Ольга Петровна, полная женщина в бежевом плаще, в третий раз нажала на дверной звонок. Рядом переминалась с ноги на ногу Алина, теребя ремешок дорожной сумки.
— Может, она не слышит? — неуверенно предположила девушка.
Ольга сердито выдохнула и забарабанила кулаком по двери.
— Дарья! Мы уже час под дверью! Что за поведение?! Мы приехали! — кричала она, переглядываясь с дочерью.
За массивной дверью наконец послышались шаги. Щёлкнул замок.
— Дарьи здесь нет, — раздался спокойный мужской голос из-за приоткрытой двери. — Я здесь живу уже полгода. Она сдала мне квартиру.
Ольга Петровна не верила своим ушам. Как это «Дарьи здесь нет»? Они же всегда останавливались у племянницы, когда приезжали в Петербург!
Она растерянно достала телефон и набрала номер Даши. Длинные гудки отзывались в тишине подъезда. Лицо Ольги исказилось от шока, она беспомощно посмотрела на дочь.
В этот самый момент за тысячу километров от них Дарья сидела в уютном кафе на Арбате, потягивая латте и листая новости в телефоне. Вибрация входящего звонка заставила её улыбнуться. Она знала, что этот день настанет.
Глядя на огни ночной Москвы, Дарья вспоминала, как всё начиналось. Три года назад жизнь казалась прекрасной. Дарья, получив повышение, переехала в Петербург и купила просторную трёхкомнатную квартиру в старом фонде.
Квартиру она приобрела благодаря наследству от бабушки и кредиту, который планировала погасить за счёт повышения в рекламном агентстве. Два месяца ушло на косметический ремонт и обустройство, и вот теперь она готова была принять гостей.
Новоселье удалось на славу. Просторная гостиная с видом на Фонтанку легко вместила всех: маму Людмилу Сергеевну, тётю Ольгу с дочерью Алиной, брата Никиту с женой Мариной и их детьми — десятилетним Костей и семилетней Полиной.
— Какая прелесть! Настоящая петербургская квартира! — восторгалась тётя Оля, разглядывая лепнину на потолке. — И места столько! Одной-то тебе зачем?
— Не начинай, Оль, — мягко осадила её Людмила Сергеевна. — Дашенька молодец, что о будущем думает.
— Да я что, я ничего, — пожала плечами тётя. — Просто у одинокой девушки такая квартира — это расточительство.
Дарья только улыбнулась, привычно пропуская колкость мимо ушей. Она была счастлива принимать родных в своём доме.
Тогда она ещё не знала, что это станет нормой.
Первыми «прописались» у неё тётя Ольга с Алиной. В апреле, на школьных каникулах, они позвонили за день до приезда:
— Дашенька, мы к тебе на недельку. Алинке Эрмитаж показать хочу, да и Петергоф весной хорош.
Дарья с радостью встретила их, взяла отгулы, чтобы сопровождать на экскурсии. Оплатила билеты в музеи, рестораны, такси. Даже не заметила, как ушла почти вся зарплата.
К июлю визиты участились. Брат с семьёй стал останавливаться «по дороге на Финский залив», мама приезжала «проведать», а тётя Ольга появлялась так часто, что завела свой ключ от кладовки.
— Даш, у тебя кофе закончился, — заявила однажды утром тётя, открывая кухонные шкафчики. — И фильтры для кофеварки купи, эти какие-то неудобные.
Дарья стояла у плиты, готовя завтрак на троих, и чувствовала, как внутри нарастает раздражение.
— А что ты всё одна да одна? — продолжала тётя, намазывая хлеб маслом. — В твоём возрасте я уже Алинку родила. Карьера — это, конечно, хорошо, но семья важнее.
Тогда Дарья ещё улыбалась и молчала. Но с каждым визитом непрошеных гостей улыбка давалась всё труднее, а мысли о собственном пространстве становились всё навязчивее.
После очередного семейного визита Дарья обещала себе поговорить с родственниками о личном пространстве. Но разговор всё откладывался, а визиты становились всё чаще.
Переломный момент наступил внезапно. Резкий детский крик вырвал Дарью из сна. Часы показывали 8:12 утра. Воскресенье. Она с трудом разлепила глаза, пытаясь осознать происходящее. Из гостиной доносились голоса, звон посуды, шум телевизора.
Накинув халат, Дарья вышла из спальни. На диване расположился брат Никита с женой, дети носились по комнате, кидаясь подушками.
— Доброе утро, соня! — бодро крикнул Никита. — Мы вчера поздно приехали, не стали будить.
— Вы могли предупредить, — пробормотала Дарья, направляясь в ванную.
