Осенний ветер гнал по тротуару опавшие листья, когда Марина вышла из здания архитектурного бюро. День выдался суматошным – три презентации подряд вымотали её окончательно. Она мечтала поскорее добраться домой, где ждал муж с ужином и любимый плед на диване. Но у судьбы были другие планы.
– Мариночка… доченька…
Этот голос. Она узнала его мгновенно, хотя прошло двадцать лет. Сердце пропустило удар, а потом заколотилось как бешеное. Марина замерла, не в силах обернуться.
– Доченька, это правда ты?
Марина медленно повернулась. Перед ней стояла женщина лет пятидесяти в дорогом бежевом пальто. Светлые волосы уложены в модную стрижку, макияж безупречен. Только морщинки вокруг глаз выдавали возраст. Елена. Мама. Человек, бросивший её двадцать лет назад.
– Что тебе нужно? – голос Марины прозвучал хрипло, будто чужой.
– Я… я так долго тебя искала, – Елена шагнула вперёд, протягивая руки для объятий.
Марина отшатнулась, словно от удара.
– Искала? – она издала короткий невесёлый смешок. – Двадцать лет не было ни слуху ни духу, а теперь вдруг искала?
– Мариночка, позволь мне всё объяснить! Я знаю, что виновата, но у меня не было выбора. Ты теперь взрослая, должна понять…
– Должна понять? – Марина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. – Я много чего должна была понять за эти годы. Например, почему мама бросила пятилетнюю дочь в приюте. Почему ни разу не позвонила, не написала. Почему даже не поинтересовалась, жива ли я вообще!
Прохожие начали оглядываться на них. Марина заметила, как молодая мама поспешно увела любопытного малыша подальше от разворачивающейся сцены.
– Давай не здесь, – Елена нервно оглянулась. – Может, зайдём в кафе? Поговорим спокойно…
– Нет. – Марина покачала головой. – Мне не о чем с тобой говорить.
Она развернулась и быстрым шагом направилась к парковке. Цокот каблуков Елены раздался следом.
– Подожди! Я знаю про Ирину. Мне так жаль…
Марина резко остановилась. При упоминании тёти к горлу подступил комок.
– Не смей! – она резко развернулась. – Не смей говорить о ней! Ты не имеешь права!
– Она была моей сестрой! – возразила Елена.
– Сестрой, которую ты тоже бросила! Которая растила твою дочь, пока ты… – Марина осеклась, с трудом сдерживая слёзы. – Знаешь что? Теперь я понимаю, почему ты объявилась. Тётя Ира умерла месяц назад, и ты примчалась за наследством, так?
По лицу Елены пробежала тень. Она опустила глаза, и Марина поняла – попала в точку.
– Всё не так… – начала Елена неуверенно.
– Нет, именно так! – Марина почти кричала. – Двадцать лет тебя не было! Ни на одном дне рождения, ни на выпускном, ни на свадьбе! А теперь ты здесь, потому что учуяла выгоду!
Воспоминания нахлынули волной: холодные ночи в приюте, когда она плакала в подушку, умоляя маму вернуться. Злые насмешки других детей. И тётя Ира – единственный человек, который не отвернулся, который боролся за неё, любил и защищал.
– Мариночка, выслушай меня…
– Нет! Хватит! – Марина достала ключи от машины трясущимися руками. – Убирайся. И не смей больше появляться в моей жизни.
Она села за руль, захлопнула дверь и завела мотор. В зеркале заднего вида отражалась одинокая фигура Елены, становившаяся всё меньше по мере того, как Марина отъезжала от офиса.
Только выехав на главную дорогу, она позволила себе заплакать.
Дома её встретил встревоженный муж. Андрей сразу понял – что-то случилось.
– Маришка? Что с тобой?
Она уткнулась ему в грудь и разрыдалась, размазывая тушь по его белой рубашке.
– Она вернулась, Андрей. Мама…
Он крепче прижал её к себе, молча гладя по спине. Знал – сейчас важнее просто быть рядом.
Позже, когда они сидели на кухне с чашками горячего чая, Марина рассказала о встрече. Голос её звучал устало и безжизненно.
– Я всегда думала, что готова к этому моменту. Представляла, что скажу ей, если встречу. А сегодня… – она покачала головой. – Я словно снова стала той маленькой девочкой из приюта.
