— Света, ты меня слышишь вообще? Я к тебе обращаюсь! — голос Елены Дмитриевны прорезался сквозь мелодию, доносившуюся из наушников.
Светлана вздрогнула и подняла голову от ноутбука. Она не слышала, как свекровь вошла в квартиру — видимо, Павел снова оставил ей запасной комплект ключей. Мысленно Светлана чертыхнулась: впереди было еще три страницы технического перевода, который нужно было сдать заказчику до вечера.
— Здравствуйте, Елена Дмитриевна, — Светлана сняла наушники и натянуто улыбнулась. — Извините, я работаю. У меня срочный заказ.
— Работает она, — свекровь поджала губы и бесцеремонно опустилась на стул напротив. — А когда ты не работаешь? Два года уже замужем, а всё со своими переводами возишься. О семье пора думать, о детях.
Светлана перевела взгляд на экран компьютера, где мигал курсор посреди сложного предложения о конструкции какого-то промышленного оборудования. В голове у неё уже складывался перевод, но теперь мысль ускользала.
— Давайте обсудим это позже? — она постаралась, чтобы в голосе не прозвучало раздражение. — Мне правда нужно закончить работу. Заказчик ждёт перевод к пяти.
— Подождёт твой заказчик, — отмахнулась Елена Дмитриевна. — Не о том ты думаешь, Светлана. Я вчера с Зинаидой Петровной разговаривала, её дочка уже второго рожает, а ты всё со своими бумажками. Ведь Павлуша детей хочет, а ты что же?
Светлана глубоко вдохнула. Этот разговор повторялся с завидной регулярностью. Свекровь приходила без предупреждения, заводила одну и ту же пластинку, а потом жаловалась сыну, что невестка её не уважает.
— Елена Дмитриевна, мы с Павлом обсуждали этот вопрос, — начала Светлана, стараясь говорить спокойно. — Мы планируем детей через год-полтора, когда я закончу курсы повышения квалификации и смогу брать больше заказов на удалёнке.
— Через год-полтора! — всплеснула руками свекровь. — Ты что же, до сорока тянуть собралась? У меня Павлуша в двадцать три родился, и ничего, не пропала я, и карьеру сделала.
— У всех свой путь, — Светлана снова посмотрела на экран. Время шло, а работа стояла.
— Какой ещё путь? — не унималась Елена Дмитриевна. — Женский путь один: семья, дети, потом уже всё остальное. А ты всё наоборот делаешь. Павлуша, кстати, тоже переживает. Говорит, ты вечно с этим компьютером.
Светлана стиснула зубы. Если Павел действительно что-то «переживает», он мог бы сказать ей об этом напрямую, а не жаловаться матери.
— Елена Дмитриевна, — она еще раз попыталась, — у меня правда горящий заказ. Давайте вечером, когда Павел придёт, все вместе поговорим?
— Вот так всегда, — свекровь недовольно поджала губы. — Только придёшь поговорить по-человечески, а тебя отфутболивают. У меня, между прочим, большой жизненный опыт, я могу дать дельный совет…
Светлана поняла, что этот монолог может продолжаться бесконечно. Она снова надела наушники и, не говоря ни слова, включила музыку погромче. Обычно она работала под спокойные композиции, помогающие сосредоточиться, но сейчас выбрала что-то с более энергичным ритмом, чтобы заглушить голос свекрови.
Елена Дмитриевна замолчала на полуслове, явно ошарашенная таким поведением невестки. Её губы продолжали двигаться, но Светлана уже не слышала слов. Она демонстративно вернулась к экрану компьютера и начала печатать, вливаясь в спасительный ритм работы.
Свекровь посидела ещё минут пять, сверля невестку негодующим взглядом, потом резко встала и направилась к выходу. Светлана краем глаза заметила, как хлопнула входная дверь, но не стала снимать наушники. Она знала, что этот эпизод не пройдёт бесследно. Вечером Павел наверняка устроит разбор полётов, но сейчас главное — закончить работу.