Дверь оказалась заперта, внутри шумела вода. Вздохнув, Дарья побрела на кухню. Плита была заставлена грязными сковородками, в раковине громоздилась посуда. Открыв холодильник, она обнаружила только пакет кефира и увядший укроп.
— Мы собирались после завтрака в магазин, — объяснила появившаяся жена брата. — Не думали, что ты так рано встанешь.
Дарья молча смотрела на свою некогда идеальную кухню. Внезапно её озарило:
«Я плачу за свою несвободу. Это мой дом — и в нём мне не дают дышать».
Это осознание преследовало её весь месяц. Когда руководитель предложил возглавить новый проект в московском филиале, Дарья согласилась не раздумывая.
— Через две недели ждем вас в московском офисе, — сказал руководитель, пожимая Дарье руку. — Уверен, вы справитесь.
Следующие дни превратились в вихрь событий. Дарья действовала быстро и решительно, словно боялась передумать. Она нашла семейную пару, которая искала квартиру на длительный срок, и заключила договор аренды. Риелтор удивленно поднял брови, когда она попросила не указывать её новый адрес в документах.
— Только контактный телефон и электронную почту, — настояла Дарья.
Вещи она собирала методично, оставляя только самое необходимое. Все остальное аккуратно сложила в картонные коробки и отправила на хранение. Мебель и техника остались для арендаторов.
В последний вечер Дарья сидела на подоконнике пустой квартиры. За окном мерцали огни ночного Петербурга. «Красивый город, — подумала она. — Но я в нем так и не почувствовала себя дома».
В Москве Дарья сняла компактную студию в современном жилом комплексе. Минималистичный интерьер, большие окна, функциональная мебель — ничего лишнего. Теперь она ощущала пространство как своё, полностью своё.
— Мама, только никому не говори, что я переехала и мой адрес, — попросила она во время телефонного разговора. — Это важно.
Людмила Сергеевна вздохнула, но согласилась. Она лучше других понимала дочь.
В столице Дарья словно расправила крылья. Она погрузилась в работу, записалась на курсы фотографии, нашла уютное кафе возле дома, где по утрам выпивала чашку кофе и читала книгу перед работой. Звонки родственников становились всё реже — она отвечала кратко, ссылаясь на занятость.
Московская весна радовала солнцем. Дарья, сидя в уютном кафе на Арбате, с чашечкой латте, листала новости, когда телефон взорвался настойчивой трелью. На экране высветилось: «Тётя Ольга».
Она глубоко вздохнула и ответила:
— Да, тётя.
— Дарья! Ты где?! — голос Ольги дрожал от возмущения. — Мы стоим под дверью твоей квартиры, а какой-то мужчина говорит, что ты здесь не живёшь!
— Я в Москве, тётя. Живу здесь уже полгода.
В трубке повисла тяжёлая пауза, а потом Ольга буквально взорвалась:
— И ты не соизволила нам сообщить?! Мы с Алиной проделали весь этот путь, потратили деньги на билеты! Как ты могла?
Дарья закрыла глаза. Сердце колотилось, но голос оставался спокойным:
— Потому что мне надоело. Я больше не бесплатная гостиница для всей семьи. И не обязана перед вами отчитываться.
В трубке повисла тишина, а потом разразился шквал обвинений. «Эгоистка», «неблагодарная», «мы же семья» — Дарья слушала молча, а потом просто сказала:
— Мне пора. У меня встреча.
Прошло полтора года с момента переезда. Московская жизнь Дарьи вошла в размеренный ритм — работа, друзья, увлечения. Её студия постепенно обрастала деталями: книжные полки, винтажные постеры, коллекция сувениров из путешествий.
Пятница вечер. 1 марта. Проверяя банковское приложение, она отметила поступление арендной платы за питерскую квартиру. Этот пассивный доход давал ощущение стабильности, подкрепляя уверенность в завтрашнем дне.
«Кто бы мог подумать, — подумала Дарья, наливая бокал вина, — что умение сказать «нет» может принести такую свободу».
Телефон мягко завибрировал. Сообщение от Алины.
Дарья нахмурилась — с сестрой они практически не общались с момента скандала. Редкие формальные поздравления с праздниками, ничего личного. Она открыла сообщение.
«Ты была права. Я тоже устала жить по чужим сценариям. Хочу быть собой. Не знаю, как начать».
Дарья перечитала сообщение несколько раз. Воспоминания о собственных метаниях нахлынули неожиданно ярко.
Она сделала глоток вина и набрала ответ:
«У меня есть свободный диван. Только никому не говори».
Отправив сообщение, Дарья повернулась к окну. За окном мерцали огни вечерней Москвы. Дарья смотрела на них и думала о том, что иногда нужно закрыть одну дверь, чтобы открыть другую — ведущую к настоящей жизни. Свобода — это не одиночество. Это право выбирать, кто будет рядом.
