будто ведьма из сказки, только плакал он со мной, да? Улыбаться разучился! Коз.ёл!
Альбина Павловна злилась, махала кулаками и рыдала одновременно. Настя молча накапала ей в стакан успокоительных капель. Мама Антона выпила их и сказала:
— Ей тридцать лет, этой Юлечке. Молодуха. Что она в нём нашла, а? Хвост распушил, павлин недоделанный…
Настя молчала. Она недоумевала. Как можно было бросить такую женщину? Да, конечно, Альбина Павловна не выглядит на тридцать лет, а выглядит на свои пятьдесят, но она очень симпатичная, ухоженная и фигура у неё хорошая. Женщина следит за собой, хорошо одевается, всегда аккуратно накрашена, со стрижкой, укладкой и маникюром.
Альбина Павловна работала секретарём в небольшой компании по производству упаковочных материалов. Получала она неплохо, могла позволить себе походы в салон красоты и приятный шоппинг. Она следила за модой, и стиль и манеры её были безупречны.
И тут такие новости.
Антон тоже молчал. Только Настя видела, как на его лице ходили желваки. Хорошо, что отца сейчас рядом с ними не было, Настя опасалась, как бы не случилось драки. Мать так безутешно рыдала, что Антон, как истинный мужчина, рвался защитить её, отомстить. Он сжимал кулаки и был готов прибить на месте обидчика матери. Даже несмотря на то, что им оказался его родной отец…
Альбина Павловна жила у сына, невестки и внучки ровно месяц. Это Настя предложила её так поддержать. Мама Антона то и дело принималась плакать, и они решили, что будет лучше, если Альбина Павловна не станет оставаться одна в четырёх стенах вечерами после работы и в выходные.
— С нами веселее, бабушка! — заявила малышка Лиза, важно протянув плачущей Альбине Павловне очередную пачку бумажных салфеток. — Я буду тебя отвлекать.
Альбина Павловна обняла девочку и наконец-то улыбнулась.
На том и порешили.
Спустя месяц Альбина Павловна заявила, что готова жить отдельно. Что она чувствует себя вполне сносно и ей не будет грустно одной.
Антон подхватил собранную матерью сумку с её вещами и проводил мать до дома. Жила Альбина Павловна от них не далеко, всего полчаса ходьбы. Можно было доехать на автобусе, но только не на одном, а на двух, потому что город, в котором они жили, разрезала пополам железнодорожная ветка. Поэтому удобнее было всё же пешком.
Прошло время. Отец Антона, Виталий Дмитриевич, судя по всему, был счастлив со своей молодой пассией и на связь с Альбиной Павловной не выходил. Не просил прощения и не собирался возвращаться. Женщина мстительно продумывала планы мести, (о том, как она его не пустит назад, как припомнит, всё, что он ей сказал, может быть, даже влепит пощёчину…), но их осуществление затягивалось.
С сыном Виталий Дмитриевич тоже не желал разговаривать. Трубку не брал, сообщения не читал. Антон начал презирать отца за трусость…
Однажды Альбина Павловна поздно вечером заявилась в гости к семье сына в нетрезвом виде. Более того, она была очень странно одета.
В тот день её удалось вежливо выпроводить. Антон, аккуратно взяв мать под локоток, затянутый в длинную красную бархатную перчатку, вывел из квартиры и проводил до дома. Альбина Павловна слабо возмущалась, при этом язык у неё немного заплетался.
— Она решила начать новую жизнь, — обречённо вздохнув, заявил Антон, когда вернулся домой.
Лизочка уже спала, Настя же сидела на кухне и ждала возвращения мужа.
— Что за странная одежда была на ней? — спросила Альбина.
— Она сказала, что теперь это её новый стиль, — вздохнул Антон.
Настя покачала головой и подумала, что в таком виде свекровь вряд ли пустят в офис, в котором она работала, ведь там соблюдали дресс-код. На Альбине Павловне была довольно короткая красная бархатная юбка, колготки в сеточку, красные бархатные сапожки на высоченных каблуках, короткий чёрный кожаный жакет. В ушах её красовались яркие крупные бижутерные серьги.
