Алина закрыла дверь офиса и прислонилась к ней спиной, закрывая глаза. Ещё один день позади. Ещё одна победа в переговорах с капризным клиентом, ещё один контракт на сопровождение, ещё несколько тысяч в общую копилку. Она устала так, что ноги гудели, а в висках стучало от напряжения, но внутри теплилось удовлетворение: они с Денисом наконец-то вышли на тот уровень дохода, о котором мечтали пять лет назад, когда только начинали.
Денис ждал её у машины, привалившись к дверце и листая что-то в телефоне. Увидев жену, он улыбнулся той особенной улыбкой, которая всегда растапливала её усталость.
— Ну что, акула бизнеса, одержала очередную победу? — подмигнул он.
— Почти, — Алина устало рассмеялась. — Завтра подпишем договор. А ты как?
— У меня тоже неплохо. Новый проект утвердили, премия будет хорошая.
Они ехали домой молча, но это было приятное молчание людей, которые понимают друг друга без слов. За окном мелькали вечерние огни города, и Алина думала о том, что скоро, совсем скоро они смогут позволить себе квартиру побольше. Может быть, даже с видом на реку. И отпуск в Италии, о котором она мечтала с университета.
Дома Денис первым делом проверил почту, а потом долго говорил по телефону на кухне, пока Алина принимала душ. Когда она вышла, укутанная в халат, он сидел за столом с задумчивым лицом.
— Мама звонила, — сказал он, не поднимая глаз. — Лене нужно помочь. У неё холодильник сломался, новый купить не на что.
Алина почувствовала, как что-то сжалось внутри, но промолчала. Лена, сестра Дениса, всегда нуждалась в помощи. То машину починить, то на лечение зубов, то ещё что-нибудь. И они помогали. Конечно, помогали — это же семья.
— Сколько? — коротко спросила она.
— Тысяч тридцать. Ну, может, чуть больше, если с доставкой.
Тридцать тысяч. Алина подсчитала в уме: в прошлом месяце они дали брату Дениса на ремонт машины, позавчера маме Дениса на лекарства, две недели назад её собственному брату Максиму на какие-то срочные нужды, которые он толком не объяснил.
— Хорошо, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Переведи.
Следующие месяцы прошли в привычном ритме. Работа, проекты, встречи, отчёты. Денис получил повышение, Алина закрыла самый крупный контракт за всю свою карьеру. Деньги стали приходить регулярно и в таких объёмах, о которых они раньше только мечтали.
И так же регулярно приходили просьбы о помощи.
Мама Дениса попросила на новые очки. Лена — на курсы повышения квалификации. Максим занял на «совсем короткий срок» сорок тысяч, чтобы закрыть какие-то долги. Папа Дениса попросил помочь с ремонтом.
Алина завела табличку в телефоне. Просто так, для себя. И когда в конце шестого месяца подбила итоги, у неё перехватило дыхание: за это время они «помогли» родственникам на сумму, которой хватило бы на первый взнос за квартиру их мечты.
— Денис, — начала она однажды вечером, когда они сидели на кухне за чаем, — нам нужно поговорить о деньгах.
Он поднял брови:
— Что-то случилось?
— Нет, просто… Ты помнишь, сколько мы дали твоей сестре за последние полгода?
Денис пожал плечами:
— Ну, тысяч пятьдесят, наверное. Может, чуть больше.
— Сто двадцать восемь, — спокойно сказала Алина. — А твоему брату — девяносто. Маме — шестьдесят. Моему брату — семьдесят пять. Плюс ещё по мелочи — то папе твоему, то моим родителям. Всего за полгода — четыреста двенадцать тысяч.
Денис замер с чашкой у губ.
— Четыреста… Ты серьёзно?
— Абсолютно. Я всё записывала. Денис, я не против помогать. Правда. Но это же наши общие деньги, наши планы. Мы хотели квартиру купить, помнишь? В Италию поехать? А вместо этого мы финансируем всех вокруг.
Он поставил чашку на стол, потёр лицо ладонями:
— Алиночка, ну это же семья. Они в трудной ситуации…
— Семья, — кивнула Алина. — Но почему трудная ситуация у них — это всегда наша проблема? Почему никто не возвращает долги? Максим обещал вернуть через месяц — прошло три, и он даже не заикается об этом. Лена постоянно что-то просит, но при этом каждую неделю выкладывает фотки из кафе и с новым маникюром.