В конце концов, она честно пыталась быть вежливой. Это не её вина, что Елена Дмитриевна не уважает ни её время, ни её работу, ни её личное пространство.
Светлана глубоко вздохнула и погрузилась в перевод, стараясь выбросить из головы предстоящий вечерний скандал.
Светлана успела отправить перевод за пятнадцать минут до дедлайна и теперь устало потирала глаза. Инцидент с Еленой Дмитриевной выбил её из колеи, и работа продвигалась медленнее обычного, но, к счастью, качество не пострадало. Она закрыла ноутбук и пошла на кухню — нужно было приготовить ужин до прихода Павла.
Входная дверь хлопнула ровно в семь тридцать. Муж, как всегда, пришел с работы минута в минуту, словно его кто-то заводил по часам.
— Привет, — Светлана выглянула из кухни. — Ужин почти готов.
Вместо ответного приветствия Павел мрачно посмотрел на неё.
— Мама звонила, — его голос звучал сухо и отстранённо.
Вот оно, подумала Светлана. Она ждала этого весь вечер, но всё равно оказалась не готова.
— И что она сказала? — спросила она, зная ответ заранее.
— Что ты её выставила, — Павел снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула. — Включила музыку на полную и демонстративно её игнорировала. Это правда?
Светлана отвернулась к плите, помешивая соус.
— Не совсем. Я работала, когда твоя мама пришла без предупреждения. У меня был срочный заказ. Я несколько раз вежливо просила перенести разговор на вечер, но она продолжала настаивать. Тогда я включила музыку и вернулась к работе.
— То есть, ты подтверждаешь, что игнорировала её? — Павел скрестил руки на груди.
— Я подтверждаю, что была занята работой, о чём ясно дала ей понять.
— Свет, — Павел сделал глубокий вдох, — это моя мать. Она заслуживает уважения.
— А я заслуживаю уважения к моей работе и моему времени, — Светлана выключила плиту и повернулась к мужу. — Почему твоя мама считает нормальным приходить без звонка в середине рабочего дня?
— Ей не нужно звонить! Это мой дом, и она может приходить, когда захочет.
— Это наш дом, Паша. И я имею право работать в нём без того, чтобы кто-то лез ко мне с разговорами о детях.
Павел нахмурился ещё сильнее.
— Так вот в чём дело. Мама опять говорила о детях, а ты опять не хочешь даже обсуждать эту тему.
— Я обсуждаю эту тему с тобой! — Светлана почувствовала, как раздражение нарастает. — С тобой, Паша, не с твоей мамой. Это наше семейное решение.
— А мои родители — это не семья? — Павел повысил голос. — Они не имеют права знать, когда у них появятся внуки?
— Имеют. Но обсуждать это нужно вместе, а не врываться ко мне во время работы и требовать отчёта, почему я ещё не беременна.
Павел покачал головой.
— Ты просто не уважаешь мою мать. Она хочет как лучше, приходит поговорить, а ты включаешь музыку на полную, чтобы заглушить её. Это… Это некрасиво, Света.
— Некрасиво приходить без предупреждения и мешать мне работать, — парировала Светлана. — Твоя мама считает, что моя работа — это какое-то хобби, которое можно отложить в любой момент.
— А разве нет? — вдруг спросил Павел. — Это же фриланс, ты сама себе хозяйка.
Светлана замерла, не веря своим ушам.
— Серьёзно? Ты тоже считаешь, что я просто балуюсь переводами?
— Я не это имел в виду, — Павел немного смутился. — Просто… Может, стоит прислушаться к маме? Она жизнь прожила, опыт имеет. Говорит, что с годами всё сложнее с детьми.
— И поэтому я должна бросить всё и рожать прямо сейчас? — Светлана почувствовала, как внутри закипает гнев. — Потому что твоя мама так сказала?
— Хватит так на это реагировать! — Павел стукнул кулаком по столу. — Дело не только в детях. Дело в твоём отношении к моей семье. Мама приходит с добрыми намерениями, а ты с ней так!
