Марина стояла посреди пустой комнаты и не могла поверить, что всё это теперь принадлежит ей. Квартира бабушки. Та самая, где Марина проводила каждое лето в детстве, где пахло яблочным вареньем и свежевыстиранным бельём. Бабушка ушла полгода назад, тихо, во сне. Оставила внучке единственное, что у неё было — двухкомнатную квартиру на окраине города.
Оформление наследства заняло шесть месяцев. Документы, нотариус, бесконечные походы по инстанциям. Но теперь всё закончилось. Квартира официально принадлежала Марине. Своё жильё. Первое в жизни.
Артём зашёл следом, оглядел комнату и присвистнул.
— Неплохо. Просторно. Бабушка умела выбирать.
— Бабушка здесь прожила сорок лет, — тихо ответила Марина. — Всю жизнь.
Муж подошел, обнял за плечи.
— Будем беречь эту квартиру. Обустроим как следует.
Марина кивнула. Квартира действительно требовала обновления. Обои выцвели, местами отклеились. Полы скрипели. Сантехника работала, но выглядела допотопно. Зато окна выходили во двор, где росли старые липы, а в спальне стоял тот самый бабушкин шкаф с резными ручками.
Первые дни Марина приводила квартиру в порядок. Перебирала вещи бабушки, оставляла самое ценное, остальное раздавала соседям. Соседка Валентина Степановна, знавшая бабушку ещё с молодости, заходила помогать и вспоминала старые истории.
— Твоя бабуля такая хозяйка была, — рассказывала Валентина Степановна, вытирая пыль с комода. — Всегда чистота, порядок. И добрая до невозможности. Если кому помочь — первая на подхвате.
Марина слушала и улыбалась. Бабушка действительно была особенным человеком. И теперь квартира хранила её память.
Через неделю Марина предложила мужу обсудить планы.
— Что будем делать с квартирой? — спросила Марина, наливая чай.
— В смысле? — Артём оторвался от телефона.
— Ну, мы же пока живём на съёмной. Может, переедем сюда? Или сдавать будем?
Артём задумался.
— Сдавать… Хотя нет. Давай сами сюда переедем. Квартира больше, район хороший. Зачем платить за съём, если есть своё?
Марина обрадовалась. Сама мысль жить в собственной квартире грела душу. Никакой аренды, никаких хозяев, никаких правил. Только свобода.
— Тогда начнём потихоньку перевозить вещи, — решила Марина. — Мебель докупим, что нужно.
Артём кивнул и вернулся к телефону.
Переезд занял две недели. Марина старалась сохранить дух бабушкиной квартиры, но добавить что-то своё. Новые подушки на диван, светильник в прихожую, лёгкие занавески вместо тяжёлых. Квартира преображалась, становилась домом.
Октябрь вступил в свои права. За окном шуршали опавшие листья, ветер гнал их вдоль тротуаров. Вечерами Марина включала настольную лампу и устраивалась в бабушкином кресле с книгой. Тепло, уютно, спокойно.
Артём стал чаще упоминать мать. Сначала вскользь.
— Мама говорит, квартира у вас получилась хорошая.
— Откуда знает? — удивилась Марина. — Мы же ещё не приглашали.
— Фотки показывал, — пожал плечами муж.
Потом упоминания участились.
— Маме понравился диван. Спрашивала, где такой брали.
— Мама говорит, можно бы добавить цветов на окна.
— Мама считает, что кухню надо переделать.
Марина не придавала значения. Свекровь всегда любила давать советы. Это было привычно. Раздражало, но терпимо.
Однажды вечером Артём сказал почти мимоходом:
— Мама может иногда заезжать, да? Раз квартира теперь просторная.
— Заезжать? — Марина подняла взгляд от журнала. — В гости, ты имеешь в виду?
— Ну да. Посидит, чаю попьёт. Без стеснения теперь сможет приезжать.
— Конечно, — согласилась Марина. — Пусть заезжает.
Слова прозвучали обыденно. Марина решила, что речь о редких визитах. Пару раз в месяц, не больше. Свекровь жила на другом конце города, работала в поликлинике. Времени на частые поездки у Нины Петровны не было.
Прошло две недели. Марина вернулась с работы и обнаружила, что дверь не заперта. Удивилась. Артём должен был задержаться на совещании. Марина осторожно толкнула дверь и услышала голоса из кухни.