Антон снова горестно вздохнул и сказал Насте, что хорошо, что было темно, и их почти никто не видел.
— Она сказала, что познакомилась с потрясающим парнем. Парнем! — сокрушенно проговорил Антон. — Я уверен, она хочет отомстить отцу. Я пытался ей объяснить, что ему по фигу! Ведь он об этом даже не узнает!
— Не узнает, — согласилась Настя, а потом добавила: — Только, знаешь, в таком виде… Я бы не хотела её подпускать к Лизе. От неё за версту несло перегаром. Бррр…
Антон снова горестно вздохнул. Он не ожидал от своей матери подобных выходок.
Однако Альбину Павловну ничего не смущало. Она продолжала облачаться в экстравагантные вещи. Женщина приходила к Насте и сыну в гости, пила чай, громко смеялась и играла с Лизой. Правда приходила она трезвая.
Скоро у Альбины Павловны наступил отпуск, в который они некогда вместе с отцом Антона собирались куда-то поехать, однако сейчас Альбина Павловна жила на широкую ногу, ходила в бары-караоке, боулинг, рестораны и деньги, отложенные супругами на отпуск, таяли на глазах…
— Она каждый день с новым мужчиной! — возмущалась Настя, рассказывая мужу. — Где она их только находит! Она мне фото показывала… Она их приводит к себе домой! А вчера она пришла с одним типом к нам и решила нас с Лизой с ним познакомить.
А он стоит, смотрит на неё масляными глазками, и поглаживает ей плечико, которое кокетливо торчит из открытого платья… Боже, Антон! И это происходит у нас дома на глазах ребёнка! Мы поругались. Твоя мать обиделась и ушла, утащив за собой этого странного типа.
Антон поёжился. Ему было неприятно слушать такое.
— Мама! Ты ведёшь себя неприлично! — заявил он матери. Они встретились с ней около её дома. Мать была при полном параде, она снова надела свои высоченные каблуки и крупные серьги.
— Не тебе судить, как я себя веду! — заявила Альбина Павловна и добавила: — А твой отец, значит, прилично себя вёл, да?
— Нет, конечно! — возмутился Антон. — Но это не значит, что ты должна вести себя так же! Ты уже не молодуха! Надо быть серьёзнее…
— Да что ты говоришь… Ну надо же! Ты кто такой, чтобы мне указывать, как себя вести, а?! Яйца курицу не учат!
— Вот именно! Мама! Ты стала очень похожа на курицу! Глупую курицу! Как тебя в офис-то пускают?
— На работу я одеваюсь по-старому, — нехотя призналась мать. — А вот за то, что ты назвал меня глупой курицей…
Слово за слово, они поругались. Антон догадался, что мать снова была навеселе. Это нравилось ему всё меньше и меньше.
Дома у них тоже обстановка накалялась. Настя каждый день сокрушалась по поводу выходок свекрови. Антон приходил с работы поздно и не заставал мать, поэтому не имел удовольствия её видеть.
— Сегодня она пришла к нам и, включив громкую музыку на своём телефоне, продемонстрировала, как она научилась петь. Песня была из репертуара кабаре, танцевала она соответствующе. Сказала, что её уже приглашали выступать в местном баре… Смотри, она забыла здесь свою меховую горжетку, — сказала Настя и протянула Антону изящную вещицу, сильно пахнущую сладкими духами.
— Мда… — Антон не знал, что сказать и задумчиво барабанил пальцами по столу.
— Он оставил её там, свою Юлечку! Прямо за столиком, и мы ушли вместе, — победоносно проговорила Альбина Павловна по телефону Насте. — Я сейчас! Только никуда не уходите! Виталька уехал за своими вещами, потом сказал, что на работу надо заскочить, он кое-что там забыл, в общем, он не скоро вернётся.
Настя положила телефон на стол и включила чайник. Она толком ничего не поняла из восторженной речи свекрови.
