Зрители знают Глафиру Тарханову как многогранную актрису, способную балансировать между карьерой, многодетным материнством и стремлением к саморазвитию. Но, чтобы понять истоки её уникальной силы, осознанности и, главное, непреодолимого желания «подняться на другой уровень», необходимо заглянуть в её детство — в мир, где романтика творчества и нищета 90-х годов существовали бок о бок, а главным топливом для жизни была «идея», а не деньги.
Родители-романтики
В основе мировоззрения Глафиры Тархановой лежит философия, унаследованная от родителей. Они принадлежали к той части позднесоветской интеллигенции, для которой материальный мир был лишь бледным отражением мира идей, а искусство — высшей ценностью.
Познакомившись в ГИТИСе на кукольном отделении, родители актрисы создали творческий тандем. Их дом был продолжением мастерской: повсюду можно было увидеть реквизит, тряпочки, поролон. Ничего не выбрасывалось, ведь любая мелочь могла стать частью будущего спектакля.
Они принадлежали к поколению, которое «жило ради идеи». В их кругу говорить о деньгах считалось странным, почти неприличным. Главной валютой был талант, вдохновение, «внутренний огонь». Тарханова вспоминает, как отец, когда удавалось заработать побольше, тратил деньги не на роскошь и предметы быта, а на книги по искусству или на уникальные украшения для мамы из художественного салона. Для него это было инвестицией в красоту и культуру.
Этот идеалистический мир, где духовные ценности были абсолютным приоритетом, заложил в юной Глафире прочный фундамент. Однако вскоре этой системе убеждений предстояло пройти испытание прагматичной реальностью, которая подвергла её серьёзной проверке.
-
Актриса Глафира Тарханова с мамой и младшей сестрой
Выживание в 90-е годы
90-е годы обрушились на страну эпохой перемен, которая для семьи Тархановых, как и для миллионов других семей, стала временем борьбы за выживание. Ситуация усугубилась тяжёлой болезнью отца, лишившей его возможности полноценно работать. Вся тяжесть обеспечения семьи легла на плечи матери. Она трудилась на пределе возможностей: окончила курсы массажистов и парикмахеров, работала в Театре зверей имени Дурова. Отец же брался за всё, что было в его силах. Чтобы свести концы с концами, семье приходилось продавать даже домашнюю посуду.
Уровень бедности был таким, что сегодня его сложно представить. Глафира вспоминает детали того времени с теплотой, но и с комом в горле:
-
Праздничный стол, состоявший из подарочного торта с орешками и бутылки «Спрайта»
-
Походы в цирк только по пригласительным билетам, без малейшей возможности купить мороженое или сахарную вату
-
Необходимость донашивать чужие вещи, что было обыденностью
Особенно показательным стал случай, произошедший в восьмом классе. В то время её сверстницы уже носили капроновые колготки, а Глафира себе не могла такое позволить. Несмотря на поношенную одежду, она пользовалась популярностью у мальчиков и легко находила общий язык со сверстниками.
Однажды один из мальчиков сказал ей: «Когда вырасту, я тебе куплю капроновые колготки». В этой фразе причудливым образом переплелись и искренняя симпатия, и неуместное указание на её материальное положение. Именно тогда начал формироваться её особый психологический механизм самозащиты. Это был осознанный процесс: она интуитивно нашла способ определять собственную ценность, отделив её от внешних атрибутов статуса.
«Я ему нравлюсь и с этими колготками — это круче, чем если бы я сейчас была в супер мини и как бы такая фэшн, типа, он и так разглядел», — Глафира Тарханова.
Этот эпизод стал поворотным моментом в формировании её внутреннего стержня. Вместо того чтобы сломаться под тяжестью обстоятельств, она научилась находить подтверждение собственной ценности независимо от внешних условий. Именно эти жизненные испытания пробудили в ней сильное, осознанное стремление подняться на новый уровень и как можно скорее обрести финансовую независимость.
Сложная геометрия семьи и раннее взросление
После развода родителей семейная структура стала еще более нетипичной, превратившись для юной Глафиры в уникальную школу компромиссов, принятия и психологической гибкости. Когда она училась в шестом классе, в ее жизни появился отчим Миша, знакомый с ее родным отцом еще по работе в Москонцерте. Выходя замуж во второй раз, мама договорилась с новым мужем, «что они папу не бросят». Это обещание было сдержано. Отчим помогал ухаживать за больным отцом после операции, что полностью изменило представления девочки о семье, ревности и верности.
Она продолжала поддерживать тесные отношения с родным отцом. Сопровождая его повсюду и приспосабливаясь к его неторопливому темпу ходьбы, она научилась безграничному терпению и осознанию огромной ответственности.
Постоянные переезды и частая смена школ требовали от неё исключительной адаптивности и ускоряли процесс взросления.
Фундамент характера: Осознанный выбор своего пути
Характер Глафиры Тархановой представляет собой парадоксальный сплав: она унаследовала от родителей идеалистическую веру в ценность творчества, но дополнила её практичностью, сформированной в непростые 90-е годы. В отличие от распространённой философии «жизни ради идеи», она рано поняла значимость финансовой независимости. Уже в подростковом возрасте она начала зарабатывать самостоятельно, проводя социологические опросы в переходах, чтобы иметь собственные средства.
Этот же опыт повлиял и на её личную жизнь. Через некоторое время после замужества она поступила в МГУ на факультет психологии. Это не было данью моде или поиском хобби. Это был глубоко осознанный шаг, продиктованный желанием избежать ошибок прошлого и обрести знания, необходимые для построения собственной семьи на ином фундаменте.
«Я понимала, что мне необходимы дополнительные знания для того, чтобы что-то делать в своей семье другое, не так как было в моей семье. Я знала, что я хочу по-другому, а чтобы было по-другому, для этого надо работать», — Глафира Тарханова.
И это ей удалось. Она уже много лет счастливо живёт в браке с Алексеем Фаддеевым. Супруги стали родителями пятерых детей — четырёх сыновей и очаровательной дочери.