На кухне сидела свекровь. Перед Ниной Петровной стояла чашка чая, на столе лежала раскрытая газета. Свекровь подняла взгляд и улыбнулась.
— А, Мариночка. Пришла. Чайку налить?
Марина остановилась в дверях.
— Здравствуйте, Нина Петровна. Вы… как попали?
— Артёмушка ключи дал. Говорит, заходи, мол, когда захочешь. Вот я и зашла.
Марина медленно прошла в кухню, опустила сумку.
— Артём не предупредил, что вы придёте.
— А зачем предупреждать? — свекровь пожала плечами. — Родня же. Какие церемонии.
Марина налила себе воды, присела за стол. Внутри зашевелилось беспокойство, но Марина старалась не показывать.
— Артём скоро будет?
— Говорил, к семи освободится, — ответила Нина Петровна и отпила чай. — Кстати, квартирка у вас славная. Бабушка твоя молодец, на хорошем месте жила.
— Да, бабушка очень любила эту квартиру.
— Ещё бы. Две комнаты, кухня большая, балкон. Мечта, а не квартира, — свекровь встала и прошлась по кухне, заглядывая в шкафчики. — Правда, обновить не мешало бы. Обои старые, полы скрипучие. Но это поправимо.
Марина сжала чашку. Свекровь вела себя так, будто оценивала собственность.
— Мы планируем постепенно делать ремонт, — сдержанно сказала Марина.
— Умница. Главное — не спешить. Ремонт дело дорогое, — Нина Петровна вернулась к столу и снова села. — Я вот в своей однушке уже лет пять ничего не меняла. Зачем? Всё равно дочке скоро отдам.
Марина нахмурилась.
— Отдадите?
— Ну а что делать? Ксюше двадцать пять. Замуж собирается. Жильё нужно. Я и решила — пусть берёт мою квартиру. А я к вам перееду.
Слова прозвучали так естественно, будто свекровь обсуждала погоду. Марина замерла.
— К нам?
— Ну да. У вас две комнаты. Вполне хватит, — Нина Петровна улыбнулась. — Артём не против. Мы уже говорили.
Марина почувствовала, как внутри всё сжалось. Переехать. К ним. В квартиру, которую Марина унаследовала. Без спроса, без обсуждения.
— Нина Петровна, мы с Артёмом этот вопрос не обсуждали, — медленно произнесла Марина.
— Так обсудите, — спокойно ответила свекровь. — Артёмушка уже в курсе. Говорит, места хватит всем.
— Но это моя квартира.
— Ну и что? — свекровь подняла брови. — Артём твой муж. Значит, и квартира общая. Чего переживать? Семья же.
Марина сжала кулаки под столом. Голос свекрови звучал так уверенно, так безапелляционно, будто всё уже решено. Будто мнение Марины вообще не имеет значения.
— Нина Петровна, квартира оформлена на меня. До брака. Это моё наследство.
Свекровь махнула рукой.
— Формальности. Главное, что Артёму здесь жить удобно. Ну и мне теперь тоже будет удобно. Я ведь немолодая уже. Одной тяжело. А тут — семья рядом.
Марина встала.
— Извините, мне нужно позвонить мужу.
Свекровь кивнула и вернулась к газете, словно разговор был закончен. Марина вышла в коридор, достала телефон и набрала номер Артёма. Муж ответил не сразу.
— Да, Мариш.
— Твоя мать у нас. Сидит на кухне. Говорит, что собирается переехать.
Молчание.
— Артём, ты слышишь?
— Слышу, — муж вздохнул. — Она тебе уже сказала?
— Сказала. Почему я узнаю об этом последней?
— Мариш, ну не последней. Мама просто посоветовалась. Я ещё не решил.
— Не решил? Нина Петровна говорит, будто всё уже обговорено!
— Она преувеличивает. Мама хочет переехать к Ксюше, отдать ей квартиру. И заодно к нам подселиться. Временно.
— Временно? — Марина почти рассмеялась. — Артём, ты же понимаешь, что это навсегда?
— Не навсегда. Пока мама не найдёт себе что-то другое.
— Искать ничего не будет, — Марина понизила голос. — Артём, это моя квартира. Моё наследство. Я не хочу, чтобы твоя мать здесь жила.
