— Где телефон? — Елена лихорадочно перебирала бумаги на столе. — Я точно оставляла его здесь.
Пятница подходила к концу, в офисе банка почти никого не осталось. За окном тридцать второго этажа сгущались сумерки, и город постепенно зажигал огни. Елена нашла телефон под стопкой отчетов и облегченно выдохнула. Двадцать три пропущенных от Максима.
— Лен, ты еще здесь? — в дверях показалась коллега Наташа. — Девочки в «Ривьеру» собираются, пойдешь?
— Нет, мне нужно… — Елена замолчала на полуслове, увидев сообщение от мужа: «Задержусь сегодня, важная встреча с клиентом».
«Ривьера» находилась в деловом центре на другом конце города. Там, где офис строительной компании, где работал Максим. Что-то внутри кольнуло.
— А хотя, я передумала. Поехали.
Такси остановилось прямо у сверкающего огнями здания. Елена поправила волосы, одернула любимое синее платье. Много лет брака научили ее доверять интуиции.
— Давай сначала поужинаем? — предложила Наташа. — В новом кафе на первом этаже отличная кухня.
Они поднялись по мраморной лестнице, и Елена замерла. Через панорамные окна кафе было видно каждый столик. За одним из них сидел Максим. С женщиной. Они держались за руки, глядя друг на друга так, как бывает только…
— Лена? Ты чего застыла? — Наташа проследила за ее взглядом. — Ой…
— Пойдем отсюда.
— Может, это просто деловая встреча?
Елена горько усмехнулась. Она никогда не видела, чтобы Максим так смотрел. Даже на нее. Особенно на нее.
Дома она дождалась, пока дети уснут. Близнецы Даша и Дима готовились к контрольной, допоздна сидели над учебниками. В свои двенадцать они были удивительно разными: Даша — мечтательная и тихая, Дима — весь в нее, боевой и упрямый.
Максим вернулся в одиннадцатом часу. От него пахло знакомым цветочным парфюмом — но не ее.
— Как прошла встреча? — спросила она, стоя в дверях спальни.
— Нормально. Устал очень.
Елена смотрела, как он снимает галстук, расстегивает рубашку. Столько лет она знала каждый его жест, каждое движение. Или думала, что знала?
— Кто она?
Максим замер:
— Кто? О чем ты?
— Я видела вас сегодня. В «Ривьере».
Он медленно повернулся. В глазах промелькнуло что-то похожее на облегчение:
— Лен…
— Не нужно ничего объяснять. Просто скажи — кто она?
— Кира. Мы работаем вместе.
— Давно?
— Полгода.
Елена кивнула:
— Понятно. А любишь ее сколько лет?
Теперь настала его очередь удивляться:
— Что?
— Я не слепая, Максим. Я видела, как ты на нее смотрел. Так ты на меня никогда не смотрел.
Он опустился на край кровати:
— Лена, все сложно…
— Дай мне свой телефон.
— Зачем?
— Просто дай.
Елена проверила историю звонков, сообщения, фотографии. С каждой минутой ее лицо становилось все бледнее. Двенадцать лет… Двенадцать лет лжи.
— Почему ты не сказал мне тогда? — её голос звучал непривычно спокойно. — В университете. Когда собирался всё закончить.
Максим вздрогнул:
— Откуда ты…
— Прочитала вашу переписку. Вот, она же тебе прислала скрин того сообщения. «Кира, я должен с ней поговорить. Так больше не может продолжаться». Это было за день до того, как я сообщила о беременности. Помнишь тот вечер в парке?
Он помнил. Конечно, помнил. Осенний вечер, желтые фонари, опавшие листья под ногами. Он репетировал этот разговор весь день. А потом она сказала «У нас будет малыш», и все слова застряли в горле.
— Родители были в восторге, — продолжала Елена, глядя в окно. — Мои сразу начали готовиться к свадьбе. Твои… Твои просто промолчали. А я-то думала, они меня не любят. А они просто знали, да? Про вас с Кирой?
— Лена…
— Не перебивай. Ты все эти годы с ней общался? — она листала переписку дальше. — Нет, я вижу… Вы случайно встретились полгода назад. В той же компании. И все началось заново, да?
Максим молчал. Что он мог сказать? Что столько лет жил по инерции, из чувства долга? Что каждый день вспоминал другую?
— Знаешь, что самое забавное? — Елена наконец повернулась к нему. — Я ведь всегда гордилась тем, какой ты правильный. Надежный. А ты просто… порядочный трус.
— Я думал о детях…
— О детях? — она горько рассмеялась. — Нет, милый. Ты думал о своем комфорте. Так было проще — плыть по течению. А теперь что изменилось?
Он не ответил. Да и что тут скажешь? Как объяснить, что встреча с Кирой перевернула все? Что он впервые за много лет почувствовал себя живым?
— Ладно, — Елена положила телефон на стол. — Я все поняла. Завтра поговорим.
— О чем?
— О разводе. И о детях.
