– Ты меня обокрал! – кричала Катя на брата. – Немедленно отдавай деньги, иначе я напишу заявление! И тебя посадят!
– Нет у меня ничего! – заорал в ответ Кирилл. – Все потратил, подчистую. Давай, заявляй на родного брата, позорься по полной. А я скажу, что ты сама дала мне карточку, чтобы купил себе подарки.
В семье, где росли Кирилл и Катя, всегда было туго с деньгами. На их дни рождения в детстве мама Евгения Михайловна в лучшем случае могла испечь домашний пирог. А подарки были практичные – школьный ранец, новые джинсы или брюки, красивые ручки и ластики.
Катю это не особо печалило, она видела, как старается им угодить мама, тратит последние деньги, чтобы купить что-то красивое. Кирилл же реагировал иначе.
– Я же сказал, хочу телефон, а ты что купила?! – орал он на мать. – Почему мы живем как нищие? Неужели нельзя было промолчать и не выгонять отца, подумаешь, изменил…
– Кирилл, наушники тоже хороший подарок, – объясняла ему Евгения Михайловна. – И потом, денег на твой телефон просто нет. Да и не все в классе такую игрушку имеют.
– А мне он нужен, хожу в обносках, так хоть бы чем-то выделялся! – продолжал орать на нее сын. – Дай денег, с друзьями в кафе схожу!
– Сынок, давай я вам дома стол накрою? – виновато сказала Евгения Михайловна. – Совсем денег нет, а зарплата еще нескоро.
– Все понятно, у нас как обычно, даже в день рождения на меня плевать! – заорал Кирилл и хлопнул дверью.
Ночевать в тот день четырнадцатилетний подросток домой не пришел. Катя с мамой искали его с полицией, а утром выяснилось, что накануне парня задержали за попытку угона машины где-то в гаражах. Старшие друзья сбежали, оставив Кирилла отдуваться за них.
То дело кое-как удалось замять, а Катя, уже учившаяся в колледже на педагога, поняла, что от брата ждать чего-то хорошего не стоит. Маму ей было очень жаль, летом девушка подрабатывала в кафе и всю зарплату отдавала Евгении Михайловне. Но начался учебный год, совмещать стало сложно, а Кирилл требовал все больше, устраивал скандалы, сбегал из дома и наконец попал в колонию для несовершеннолетних.
Их мама и в этот раз выгораживала сына, считала, что его подставили, оговорили. Но Катя видела – мелкий пакостник превратился в большого и наглого подлеца. Их отец после развода тоже показал себя настоящим трусом, уговорил своего начальника декларировать минимальный доход и перечислял всего пять тысяч алиментов.
Сам при этом ездил на иномарке, жил в новой квартире, все было записано на вторую жену, а с детьми при встрече даже не здоровался. А уж после того, как Кирилл отправился в колонию, папаша и вовсе делал вид, что они не знакомы.
Катя же поставила себе цель добиться чего-то большего, чем беспросветные тяготы ее матери. Она отучилась на преподавателя русского языка, после колледжа перешла в университет, параллельно начала работать репетитором. К двадцати пяти годам она вела группы учеников онлайн и офлайн, а еще индивидуальные занятия. А к тридцати сама купила квартиру и машину в их провинциальном городе.
Кириллу к тому времени исполнилось двадцать семь лет. Образование он так и не получил, бездельничал, сидел на шее у матери и все время клянчил деньги. Пару раз Катя закрыла его долги перед общими знакомыми, но потом сообщила брату, что так делать не станет.
– Иди работать, – потребовала она. – Хватит уже сидеть на шее у матери. В детстве она нас тянула. Но теперь-то ты взрослый мужик.
– А зачем? – поинтересовался Кирилл. – Мне и так нормально.
Катя понимала, что воспитывать брата – пустая затея, поэтому она просто старалась облегчить жизнь матери и даже баловала ее. Возила, когда было нужно, на машине, отправляла в санаторий немного отдохнуть и подлечиться. Покупала продукты, правда, пару раз поймав брата с маминым йогуртом или кофе, она перестала это делать. Просто водила Евгению Михайловну в кафе, а та все переживала за сына и пыталась перетянуть дочь на свою сторону.
На очередной день рождения Катя купила матери современный смартфон, сводила ее в салон красоты и в бутик за платьем. Евгения Михайловна была счастлива и не переставая благодарила дочь, а через неделю Катя увидела этот телефон уже в руках у брата. Она тут же спросила:
– Это мамина вещь, почему ей пользуешься ты?