Муж замолчал. Потом тихо сказал:
— Мариш, давай дома поговорим. Спокойно. Без эмоций.
— Хорошо, — коротко ответила Марина и отключилась.
Свекровь по-прежнему сидела на кухне. Марина вернулась, налила себе ещё воды. Нина Петровна подняла взгляд.
— Созвонилась с Артёмушкой?
— Да.
— Ну вот и хорошо. Он мальчик умный. Всё правильно решит.
Марина промолчала. Внутри кипело, но показывать свекрови свои чувства не хотелось. Нина Петровна встала, подошла к окну.
— Вид хороший. Двор зелёный. Мне здесь нравится. Точно буду жить комфортно.
Марина сжала челюсти. Свекровь говорила так, будто переезд уже состоялся. Будто квартира уже принадлежит ей.
— Нина Петровна, мы с Артёмом ещё не приняли решение.
— Какое решение? — свекровь обернулась. — Ты же не выгонишь меня на улицу? Я мать твоего мужа. Родная кровь.
— Вас никто не выгоняет. Просто мы должны обсудить это втроём.
— Обсудите, обсудите, — свекровь снова села за стол. — Только учти, Ксюше нужна квартира. Свадьба через полгода. Молодым жить негде. Так что времени у меня мало. Либо я сюда, либо… ну, не знаю даже. На съёмную, что ли, идти?
Голос свекрови дрогнул, и Марина поняла, что Нина Петровна пытается давить на жалость. Приём старый, но действенный. Особенно с Артёмом.
Артём пришёл через час. Свекровь всё ещё сидела на кухне, листая газету. Муж поздоровался, снял куртку и присел за стол.
— Мам, может, домой пора? Поздно уже.
— Да ладно, какой поздно, — отмахнулась Нина Петровна. — Восемь вечера. Я и в десять спокойно доеду.
Артём посмотрел на Марину. Лицо мужа было усталым, напряжённым. Марина видела, что Артём не хочет этого разговора. Но откладывать было нельзя.
— Артём, нам нужно поговорить. Наедине, — твёрдо сказала Марина.
Свекровь поджала губы, но встала.
— Ладно, ладно. Пойду пока телевизор посмотрю.
Нина Петровна вышла в комнату, прикрыла дверь. Марина подождала, пока шаги стихнут, и повернулась к мужу.
— Объясни мне, что происходит.
Артём потёр переносицу.
— Мама хочет переехать. Квартиру отдаёт Ксюше. Попросила у нас пожить.
— Пожить — это сколько? — Марина скрестила руки на груди.
— Ну… пока не найдёт что-то своё.
— Артём, твоя мать не будет ничего искать. Ты же понимаешь?
Муж отвёл взгляд.
— Она не молодая. Одной ей тяжело. Ксюше нужна квартира, молодым жить негде. Мама решила помочь дочери.
— За мой счёт? — Марина не повысила голос, но каждое слово звучало твёрдо. — Артём, это моя квартира. Я её унаследовала. Мы сюда только переехали.
— Я знаю, — муж вздохнул. — Но мама не на улице же будет жить.
— Пусть снимает. Или ищет другой вариант. Но не здесь.
— Мариш, она моя мать.
— И я твоя жена. А это моё жильё, — Марина подошла ближе. — Артём, ты вообще спросил моего мнения? Или сразу согласился?
Муж молчал. Марина поняла — согласился. Без обсуждения, без разговора. Просто принял решение за двоих.
— Мне нужно подумать, — Марина развернулась и вышла из кухни.
В спальне Марина закрыла дверь и опустилась на кровать. Внутри всё бурлило. Свекровь хотела переехать. Не в гости на пару дней. Насовсем. В квартиру, которую Марина получила от бабушки. В единственное жильё, которое принадлежало только ей.
Марина достала телефон и позвонила матери. Та ответила сразу.
— Маринка, что случилось?
— Мам, свекровь хочет к нам переехать. Говорит, квартиру отдала дочери, теперь жить будет с нами.
Мать помолчала.
— А ты согласна?
— Нет. Но Артём уже дал согласие. Без меня.
— Значит, говори нет. Это твоя квартира. Твоё наследство. Никто не имеет права решать за тебя.
