Давайте перенесёмся в середину 1790-х. В те времена, когда будущая знаменитая писательница был молоденькой девушкой. Как раз на ту пору приходится история, которую можно было бы назвать «о любви, предложении и несостоявшемся браке». Её романы полны подобных. Однако в жизни самой Джейн Остин эта — единственная из нам известных. Причём, на самом деле, известно нам очень мало. Есть лишь факты, а о глубине чувств ни той, ни другой стороны судить мы не можем…
Томас Ленглуа Лефрой был молодым человеком «с отличными манерами«, и, помимо этого, очень приятным в общении, да и привлекательным. Что ещё нужно и самому молодому человеку в двадцать лет, и девушке – его ровеснице? Джейн и Тому было как раз по двадцать. Он жил в Ирландии, и, по всей видимости, приехал погостить к своим родичам Лефроям в самом конце 1795 — поскольку его имя появляется на страницах писем Остие как раз в начале 1796. Только что миновало Рождество, так что семья Остинов и вся округа с удовольствием танцевали на балах, которые следовали один за другим.
Вот разгорячённой танцами и предстала на этих балах Джейн перед тем, кого в письмах к сестре скромно назвала своим «ирландским другом«. С одной стороны, в этих же письмах она постоянно делала вид, что всё это ничего не значит. Но на самом деле с огромным удовольствием (которое отлично читается между строк и сейчас, более двухсот лет спустя) описывала, как они танцевали вместе, как сидели и болтали (вдвоём! ах!) и даже называет своё поведение безрассудным.
На самом деле, не было ровно ничего дурного в том, чтобы поговорить с молодым человеком в бальном зале на глазах у всех. В конце концов, именно для таких знакомств и существовали балы. Но кому из женщин не знакомо это упоительное чувство, особенно свойственное юности, когда вам кто-то нравится, и вы, с одной стороны, готовы считать себя сумасбродкой уже за то, что лишний раз взглянули на «Него», а, с другой – отмахиваетесь от убеждений окружающих в том, что он к вам неравнодушен, но отмахиваетесь восторженно?
Судя по всему, окружающие сразу же заметили, что между Джейн и Томом что-то происходит – она упоминает о том, что семья Лефроев даже подсмеивалась над ним из-за неё. И когда она приехала навестить миссис Лефрой, его тётушку, Том, убоявшись очередных насмешек, буквально сбежал из дома перед этим визитом…
Да, бывает так, что в подобных история женщины (а особенно юные девицы) выдают желаемое за действительное. И на самом деле молодой человек не обращает на вас внимания, а вы уже готовы приписать ему влюблённость. Но в случае Джейн Остин и Тома Лефроя это было не так.
Тогда же, в январе 1796, Том приехал к Остинам с визитом, захватив (надо полагать, для отвода глаз) своего младшего кузена Джорджа – это был способ выразить своё почтение даме, с которой ты танцевал накануне.
Буквально несколько дней спустя друг брата Джейн нарисовал для неё портрет Тома Лефроя – а, значит, их более внимательное, чем для простых знакомцев, отношение друг к другу, действительно привлекло внимание. Когда Том уехал обратно в Ирландию, Джейн подшучивала в письме к сестре над своими страданиями по этому поводу. Тем больше оснований предполагать, что страдания и вправду были нешуточными.
Много лет спустя Том Лефрой в некоей дружеской беседе признался, что «был влюблён в неё«. Правда, племянник Лефроя, его тёзка, с которым и происходила эта откровенная беседа, заметил, что дядя его добавил, мол, это была «мальчишеская любовь«. Что ж, именно мальчишеская, юношеская и бывает самой яркой и самой болезненной.
Тем более болезненной, что она далеко не всегда перетекает в брак…