Андрей взял её за руку.
– Ты не обязана с ней общаться. Не позволяй ей снова делать тебе больно.
– Знаю. Но она явно что-то задумала. Говорит, что знает про тётю Иру…
– От Виктории небось узнала, – хмыкнул Андрей. – Она же любит посплетничать.
Марина вздрогнула. Точно! Виктория – старая подруга семьи, которая общалась и с Еленой, и с Ириной. Именно она могла рассказать матери о смерти тёти и дать адрес бюро, где работает Марина.
– Думаешь, она пришла за наследством? – тихо спросила Марина.
– А зачем ещё? – Андрей стиснул зубы. – Двадцать лет молчала, а как сестра умерла – тут как тут.
Марина вспомнила последние дни тёти Иры. Как та, уже совсем слабая, настояла на оформлении дарственной на квартиру. «Это твой дом, девочка моя,» – сказала она тогда. – «Всегда был твоим.»
На следующее утро Марина проснулась разбитой. События вчерашнего дня казались дурным сном, но реальность настойчиво напоминала о себе головной болью и опухшими от слёз глазами.
– Может, возьмёшь выходной? – предложил Андрей за завтраком, с тревогой глядя на жену.
– Нет, – Марина покачала головой. – Работа – это то, что мне сейчас нужно.
Она старалась держаться, но весь день её преследовало чувство тревоги. Каждый звонок, каждый стук в дверь заставлял её вздрагивать. Марина то и дело поглядывала в окно, боясь увидеть знакомую фигуру.
Ближе к вечеру в кабинет заглянула секретарша: – Марина Александровна, к вам посетительница. Говорит, что она ваша мать…
Марина почувствовала, как холодеет всё внутри. – Передай ей, что меня нет.
– Поздно, – раздался голос Елены. Она уже стояла в дверях, элегантная как всегда. – Мариночка, нам нужно поговорить.
– Я занята.
– Это важно. Речь идёт о наследстве Ирины.
Марина медленно подняла глаза от монитора: – Вот оно что. Наконец-то правда.
– Не говори так, – поморщилась Елена. – Я имею право знать…
– Право? – Марина горько усмехнулась. – Какие у тебя могут быть права?
– Я сестра Ирины. По закону…
– По закону ты отказалась от родительских прав двадцать лет назад, – перебила её Марина. – Помнишь?
Елена дёрнулась как от пощёчины: – Я была молода! Глупа! Я встретила мужчину, который…
– Который предложил тебе новую жизнь без обременительной дочери? – Марина поднялась из-за стола. – И ты с радостью согласилась.
– Не всё так просто! – Елена повысила голос. – Ты не понимаешь…
– А что тут понимать? – Марина подошла к окну. За стеклом моросил мелкий дождь. – Знаешь, что я помню больше всего? Как ты обещала вернуться. «Это ненадолго,» – говорила ты. «Мама скоро приедет.» И я ждала. Каждый день бежала к дверям приюта, когда приходили посетители…
Её голос дрогнул. Елена шагнула ближе: – Доченька…
– Не называй меня так! – Марина резко обернулась. – Ты потеряла это право, когда бросила меня! Если бы не тётя Ира…
– О, да, святая Ирина! – в голосе Елены прорезалась горечь. – Она всегда любила играть в спасительницу. Вечно осуждала мои решения…
– Потому что твои решения разрушали жизни других людей! – Марина почувствовала, как внутри закипает ярость. – Она была единственной, кто обо мне позаботился! Единственной кто любил меня по-настоящему!
– Я тоже тебя люблю! – воскликнула Елена.
– Любишь? – Марина рассмеялась. Смех вышел злым, почти истеричным. – Тогда скажи, за кого я вышла замуж? Кем работаю? Какой мой любимый цвет? Что я люблю есть на завтрак?
Елена молчала, опустив глаза.
– Вот именно, – тихо сказала Марина. – Ты ничего обо мне не знаешь. И никогда не хотела узнать. А теперь явилась за наследством, думая, что достаточно сказать «я люблю тебя» – и все двери откроются.
Тишина заползла в кабинет, душная и вязкая. За окном дождь выбивал по карнизу свой бесконечный ритм, а откуда-то из приёмной доносились настойчивые телефонные трели.
