Лера остановилась перед дверью своей квартиры, привычным жестом достала ключи. Предыдущие дни выдались утомительные – поездка в Екатеринбург, встречи с заказчиками, презентации. И вот она наконец дома. Она предвкушала тишину пустой квартиры: её парень Роман должен был уехать к другу.
Замок щёлкнул, и она замерла. Из-за двери тянуло запахом жареного лука, а в глубине квартиры явственно раздавались шаги. Сердце пропустило удар.
В прихожей горел свет. На банкетке стояли чужие домашние тапочки, на крючке висел незнакомый халат. Лера медленно сняла туфли, всё ещё не понимая происходящего.
— Что… — начала Лера, но осеклась, заметив развешанное в ванной бельё. Через приоткрытую дверь гостиной доносился звук телевизора и чьё-то покашливание.
— А, Лерочка! — раздался голос из кухни. — Ты вернулась! А мы тебя завтра ждали.
Тамара Степановна, мать Романа, стояла у плиты в Лерином любимом шёлковом халате. На разделочной доске громоздилась горка нарезанных овощей, а в кастрюле — той самой, купленной в японском магазине, — булькал суп.
— Как вы попали в мою квартиру? — пробормотала Лера, чувствуя, как внутри всё сжимается. — И где Рома?
— А он с утра вроде к другу поехал, — махнула рукой Тамара Степановна. — Ты проходи, проходи. Мы тут позавтракать с Юрием Васильевичем решили…
Лера смотрела на свою безупречную кухню, где каждая вещь всегда имела своё место. Теперь столешница была заставлена незнакомыми банками, на идеально белом фартуке виднелись брызги соуса, а в воздухе висел тяжёлый запах жареного — запах чужого вторжения.
— Ой, ты же не знаешь ещё, — всплеснула руками Тамара Степановна, помешивая суп Лериной любимой поварёшкой. — У нас щиток сгорел, представляешь? Электрик сказал, ремонт только через неделю. Ромочка дал нам ключ, сказал — живите пока у Леры.
«Живите пока у Леры«. Она машинально повторила эти слова про себя. В её квартире, куда она вложила душу, где каждый сантиметр пространства был продуман ею до мелочей, где господствовали минимализм и покой, теперь хозяйничали чужие люди. И Рома… Рома даже не спросил её согласия.
А как красиво всё начиналось. Фестиваль современного дизайна, пять месяцев назад. Она представляла там свой проект — минималистичную мебель в японском стиле.
— Потрясающее чувство пространства, — раздался тогда за спиной низкий голос. Она обернулась и встретилась взглядом с высоким темноволосым мужчиной. Его улыбка была открытой, располагающей.
— Вы правда так думаете? — спросила она, удивлённая его точным попаданием в суть её работы.
— Абсолютно. Эти линии… они словно дышат. Знаете, я давно не встречал такого чувства гармонии.
Они проговорили два часа. Роман рассказывал о своих идеях с таким воодушевлением, что казалось — вот он, родственный дух, человек, понимающий красоту простоты.
Всё закрутилось стремительно. Через две недели он уже оставался у неё ночевать, а ещё через неделю появился с двумя объёмными сумками.
— У нас дома начали ремонт, просто кошмар какой-то, — пояснил он, виновато улыбаясь. — Поживу немного у тебя?
— Конечно, — ответила она тогда, не задумываясь. Влюблённым свойственно закрывать глаза на очевидное.
Очевидное… Оно проступало постепенно, как проявляется фотография. Его «временное» жильё с родителями в старой двушке где-то в промзоне. Его внезапное увольнение с работы.
— Я больше не могу быть офисной крысой, — заявил он однажды утром, развалившись на её диване. — У меня есть идея стартапа, это будет что-то невероятное!
— А как же стабильный доход? — осторожно спросила она.
— Лер, ну ты что? Я же не создан для этого офисного рабства. Вот увидишь, скоро всё наладится.
Лера поморщилась, вспоминая эти разговоры. День за днём он лежал на её диване, уткнувшись в телефон, пока она работала над проектами. Иногда он «рисовал логотипы для друзей».
«Представляешь, зарплату задержали»
«Клиент тянет с переводом»
«Вот-вот должны перевести»
Говорил он. А она… Она просто кивала, оплачивая счета и покупая продукты.
Однажды Лера открыла приложение банка и замерла. Очередной перевод. На этот раз двадцать тысяч рублей ушли какому-то Артёму С. Она моргнула, не веря своим глазам. Пальцы дрожали, когда она набирала сообщение Роману.