– Ой, да ладно! Она даже не понимает, сколько он стоит. Походит с моим старым, а я, наконец-то, смогу покрасоваться перед друзьями Айфоном! – усмехнулся Кирилл. – И вообще, мне его мать отдала. Или ты сейчас будешь спорить с человеком, которому сама телефон подарила?
– Верни его матери! – разозлилась Катя. – Это подарок для нее, даже цвет розовый. Я так долго выбирала его. И теперь ты будешь ходить с маминым телефоном?
– Катюша, да на что мне все эти современные функции? – сказала появившаяся в комнате Евгения Михайловна. – И со старого позвоню, Кирюше нужнее, он прав.
– Если ты прямо сейчас не заберешь телефон, я больше ничем и никогда помогать не стану, – сказала Катя, устало опустившись на диван. – Мама, когда ты уже перестанешь видеть в моем братце малое дитя и совать ему игрушку при плаче?
Евгения Михайловна стояла потупившись, от былой радости, которая сияла на ее лице в день рождения, не осталось и следа. Она забрала телефон у сына, а через неделю сказала, что потеряла его. Но Катя не поленилась, съездила в скупку и убедилась в том, что смартфон ее братец просто продал, а деньги наверняка забрал себе. С этого момента она зареклась делать дорогие подарки матери.
Осознав, что просто так он от сестры ничего не получит, Кирилл решил действовать иначе. Однажды он заявил Евгении Михайловне:
– Знаешь, я мог бы работать в такси. Туда сейчас всех берут. Права есть, вот если бы еще Катька отдала мне машину.
– Конечно, сыночек, – просияла Евгения Михайловна. – Наконец-то, ты решил взяться за ум!
– Вот начну зарабатывать, – разливался соловьем Кирилл, – буду тебе тоже цветы и подарки покупать. За квартиру сам начну платить, ремонт сделаем.
– Ох, да, давно бы пора уже! – сокрушалась Евгения Михайловна. – И краны поменять, и обои обновить.
– Вот все упирается только в машину, пусть Катя ее на меня перепишет, подарит? – предложил матери Кирилл. – Она себе легко новую купит. А для меня это, может, единственный шанс.
– Я с ней поговорю, – пообещала сыну Евгения Михайловна. – Ты только сам не наломай дров. Знаешь же, какой у Кати характер. И тебя она давно считает совсем пропавшим человеком.
– Да уж, ты лучше сама, – хитро улыбнулся Кирилл, довольный тем, что его план сработал.
Евгения Михайловна на следующий день приехала к дочери домой, она знала, что Катя не любит бывать в родительской квартире из-за Кирилла. А тут, у себя дома, дочь была более расслабленной.
Та удивилась внеплановому визиту матери, но вида не подала. А Евгения Михайловна постаралась представить идею сына в как можно более выгодном свете.
– Вот смотри, Катюшенька, ты у меня такая умница, сама машину купила, квартиру, – сказала мать дочери. – Прямо гордость берет.
– Спасибо, мамуля, – улыбнулась Катя, такие слова она слышала от Евгении Михайловны не слишком часто. – Работаю, стараюсь, пусть своей семьи не завела, зато сама все могу купить. И тебе помочь.
– Вот именно что, – улыбнулась ей мать. – Ты у меня давно уже самостоятельная. А Кирюша, он старается, но тоже нуждается в помощи. Вот ты машину купила, а почти не ездишь. Отдай ее брату, подари, он сможет начать в такси работать.
– Это что, я на машину год копила и теперь должна просто так вручить нашему бедному Кирюшеньке?! – вспылила Катя. – Ну, конечно, с чего бы тебе еще меня начать хвалить!
– Но ведь она все равно стоит, никто не пользуется, – пыталась убедить дочь Евгения Михайловна. – А Кирилл сказал, он мог бы начать зарабатывать. Ты просто не хочешь помочь брату. Ладно, если так жалко эту машину, просто дай денег на другую.
– А сам он почему не заработает?! – возмутилась Катя. – Мама, твой сын даже тут решил паразитировать. Кстати, зачем ему своя машина для работы в такси? Другие водители прекрасно на арендованных работают и не жалуются.
– Кирюша сказал, на этой аренде обдерут как липку. А он хочет сразу нормальные деньги получать, – пояснила ей мать. – Можешь дать машину хоть на время? Брат же просит, не чужой человек.
– Нет, мама, – вздохнула Катя. – Обойдется Кирилл без моей машины.
– Вот ты сама его критикуешь, но помочь не хочешь! – возмутилась Евгения Михайловна.