— С какими добрыми намерениями? — Светлана скрестила руки на груди. — Сказать мне в очередной раз, что я плохая жена, потому что работаю и пока не хочу детей?
— Ты искажаешь её слова! — Павел начал расхаживать по кухне. — Она просто беспокоится о нас, о нашем будущем.
— Нет, Паша. Она беспокоится о том, что я не соответствую её представлениям о «правильной жене». И ты, похоже, тоже так считаешь.
— Может, она в чём-то права? — Павел остановился и посмотрел Светлане прямо в глаза. — Я прихожу с работы, а ты сидишь в наушниках, не отрываясь от компьютера. Какая из тебя жена? Какая из тебя будет мать?
Светлана почувствовала, как что-то внутри неё ломается. Эти слова ранили сильнее, чем она могла ожидать.
— А какой из тебя муж, Паша? — тихо спросила она. — Тот, кто повторяет слово в слово претензии своей мамы, вместо того чтобы защищать жену?
Утро началось с тяжёлого молчания. После вчерашней ссоры Павел спал на диване в гостиной, а Светлана провела бессонную ночь, прокручивая разговор в голове. Завтракали они в напряжённой тишине, словно чужие люди, случайно оказавшиеся за одним столом.
— Я сегодня задержусь, — наконец произнёс Павел, допивая кофе. — Не жди меня к ужину.
Светлана кивнула, не поднимая глаз. Её пальцы нервно постукивали по чашке.
— Хорошо. У меня тоже много работы.
Когда за мужем закрылась дверь, Светлана с облегчением выдохнула. Сегодня у неё действительно было несколько заказов, и она надеялась целиком погрузиться в работу, чтобы отвлечься от семейных проблем.
Она открыла ноутбук, надела наушники и включила музыку. Перевод медицинской статьи требовал полной концентрации — слишком много специальных терминов, слишком высока цена ошибки.
Звонок в дверь раздался около полудня. Светлана вздрогнула и посмотрела на часы. Курьер? Соседи? Она не ждала никого.
За дверью стояла Елена Дмитриевна, а рядом с ней — полная женщина с крашеными рыжими волосами.
— Здравствуй, Светочка, — тон свекрови был почти приторным. — Познакомься, это Валентина Сергеевна, моя старинная подруга.
— Здравствуйте, — Светлана почувствовала, как внутри всё сжалось. Она стояла, придерживая дверь, не приглашая гостей войти.
— Ну что же ты, пригласи нас, — Елена Дмитриевна бесцеремонно шагнула в квартиру, подталкивая вперёд свою подругу. — Мы тут с Валечкой мимо проходили, думаем, зайдём, проведаем молодую семью. Как ты тут без Павлуши-то управляешься?
Светлана нехотя отступила, пропуская непрошеных гостей. Она знала, что визит не случаен — вчерашний скандал требовал продолжения, и Елена Дмитриевна привела «группу поддержки».
— Я работаю, — сухо сказала Светлана. — У меня срочный заказ.
— Ой, всё работаешь и работаешь, — всплеснула руками Елена Дмитриевна, проходя на кухню словно к себе домой. — Валечка, ты представляешь, она только этим и занимается! Я вчера пришла поговорить по-матерински, а она наушники надела и сидит.
Валентина Сергеевна осуждающе покачала головой:
— Молодёжь нынче совсем без уважения. У меня вот невестка младшая — золото, а не девушка. И работает, и детишек растит, и свёкра со свекровью почитает.
Светлана стояла в дверях кухни, чувствуя, как гнев поднимается изнутри.
— Елена Дмитриевна, я действительно занята. Если вы хотите поговорить, давайте вечером, когда Павел вернётся.
— Вот видишь, Валя, — Елена Дмитриевна демонстративно обратилась к подруге, игнорируя слова невестки. — Всё, как я тебе говорила. Мужа на работу отправила, а сама сидит с этим своим компьютером. Ни обеда приготовить, ни порядок навести. Павлуша мой так и сказал: «Мама, я с работы прихожу, а она от экрана не отрывается».