— Ты следишь за ней в соцсетях? — в голосе Дениса прозвучало раздражение.
— Я просто вижу! Денис, я не жадная, правда. Но у нас тоже есть планы, мечты. Мы вкалываем как проклятые, а деньги утекают как песок сквозь пальцы.
Он встал, прошёлся по кухне:
— Хорошо. Я понимаю. Постараюсь быть осторожнее.
Но Алина видела, что он не понял. Совсем не понял.
Через две недели Денис перевёл Лене десять тысяч на ремонт ноутбука. Ещё через неделю — маме на продукты и лекарства. Потом папе на какие-то садовые инструменты.
— Это же мелочи, — оправдывался он. — Не те суммы, о которых ты говорила.
— Мелочи складываются в большие деньги! — Алина чувствовала, как внутри нарастает раздражение. — Десять тут, двадцать там — а в итоге снова под сотню за месяц!
— Они же нуждаются, Алин. Неужели ты не понимаешь? У них нет таких доходов, как у нас.
— Потому что они не работают так, как мы! — вырвалось у неё. — Лена могла бы найти работу получше, но она даже не пытается. Твой брат просаживает деньги на ставках, а мы потом закрываем его дыры!
— Откуда ты знаешь про ставки?
— Мне Лена сказала, я не слепая, Денис! Он постоянно проигрывает, пытается отыграться и проигрывает ещё больше.
Это был их первый настоящий скандал за долгое время. Денис ушёл в другую комнату, хлопнув дверью. Алина осталась на кухне, чувствуя, как слёзы подступают к горлу. Не из-за денег даже — из-за того, что муж её не слышит. Не хочет слышать.
Но хуже всего было не это.
Хуже всего было то, что случилось через два месяца.
Денис пришёл домой с работы позже обычного. Алина уже приготовила ужин и сидела за ноутбуком, доделывая презентацию для завтрашней встречи. Он выглядел усталым, но в глазах светилось что-то вроде решимости.
— Ал, нам нужно поговорить, — сказал он, снимая куртку.
— Слушаю, — она не отрывалась от экрана, дописывая последний слайд.
— Лена хочет открыть свой магазин. Детской одежды. Она давно об этом мечтает, и знаешь, это действительно хорошая идея. Она разбирается в детских вещах, у неё вкус есть, связи с поставщиками…
Алина оторвалась от ноутбука. Что-то в тоне Дениса заставило её насторожиться.
— И?
— И ей нужно помочь с арендой. Первые три месяца, пока дело раскрутится. Это всего-то по пятьдесят тысяч в месяц, то есть полторы сотни для старта.
— Полтораста тысяч, — медленно повторила Алина. — Лене. На магазин.
— Да. Это инвестиция, понимаешь? Она потом вернёт, когда пойдёт прибыль.
— Когда пойдёт прибыль, — Алина почувствовала, как внутри закипает что-то горячее и злое. — Денис, ты хоть понимаешь, что говоришь? Твоя сестра ни дня не работала предпринимателем. У неё нет никакого опыта в торговле. Половина магазинов закрывается в первый год!
— Но это же её шанс! Она так хочет попробовать.
— За наш счёт хочет попробовать!
— Алин, ну почему ты всегда думаешь только о деньгах?
— Потому что это наши деньги! — голос Алины сорвался на крик. — Которые мы зарабатываем! Мы, Денис! Я работаю по двенадцать часов в сутки, ты пропадаешь на работе — ради чего? Чтобы финансировать бизнес-эксперименты твоей сестры?
— Это не эксперимент, это…
— Это авантюра! — Алина вскочила, опрокинув стул. — Полтораста тысяч на аренду — это только начало! Потом ей понадобятся деньги на товар, на ремонт, на оборудование, на рекламу. Где гарантия, что она вообще вернёт хоть рубль?
— Она моя сестра!
— И поэтому она имеет право на все наши накопления?! Денис, ты вообще со мной посоветовался, прежде чем обещать? Ты спросил моё мнение?
Он замялся. И в этой секунде молчания Алина поняла всё.
— Алин, я уже пообещал помочь…
— Что значит, ты уже обещал помочь? А моё мнение тебя не интересует, да?! Ты мои деньги обещал, ты это понимаешь?!
Денис побледнел:
— Наши деньги, Алина. Наши.
