Уже пятнадцать лет Елизавета и Максим остаются эталоном «той самой» любви: красивой, интеллигентной, настоящей. Живя на два мегаполиса, разрываясь между Петербургом и Москвой, они умудрились не просто сохранить семью, но и построить нечто незыблемое.
Боярская и Матвеев оберегали детей с такой фанатичной решимостью, что в прессе их называли «детьми-невидимками».
Но недавние редкие кадры, которыми Елизавета все же поделилась, произвели эффект резонанса, публика ахнула. Оказалось, что за стенами «звездного инкубатора» выросло поколение, которое готовит родителям сюрприз и не факт, что приятный.
Особенно старший, 13-летний Андрей. Мальчик не просто равнодушен к славе родителей и легендарного деда. Он ее откровенно… стыдится. И это не преувеличение:
«Мне стыдно, что вы актеры», — эту фразу, брошенную подростком, теперь обсуждает вся страна.
Как так вышло?
Любовь вопреки
Чтобы понять, почему они так отчаянно «прятали» детей, нужно вспомнить, как все начиналось. Их роман в 2008-м не был сказкой о принце и принцессе. Максим Матвеев на момент встречи с Лизой был женат на актрисе Яне Сексте.
Его уход к дочери «главного мушкетера страны» был громким, болезненным и обсуждаемым. Они с Лизой строили свое счастье, пока вокруг бушевали слухи. Возможно, именно тогда, пройдя через этот ад публичного осуждения и сплетен, они дали друг другу клятву: их личная жизнь, и уж тем более их будущие дети, никогда не станут достоянием общественности.
Они тихо расписались в 2009-м, без камер и пафоса и сразу начали жить по своим правилам. Он был востребованным актером в Москве, а она звездой Малого Драматического Театра в Петербурге. Их «гостевой брак» на два города только укрепил союз. Они научились ценить каждую минуту вместе и эта же стратегия легла в основу их родительского плана: не количество, а качество.
Операция «Инкубатор»
Елизавета Боярская — «дочь Боярского», она с пеленок знает, что такое «звездная болезнь» и, что еще хуже, «звездное проклятие». Это когда ты еще ничего не добился, а тебя уже оценивают по фамилии, когда каждый твой шаг сравнивают с отцом.
Именно от этого она и решила спасти своих сыновей. Их с Максимом стратегия воспитания — это осознанный бунт против системы шоу-бизнеса.
«Детей мы особо нигде не «светим“, и это наша принципиальная позиция», — отрезала Елизавета в редких интервью.
Они не таскали мальчиков по красным дорожкам, не снимали их в рекламе и глянцевых фотосессиях «счастливой семьи», они не делали из них маленьких блогеров, монетизируя их детство. А дали им право быть просто Андреем и просто Гришей, а не «внуками мушкетера».
Им было важно, чтобы сыновья сначала выросли, сформировались как личности, набили свои шишки, нашли свои интересы. И только потом, если захотят, столкнулись бы с грузом родительской славы. План казался идеальным, но реальность внесла свои коррективы.
Рассекреченные наследники
Завеса тайны рухнула, когда Елизавета опубликовала трогательные семейные кадры. Публика, привыкшая представлять мальчиков малышами, обомлела: они выросли и какими!
Старший, 13-летний Андрей — это абсолютная генетическая победа Елизаветы. Невероятно высокий (уже перегнал маму!), статный, светловолосый, с теми самыми бездонными голубыми глазами и аристократическими чертами лица. «Ангел», «Северный принц» — как его только не назвали в сети. В нем чувствуется порода, спокойствие и какая-то недетская глубина.
Младший, 7-летний Григорий — полная его противоположность. Это маленькая, энергичная копия Максима Матвеева: темненький, с хитрым, озорным взглядом.
«Ваша работа — глупость»
Именно Андрей, «ангел» с мамиными глазами, и стал тем самым «сюрпризом». Оказалось, что у мальчика абсолютно не-актерский, математический склад ума. Его страсть — не сцена, а физика, точные науки и шахматы. Он настолько далек от мира искусства, что слава родителей вызывает у него не гордость, а острое раздражение.
Елизавета сама со смехом (а может, и с долей горечи) рассказывала, что сын буквально запрещает им дома петь. Любые творческие проявления вызывают у него испанский стыд.
«Что за глупая у вас профессия», — бросил он как-то родителям.
Он стесняется, когда Лизу и Максима узнают на улицах и не хочет быть «сыном тех самых», а быть просто Андреем, который решает задачи по физике.
В семье, где дед — Михаил Боярский, чьи песни орет на праздниках вся страна, растет ребенок, который считает актерство «стыдным» и «глупым». Родители 13 лет прятали его от «звездной болезни», а получили полный иммунитет, переросший в аллергию. Это оглушительный провал их плана? Или… оглушительный успех?
На фоне старшего брата-«физика», младший Григорий — настоящая отдушина для актерской семьи. Гриша растет артистичным, открытым, обожает танцевать и с удовольствием ходит к маме на репетиции в МДТ.
Он с любопытством изучает закулисье, примеряет реквизит и явно чувствует себя в этой творческой атмосфере как рыба в воде. Кажется, если кто и продолжит дело Боярских-Матвеевых, то это будет он.
Провал или победа?
Так что же получили Боярская и Матвеев в итоге своей 13-летней «конспирации»? Они боялись, что слава испортит сына, а сын в итоге просто «отменил» саму эту славу.
Конкуренты и хейтеры уже написали, что это, мол, «отвращение» и «удар в спину» родителям. Но давайте посмотрим с другой стороны.
Они хотели вырастить не «золотого мальчика», не избалованного «мажора», который с пеленок требует особого отношения, а личность.
Андрей, не избалованный, человек с аналитическим умом, который искренне не понимает, зачем взрослые люди «кривляются» на сцене (как это, вероятно, выглядит с его, физико-математической, точки зрения).
То, что их 13-летний сын может позволить себе иметь собственное, кардинально отличное от родительского, мнение и не бояться его высказывать — это ли не высший показатель здоровой атмосферы в семье? Они вырастили не удобного наследника, а свободного человека. Их стратегия сработала на 200%.
А как вы считаете, это провал воспитания или, наоборот, его высший триумф? Правильно ли поступили актеры, что так долго прятали детей?