— Безобразие, — поддакнула Валентина Сергеевна, разглядывая кухню с видом санитарного инспектора. — А в холодильнике-то что? Мужу что на ужин будет?
Светлана сжала кулаки. Они обсуждали её, словно она не стояла рядом. Словно её мнение и её чувства ничего не значили.
— Я ухожу работать, — твёрдо сказала она. — А вы делайте, что хотите. Мне плевать!
Она вернулась в комнату, закрыла дверь и надела наушники. Но даже сквозь музыку слышала, как на кухне Елена Дмитриевна и её подруга громко обсуждают «нынешних молодых жён». Сосредоточиться на переводе стало невозможно.
Через десять минут дверь в комнату распахнулась. Елена Дмитриевна стояла на пороге, уперев руки в бока.
— Совсем стыд потеряла! — воскликнула она. — Гостей пригласила и сидишь тут. Мы с Валентиной Сергеевной чай пить собрались. Иди, поставь чайник хотя бы.
Светлана глубоко вздохнула.
— Я вас не приглашала, Елена Дмитриевна. Вы пришли без предупреждения, когда я работаю. И если вам нужен чай, на кухне всё есть, вы же там как дома себя чувствуете.
— Нет, ты видела? — свекровь повернулась к своей подруге, которая маячила за её спиной. — Видела, какая невестка мне досталась? Вот потому и нет у Павлуши моего детей. Такая эгоистка растить их не хочет, только о себе думает!
Светлана встала и подошла к музыкальным колонкам. Она молча включила музыку, постепенно увеличивая громкость, пока голоса женщин не утонули в ритмичной мелодии.
Елена Дмитриевна рванулась к колонкам и выдернула шнур из розетки. Музыка резко оборвалась.
— Это что такое?! — её голос дрожал от возмущения. — Ты что себе позволяешь?
— Я работаю, — Светлана встала, глядя свекрови прямо в глаза. — В своём доме. И я имею право слушать музыку, когда мне нужно сосредоточиться.
— Паша всё узнает! — Елена Дмитриевна повысила голос. — Всё! Как ты неуважительно относишься к его матери!
— Обязательно расскажите, — Светлана снова включила колонки. — И не забудьте упомянуть, как вы приводите своих подруг в наш дом без приглашения, чтобы устроить мне публичное унижение.
Музыка снова заполнила комнату, и на этот раз Светлана сделала её ещё громче.
К вечеру Светлана чувствовала себя опустошённой. После ухода Елены Дмитриевны и её подруги она едва смогла сосредоточиться на работе. Заказ был сдан с опозданием, клиент остался недоволен, а сама Светлана находилась на грани нервного срыва. Она знала, что сегодня предстоит решающий разговор с мужем.
Павел вернулся позже обычного. По его лицу Светлана сразу поняла — Елена Дмитриевна уже связалась с ним.
— Ты знаешь, зачем мама приходила сегодня? — спросил он с порога, даже не поздоровавшись.
— Чтобы устроить показательную порку с приглашённым зрителем? — Светлана старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело.
— Она хотела помириться! — Павел бросил портфель на диван. — Привела свою подругу, чтобы та помогла наладить отношения. А ты что сделала? Опять включила эту чёртову музыку!
— Наладить отношения? — Светлана горько усмехнулась. — Они обсуждали, какая я никчёмная жена, прямо при мне. Твоя мать привела постороннего человека в наш дом без приглашения и устроила мне допрос.
— Мама беспокоится о нас!
— Нет, Паша, — Светлана покачала головой. — Твоя мама беспокоится только о том, что я не соответствую её представлениям о невестке. Она не уважает меня, мою работу, да вообще ничего, что сделано не по её указке.
— По какой ещё указке? — Павел всплеснул руками. — Ты о чём вообще?
— О том, что я имею право работать в собственном доме без вторжений и допросов! — Светлана повысила голос. — О том, что решение о детях — это наше личное дело, а не тема для обсуждения с посторонними!
— Мама — не посторонняя! — Павел подошёл ближе, его лицо исказилось от гнева. — Она часть нашей семьи! И она права: какая из тебя будет мать, если ты не можешь оторваться от компьютера даже ради простого разговора?