— Наши! — она почти задыхалась от ярости. — Именно! Наши общие деньги, и я имею право голоса! Но ты даже не счёл нужным спросить! Ты просто взял и пообещал полтораста тысяч на сомнительную затею!
— Почему сомнительную? Ты даже не знаешь деталей!
— Не знаю? Хорошо, расскажи. У неё есть бизнес-план? Просчитаны ли риски? Где она будет брать товар? Какая наценка? Какая проходимость в том месте, где она хочет снять помещение? Сколько нужно продавать в месяц, чтобы выйти хотя бы в ноль?
Денис молчал, и его молчание было красноречивее любых слов.
— Вот видишь, — тихо сказала Алина. — Ты не знаешь ответов ни на один вопрос. Потому что это не продуманное решение. Это эмоциональный порыв. Лена захотела — и ты побежал обещать.
— Я хочу помочь своей семье!
— А я — часть твоей семьи? Или я просто дойная корова, которая должна молча работать, пока ты раздаёшь деньги направо и налево?
— Алина, ты несправедлива!
— Несправедлива?! — она схватила телефон, ткнула в экран. — Вот, смотри! За последние восемь месяцев мы «помогли» родственникам на пятьсот семьдесят шесть тысяч! Знаешь, сколько вернули? Ноль! Ни рубля! И ты хочешь добавить сюда ещё полтораста? Это уже будет почти миллион за год!
— Я не знал, что ты так… считаешь.
— А ты думал, деньги берутся из воздуха?! — Алина чувствовала, как по щекам текут слёзы, но уже не могла остановиться. — Ты думал, я не замечаю, как с нашего счёта постоянно что-то улетает? Мы откладывали на квартиру, Денис. Мы должны были уже собрать первый взнос. А вместо этого у нас на счету пусто, потому что все наши деньги у твоей семьи!
— И у твоей тоже! Не забывай про Максима!
— Максим просил один раз! Один! А твои родственники — это конвейер! Каждую неделю кто-то что-то просит!
Они стояли напротив друг друга, тяжело дыша. Алина вытерла слёзы, стараясь взять себя в руки.
— Денис, — сказала она тише, но твёрдо. — Я не говорю, что нельзя помогать. Но должны быть границы. Должны быть правила. Мы не можем жертвовать всеми своими планами ради чужих хотелок.
— Это не хотелки, это…
— Это хотелки, — перебила она. — Новый холодильник, когда старый ещё работал — хотелка. Курсы, которые Лена так и не закончила — хотелка. Садовые инструменты твоего отца, который выращивает два куста помидоров — хотелка. А магазин — это вообще фантазия на полторы сотни тысяч только для начала!.
— Ты стала жестокой, — тихо сказал Денис.
Эти слова ударили больнее, чем пощёчина. Алина отшатнулась, как от удара.
— Жестокой? Я стала жестокой, потому что хочу, чтобы у нас была своя жизнь? Свои планы? Свои мечты? Денис, я не отказываюсь помогать. Но я хочу, чтобы это были осознанные решения, а не спонтанные обещания. Хочу, чтобы мы принимали их вместе. Хочу, чтобы у нас хоть что-то оставалось на нас самих.
Он молчал, отводя глаза.
— Я не хочу больше так жить, — сказала Алина, и голос её дрогнул. — Я устала чувствовать себя банкоматом. Устала от того, что каждый раз, когда я откладываю на что-то важное для нас, ты находишь, кому эти деньги отдать. Устала от того, что моё мнение не имеет значения.
— Оно имеет значение, — начал Денис, но она подняла руку, останавливая его.
— Тогда докажи. Откажи сестре. Скажи, что мы не можем прямо сейчас. Что нам нужно время подумать, посчитать, обсудить.
— Но я уже пообещал…
— Вот именно! Ты пообещал, не спросив меня! И теперь я должна просто согласиться? Денис, так не работает. Брак — это партнёрство. Мы должны решать вместе, особенно когда речь идёт о таких деньгах.
Он стоял, засунув руки в карманы, и Алина видела, как внутри него идёт борьба. Видела, что часть его понимает её правоту, но другая часть — та, что была воспитана помогать родным всегда и во всём — не может отступить.
— Я не могу ей отказать, — наконец сказал он. — Это моя сестра, Алин. Она рассчитывает на меня.
— А я на кого должна рассчитывать?
— Я… я думал, ты поймёшь.