— А если Артём обидится?
— Пусть обижается, — жёстко ответила мать. — Маринка, если сейчас согласишься, потом уже не выгонишь. Свекровь останется навсегда. И жить будешь по её правилам. В собственной квартире.
Марина знала, что мать права. Если сейчас уступить, потом будет поздно. Нина Петровна обустроится, займёт пространство, начнёт диктовать условия. И выгнать родную мать мужа станет невозможно.
— Спасибо, мам. Я поняла.
Марина вернулась на кухню. Артём стоял у окна, глядя во двор. Свекровь по-прежнему сидела в комнате перед телевизором.
— Нина Петровна, — позвала Марина, проходя мимо двери.
Свекровь вышла, улыбнулась.
— Да, Мариночка?
— Извините, но переезжать к нам не получится.
Улыбка сползла с лица Нины Петровны.
— Что значит — не получится?
— Квартира маленькая. Нам вдвоём тесно. Втроём будет совсем неудобно.
— Маленькая? — свекровь фыркнула. — Две комнаты! Вполне хватит.
— Не хватит, — твёрдо ответила Марина. — Нина Петровна, я понимаю вашу ситуацию. Но мы не можем вас принять. Извините.
Свекровь повернулась к сыну.
— Артёмушка, ты слышишь? Твоя жена меня выгоняет!
Артём молчал. Марина видела, как напряглись плечи мужа, как сжались кулаки. Но муж не вмешивался.
— Никто не выгоняет, — спокойно сказала Марина. — Просто переезд невозможен. Ищите другой вариант.
— Какой другой вариант?! — голос свекрови дрогнул. — Квартиру я уже отдала! Ксюше нужно жильё!
— Это ваше решение. Не наше.
Нина Петровна развернулась и вышла в прихожую. Хлопнула дверца шкафа, зашуршал пакет. Свекровь собирала вещи, громко вздыхая и бормоча что-то себе под нос. Артём стоял неподвижно, глядя в пол.
— Артём, проводи мать, — сказала Марина.
Муж поднял взгляд, кивнул и вышел в прихожую. Марина осталась на кухне, слушая, как хлопнула входная дверь, как стихли шаги на лестнице. Тишина. Наконец-то тишина.
Артём вернулся через полчаса. Лицо мужа было мрачным. Муж прошёл в комнату, не глядя на Марину, и включил телевизор. Марина подошла, встала в дверях.
— Обиделся?
— Нет, — коротко ответил Артём.
— Артём, посмотри на меня.
Муж повернул голову. Глаза были усталыми.
— Мама в такси плакала. Говорила, что я её предал.
— Предал? — Марина вошла в комнату. — Артём, это моя квартира. Моё наследство. Твоя мать хотела переехать без моего согласия. Это неправильно.
— Она моя мать.
— И я твоя жена. И это моё жильё. Нина Петровна должна была сначала спросить. Не заявлять, не требовать. Спросить.
Артём молчал. Марина села рядом.
— Послушай, я не против помогать твоей матери. Но не так. Не переездом насовсем. Это моя территория. Моя зона комфорта. Я не готова делить квартиру с твоей матерью.
— А что я скажу маме?
— Правду. Что жена против. И это её право.
Муж кивнул. Разговор был окончен.
Прошло три дня. Нина Петровна не звонила. Артём тоже молчал о матери. Марина жила обычной жизнью: работа, дом, редкие прогулки по вечерам. Спокойствие вернулось.
На четвёртый день позвонила Ксюша. Дочь свекрови говорила взволнованно, почти истерично.
— Марина, мама плачет каждый день. Говорит, что ты её выгнала. Как ты могла?
— Ксюша, я никого не выгоняла, — терпеливо ответила Марина. — Нина Петровна хотела переехать к нам. Я отказала.
— Но мама отдала мне квартиру! Ей теперь жить негде!
— Это решение вашей матери. Не моё.
— Ты бессердечная! — голос Ксюши дрогнул. — Мама столько для вас сделала!
— Что именно? — спокойно спросила Марина.
Ксюша замолчала.
— Ну… она мать Артёма. Родная кровь. Ты обязана помочь.
— Не обязана, — твёрдо ответила Марина. — Ксюша, если твоей матери нужно жильё, пусть снимает. Или ты можешь вернуть ей квартиру. Но переезжать к нам Нина Петровна не будет.