Она вышла из комнаты, тихо прикрыв дверь. В коридоре было темно. Из детской доносилось мерное дыхание близнецов. Елена прислонилась к стене, зажимая рот рукой, чтобы не разрыдаться.
А утром она удивила всех. Спокойно собрала детей в школу, приготовила завтрак, даже пошутила с Димкой по поводу его новой стрижки. Максим настороженно наблюдал за ней, ожидая взрыва.
Когда дети ушли, она села напротив мужа:
— Я согласна на развод.
— Что?
— Но есть одно условие, — она улыбнулась так, что у него похолодело внутри. — Дети будут жить с тобой.
— Лен, ты не можешь…
— Могу. Ты их отец. Она… — Елена запнулась. — Кира будет хорошей мачехой. Наверное. Проверим?
— Это какая-то месть?
— Нет, милый. Это справедливость. Ты хотел свободы? Получай. Полный пакет. С детьми, бытом, ответственностью. Я снимаю с тебя твое драгоценное чувство долга.
Максим смотрел на нее с ужасом:
— А как же дети? Они привыкли к тебе…
— Ничего. У детей два родителя. А к Кире привыкнут, — она встала. — Я уже сняла квартиру. Вещи заберу на днях.
Дима первым понял, что что-то не так. Вернувшись из школы, он увидел чемоданы в коридоре.
— Мы куда-то едем? — спросил он отца, замершего у окна.
— Нет, сынок. Это мамины вещи.
Даша выглянула из своей комнаты:
— А что с мамиными вещами?
Максим открыл рот, но слова не шли. Как объяснить детям то, чего он сам не понимал? Елена вошла в квартиру, будто услышав их разговор.
— Я перееду жить отдельно, — сказала она спокойно. — А вы останетесь с папой.
— Как это — отдельно? — Дима шагнул к матери. — Почему?
— Потому что иногда взрослым нужно жить отдельно.
— Но мы же семья! — Даша уже плакала. — Мам, что случилось?
Елена присела на корточки перед дочерью:
— Милая, все будет хорошо. Просто теперь вы будете жить с папой. И с…
Она запнулась. Максим побледнел.
— С кем? — требовательно спросил Дима.
— С Кирой, — ответила Елена, глядя прямо на мужа. — Папина… подруга. Она очень хорошая. Вам понравится.
Дети застыли. В их мире, где все было понятно и правильно, вдруг появилась трещина.
— Я не хочу никакую Киру! — закричала Даша. — Хочу, чтобы ты осталась!
— Прости, солнышко. Так будет лучше.
Елена обняла дочь, поцеловала в макушку. Потом притянула к себе Диму, который стоял, сжав кулаки.
— Вы справитесь. Вы сильные. А я… Я всегда буду рядом. Просто не здесь.
Она взяла чемодан, сумку. У двери обернулась:
— Позвоните, как освоитесь.
И ушла.
Первые дни были самыми тяжелыми. Дети не понимали, что происходит. Дима злился на всех — на отца, на мать, на загадочную Киру, которую еще не видел. Даша просто плакала.
Максим метался между работой, детьми и встречами с Кирой. Она не торопила события, понимая сложность ситуации.
— Им нужно время, — говорила она. — Нельзя вот так сразу…
— А если они никогда не примут? — Максим выглядел измученным. — Лена как будто специально все рушит.
— Или наоборот — строит заново.
— О чем ты?
Кира задумчиво помешивала кофе:
— Знаешь, за эти годы я много работала с семьями. И иногда… Иногда нужно все разрушить, чтобы построить что-то настоящее.
— Но почему так? Почему она отдала детей?
— А ты не догадываешься?
Он непонимающе посмотрел на нее.
— Я сначала думала, что она мстит. Что надеется, что я откажусь от тебя. А сейчас мне кажется, что она дает тебе шанс. Шанс стать настоящим отцом, а не просто «воскресным папой». Шанс построить семью, а не просто иметь любовницу.
— Но дети…
— Дети не игрушки, которых можно делить. Они живые, чувствующие. И сейчас им нужна правда. Какой бы горькой она ни была.
В этот момент зазвонил телефон. На экране высветилось имя Димы.
— Пап, — голос сына звучал странно. — Даша пропала.
— Как пропала? — Максим вскочил. — Когда?
— После школы не пришла домой. Телефон не отвечает.
— Я сейчас приеду. Никуда не уходи!
Кира положила руку ему на плечо:
— Я с тобой.
По дороге они обзванивали всех — одноклассников, учителей, родителей друзей. Никто не видел Дашу после уроков.
В квартире их встретил взъерошенный Дима:
— Я нашел записку. В её дневнике.
«Я еду к маме. Не приезжайте за мной.»
— Господи, — выдохнул Максим. — Но она же не знает адрес…
— Знает, — тихо сказал Дима. — Я видел, как она доставала из маминой сумки конверт с документами на аренду. Еще неделю назад.
Максим уже набирал номер Елены:
— Не отвечает.