— Я поняла, — холодно сказала Алина. — Поняла, что для тебя твоя семья важнее нашей семьи. Что их проблемы важнее наших планов. Что их желания важнее моего мнения.
— Ты преувеличиваешь.
— Нет, Денис. Это ты преуменьшаешь. Ты думаешь, что помогаешь по мелочи, но эти мелочи съели почти миллион за год. Ты думаешь, что это временно, но это происходит постоянно. И ты не замечаешь, как это разрушает нас.
Она взяла телефон и сумку.
— Куда ты?
— К маме. Мне нужно подумать. Нам обоим нужно подумать.
— Алина, постой…
Но она уже вышла за дверь, и только в лифте, когда двери закрылись, позволила себе разрыдаться.
Три дня Алина прожила у матери. Денис звонил, писал, но она отвечала коротко: нужно время. Мама не задавала лишних вопросов, только обнимала и варила крепкий ароматный чай.
На четвёртый день Денис приехал сам. Позвонил в дверь, вошёл с виноватым видом и букетом её любимых пионов.
— Можно мне с женой поговорить? — спросил он у тёщи, и та, мудро кивнув, ушла на кухню.
Они сели за стол. Денис долго молчал. Потом вздохнул и заговорил:
— Я много думал. О нас, о деньгах, о семье. И понял… ты права. Я действительно не замечал, сколько уходит. Не замечал, что это происходит за твой счёт. За счёт наших планов.
Алина молчала, не зная, что сказать.
— Я позвонил Лене, — продолжил он. — Сказал, что мы не можем помочь с магазином. Что у нас есть свои планы, и мы должны сосредоточиться на них.
— И что она?
— Обиделась. Сказала, что я изменился, что стал жадным. Потом мама звонила, отчитывала меня. Говорила, что семью бросать нельзя.
— И ты?
— А я сказал, что Алина — это тоже моя семья. Главная моя семья. И если мне нужно выбирать, то я выбираю тебя.
Что-то тёплое разлилось в груди Алины, но она всё ещё боялась поверить.
— Денис, дело не в том, чтобы выбирать. Дело в том, чтобы найти баланс. Я не против помогать твоим родным. Правда. Но это должно быть разумно. Мы должны решать вместе, обсуждать, взвешивать.
— Я понимаю. Поэтому я хочу предложить… давай установим правила?
Он достал из кармана листок бумаги, исписанный его неровным почерком.
— Я записал. Первое: любая сумма больше тысячи — только после обсуждения с тобой. Второе: мы каждый месяц откладываем определённую сумму на наши цели, и эти деньги неприкосновенны. Третье: если даём кому-то в долг, то с чётким сроком возврата, и если человек не возвращает — больше не даём. Четвёртое: общая сумма помощи в месяц не должна превышать… я подумал, может, двадцать тысяч? Или ты считаешь, меньше нужно?
Алина взяла листок, перечитала. Буквы расплывались перед глазами — то ли от слёз, то ли от облегчения.
— Тридцать, — тихо сказала она. — Можем тридцать. Если это действительно нужно.
— Тридцать, — кивнул он. — Договорились.
Он протянул руку через стол, и она вложила свою ладонь в его. Крепко, как делала когда-то, в загсе, когда они обещали быть вместе в горе и в радости.
— Прости меня, — сказал Денис. — Я правда не хотел, чтобы ты чувствовала себя… неважной. Ты самое важное, что есть в моей жизни.
— Я знаю, — ответила Алина. — Просто иногда это нужно показывать не словами, а делами.
— Буду показывать. Обещаю.
И она верила ему. Потому что впервые за долгое время видела, что он действительно услышал её. Действительно понял.
Через два месяца они внесли первый взнос за квартиру с видом на реку. Лена, конечно, дулась какое-то время, но потом нашла другие возможности — оказалось, у неё есть и другие люди, готовые помочь, когда она по-настоящему захотела что-то сделать сама. Максим вернул долг — Денис впервые настоял на этом, и брат, хоть и неохотно, но отдал.
А Алина с Денисом научились главному: быть семьёй не значит растворяться в чужих проблемах. Иногда самая большая помощь, которую ты можешь оказать близким, — это научить их справляться самостоятельно.
И ещё они научились слышать друг друга. Даже когда это было трудно. Особенно когда это было трудно.
Потому что именно в такие моменты проверяется настоящее партнёрство. И их партнёрство эту проверку выдержало.