– Послушай… – Елена нервно теребила пуговицу на манжете. – Я… я прекрасно понимаю, что натворила. Это непростительно, наверное. Но может… может, ещё не поздно что-то исправить?
– Исправить? – Марина покачала головой. – Некоторые вещи нельзя исправить. Нельзя вернуть украденное детство. Нельзя стереть годы одиночества и боли.
– Но я могу попытаться! – в голосе Елены появились умоляющие нотки. – Дай мне шанс стать частью твоей жизни. Мы могли бы…
– Могли бы что? – перебила её Марина. – Притвориться счастливой семьёй? Делать вид, что ничего не было?
Она подошла к столу, достала из ящика папку с документами.
– Вот, – она протянула бумаги Елене. – Раз уж ты пришла за этим.
Елена взяла папку дрожащими руками. По мере того как она читала, её лицо менялось. Сначала недоумение, потом шок, затем – злость.
– Дарственная? – её голос сорвался. – Она подарила тебе квартиру? Когда?!
– За месяц до смерти, – спокойно ответила Марина. – Тётя Ира знала, что ты объявишься. Она всегда была мудрее нас всех.
– Это несправедливо! – Елена швырнула папку на стол. – Я имею право на часть наследства! Она была моей сестрой!
– Сестрой, которую ты предала так же, как и меня, – Марина говорила тихо, но твёрдо. – Она плакала ночами, когда ты уехала. Не из-за себя – из-за меня. Потому что не могла понять, как родная мать может бросить ребёнка.
– Да что ты знаешь! – закричала Елена. – Думаешь, мне было легко?! Я была молода, я хотела жить! А тут ребёнок, ответственность…
– Вот теперь ты наконец говоришь правду, – Марина грустно улыбнулась. – Я была обузой. Помехой твоему счастью. Знаешь, все эти годы я придумывала оправдания твоему поступку. Может, у тебя не было выбора? Может, ты болела? Может, тебя заставили? Но правда оказалась банальной – ты просто хотела жить в своё удовольствие.
Елена побледнела: – Ты не имеешь права меня судить! Ты не знаешь…
– Нет, это ты не имеешь права! – Марина наконец дала волю гневу. – Не имеешь права возвращаться в мою жизнь, когда тебе что-то нужно! Не имеешь права прикрываться материнской любовью, выпрашивая деньги! Не имеешь права порочить память единственного человека, который действительно обо мне заботился!
– Ах так?! – Елена сорвалась на крик. – Значит, я для тебя никто? Тогда и ты для меня никто! Можешь подавиться этой квартирой! Но не вздумай потом искать меня!
– Даже не думай об этом, – Марина скрестила руки на груди. – Искать ТЕБЯ? Да скорее луна с неба упадёт.
Елена метнулась к двери, с такой силой хлопнув ею, что задрожали стёкла. Из коридора донеслись её визгливые проклятия.
Ноги не держали. Марина буквально рухнула в кресло, трясущимися пальцами пытаясь нащупать подлокотник. И вдруг… Странно так стало. Спокойно. Будто камень с души свалился – тот самый, что пятнадцать лет давил, не давал дышать полной грудью.
Она достала телефон, набрала номер мужа: – Андрей? Ты можешь заехать за мной?
– Что случилось? – в его голосе слышалось беспокойство.
– Всё хорошо, – впервые за долгое время Марина действительно так думала. – Просто хочу домой. К тебе.
Вечером они сидели в их любимом кафе. Марина рассказала Андрею о случившемся, и он крепко сжал её руку: – Ты молодец. Поступила правильно.
– Знаешь, – задумчиво произнесла Марина, глядя в окно, – я всю жизнь боялась этой встречи. Думала, она перевернёт мой мир, разрушит что-то внутри… А оказалось – я давно выросла из той маленькой девочки, которая ждала маму у дверей приюта.
Она улыбнулась, глядя на обручальное кольцо: – У меня есть ты, наш дом, любимая работа. Есть память о тёте Ире и её любви. А прошлое пусть остаётся в прошлом.
За окном догорал закат, окрашивая небо в нежные розовые тона. Начиналась новая глава её жизни – без груза несбывшихся надежд и детских обид. Глава, в которой она наконец была по-настоящему свободна.