— Кто такой Артём С.? — спросила она, когда он наконец ответил на звонок.
— А, это Тёма, мой брат. Ему на развитие You Tube-канала нужно было. Он крутой контент делает, — беззаботно отозвался Роман.
— И ты… просто взял и перевёл ему деньги? С моей карты?
— Лер, ну что ты начинаешь? Он же отдаст. Он хороший, честный.
Лера прикрыла глаза. Три месяца назад она сама предложила Роману пользоваться её картой — «так удобнее, не будешь каждый раз просить«. Теперь эта фраза звучала в голове как насмешка.
Это началось незаметно, как прилив — волна за волной, шаг за шагом.
Сначала мама Ромы, Тамара Степановна позвонила со слезами в голосе: «Лерочка, солнышко, тут такое дело… С зубами совсем беда, а пенсия только через неделю. Ты не могла бы одолжить? Я сразу верну, как только…»
Лера тогда даже не задумалась — конечно, дала. Как можно отказать матери любимого человека?
Потом был отец Романа, Юрий Васильевич, с его «проектом века» — ремонтом на даче. «Представляешь, все материалы купил, а на клей не хватило. Всего пять тысяч, через два дня верну...» Две недели спустя он как ни в чём не бывало попросил ещё три — «на шпаклёвку».
А потом начались ночёвки. «Сантехник трубы перекрыл, только до утра переждать...» Одна ночь превратилась в три. Они приходили с сумками, брали продукты из холодильника, занимали ванную, включали стиральную машину.
«Лерочка, у тебя такой хороший порошок, я свой забыла…» — щебетала Тамара Степановна, загружая очередную партию своего белья.
Каждый раз это преподносилось как что-то временное, случайное. Маленькая просьба. Пустяковая услуга. Но эти просьбы накапливались, как капли воды, пока не превратились в океан, в котором она начала тонуть.
— Лер, — Роман появился в дверях, потягиваясь после дневного сна. — Слушай, тут Тёма звонил. Говорит, с переводом денег какая-то задержка…
Она смотрела на него, такого расслабленного, такого уверенного в своём праве распоряжаться её жизнью, её пространством, её деньгами. И внутри что-то надломилось.
— Задержка? — тихо переспросила она. — Как с твоим стартапом? Как с логотипами для друзей? Как с ремонтом в родительской квартире?
— Ты чего? — он нахмурился. — Что за претензии?
Такси остановилось у подъезда в одиннадцать утра. Лера вышла, с трудом вытащив тяжёлый чемодан. Екатеринбург, презентация, бессонная ночь в поезде — всё это отступило перед желанием наконец оказаться дома. В своей тихой квартире, в своей уютной постели.
Лифт полз непривычно медленно. Или ей просто так казалось от усталости? Она достала ключи, открыла дверь и замерла. В её квартире были «гости». Тамара Степановна хозяйничала на её кухне, отец Ромы «отдыхал» у телевизора в её гостиной.
Выяснив, как родители Ромы попали в её квартиру, Лера направилась в спальню и застыла на пороге. Разобранная кровать, чужие вещи на прикроватной тумбочке, незнакомый крем для рук.
— Мы переночевали в твой спальне, — донёсся голос Тамары Степановны из-за спины. — У вас матрас такой хороший, ортопедический. А то у нас на диване спина болит…
Лера молча прошла в ванную. На её белоснежной раковине лежала чужая бритва, на полочке — чужой шампунь. В стиральной машине что-то крутилось.
— Я там свою ночнушку постирать поставила, — крикнула Тамара Степановна. — Заодно твои белые рубашечки добавила, они в корзине лежали.
Белые рубашки. Её любимые белые рубашки для важных встреч.
— Что? — Лера заглянула внутрь через дверцу машинки. Среди пены мелькнуло что-то розовое вперемешку с белым.
Она вышла на балкон, пытаясь восстановить дыхание. Привычным движением глянула вниз, где всегда стояла её серебристая Honda. Парковочное место было пусто.
— А машина… — начала она, возвращаясь на кухню.
— А, это Рома брату дал, — отозвалась Тамара Степановна, помешивая что-то в сковородке. — Тёма же теперь в такси работает, хочет на ноги встать. Дня на два всего взял.
— Без документов? — тихо спросила Лера. — Без моего согласия? Даже не предупредив меня?