– Мама, это бесполезно, – вздохнула Катя. – Кирилл просто хочет очередную подачку. Потом и машина тоже окажется в скупке? Как тот телефон, который был подарен тебе?
– Откуда ты знаешь?! – вскинулась Евгения Михайловна и отвела взгляд. – Наверное, воры его туда сдали.
Катя проводила мать, но та не сдавалась, всю следующую неделю она звонила дочери, предлагая ей еще раз подумать о помощи брату. Катя не сдавалась, ей очень надоела ситуация с Кириллом, но рвать отношения с матерью не хотелось.
На следующий день она вела онлайн-занятия, был очень плотный график. Но в разгар уроков к ней притащился Кирилл просить денег.
– Выручи, а? – нудил он, мешая сосредоточиться. – Ну у меня день рождения скоро, сделай подарок.
– Да на что тебе деньги?! – возмутилась Катя. – И так живешь на всем готовом. Мать последнее ради тебя готова продать.
– А у меня долги, – ответил Кирилл. – У матери зарплата через неделю. А люди торопят, требуют им все вернуть.
– Ты снова нас позоришь, – вздохнула Катя, – ничего не дам, уходи.
– Ну подожди, у меня есть деловое предложение, – проговорил Кирилл, – просто выслушай.
Кате было некогда с ним разговаривать, она усадила брата на кухне, показала, как варить кофе. И оставила его одного, продолжая вести уроки. Кирилл пробыл там около часа, а потом засобирался, сказав Кате, что ему некогда.
Она продолжила вести уроки, потом поехала на другой конец города к ученику, который занимался очно. На экран телефона Катя даже не смотрела, а когда вечером вернулась домой и поставила его на зарядку, пришла в ужас. С ее карты с бешеной скоростью списывались деньги. Уже ушло больше ста тысяч, их тратили в магазинах и на маркетплейсах, онлайн и офлайн.
И сообщения все еще поступали, просто на телефоне почему-то был включен беззвучный режим.
Катя заблокировала карту в приложении банка, а потом пошла оценивать весь масштаб потерь. Всего за несколько часов ее счет «похудел» больше чем на сотню тысяч рублей. Судя по тратам, кто-то на эти деньги хорошо поел, закупился одеждой и обувью, сходил в магазин косметики и оплатил вход в бар.
Траты были с карты, которой Катя пользовалась редко, но сегодня утром она еще видела этот кусок пластика в своей сумочке. В той самой, которая целый час лежала на виду у Кирилла.
Она разозлилась и поехала к матери, Кирилла дома не было, Евгения Михайловна сказала, что сын еще не приходил с утра. Тогда Катя поехала в бар, именно там брат прикладывал карту всего сорок минут назад.
Приехала она как раз вовремя, Кирилла выкидывала из заведения охрана. Оказавшись на улице, тот поднял руку, пытаясь поймать такси, но увидел машину сестры и замер, словно испуганный заяц.
По дороге домой Катя пригрозила брату обращением в полицию, но тот особо и не скрывал, что взял карту, и вообще был уверен, что все обойдется. Они вместе поднялись в квартиру. Матери Катя сказала:
– До завтра денег не будет – я пишу заявление. Хватит уже его жалеть, мама.
– Катенька, ну мальчик просто позволил себе немного расслабиться, – попыталась разжалобить ее Евгения Михайловна. – Ему стыдно, мы отдадим.
– Никаких мы, – отрезала Катя. – Я предупредила этого любителя чужих карт и дорогих подарков. Пусть сам ищет деньги и отдает их мне.
– Да где же Кирюша их возьмет? – вздохнула мать. – Прости ты его, брат все-таки!
– Нет, мама, с меня хватит! – крикнула Катя. – Кирилл мне больше не брат. Я за эти деньги месяц колочусь почти без выходных. А ты просто берешь и его защищаешь.
Конечно, на следующий день Кирилл ей ничего не вернул, тогда Катя пошла и написала заявление о краже в полицию. Сначала к нему отнеслись скептически, но потом, когда поняли, что женщина настроена серьезно, дали делу ход.
Теперь Кирилл ждет суда и готовится принудительно возмещать сестре нанесенный ущерб, брать компенсацию за его проделки от матери Катя отказалась. Теперь и Евгения Михайловна на нее обижена, ведь она считает, что Кирилл ни в чем не виноват. А она могла бы простить брата.
Поймет ли ослепленная любовью мать, насколько она ошибается, и вынесенный Кириллу приговор заставит ли ее прозреть?