— Поехали туда. Дима, помнишь адрес?
— Улица Весенняя, дом 15.
Они мчались через город, нарушая все правила. Максим крутил руль, вспоминая тот день двенадцать лет назад. Как он шел к Елене в парк, собираясь сказать, что больше не может врать. Что любит другую. Что их отношения — ошибка…
А она улыбнулась и сказала: «У нас будет малыш!»
И все вокруг твердили: «Надо жениться! Нельзя бросать беременную! Ты же порядочный человек!»
Кира тогда уехала на стажировку. Он не успел ей ничего объяснить. А потом… Потом закрутилось: свадьба, беременность, роды. Близнецы родились раньше срока. Крошечные, беспомощные. Он не мог их оставить.
Двенадцать лет долга. Двенадцать лет попыток быть хорошим мужем и отцом. Он справлялся — внешне. Елена была довольна, дети росли…
А внутри все рушилось. Медленно. День за днем.
— Приехали, — голос Киры вернул его в реальность.
Они поднялись на четвертый этаж. Позвонили. Открыла Елена — заплаканная, растрепанная.
— Где Даша? — спросил Максим.
— В комнате. Спит.
Они прошли в маленькую съемную квартиру. Даша действительно спала на диване, свернувшись калачиком.
— Она пришла два часа назад, — тихо сказала Елена. — Сказала, что все знает. Про вас, — она кивнула на Киру. — Про университет. Про то, что папа не хотел на мне жениться.
— Откуда?.. — начал Максим.
— Нашла старые фотографии. Письма. Я хранила их все эти годы, сама не знаю зачем. Да и рассказала все.
Кира осторожно присела на край дивана. Даша открыла глаза:
— Вы за мной?
— Да, солнышко. Мы волновались.
— А мама? Мама тоже поедет?
Елена покачала головой:
— Нет, родная. Я останусь здесь.
— Почему? — в голосе девочки звенели слезы.
— Почему ты нас бросила?
— Я вас не бросила. Я… — Елена запнулась. — Я хочу, чтобы у вас была настоящая семья. Без лжи. Без притворства.
— С ней? — Даша посмотрела на Киру.
— Да. Потому что твой папа ее любит. Всегда любил.
— А тебя?
Елена грустно улыбнулась:
— А я заставила его быть со мной. Тогда, давно. Когда узнала, что жду вас. Сама даже не зная того, просто вынудила его остаться.
— Но как же так? — Даша переводила взгляд с матери на отца. — Ты все это время знала?
— Нет. Узнала недавно, — Елена присела рядом с дочерью. — Когда увидела их вместе. И прочитала старые сообщения.
В комнате повисла тишина. Дима, все это время стоявший в дверях, вдруг спросил:
— А если бы ты тогда не сказала про нас? Папа бы ушел к ней?
Максим вздрогнул. Кира побледнела.
— Наверное, — честно ответила Елена. — И знаете что? Может, так было бы правильнее.
— Почему?
— Потому что нельзя строить семью на обмане. Даже если этот обман… из любви.
Даша подняла заплаканное лицо:
— Ты нас любишь?
— Больше жизни, — Елена обняла дочь. — Вы — лучшее, что у меня есть. Но я должна отпустить папу.
— Но почему мы должны жить с ними? — Дима шагнул вперед. — Почему не с тобой?
— Потому что это честно. Папа не мог быть с вами все эти годы так, как хотел. Из-за меня. Теперь его очередь.
Кира неожиданно заговорила:
— А может, не надо никого отпускать? Может, просто научиться жить по-другому?
Все повернулись к ней.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Максим.
— Иногда разрушить старое проще, чем построить новое. Но дети не должны выбирать между родителями.
Елена замерла:
— И что ты предлагаешь?
— Давайте попробуем… быть семьей. Другой. Необычной. Где все честны друг с другом.
— Втроем? — Елена усмехнулась.
— Почему нет? Вы — мама. Я… буду просто Кирой. У детей будет два дома. Два взрослых человека, которые их любят.
— А папа? — тихо спросила Даша.
— А папа наконец-то перестанет врать. Себе и другим, — Кира посмотрела на Максима. — Правда?
Он кивнул, чувствуя, как с плеч падает многолетний груз.
— И ты не уйдешь? — Дима повернулся к матери.
— Нет. Просто буду жить отдельно. Но всегда рядом.
Прошло полгода. Многое изменилось. Елена научилась улыбаться, глядя на мужа с Кирой. Дети привыкли к новой жизни — два дома, два праздничных стола, больше любви и заботы.
А главное — больше не было лжи. Той страшной, разъедающей лжи, которая столько лет держала их всех в плену.
Однажды вечером Елена нашла в почтовом ящике конверт. Внутри была записка от Киры:
«Спасибо, что отпустила. И что осталась. Ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю.»
Елена улыбнулась и достала телефон:
— Даша? Приходи на ужин. И брата прихвати. Я приготовила ваши любимые эклеры…