Когда мать Антона пришла, то рассказала, как всё было, с самого начала. Она, обжигаясь, пила горячий чай, говорила без умолку и так активно жестикулировала, что нечаянно столкнула горшок с фиалкой, который стоял на подоконнике.
Лизочка деловито достала веник и совок и принялась подметать рассыпанную землю. Настя же стояла, разинув рот, и слушала свекровь.
Оказалось, что та сегодня, как обычно, после работы отправилась в одно из своих любимых кафе. Одна.
— Села я за столик, поглощаю свой любимый десерт, наслаждаюсь хорошей музыкой, и тут подсаживается ко мне мужчина. Девушка, говорит, можно с вами… и теряет дар речи… А потом, задыхаясь, вопрошает: Ты?! — произнесла Альбина Павловна и громко захохотала. — Понимаешь, Настя, Виталька пришёл в это же самое кафе со своей Юлечкой! А тут я!
Настя продолжала молчать. Лизочка уже всё подмела и даже сумела кое-как вставить фиалку обратно в горшок, который чудом не разбился. Девочка водрузила фиалку обратно на подоконник и уселась за стол допивать свой чай.
— Я говорю, а где же твоя распрекрасная Юлечка, которая научила тебя смеяться? В дамскую комнату ушла, — мрачно заявил он. А ты, говорю, значит, уже снова хвост распушил? А он, типа, ну что ты, мол, начинаешь! И давай мне каяться и признаваться, как он по мне соскучился и как меня любит. Что Юлечка эта чистая мегера, и очень меркантильная женщина. И нужны ей только деньги. А я не такая. А ещё…
Он признался, что не узнал меня, что мой новый образ ему нравится больше. И раз я теперь такая, то он очень даже очарован и ни за что меня теперь не бросит. Ну, я поломалась немного для приличия и согласилась его пустить обратно…
Настя так и не нашла, что сказать. Лиза тоже молчала и разглядывала свою книжку. Она мало что понимала из разговора взрослых. Послышался звук поворота ключей во входной двери. Приехал с работы Антон.
— Твой отец вернулся ко мне сегодня! — заявила ему Альбина Павловна и захихикала. — Так что теперь у нас возвращение блудного попугая Иннокентия…
— Вот думаю, почему мать не устроила отцу скандал, как собиралась? Не отхлестала его по щекам, не высказала всё в лицо? — задумчиво спросил Антон в тот же вечер, когда они с Настей уже собирались ложиться спать.
— Думаю, что она всё ещё его любит. А вообще… Знаешь, она доказала самой себе, что не хуже других. Она была довольна жизнью, довольна собой. И поэтому ей незачем было мстить, — задумчиво проговорила Настя, поправляя одеяло.
— Всё что ни делается, к лучшему, — произнёс Антон, зевая. — Только после всего этого, что-то мне совсем не хочется общаться с отцом. Знаешь, как в анекдоте: «ложечки-то нашлись, а осадок остался…»
— Да уж… Он показал себя не с лучшей стороны… А ну как опять налево отправится, теперь дорожку знает, — произнесла Настя с сомнением.
— Знаешь что? Это не наше дело. Пусть сами разбираются! Как она мне сказала, яйца курицу не учат. Вот пусть там учат друг друга, как хотят, лишь бы к нам не лезли, — раздражённо произнёс Антон. Он всё ещё злился и обижался на мать.
— Действительно, лезть не стоит. Милые бранятся, только тешатся, — вспомнила поговорку Настя. — Ну ладно, давай спать, а то поздно уже.
Они легли, но Настя долго не могла уснуть. Она вдруг подумала, а не было ли всё это изначально задумано свекровью? Если так, то она очень мудрая женщина. Грамотно вернула своего блудного мужа обратно в тёплое стойло…
Подумав так, Настя хихикнула, но прикрыла рот ладошкой, чтобы не разбудить мирно сопящего Антона. В окошко светила луна и на небе было видно много звёзд. Настя сладко зевнула и, почувствовала, что засыпает. «Вот и хорошо…» — подумала она.