— Лерочка, ну что ты как чужая? — Тамара Степановна всплеснула руками. — Мы же теперь семья! Тёма — хороший мальчик, он аккуратно…
Лера смотрела на этих людей, так уверенно хозяйничающих в её доме. На чужую бритву на раковине. На розовую ночнушку в стиральной машине вместе с её белыми рубашками. На пустое место под окнами, где должна была стоять её машина.
Телефон завибрировал. Сообщение от Романа: «Привет, солнце! Как Екатеринбург? Скоро буду!»
Она медленно опустилась на стул. В горле стоял ком, а в голове билась одна мысль: «Это уже не мой дом. Это больше не моя жизнь.»
Это было планомерное присвоение её пространства, её ресурсов, её жизни. Капля за каплей, шаг за шагом, просьба за просьбой.
«Мы у тебя переночуем, мы же семья « — говорили они.
«Какие счёты между своими?» — улыбался Роман.
«Ты такая добрая девочка,» — вздыхала Тамара Степановна, занимая очередную сумму.
И только сейчас, глядя на гору немытой посуды в раковине, на её оккупированный дом, Лера поняла: это не было семьёй.
Её мысли прервал громкий смех, доносившийся из гостиной, — отец Романа смотрел какое-то ток-шоу.
— Лерочка, у тебя ещё осталось молоко? — спросила Тамара Степановна. — А то я хочу блинчики завтра с утра испечь.
Он почувствовала, как задрожали руки. Но голос её прозвучал твёрдо:
— Собирайте вещи. Немедленно.
Тамара Степановна замерла с половником в руке. Отец Романа оторвался от телевизора, недоуменно подняв брови.
— Лерочка, ты что это? — Тамара Степановна нервно рассмеялась. — Мы же почти родня! Ты скоро станешь нашей невесткой…
— Нет, — Лера покачала головой. — Я не стану вашей невесткой. И мы не родня. Вы — гости. Гости, которых никто не приглашал.
Входная дверь хлопнула — на пороге появился Роман. Он обвёл взглядом застывшую сцену: родителей с растерянными лицами, Леру, стоящую как натянутая струна.
— Что здесь происходит? — спросил он. — Ты реально выгоняешь моих родителей?
— Да, — она посмотрела ему прямо в глаза. — И тебя тоже, Рома.
— Что? — он шагнул вперёд. — Ты с ума сошла? Из-за чего весь этот цирк?
— Из-за того, что это мой дом. Был моим, пока ты не превратил его в проходной двор. Ты нарушил все границы. Все до единой.
— Границы? — он усмехнулся. — Какие границы между близкими людьми? Ты просто эгоистка, Лера. Зацикленная на своём комфорте…
— Лерочка, — вмешалась Тамара Степановна. — Давай всё обсудим спокойно…
— Нечего обсуждать, — Лера открыла входную дверь. — И ключи оставьте на столе.
Она стояла у открытой двери, глядя, как они собираются. Тамара Степановна всхлипывала, отец Романа что-то бурчал под нос, сам Роман демонстративно молчал.
Когда за ними закрылась дверь, Лера медленно опустилась на пол в прихожей. В квартире стояла оглушительная тишина. Её тишина. Впервые за долгие месяцы она снова была одна в своём доме.
Телефон завибрировал — сообщение от Романа: «Ты ещё пожалеешь, когда поймёшь, как много потеряла. И прибежишь ко мне.»
— Нет, — прошептала она, удаляя сообщение. — Ты со своей семейкой просто использовал меня как удобную площадку для жизни.
За окном начинался дождь. Лера встала и пошла открывать все окна — проветрить квартиру от чужих запахов, чужих привычек, чужой жизни. Пришло время начать заново. Одной.
Звук дрели разорвал утреннюю тишину. Мастер быстро менял замки — один поворот отвёртки, второй, щелчок.
В прихожей стояли аккуратно упакованные сумки с вещами Романа. Она не стала их разбирать — просто сложила всё, что нашла: футболки, носки, забытые документы, зарядные устройства. Такси уже ждало, чтобы отвезти их на склад временного хранения.
«Ваши вещи на складе №147 по адресу…» — написала она короткое сообщение и заблокировала номер.
В банке девушка за стойкой понимающе кивнула, оформляя новые карты. Приложения один за другим мигали уведомлениями: «Доступ закрыт», «Пароль изменён», «Wi-Fi сеть обновлена«.
Вечером Лера стояла у окна с чашкой чая. Её чашкой. В её кухне. В её тишине. За окном моргали огни города .Она сделала глоток и улыбнулась своему отражению в стекле. Оказывается, жить одной — это не страшно. Часто, это и есть настоящее счастье.