— Я не обязана отрываться от работы ради «простого разговора», который на самом деле — очередная лекция о моей неполноценности! — в глазах Светланы блеснули слёзы. — Почему ты всегда на её стороне, Паша? Почему ты не видишь, что она делает с нами?
— Она ничего не делает! Это ты настраиваешь меня против собственной матери!
В этот момент, словно по сценарию, в дверь позвонили. Они оба знали, кто это.
Елена Дмитриевна вошла с видом оскорблённого достоинства. Она окинула невестку презрительным взглядом и сразу обратилась к сыну:
— Паша, я не могу больше молчать. То, что произошло сегодня, — это последняя капля. Твоя жена…
— Давайте без этого, — перебила Светлана. — Давайте раз и навсегда проясним ситуацию. Я уважаю вас как мать Павла, но не позволю управлять моей жизнью.
— Ты слышал, Паша? — Елена Дмитриевна возмущённо повернулась к сыну. — Она со мной разговаривает так, будто я какая-то…
— А как вы хотите, чтобы я с вами разговаривала? — Светлана чувствовала, что терять уже нечего. — Как служанка с хозяйкой? Или как нашкодивший ребёнок?
— Света! — предупреждающе произнёс Павел. — Не смей так говорить с моей матерью!
— А как она может говорить со мной? — Светлана перевела взгляд на мужа. — Почему её неуважение ко мне — это норма, а моё желание защитить себя — преступление?
— Потому что она старше! Потому что она моя мать! — выкрикнул Павел.
— А я твоя жена, — тихо ответила Светлана. — И я думала, что для тебя это что-то значит.
— Она просто не понимает семейных ценностей, — вмешалась Елена Дмитриевна. — Я же говорила тебе, Паша, что с ней будут одни проблемы…
— Да, мамуль! Ты права, как и всегда! С ней действительно одни проблемы!
— Это со мной-то? — возмутилась Света.
— А с кем ещё? Это ты же всегда хамишь моей маме! Ты тут музыку свою мерзкую включаешь, чтобы унизить её! Это всё ты! Ты должна была поговорить и волнующей маму теме, а не унижать её таким прямым способом! И никогда больше не включать при ней громко свою музыку! Тем более, чтобы её заткнуть!
И тут Светлана не выдержала:
— Ага, сейчас вот, буду я у твоей мамаши спрашивать, как мне дома музыку слушать! Если мне надо будет, то она вообще тут оглохнет!
— Ты совсем уже из ума выжила, Свет?
— Твоя мать не имеет права диктовать мне, как жить в моём собственном доме. И ты не имеешь права требовать, чтобы я терпела это вмешательство. — она повернулась к Павлу.
Елена Дмитриевна побледнела.
— Паша, ты слышал? Это… Это уже невозможно терпеть!
Павел стоял между ними, и Светлана видела, как он мечется между долгом сына и обязанностями мужа. Наконец, он принял решение:
— Мама, пожалуйста, подожди меня внизу. Я сейчас спущусь.
Когда Елена Дмитриевна вышла, в квартире повисла тяжёлая тишина.
— Я больше так не могу, Паша, — произнесла Светлана. — Или мы начинаем жить как семья, уважая друг друга и защищая наш дом от вмешательства, или… Или нам лучше расстаться.
Павел смотрел на неё долгим взглядом.
— Ты ставишь мне ультиматум? Выбирать между матерью и тобой?
— Нет, — покачала головой Светлана. — Я прошу тебя выбрать между здоровой семьёй и этим разрушительным влиянием. Я не запрещаю тебе общаться с матерью, но наш дом должен быть нашей крепостью, а не полем битвы.
Павел молчал, и Светлана поняла его ответ без слов.
— Иди, — тихо сказала она. — Твоя мама ждёт.
И когда дверь за ним закрылась, Светлана поняла, что это конец. Не только сегодняшней ссоры, но и их брака, который не выдержал испытания настоящей жизнью…