— Ты пожалеешь! — крикнула Ксюша и бросила трубку.
Марина положила телефон и выдохнула. Давление со стороны родни усиливалось. Но отступать Марина не собиралась.
Вечером пришёл Артём. Лицо мужа было напряжённым.
— Ксюша звонила?
— Да, — кивнула Марина. — Обвиняла меня в бессердечности.
— Мама действительно плачет. Говорит, что я её бросил.
— Артём, твоя мать сама отдала квартиру. Это её выбор. Не наш.
— Но она моя мать!
— И это моя квартира! — Марина повысила голос впервые за все эти дни. — Артём, сколько можно? Твоя мать хочет жить за мой счёт. Хочет занять моё пространство. Моё наследство. А ты её защищаешь!
Муж отступил на шаг.
— Я не защищаю. Просто…
— Просто ты не хочешь конфликта с матерью. И готов пожертвовать мной, — Марина схватила сумку. — Мне нужно подумать. Останусь у родителей на пару дней.
Марина вышла из квартиры, не оборачиваясь. Артём не остановил.
У родителей Марина провела неделю. Отец молчал, но поддерживал взглядом. Мать говорила прямо.
— Не возвращайся, пока Артём не поймёт, что квартира твоя. И решения по ней принимаешь ты.
— А если не поймёт?
— Значит, выбор уже сделан. Не в твою пользу.
Марина думала об этом каждый день. Артём звонил, просил вернуться, обещал поговорить с матерью. Но обещания звучали пусто.
На восьмой день в дверь позвонили. Марина открыла. На пороге стоял Артём.
— Можно войти?
Марина кивнула. Муж прошёл на кухню, сел за стол. Марина налила чай, села напротив.
— Я поговорил с мамой, — начал Артём. — Сказал, что переезд невозможен. Что ты против. И я тебя поддерживаю.
Марина подняла взгляд.
— И что она сказала?
— Обиделась. Плакала. Но поняла. Мама сняла квартиру. Маленькую однушку. Рядом с Ксюшей.
— И всё?
— И всё, — Артём протянул руку через стол. — Прости, что не поддержал сразу. Просто… мама всегда давила на жалость. И я привык уступать.
Марина взяла мужа за руку.
— Артём, это нормально — защищать свою территорию. Свой дом. Я не против помогать твоей матери. Но не ценой своего комфорта.
Муж кивнул.
— Я понял. Больше таких ситуаций не будет. Обещаю.
Марина вернулась домой на следующий день. Квартира встретила тишиной и знакомым запахом бабушкиных вещей. Марина прошла по комнатам, открыла окна, впустила свежий воздух. Дом снова принадлежал ей. Только ей.
Через месяц позвонила Нина Петровна. Голос свекрови звучал сдержанно, почти холодно.
— Марина, я хотела извиниться. Повела себя неправильно. Не спросила твоего мнения.
— Спасибо, Нина Петровна. Я рада, что вы это поняли.
— Как дела в квартире?
— Всё хорошо. Делаем ремонт потихоньку.
— Понятно. Ну, я не буду мешать. Просто хотела сказать.
Разговор закончился быстро. Марина положила трубку и улыбнулась. Извинения прозвучали формально, но это был шаг. Маленький, но важный.
Ноябрь сменился декабрём. За окном шёл снег, укрывая город белым покрывалом. Марина стояла у окна с чашкой горячего какао и смотрела на двор. Тот самый двор, где бабушка когда-то гуляла по вечерам. Тот самый дом, который теперь принадлежал Марине.
Артём подошёл сзади, обнял за плечи.
— О чём думаешь?
— О том, как хорошо, что мы здесь. Одни. Без лишних людей.
— Без лишних людей, — повторил муж и улыбнулся.
Марина прижалась к мужу. Квартира была их крепостью. Их пространством. И никто больше не смел это нарушать. Ни свекровь с претензиями, ни родня с требованиями. Только они двое и стены, которые хранили память о бабушке и начинали хранить их собственную историю.
Марина закрыла глаза и выдохнула. Впервые за долгое время внутри было спокойно. Дом действительно стал домом. Не временным пристанищем, не местом для чужих планов. Просто домом. Её домом.
